Случайное семейство» в романе Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». Что такое «карамазовщина»?

Находящаяся в центре романа семья Карамазовых и другие описанные в нем семьи (Хохлаковы,

Снегиревы) представляют собой различные с социальной и психологической точек зрения варианты

того общего типа семьи, который Достоевский охарактеризовал как тип «случайного семейства». Во

всех этих семьях нет «благообразия», в них происходит скрытая или открытая борьба, усиливается

взаимный антагонизм между поколениями. В семье Карамазовых этот антагонизм приводит к убийству

Федора Павловича Карамазова. Это убийство – глубокая социально-психологическая драма. Вместе с

распадом старых нравственных норм росло осознание относительности всякой нравственности,

усиливались хищнические, разрушительные стремления, выражаемые формулой «все позволено». Эту

формулу, играющую в романе роль своеобразного лейтмотива, выдвигает вслед за Иваном Карамазовым

лакей Смердяков. Федор Павлович Карамазов, разбогатевший приживальщик и шут, отличающийся

цинизмом и моральной распущенностью. Всех своих сынов Федор Павлович «спровадил» на попечение

слуги Григория, не чувствуя по отношению к ним никаких моральных обязательств. И хотя оба старших

сына отличаются от Федора Павловича, особенно Иван, своей образованностью, уровнем культуры,

интеллектом, по своим интересам и стремлениям, хотя оба они презирают отца и относятся к нему с

отвращением, они отмечены по-разному печатью той же самой роковой болезни. Старший сын Федора

Павловича – Дмитрий, в его душе живут смутные благородные порывы, но и он одолеваем страстями,

способен и на возвышенные, и на самые низкие поступки. Иван, в отличие от страстного,

непосредственного Дмитрия, - человек скептического, холодного, аналитического ума. Атеист и скептик

по своим убеждениям, он делает из атеистических идей анархические выводы, отрицая любовь к

ближнему и ответственность личности перед обществом. Иван явился идейным вдохновителем убийства

Федора Павловича, которое совершил лакей Смердяков. Достоевский изобразил в романе распад старых

нравственных и религиозных связей и идеалов.

Современное общество заражено тяжелой духовной болезнью — "карамазовщиной".

Суть ее заключается в доходящем до исступления отрицании всех святынь. "Я всю Россию ненавижу, Марья Кондратьевна,- признается Смердяков.- В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского... и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с". Тот же Смердяков "в детстве очень любил вешать кошек и потом хоронил их с церемонией. Он надевал для этого простыню, что составляло вроде как бы ризы, и пел и махал чем-нибудь над мертвою кошкой, как будто кадил". "Смердяковщина" — лакейский вариант "карамазовщины" — наглядно обнажает суть этой болезни: извращенную любовь к унижению, к надругательству над самыми светлыми ценностями жизни. Как говорится в романе, "любит современный человек падение праведника и позор его".

Главным носителем "карамазовщины" является Федор Павлович, испытывающий сладострастное наслаждение от постоянного унижения истины, добра и красоты.

Его плотская связь с дурочкой Лизаветой Смердящей, плодом которой является лакей Смердяков,- циничное надругательство над святыней любви.

Сладострастие Федора Павловича — чувство отнюдь не просто животное и далеко не безотчетное. Это сладострастие с идеею, головное, сознательное, вызывающее, это своеобразная форма полемики с добром. Карамазов вполне сознает всю низость своих побуждений и поступков, получая циничное наслаждение в унижении добра. Его все время тянет к тому, чтобы наплевать в святом месте. Он устраивает сознательно скандал в келье старца Зосимы, а потом идет с теми же целями на обед к игумену: "Ему захотелось всем отомстить за свои собственные пакости. "Ведь уж теперь себя не реабилитируешь, так давай-ка я им еще наплюю до бесстыдства: не стыжусь, дескать, вас, да и только!" "Карамазовщина" пронизала все поры современного общества в верхних слоях и уже заражает лакейское их окружение. Иван не без карамазовского цинизма предрекает смердяковым большое будущее на случай, когда в России "ракета загорится", то есть случится революция: "Передовое мясо, впрочем, когда срок наступит... Будут другие и получше... Сперва будут такие, а за ними получше". Отличительным свойством "карамазовщины" является циническое отношение к кормильцу нации — русскому мужику: "Русский народ надо пороть- с..." В карамазовской психологии все высшие ценности жизни попираются ногами, затаптываются во имя исступленного самоутверждения. В монастыре рядом со святым старцем Зосимой появляется отец Ферапонт. Внешне этот человек стремится к абсолютной "праведности", ведет аскетический образ жизни, истощает себя постами и молитвами. Но в чем источник "праведности" Ферапонта, каков ее побудительный мотив? Оказывается — это ненависть к старцу Зосиме и стремление возвыситься над ним. Катерина Ивановна добра к своему обидчику Мите из глубокой, затаенной ненависти к нему, из чувства уязвленной гордости. Добродетели превращаются в исступленную форму самоутверждения, в великодушие эгоизма. Точно так же эгоистически — великодушно "любит" человечество Великий инквизитор в сочиненной Иваном легенде.

В мире Карамазовых все связи между людьми извращаются, принимают преступный характер, так как здесь каждый стремится превратить окружающих в "подножие", в пьедестал для своего эгоистического "я". Мир Карамазовых един, но "единство" это удерживается не добром, а взаимной ненавистью, злорадством. Это мир, по которому пробегает цепная реакция преступности.

