Chapter four

Вместо слов про мою любовь я кричу от боли

Долгий, бесцеремонный звонок в дверь, и Гарри открывает глаза. Небо снова такое серое, и Гарри думает, что это потому, что Луи ушел.

Он не видел Луи почти неделю, но он смотрел все его игры и -

Луи – первое, о чем он подумал, когда проснулся.

Гарри мысленно кусает себя за запястье, натягивает штаны и смотрит на часы. Почти что двенадцать, и для Гарри это чертовски поздно, но вчера он всю ночь смотрел комедии с Кэмерон Диаз и и не чувствует особо сильных угрызений совести.

Подпрыгивая от холода, Гарри несется в прихожую и распахивает дверь. Он почти на сто процентов уверен, что это Лиам.

Но это не Лиам.

За дверью стоит молодой высокий парень лет двадцати, в белой униформе и с довольно увесистым пакетом в руках.

- Мистер Стайлс? – недовольно спрашивает парень, - служба доставки.

- Я ничего не заказывал, - испуганно говорит Гарри, вспоминая все самые страшные истории, которые рассказывал ему Лиам, о молоденьких наивных моделях, которые открывали двери незнакомцам.

- Вы, может, и не заказывали, - ухмыляется парень, с неодобрением косясь на его дорогие часы, - но вам тут пакет из Манчестера, будете брать или нет?

Манчестер. Луи.

- Буду, - кивает Гарри, - где подписать?

Он расчерчивает целый бланк своей огромной буквой H, потому что его руки дрожат, забирает пакет и кивает курьеру.

Гарри грустно вспоминает, как Зейн однажды заказал дизайнерскую футболку аж из самого Нью-Йорка, и назвал адрес Гарри вместо своего собственного, и Гарри долго не мог понять, почему ему доставили дорогущую майку, которая мала ему на два размера.

Наверное, Зейн и сейчас воспользовался службой доставки. К тому же, он недавно был в Манчестере, значит...

Но руки Гарри двигаются быстрее, и он разрывает хрупкую упаковку, и ему на колени падает белая открытка.

«Не читать»,- говорит он сам себе, и разворачивает бумагу до конца.

Это куртка.

Это отличная осенняя куртка, темно-коричневого цвета, от одного известного итальянского дизайнера. Гарри недавно видел ее на витрине одного бутика, ходил и облизывался, но так и не решился купить. А теперь – вот она, и точно его размера, лежит на диване и пахнет зимой.

Дрожащими руками Гарри берет открытку.

«Хей, Хаз, не мерзни больше! Скучаю, Луи»

Гарри падает на диван и прячет лицо в подушке. Внутри него творится что-то невообразимое – тают ледники, взрываются фейерверки, тонет Титаник.

Он не знает, что ему делать дальше. Сдаваться или бороться.

Но он не может отрицать очевидного.

Ему чертовски нравится Луи. И нравится гораздо больше, чем друг.

Гораздо больше.

ххх

- Эй, Гарри, детка, как ты? - голос Лиама пытается перекричать новую песню Майли Сайрус, и Гарри отчаянно слышит звон стаканов, - все нормально?

- Все нормально, - говорит Гарри, - Ли, а ты где сейчас? В клубе?

- Да, - бормочет Лиам, - подожди, я выйду на улицу, я хочу обсудить с тобой кое-что.

Гарри внутренне сжимается. Он вчера пролил сок на дизайнерские джинсы, и, наверное, Лиам будет ругаться и злиться.

Но хотя, Лиам не умеет ругаться.

- Гарри, мне нужна твоя помощь, - говорит Лиам, и Гарри слышит только шум ветра и тихую музыку, - ты слушаешь меня?

Гарри плотнее заворачивается в плед и берет яблоко из вазы.

- Конечно, Ли, говори.

- Ты помнишь Фрэнки? – начинает Лиам, - ну такого, слегка полноватого, и у него еще родинка на щеке? Он снимал тебя для InStyle.

Гарри хмурит лоб.

- И что?

- Жена Фрэнки – бывшая модель, - объясняет Лиам, - она давно завязала с подиумом, но сейчас у нее новый заскок – модный журнал, кстати, довольно неплохой.