14. Комментарий «Легенды о Великом Инквизиторе» (роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»).
«Легенда о Великом Инквизиторе». Второе пришествие Христа на землю. Легенда-монолог Великого Инквизитора, адресованы Христу. Христос молчит, ему ничего не надо говорить. Великий Инквизитор потерял свою веру. Чтобы оправдать свое предательство, он критикует Христа, пытается низвести его до обыкновенных людей. Великий Инквизитор говорит, что людям не нужна свобода. Накорми их, и они пойдут за любым. Великий Инквизитор, любя людей, презирает их. Хлебы – это символ безбожного социализма, символ материализма и благополучия. Для Достоевского католичество – тот же социализм, ведь власть Папы Римского – земная власть. Благодаря свободе, зло вошло в нашу жизнь. Отними свободу – зла не будет. Это о первом искушении Христа.

Второе искушение Христа. Веру в Бога не надо доказывать внешними чудесами.

Третье искушение Христа. Христос говорит, что ему не нужны блага мира. Великий Инквизитор осуждает Христа в том, что тот дает внутреннюю веру. Великий Инквизитор пытается исправить учение Христа, сделать его «доступным» для человека. Это говорит о том, что люди должны стать стадом рабов.

Христос уважает страдание Великого Инквизитора, его муки, жалеет его безверие.

Алеша говорит Ивану, что тайна Великого Инквизитора в том, что он потерял веру.

Великий Инквизитор не мелкий бес. Это образ величественный и трагический. Он принимает на себя страдания людей. Это аскет, мудрец, филантроп. Достоевский показывает в Великом Инквизиторе образ будущего Антихриста. Антихрист выступает против Христа за христову заповедь любви к ближнему. Антихрист – Лжехристос. Антихрист тонко будет исправлять подвиг Христа. У Соловьева Антихрист – человеколюбец и социальный реформатор.

Великий Инквизитор отрицает духовную сущность человека, образ Христа в нем. Чтобы осчастливить человечество, Великий Инквизитор отнимает у него все человеческое. Это безграничный деспотизм. Без свободы человек превращается в зверя, а свобода превращается в акт веры. В этой легенде Достоевский показывает религию православия как религию свободы.

В центре главы — якобы сочиненная Иваном «Легенда о ве­ликом инквизиторе». В основе ее сюжета — выдуманное при­шествие Христа в средневековую Италию, где свирепствовала католическая инквизиция. Сицилийский инквизитор готов от­править на костер Сына Божьего, Учителя, лишь бы тот не мешал проповедью гуманизма и свободы осуществлять по-сво­ему истолкованное инквизитором Учение способами, несовмес­тимыми с принципами самого Учителя. Аргументы в чем-то повторяют доводы Раскольникова и Шигалева: люди, ничтожные по самой своей человеческой природе, не справляются со свободой. Они с радостью отдали свободу взамен хлеба, взамен узды. Свобода отнята у людей для их счастья. Инквизитор уве­рен в этом, ибо он по-своему заботится о человечестве, это чело­век идеи. Христос исходит из совсем иного, высокого понимания чело­века. Он целует безжизненные уста воинственного старца, веро­ятно, видя в нем самую заблудшую овцу из своего стада.

Алеша чувствует бесчестность инквизитора, который ис­пользует имя Христа для достижения своих целей. Иван же, сопоставляя две точки зрения на человека, склоняется к од­ной — инквизиторской. Он не только не верит в людей, но отрицает и сам мир, богом созданный. В вековечном вопросе оправдания Бога, которая в философии и теологии определе­на понятием теодицея, он на стороне тех, кто бунтует против Творца. Рассуждения Ивана таковы: если бог допускает страдания ни в чем не повинных, абсолютно безгрешных существ, значит или Бог несправедлив, неблагостен, или не всемогущ. И от установленной в мировом финале высшей гармонии он от­казывается: «Не стоит она слезинки хотя бы одного только... замученного ребенка». Но, «возвращая билет» в Царствие не­бесное, разочаровавшись в высшей справедливости, Иван делает роковое, алогичное по сути умозаключение: «Все позво­лено».