- И что я должен делать? – спрашивает Гарри, смутно вспоминая того самого Фрэнки.

Лиам хмыкает.

- Она решила сделать цикл интервью с самыми знаменитыми моделями десятилетия, и знаешь, там уже точно будут Жизель и Даутцен, и она просто спит и видит тебя на своей обложке. И Фрэнки просто просил и умолял меня, Гарри, чтобы ты поработал с ней, всего лишь одно интервью, Гарри, пожалуйста. Я знаю, что ты не любишь этого, но Фрэнки друг моего отца, и я просто не могу испортить с ним отношения.

Гарри пожимает плечами.

- Ладно, Ли, если ты так просишь.

- Отлично, - радостно говорит Лиам, - запиши номер его жены, хотя нет, подожди, я не помню, как ее зовут... То ли Джессика, то ли Джорджия... И да, кстати, Гарри. Есть еще один момент.

- Какой? – Гарри обреченно вздыхает. Лиам всегда выпивает кровь своей жертвы до последней капли.

Лиам кашляет.

- Редакция журнала находится в Манчестере.

Если бы с неба полетели сушеные лягушки, Гарри удивился бы меньше. Он хрипит и издает какой-то странный звук, что-то между писком и плачем, и слышит обеспокоенный голос Лиама:

- Эй, Гарри, детка, ты что?

- Ничего, - пискляво бормочет Гарри, - я согласен.

Лиам оживляется.

- Так вот, Жаклин встретит тебя на вокзале через три дня. Билет заберешь у меня завтра, хорошо, Гарри? Жду тебя ровно в десять, не опаздывай, пока.

Гарри слушает ровные гудки, и мысленно благодарит Жаклин, Фрэнки и Небеса.

Он едет в Манчестер!

На его холодильнике красным маркером написан адрес Луи, и Гарри переписывает его себе в блокнот, и уже идет собирать чемодан, как безжизненно прислоняется к шкафу и смотрит на полную луну в окне.

Он едет в Манчестер, но даже не поблагодарил Луи за сегодняшний подарок.

Гарри достает телефон, и роется в списке контактов. Он почти уверен, что Луи записал туда свой номер, и лихорадочно ищет букву «Л», и облегченно вздыхает, когда видит улыбающееся «Луи» с глупым смайликом на конце.
Гарри совершенно не знает, что ему написать, поэтому просто печатает: «Привет, Лу, спасибо за куртку, мне очень нравится, скоро увидимся, Гарри».

Он просто не может признаться себе и написать: «я скучаю».

Гарри складывает уже второй свитер, как слышит сигнал нового сообщения.

У него внутри лопаются мыльные пузыри, и ноги какие-то ватные, но он открывает телефон и глупо улыбается.
«Не за что, Хаз, я рад, хочу тебя увидеть. Будь осторожен с вареньем:)»

Гарри не знает, надо ли говорить ему все сейчас, но его пальцы действуют быстрее разума, поэтому он набирает: «у меня съемка в Манчестере в среду» и отправляет, и закусывает губу.

Вдруг Луи -

Но ему приходят в ответ двенадцать восклицательных знаков и Гарри облегченно вздыхает.

«Буду ждать», - приходит следом, и Гарри готов расцеловать телефон.

Он отправляет ему смайлик в ответ и плюхается на кровать.

Луи ждет его.

ххх

Лиам стоит с чашкой кофе в руках, а Зейн ставит свет, и Гарри в предвкушении вертится рядом, закатывая слишком длинные рукава дизайнерской рубашки.

- Эй, Гарри, прекрати, ты мне мешаешь, - Зейн раздражен, потому что он Зейн, - между прочим, это твое лицо будет висеть по всему Лондону, и от света зависит то, насколько хорошо -

- Зи, замолчи, - прерывает его Гарри, - ты не каждый день работаешь со мной для Hugo Boss, так что -

- Я бы за миллион долларов не согласился работать с тобой каждый день, Гарри, - фыркает Зейн, - ты едешь в Манчестер завтра?