И вновь, как и в прежних романах писателя, не укоре­ненная в нравственности и вере свобода мысли превращает­ся в своеволие слова и поступка. Иван подает преступную идею — Смердяков ее осуществляет. Оба в равной степени от­цеубийцы. Легенда о Великом Инквизиторе». Второе пришествие Христа на землю. Легенда-монолог Великого Инквизитора, адресованы Христу. Христос молчит, ему ничего не надо говорить. Великий Инквизитор потерял свою веру. Чтобы оправдать свое предательство, он критикует Христа, пытается низвести его до обыкновенных людей. Великий Инквизитор говорит, что людям не нужна свобода. Накорми их, и они пойдут за любым. Великий Инквизитор, любя ограничиться одними психологическими задачами Толстой не может. В своем изучении душевных движений человека он испытывает потребность не только в глубине, но и в полноте мотивировок. Это с неизбежностью приводит его к расширению сферы изображения, приводит к выходу за пределы психологического в мир социального. Художественный метод Толстого одновременно и интенсивный, и экстенсивный. В своих произведениях Толстой может ставить перед собой задачи психологические или нравственные, но конечным результатом этого оказывается всегда постановка социальных вопросов и проблем. Образ Инкв. помогает Д. развенчать 2 важн-х тезиса сторон-ов преоб-ния мат-льного над духовным. 1 люди невольники, «хотя созданы бунтовщиками», что они слабее и ниже Бож. Промысла, что им не нужна СВОбода. 2 — ЧТО подав-щее больш-во людей слабы и не могут претерпеть страдание во имя Божье ради искуп-ия грехов, и, следовательно, Христос в первый раз приходил в мир не для всех, а «лишь к избранным и для избранных». в Легенде финал, помимо воли автора поэмы, Ивана, свидет-ует о торжестве идей Христа, а не В. Ин. Христа следовало "исправить" (14,234 и ел.). Данный аспект вопроса заставляет Алешу сблизить точки зрения Ивана и севильского кардинала (инквизитор "не верует в бога", Иван "не верит в бога" - 14,238,239), сопровождая это мнение соответствующим актом уподобления героев друг другу (символика двойного "поцелуя в губы" - соответствующую символику "меча" у Великого инквизитора и Зосимы звучит, исповедь всего челов-ва, размыш-ие над всей своей судьбой, суд над всей его историей. В легенде выявл-ся удив-ное умение автора играть противополож-ми. Предавая Христа суду, инкв. судит самого себя. Критикуя Христа, Иван Его защищает.. Легенда «Великий инквизитор» становится символом жизни челов-ва.. Д. поднял и решал, ведомый не эстет. Композ-ей, не устраш-ей ненавистью, но всеохватыв-ей любовью к чел-ву, кот. отмечены все его произв.

Своеобразие композиции романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы».
В «Братьях Карамазовых» сочетаются все композиционные приемы. Роман строиться на резком противопоставлении лиц и событий: на одном полюсе нравственные уроды – Федор Павлович, Смердяков, на другом – «ангелы», Алеша и Зосима. Скотопигоньевску противостоит монастырь, сладострастнику – русский инок. Антитеза остается до конца главным принципом архитектоники Д.

Встречи всех герое приобретают здесь новый размах. Съезд в монастыре отца и сыновей Карамазовых заканчивается скандалом в келье старца, а потом в трапезной игумена, Федор Павлович ссорится с Дмитрием, атмосфера накаляется до предела. Но в этот момент наступает внезапный перелом – старец Зосима опускается на колени перед Дмитрием. Это переход ссоры в драму.

Эпизод в Мокром. Во время оргии идет признание Грушеньки в любви в Дмитрию. Герою брезжит нравственное возрождение, но тут представители власти обвиняют его в убийстве отца.

И, наконец все встречаются на суде. За процессом следит вся Россия. Чинное течение процесса тут же прерывает выступление Ивана, который заявляет. Что убил Смердяков, а он его убить научил. Ивана в припадке выносят из зала, тогда Катерина, вообразившая, что ее любимый Иван погубил себя этим показанием. Дает суду письмо Мити, изобличающее его. Катерину Ивановну выносят в истерике.

Все компоненты конклава соблюдены, но в масштабах всероссийского резонанса, трагических перипетий и психологической битвы.

15. В. Гаршин – пацифист («Четыре дня», «Записки рядового Иванова», «Трус» и др. рассказы).

Гаршин «Трус» и «Четыре дня». Всочинениях Гаршина человек - в состоянии душевного смятения. В первом рассказе"Четыре дня", написанном в госпитале и отразившем собственныевпечатления писателя, герой ранен в бою и ждет смерти, рядом же разлагаетсятруп убитого им турка. Эту сцену часто сравнивали со сценой из "Войны имира", где раненный в Аустерлицком сражении князь Андрей Болконскийсмотрит на небо. Герой Гаршина тоже смотрит на небо, но вопросы его волнуют неотвлечённо философские, а вполне земные: зачем война? почему он вынужден был убить этого человека, к которому не испытывал враждебных чувств и, по сути, нив чём не виновного? В этом произведении ярко выражен протест против войны, против истребления человека человеком. Этому же мотиву посвящён целый ряд рассказов: «Денщик и офицер», «Аяслярское дело», «Из воспоминаний рядового Иванова» и «Трус»; герой последнего мучается в тяжёлой рефлексии и колебаниях между стремлением «принести себя в жертву за народ» и страхом перед ненужной и бессмысленной смертью.Военнаятема у Гаршина пропущена через горнило совести, через душу, растерянную переднепостижимостью этой неведомо кем предумышленной и никому не нужной бойни. Амежду тем Русско-турецкая война 1877 года была начата с благородной цельюпомощи братьям-славянам в избавлении от турецкого ига. Гаршина же волнуют неполитические мотивы, а вопросы экзистенциальные. Персонаж не хочет убиватьдругих людей, не хочет идти на войну (рассказ "Трус"). Тем не менееон, подчиняясь общему порыву и считая это своим долгом, записываетсядобровольцем и гибнет. Бессмысленность этой гибели не даёт покоя автору. Ночто существенно - нелепость эта не единична в общем строе бытия. В том жерассказе "Трус" умирает от гангрены, начавшейся с зубной боли,студент-медик. Эти два события - параллельны, и именно в их художественномсопряжении высвечивается один из главных гаршинских вопросов - о природе зла. Этотвопрос мучил писателя всю жизнь. Не случайно его герой, рефлектирующийинтеллигент, протестует против мировой несправедливости, воплощающейся в неких безликих силах, что влекут человека к гибели и разрушению, в том числе исаморазрушению. Именно конкретного человека. Личность. Лицо. реалистичность гаршинской манеры. Для его творчества характерны точность наблюдения и определённость выражений мысли. У него мало метафор, сравнений, вместо этого — простое обозначение предметов и фактов. Короткая, отточенная фраза, без придаточных предложений в описаниях. «Жарко. Солнце жжёт. Раненый открывает глаза, видит — кусты, высокое небо» («Четыре дня»).