Гарри улыбается еще шире. Он чувствует газированные пузырьки внутри.

- Да, я еду давать интервью для...?

Гарри беспомощно озирается и смотрит на Лиама.

- Beauty today – подсказывает он.

- Какое дурацкое название, - бормочет Зейн, - и, кстати, Гарри, не ляпни что-нибудь о новых губах этой Жаклин. Она не любит распространяться на эту тему.

- Хотя четыре раза сделала себе лицо, - бесстрастно замечает Лиам, и Зейн кивает.

- Ли, не забудь отдать мне билеты сегодня, ладно? – спрашивает Гарри, пока ему укладывают волосы. Он увидит Луи через... Через пару дней, и это отрывает его от реальности.

- Заберешь в офисе, - рассеяно говорит Лиам, - эй, Зейни, а как у тебя с той блондинкой? Вы здорово пели с ней в караоке в тот раз.

- Да? – Гарри заинтересованно поднимает брови, - я что-то пропустил?

- Ничего не было, - сердито отвечает Зейн, устанавливая штатив, - я даже не помню, как ее зовут. Я даже не помню, что мы делали с ней после караоке.

Лиам прыскает и проливает кофе. Гарри кусает кулак, чтобы не засмеяться.

- Но зато я проснулся в своей постели, - протестует Зейн и берет фотоаппарат, - давай, Гарри, пора за работу!

Гарри подтягивает джинсы и взлохмачивает кудри. Новый день начинается.

ххх

«Хей, Хаз,а что ты любишь есть на завтрак? Только не говори, что цельные злаки, или мюсли, или манную кашу, ладно? Я все равно не поверю»

Гарри смеется.

«Я терпеть не могу манную кашу. Не знаю, Лу... Наверное, блинчики. Или тосты. Или омлет. А ты?»

На часах почти полночь, и собранный чемодан стоит у двери, а Гарри лежит на своей кровати, завернувшись в плед, и переписывается с Луи.

Переписывается с Луи.

«Как у тебя прошел день?», отправляет он еще одну смс-ку, и в его груди разрастается странный комок, теплый и острый.

«Была одна тренировка, и потом я повез Найла в аэропорт, у него выступление на ирландском ТВ завтра, представляешь? Потом я купил две упаковки лазаньи и читал спортивные новости, а сейчас я болтаю с тобой».

Гарри довольно улыбается. Луи удивителен.

«Расскажи мне что-нибудь, что никто не знает», - пишет Гарри, и почти не дышит. Он не знает, перешагнул ли ту черту, ту границу – «друг-приятель», и может, он уже берет на себя слишком много.

Но Луи отвечает на удивление быстро.

«Я иногда сплю с плюшевым медведем, когда мне бывает грустно или одиноко».

У Гарри екает сердце, и он не понимает, почему самый красивый парень на свете спит в пустой кровати и с мягкой игрушкой. Он чувствует болезненное жжение в груди, и отчаянно хочет быть на месте этого медведя.

«Теперь ты», - приходит следом, и Гарри закусывает губу.

«Иногда я... Я хочу бросить все и уехать из Лондона, и жить обычной жизнью нормального парня. И еще я умею готовить домашнюю пиццу».

Луи присылает ему грустный смайлик. И следом: «я хочу попробовать ее!»

Гарри утыкается носом в подушку и думает, что это все похоже на бессовестный флирт двух подростков. Он пишет ему: «обязательно, спокойной ночи, Лу» и натягивает на себя пижамные штаны.

Он открывает новое сообщение от Луи и улыбается:

«Я жду тебя, сладкие щечки».

ххх

Гарри сидит на заднем сиденье шикарной белой машины, и блондинка за рулем, вся обвешанная бриллиантами, грубым голосом зачитывает ему пресс-релиз.

У Гарри болит голова, и его слегка подташнивает после поезда, но он старается вежливо улыбаться и даже терпит сигаретный дым, который, кажется, уже проникает ему под кожу.

- Вам все ясно, мистер Стайлс? – приторно-ласково спрашивает блондинка и выдавливает из себя улыбку, - сейчас мы поедем в офис, потом Джон отвезет вас в отель, ну а завтра мы встретимся с вами у меня дома и поболтаем, хорошо?