Автобиографическая трилогия Л.Н. Толстого. Открытие “Диалектика души”

Как и все произведения Л.Н.Толстого, трилогия “Детство. Отрочество. Юность” явилась, по сути, воплощением большого количества замыслов и начинаний. В ходе работы над произведением писатель тщательно оттачивал каждую фразу, каждую сюжетную комбинацию, старался подчинить все художественные средства четкому следованию общей идее. В тексте толстовских произведений важно все, мелочей нет. Каждое слово употреблено не случайно, каждый эпизод продуман.

Главной целью Л.Н.Толстого становится показ развития человека как личности в пору его детства, отрочества и юности, то есть в те периоды жизни, когда человек наиболее полно ощущает себя в мире, свою нерасторжимость с ним, и затем, когда начинается отделение себя от мира и осмысление окружающей его среды. Отдельные повести составляют трилогию, действие же в них происходит согласно идее, сначала в усадьбе Иртеньевых (“Детство”), затем мир значительно расширяется (“Отрочество”). В повести “Юность” тема семьи, дома звучит во много раз приглушеннее, уступая место теме взаимоотношений Николеньки с внешним миром. Не случайно со смертью матери в первой части разрушается гармония отношений в семье, во второй — умирает бабушка, унося с собой огромную моральную силу, и в третьей — папа вторично женится на женщине, у которой даже улыбка всегда одинаковая. Возвращение прежнего семейного счастья становится совершенно невозможным. Между повестями существует логическая связь, оправданная прежде всего логикой писателя: становление человека хоть и разделяется на определенные стадии, однако непрерывно на самом деле.

Повествование от первого лица в трилогии устанавливает связь произведения с литературными традициями того времени. Кроме того, оно психологически сближает читателя с героем. И, наконец, такое изложение событий указывает на некоторую степень автобиографичности произведения. Впрочем, нельзя сказать, что автобиографичность явилась наиболее удобным способом воплотить некий замысел в произведении, так как именно она, судя по высказываниям самого писателя, не позволила осуществить первоначальную идею. Л.Н.Толстой задумывал произведение как тетралогию, то есть хотел показать четыре этапа развития человеческой личности, но философские взгляды самого писателя в ту пору не укладывались в рамки сюжета. Почему же все-таки автобиография? Дело в том, что, как сказал Н.Г.Чернышевский, Л.Н.Толстой “чрезвычайно внимательно изучал типы жизни человеческого духа в самом себе”, что давало ему возможность “написать картины внутренних движений человека”. Однако важно то, что в трилогии фактически два главных героя: Николенька Иртеньев и взрослый человек, вспоминающий свое детство, отрочество, юность. Сопоставление взглядов ребенка и взрослого индивида всегда было объектом интересов Л.Н.Толстого. Да и дистанция во времени просто необходима: Л.Н.Толстой писал свои произ- ведения обо всем, что в данный момент его волновало, и значит в трилогии должно было найтись место для анализа русской жизни вообще.

Каждая глава содержит в себе определенную мысль, эпизод из жизни человека. Поэтому и построение внутри глав подчинено внутреннему развитию, передаче состояния героя. Длинные толстовские фразы пласт за пластом, уровень за уровнем возводят башню человеческих ощущении, переживаний. Своих героев Л.Н.Толстой показывает в тех условиях и в тех обстоятельствах, где их личность может проявиться наиболее ярко. Герой трилогии оказывается перед лицом смерти, и тут все условности уже не имеют значения. Показываются взаимоотношения героя с простыми людьми, то есть человек как бы проверяется “народностью”. Маленькими, но невероятно яркими вкраплениями в ткань повествования вплетены моменты, в которых речь идет о том, что выходит за рамки понимания ребенка, что может быть известно герою только по рассказам других людей, например война. Соприкосновение с чем-то неизвестным, как правило, оборачивается почти трагедией для ребенка, и воспоминания о таких мгновениях всплывают в памяти прежде всего в минуты отчаяния. К примеру, после ссоры с St.-Jerome. Николенька начинает искренне считать себя незаконнорожденным, припомнив обрывки чужих разговоров.

Разумеется, Л.Н.Толстой мастерски использует такие традиционные для русской литературы приемы подачи характеристики человека, как описание портрета героя, изображение его жеста, манеры поведения, так как все это — внешние проявления внутреннего мира. Чрезвычайно важна речевая характеристика героев трилогии. Изысканный французский язык хорош для людей comme il faut, смесь немецкого и ломаного русского языков характеризует Карла Иваныча. Неудивителен и тот факт, что задушевный рассказ немца написан по-русски с отдельными вкраплениями немецких фраз.