- Конечно, миссис... Эм...

- Зови меня просто Жаклин, дорогой, - говорит блондинка и выбрасывает сигарету в окно, - Лиам рассказывал, что вы чрезвычайно талантливый молодой человек. Мы с Фрэнки так благодарны, что вы нашли время приехать к нам.

- Мне нравится ваш журнал, - нагло врет Гарри, и ему совершенно не стыдно, - а зачем мы едем к вам в офис?

- Ох, Гарри, вы совсем меня не слушаете, - Жаклин укоризненно качает головой, - вы подпишете кое-какие документы, потом с вами поработает фотограф, и -

- Хорошо, миссис... Эм, Жаклин. Как скажете.

Гарри готов вытерпеть часы в этой прокуренной машине, с этой вульгарной особой, главное, что скоро он увидит Луи, он знает, что Луи ждет его, и внутри Гарри загорается маленькая лампочка, и даже Зейн, провожавший его на поезд, заметил это.

ххх

Он стоит перед дверью Луи, и в одной руке у него папка с документами, а в другой – дорожная сумка, и ему страшно, и внутри него взрываются вулканы, но он поднимает руку и жмет на звонок.

Дверь распахивается, и Гарри видит сонного, босого, взъерошенного Луи, который стоит и непонимающе смотрит на него огромными глазами.

В следующую минуту Луи подлетает к нему и сжимает в объятиях.

Гарри обнимает его в ответ, глубоко вздыхает, прячется в его волосах, и даже не обращает внимания, что из его папки с документами выпали все бумаги, и теперь лестничная клетка похожа на маленький заснеженный архипелаг.

Гарри чувствует босые ноги Луи на своих туфлях, и кусает губы, и на миг отстраняется от него.

- Эй, Лу, - хрипит Гарри, - давай лучше зайдем к тебе.

Луи кивает, берет его сумку и идет внутрь. Гарри быстро собирает бумаги и заходит следом за Луи.

Это больше похоже на сказочный замок, чем на обычную манчестерскую квартиру, и Гарри нравится все – и цветы на окнах, и высокие вазы, и старинные картины, но больше всего ему нравится сияющий Луи, который стоит посередине прихожей и улыбается.

- Ну? – выдыхает Гарри, и снова раскидывает руки.

Луи влетает в них, идеально подходя, как кусочек от конструктора Лего или черепок от разбитой вазы, и Гарри только сильнее обнимает Луи, чувствуя как бешено колотится его сердце.

Друзья так не обнимаются.

- Я скучал, - шепотом говорит Луи, и Гарри чувствует комок в его голосе, - спасибо, что пришел.

- Спасибо, что пригласил, - отвечает Гарри и отстраняется первым.

Луи смотрит на него с восхищением и обожанием, и его губы расплываются в улыбке:

- Ты носишь ее!

- Это моя самая любимая куртка, - признается Гарри, и Луи заливисто хохочет.

- Хаз, что ты хочешь сейчас? Душ, завтрак, сон, утренняя пробежка?

Гарри раздумывает всего секунду.

- Я выбираю завтрак и душ.

Луи кивает и показывает рукой куда-то вглубь квартиры:

- Там моя комната, возьми все, что нужно, а я пока приготовлю поесть, ладно? Что ты хочешь?

- Мне все равно, - Гарри пожимает плечами. Ему действительно все равно. – А ты разве умеешь готовить?

Луи гордо кивает:

- Я научился. Омлет и овсянку, что выбираешь?

Ради Гарри еще никто, никогда не учился готовить.

- Что хочешь, - говорит Гарри и пытается скрыть красные щеки, - я люблю и то, и другое.

Луи снова улыбается, и Гарри кажется, что его личное солнце вернулось.

- Ладно, Хаз, я жду тебя на кухне через двадцать минут.

Гарри кивает и идет в комнату Луи.

Он в квартире Луи. Он в его комнате.

Это слишком резкое насилие личного пространства, но Луи, похоже, абсолютно не против.