Итак, мы видим, что трилогия Л.Н.Толстого “Детство. Отрочество. Юность” построена на постоянном сопоставлении внутреннего и внешнего мира человека. Главной целью писателя, безусловно, был анализ того, что же составляет сущность каждого человека. И в мастерстве осуществления такого анализа, на мой взгляд, Л.Н.Толстой не знает равных.

История создание романа Л.Н Толстого «Война и мир». Смысл названия романа.

Роману "Война и мир" Л.Н. Толстой посвятил семь лет напряженного и упорного труда. 5 сентября 1863 года А.Е. Берс, отец Софьи Андреевны, жены Л.Н. Толстого, послал из Москвы в Ясную Поляну письмо со следующим замечанием: «Вчера мы много говорили о 1812 годе по случаю намерения твоего написать роман, относящийся к этой эпохе». Именно это письмо исследователи считают «первым точным свидетельством», датирующим начало работы Л.Н. Толстого над «Войной и миром». В октябре того же года Толстой писал своей родственнице: «Я никогда не чувствовал свои умственные и даже все нравственные силы столько свободными и столько способными к работе. И работа эта есть у меня. Работа эта – роман из времени 1810 и 20-х годов, который занимает меня вполне с осени... Я теперь писатель всеми силами своей души, и пишу и обдумываю, как я еще никогда не писал и не обдумывал».

О том, как создавалось одно из крупнейших мировых творений, свидетельствуют рукописи «Войны и мира»: в архиве писателя сохранилось свыше 5200 мелко исписанных листов. По ним можно проследить всю историю создания романа.

Первоначально Толстой задумал роман о декабристе, возвратившемся после 30-летней сибирской ссылки. Действие романа начиналось в 1856 году, незадолго до отмены крепостного права. Но затем писатель пересмотрел свой замысел и перешел к 1825 году – эпохе восстания декабристов. Но вскоре писатель оставил и это начало и решил показать молодость своего героя, совпавшую с грозной и славной порой Отечественной войны 1812 года. Но и на этом Толстой не остановился, и так как война 1812 года находилась в неразрывной связи с 1805 годом, то и все сочинение он начал с этого времени. Перенеся начало действия своего романа на полвека в глубь истории, Толстой решил провести через важнейшие для России события не одного, а многих героев.

Свой замысел – запечатлеть в художественной форме полувековую историю страны – Толстой назвал «Три поры». Первая пора – это начало века, его первые полтора десятилетия, время молодости первых декабристов, прошедших через Отечественную войну 1812 года. Вторая пора – это 20-е годы с их главным событием – восстанием 14 декабря 1825 года. Третья пора – 50-е годы, неудачный для русской армии конец Крымской войны, внезапная смерть Николая I, амнистия декабристов, их возвращение из ссылки и время ожидания перемен в жизни России.

Однако в процессе работы над произведением писатель сузил рамки своего первоначального замысла и сосредоточил внимание на первой поре, коснувшись лишь в эпилоге романа начала второй поры. Но и в таком виде замысел произведения оставался глобальным по своему размаху и потребовал от писателя напряжения всех сил. В начале работы Толстой понял, что привычные рамки романа и исторической повести не смогут вместить все богатство задуманного им содержания, и начал настойчиво искать новую художественную форму, он хотел создать литературное произведение совершенно необычного типа. И ему это удалось. "Война и мир", по утверждению Л.Н. Толстого, – не роман, не поэма, не историческая хроника, это – роман-эпопея, новый жанр прозы, получивший после Толстого широкое распространение в русской и мировой литературе.

На протяжении первого года работы Толстой напряженно трудился над началом романа. По признанию самого автора, множество раз он начинал и бросал писать свою книгу, теряя и обретая надежду высказать в ней все то, что ему хотелось высказать. В архиве писателя сохранилось пятнадцать вариантов начала романа. В основе замысла произведения лежал глубокий интерес Толстого к истории, к философским и общественно-политическим вопросам. Произведение создавалось в атмосфере кипения страстей вокруг главного вопроса той эпохи – о роли народа в истории страны, о его судьбах. Работая над романом, Толстой стремился найти ответ на эти вопросы.

Для того чтобы правдиво описать события Отечественной войны 1812 года, писатель изучил огромное количество материалов: книг, исторических документов, воспоминаний, писем. «Когда я пишу историческое, – указывал Толстой в статье «Несколько слов по поводу книги “Война и мир”, – я люблю быть до малейших подробностей быть верным действительности». Работая над произведением, он собрал целую библиотеку книг о событиях 1812 года. В книгах русских и иностранных историков он не нашел ни правдивого описания событий, ни справедливой оценки исторических деятелей. Одни из них безудержно восхваляли Александра I, считая его победителем Наполеона, другие возвеличивали Наполеона, считая его непобедимым.

Отвергнув все труды историков, изображавших войну 1812 года как войну двух императоров, Толстой поставил себе цель правдиво осветить события великой эпохи и показал освободительную войну, которую вел русский народ против иноземных захватчиков. Из книг русских и иностранных историков Толстой позаимствовал лишь подлинные исторические документы: приказы, распоряжения, диспозиции, планы сражений, письма и т. д. Он внес в текст романа письма Александра I и Наполеона, которыми русский и французский императоры обменялись перед началом войны1812 года; диспозицию Аустерлицкого сражения, разработанную генералом Вейротером, а также диспозицию Бородинского сражения, составленную Наполеоном. В главы произведения включены также письма Кутузова, которые служат подтверждением характеристики, данной фельдмаршалу автором.

При создании романа Толстой пользовался мемуарами современников и участников Отечественной войны 1812 года. Так, из «Записок о 1812 годе Сергея Глинки, первого ратника Московского ополчения», писатель заимствовал материалы для сцен, изображающих Москву в дни войны; в «Сочинениях Дениса Васильевича Давыдова» Толстой нашел материалы, положенные в основу парти- занских сцен «Войны и мира»; в «Записках Алексея Петровича Ермолова» писатель нашел много важных сведений о действиях русских войск во время их заграничных походов 1805–1806 годов. Много ценных сведений Толстой обнаружил и в записях В.А. Перовского о его пребывании в плену у французов, и в дневнике С. Жихарева «Записки современника с 1805 по 1819 год», на основе которых в романе описана московская жизнь той поры.

Работая над произведением, Толстой также пользовался материалами газет и журналов эпохи Отечественной войны 1812 года. Много времени он провел в рукописном отделении Румянцевского музея и в архиве дворцового ведомства, где внимательно изучил неопубликованные документы (приказы и распоряжения, донесения и доклады, масонские рукописи и письма исторических лиц). Здесь же он познакомился с письмами фрейлины императорского дворца М.А. Волковой к В.А. Ланской, письмами генерала Ф.П. Уварова и других лиц. В письмах, не предназначавшихся для печати, писатель находил драгоценные подробности, изображавшие быт и характеры современников 1812 года.

Два дня Толстой пробыл в Бородине. Объехав поле боя, он написал жене: «Я очень доволен, очень, – своей поездкой... Только бы дал бог здоровья и спокойствия, а я напишу такое Бородинское сражение, какого еще не было». Между рукописями «Войны и мира» сохранился листок с заметками, сделанными Толстым в то время, когда он находился на Бородинском поле. «Даль видна на 25 верст», – записал он, зарисовав при этом линию горизонта и отметив, где расположены деревни Бородино, Горки, Псарево, Семеновское, Татариново. На этом листе он отметил движение солнца во время сражения. Работая над произведением, эти краткие заметки Толстой развернул в неповторимые картины Бородинского боя, полные движения, красок и звуков.

На протяжении семи лет напряженного труда, которого потребовало написание «Войны и мира», Толстого не покидали душевный подъем и творческое горение, и именно поэтому произведение не утратило своего значения до настоящего времени. Прошло более столетия со дня появления в печати первой части романа, и неизменно «Войну и мир» читают люди всех возрастов – от юношей до стариков. В годы работы над романом-эпопеей Толстой заявил, что «цель художника не в том, чтобы неоспоримо разрешить вопрос, а в том, чтобы заставить любить жизнь в бесчисленных, никогда не истощимых всех ее проявлениях». Тогда же он признался: «Ежели бы мне сказали, что то, что я пишу, будут читать теперешние дети лет через двадцать и будут над ним плакать и смеяться и полюблять жизнь, я бы посвятил ему всю свою жизнь и все свои силы». Немало таких произведений создано Толстым. "Война и мир", посвященная одной из кровопролитнейших войн XIX века, но утверждающая идею торжества жизни над смертью, занимает среди них почетное место.

Историческая основа романа

В романе описываются три этапа войны России с Францией. В первом томе изображены события 1805 г., война России в союзе с Австрией и на ее территории. Во втором – 1806-1807 гг., когда российские войска находились в Пруссии; третий и четвертый тома посвящены Отечественной войне 1812 г. в России. В эпилоге действие происходит в 1820 г.

Две художественные идеи романа Л.Н. Толстого «Война и мир»: «мысль народная» и «наполеонизм».

Мысль народная.

Из философии войны в целом вытекает изображение войн 1805 и 1812 годов. Первая видится Толстым как война «политическая», «силовая игра» дипломатических кабинетов, ведущаяся в интересах правящих кругов. Поражение России в этой войне объяснялось тем, что солдаты не понимали, за что она ведется и за что им надо умирать, поэтому настроение у них было подавленное. Под Аустерлицем у русских, по словам Андрея Болконского, потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли». Напрасно Наполеон приписывал победу своему военному гению. «Решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска». Именно эта сила предопределила победу России в освободительной войне, когда солдаты дрались за свою землю. Накануне Бородинской битвы князь Андрей уверенно говорит, что «завтра, что бы там ни было, <...> мы выиграем сражение!», и его батальонный командир Тимохин подтверждает: «Правда истинная. <...> Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку пить: не такой день, говорят». Этот пример красноречивей всяких громких слов говорит о серьезности боевого настроя и о том патриотизме, который не выражается в красивых речах. Скорее наоборот: те, кто хорошо говорит о патриотизме и самоотверженном служении, всегда лгут и приукрашивают себя. Толстой, как мы помним, вообще мало цены придает словам, считая что они редко выражают истинные чувства.

Таким образом, освободительную войну Толстой оправдывает. Война 1812 года вполне соответствует его представлениям о том, что течение войны не зависит от воли правителей и генералов. Прославленный полководец Наполеон был побежден практически без сражений, несмотря на победоносное наступление, увенчавшееся взятием Москвы. Единственное крупное сражение – Бородинское, необыкновенно кровопролитное для обеих сторон, внешне было неудачным для русской армии: она понесла большие потери, нежели французская, в результате чего ей пришлось отступить и отдать Москву. И тем не менее Толстой присоединяется к Кутузову, считая Бородинское сражение выигранным, потому что там впервые французы получили отпор от сильнейшего духом противника, нанесшего им смертельную рану, от которой они так и не смогли оправиться.

Роль Кутузова как главнокомандующего заключалась только в том, чтобы понять историческую закономерность войны и не мешать ее естественному течению. Важны были не его распоряжения, а его авторитет и доверие к нему всех солдат, внушаемое одним его русским именем. Кутузов понимал и принимал непреложный ход событий, не пытался изменять его своей волей и фаталистически ждал угаданного им исхода. Понимая, что французское нашествие захлебнется и погибнет само собой, но победит их только «терпение и время», которые вынудят захватчиков «есть лошадиное мясо», Кутузов старался только не тратить войско в бессмысленных сражениях, мудро выжидая.

Важные наблюдения над фельдмаршалом делает Андрей Болконский: «Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума <...> одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. “У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, <...> но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что-то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной воли, направленной на другое”».

Таким образом, Толстой наделяет Кутузова своим видением истории и ее законов, и соответственно своим отношением к войне 1812. Внешний вид Кутузова говорит нам о его старости, уме и опытности, а также доброте и даже странной для фельдмаршала сентиментальной душевности. Он – полный антипод Наполеону, в нем нет ни капли самоуверенности, тщеславия, самомнения, ослепленности собственной силой.

Более того, против захватчиков-французов развернулась народная, партизанская война – стихийная, без всяких правил и меры. По представлению Толстого, русский народ (как и всякий патриархальный народ, не испорченный цивилизацией) беззлобен, миролюбив, а войну считает делом недостойным и грязным. Но если на него нападут, угрожая его жизни, то тогда он вынужден будет защищаться, не разбирая средств. Самым действенным средством оказалась, как и всегда, партизанская война, которая противопоставляется регулярной войне (за отсутствие видимого неприятеля и организованного сопротивления). Толстой превозносит ее за стихийность, которая свидетельствует о ее необходимости и оправданности. «дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие. И благо тому народу, <...> который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью».

Наиболее полным выражением народной идеи в романе является образ Платона Каратаева с его голубиной незлобивостью и бесконечным сочувствием всему живому. Для Толстого он становится воплощает глубинные черты русской души и вековую мудрость народа. Вспомним, что он дружелюбно и любовно относится даже к стерегущим его французам. Мы просто не можем себе представить, чтобы Платон мог воевать и кого-нибудь убить.

Для изображения партизанской войны Толстому понадобился совершенно иной герой из народной среды – Тихон Щербатый, который убивает французов с веселой ловкостью и азартом охотника. Он тоже, как и все герои из народа, естественен и непосредственен, но его естественность – это естественность и необходимость хищника в лесу. Не случайно Тихон постоянно сравнивается автором с волком. Восхищаясь партизанской войной, Толстой вряд ли симпатизирует Тихону – самому нужному человеку в отряде, больше всех убившему французов.

На борьбу с захватчиками поднялся весь русский народ. Лев Николаевич Толстой считал, что роль отдельной личности в истории незначительна, что творят историю миллионные массы простых людей. Тушин и Тихон Щербатый — типичные представители русского народа, поднявшегося на борьбу с врагом. Лидия Дмитриевна Опульская писала о Тушине: " Толстой намеренно и много раз подчёркивает невзрачность своего героя: " Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперёд, не замечая генерала и выглядывая из — под маленькой ручки "; "... закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцеватость, не шедшую к его фигуре. — Второе, — пропищал он. — Круши, Медведев! "; " Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями... выбегал вперёд и из — под маленькой ручки смотрел на французов ". Толстой не смущался даже тем, что слово " маленький " дважды употреблено в одной фразе. Вслед за нею — его грозный приказ: " Круши, ребята! ", хотя выстрелы заставляют его " каждый раз вздрагивать ". Потом ещё будет сказано про " слабый, тоненький, нерешительный голосок ". Однако солдаты, " как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его " (" как всегда " — это Толстой видел на Кавказе и в Севастополе) — " все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах ". В итоге авторского описания происходит преображение: " Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра ". Глава заканчивается неожиданно, но вполне в духе толстовского представления о людях подвига: " — До свидания, голубчик, — сказал Тушин, — милая душа! прощайте, голубчик, — сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза ". Андрею Болконскому придётся защищать Тушина перед начальством, и его слова прозвучат уже торжественно: " Я был там и нашёл две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными и прикрытия никакого... Успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой ". Так из противоречий, из сочетания " малого " и " великого ", скромного и поистине героического создаётся образ рядового защитника Родины. Нетрудно видеть, что и облик руководителя народной войны — Кутузова — строится по тем же художественным законам ".

Толстой создаёт яркий образ неутомимого партизана, мужика Тихона Щербатого, приставшего к отряду Денисова. Тихон отличался богатырским здоровьем, огромной физической силой и выносливостью. В борьбе с французами он проявляет ловкость, отвагу и бесстрашие. Характерен рассказ Тихона о том, как на него набросились четыре француза " со шпажонками ", а он на них пошёл с топором. Это перекликается с образом француза — Фехтовальщика и русского, орудующего дубинкой. Тихон и есть художественная конкретизация " дубины народной войны ". Лидия Дмитриевна Опульская писала: " Тихон — образ вполне ясный. Он как бы олицетворяет собою ту " дубину народной войны ", которая поднялась и со страшной силой гвоздила французов до тех пор, пока не погибло всё нашествие. Он сам, добровольно, попросился в отряд Василия Денисова. В отряде, постоянно нападавшем на вражеские обозы, оружия было много. Но Тихону оно было не нужно — он действует иначе, и его поединок с французами, когда надо было достать " языка ", вполне в духе общих рассуждений Толстого о народной освободительной войне: " Пойдём, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, — вскрикнул Тихон, размахнув и грозно хмурясь, выставляя грудь ".

Народному патриотизму Толстой противопоставляет лжепатриотизм светской знати, основная цель которой — ловить " кресты, рубли, чины ". Патриотизм московских аристократов заключался в том, что они вместо французских блюд ели русские щи, а за французские слова назначали штраф. Облик Александра I в толстовском изображении непригляден. Черты двуличия и лицемерия, которые были присущи " высшему свету ", проявляются и в характере царя. Особенно ярко они видны в сцене приезда государя в армию после победы над врагом. Александр заключает Кутузова в объятия, бормоча при этом: " Старый комедиант ". С. П. Бычков писал: " Нет, не Александр I был " спасителем отечества ", как это тщились изобразить казённые патриоты, и не среди приближённых царя надо было искать истинных организаторов борьбы с врагом. Напротив, при дворе, в ближайшем окружении царя, существовала группа откровенных пораженцев во главе с великим князем и канцлером Румянцевым, которая боялась Наполеона и стояла за заключение с ним мира ".

Платон Каратаев — воплощение " всего русского, доброго и круглого ", патриархальности, смирения, непротивления, религиозности — всех тех качеств, которые так ценил Лев Николаевич Толстой у русского крестьянства. Лидия Дмитриевна Опульская писала: " Образ Платона сложнее и противоречивее, он чрезвычайно много значит для всей историко — философской концепции книги. Не больше, впрочем, чем Тихон Щербатый. Просто это — другая сторона " мысли народной ".

Патриотизм и близость к народу в наибольшей степени присущи Пьеру Безухову, князю Андрею Болконскому, Наташе Ростовой. В народной войне 1812 года была заключена та огромная нравственная сила, которая очищала и перерождала любимых героев Толстого, выжигала в их душе многие сословные предрассудки, себялюбивое чувство. В Отечественной войне судьба князя Андрея идёт той же дорогой, что и судьба народная. Андрей Болконский сближается с простыми солдатами. " В полку его называли " наш князь ", им гордились и его любили ", — писал Толстой. Он начинает видеть главное назначение человека в служении людям, народу. Ещё до войны 1812 года князь Андрей понял, что будущее народа зависит не от воли правителей, а от самого народа. Лидия Дмитриевна Опульская писала: " Уже поняв внутренние пружины войны, Андрей Болконский ещё заблуждался относительно мира. Его тянуло в высшие сферы государственной жизни, " туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов ". Но судьбы миллионов решают не Адам Чарторыжский, не Сперанский, не император Александр, а сами эти миллионы — такова одна из главных идей толстовской философии истории. Встреча с Наташей Ростовой и любовь к ней ясно подсказывают Болконскому, что преобразовательные планы холодного и самоуверенного Сперанского не могут сделать его, князя Андрея, " счастливее и лучше " (а это всего важнее в жизни!) и не имеют никакого отношения к жизни его богучаровских мужиков. Так впервые народная точка зрения входит как критерий в сознание Болконского ".

Простые русские солдаты сыграли также решающую роль в моральном обновлении Пьера Безухова. Он прошёл через увлечение масонством, благотворительностью, и ничто не дало ему нравственного удовлетворения. Только в тесном общении с простыми людьми он понял, что цель жизни в самой жизни: " Пока есть жизнь, есть и счастье ". Уже на Бородинском поле, ещё до встречи с Каратаевым, у Пьера Безухова зарождается идея опрощения: " Солдатом быть, просто солдатом! " Встречи с простыми солдатами произвели сильнейшее действие на его душу, потрясли его сознание, возбудили желание переменить, перестроить всю свою жизнь. Лидия Дмитриевна Опульская писала: " Душевное спокойствие, уверенность в смысле жизни Пьер обретает, пережив героическое время 12 — го года и страдания плена рядом с простыми людьми, с Платоном Каратаевым. Он испытывает " ощущение своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатлелись у него в душе под названием они ". " Солдатом быть, просто солдатом ", — с восторгом думает Пьер. Характерно, что и солдаты, хоть не сразу, но охотно приняли Пьера в свою среду и прозвали " наш барин ", как Андрея " наш князь ". Пьер не может стать " просто солдатом ", капелькой, сливающейся со всей поверхностью шара. Сознание своей личной ответственности за жизнь всего шара неистребимо в нём. Он горячо думает о том, что люди должны опомниться, понять всю преступность, всю невозможность войны ".