Студопедия.Орг Главная | Случайная страница | Контакты | Мы поможем в написании вашей работы!  
 

Высокая честь кушать под липою кофе



В камер-фурьерский журнал Марии Федоровны 31 июля 1807 года была внесена запись: «В среду поутру в 9 часов Ея императорское величество (Мария Федоровна. — Е. А.) с их высочествами: государем цесаревичем (Константином Павловичем. — Е. А.) и государынею великою княжною Екатериною Павловною и его светлостью принцем Евгением Виртембергским и с приглашением генерала-лейтенанта князя Багратиона, также особенно с следовавшими в коляске ее же высочеством великою княжною Анною Павловною и статс-Дамою графинею Ливен изволила выезд иметь верхами прогуливаться по саду, а между тем и кушать под липою кофе»1.

Днем Багратион вместе с гофмаршалом С. С. Ланским и шталмейстером С. И. Мухановым следовал за каретой вдовствующей императрицы, которая отправилась в Петербург, где посещала разные богоугодные заведения, а затем вернулась в Павловск, прошла во внутренние апартаменты и изволила «иметь в Кабинете со старшею же великою княжною (то есть Екатериной Павловной. — Е. А.) и принцем Виртембергским вечернее кушанье в 6-ти персонах, приглася в то число статс-даму графиню Л ивен, гофмаршала Ланского и генерал-лейтенанта Багратиона». 2 августа императрица вместе с Екатериной Павловной, Евгением Вюртембергским «и с приглашением статс-дамы графини Ливен и генерал-лейтенанта князя Багратиона изволила выезд иметь на линее прогуливаться по саду, а между тем и кушать в Елизавет-павильоне кофе». Потом был обеденный стол в колоннаде дворца на 14 персон, вечерняя прогулка на «линеях» по саду, вечером ужин на 18 персон. Везде присутствовал Багратион. 3 августа в Павловск прибыл государь. Он обедал с матерью и сестрой в присутствии восемнадцати персон, среди которых был Багратион; вечером государь отбыл, а оставшаяся компания играла в карты в Зеркальной комнате, потом ужинала3. 4 августа — снова карты в Греческом зале, ужин императрицы с сыновьями Николаем и Михаилом, дочерьми Екатериной и Анной, Евгением Вюртембергским и Багратионом. 5 августа Мария Федоровна с Екатериной, принцем Евгением «и с приглашением фрейлины Полетики и генерал-лейтенанта князя Багратиона изволила выезд иметь верховый прогуливаться по саду и между тем в Старой Шале кушать кофе». Старое Шале — это круглая хижина «в швейцарском вкусе, крытая соломой». Тогда в Европе была мода на все швейцарское, ассоциировавшееся с «пасторальным», близким природе началом. Императрица Мария Федоровна была большой поклонницей пасторальных «хижин» со всеми удобствами. Скромное снаружи и даже убогое здание поражало вошедшего внутрь необыкновенной роскошью, изяществом. Особенно великолепна была небольшая круглая зала, украшенная росписями и зеркалами4. Вероятно, в этом уютном и изящном зальчике кушал кофе вместе с императрицей и великой княжной Петр Иванович Багратион. Потом все отправились обедать — стол на 23 персоны, вечером снова прогулка, но уже не верхом, а в «линеях». Затем, проголодавшись, хозяйки и гости устремились на ужин в новом Молочном павильоне, на 24 персоны. Эта праздничная жизнь на лоне природы, или, говоря по-старинному, «в прохладе», продолжалась и позже. Во всех поездках спутником матери и дочери был Багратион, фрейлины же менялись: то

А. Г. Дивова, то М. X. Бенкендорф, то еще кто-то. Прогулки и катания продолжались весь июль, август, сентябрь и даже в октябре — вся компания ездила под Гатчину на псовую охоту. 17 сентября прежняя прогулочная компания (дежурной фрейлиной была Бенкендорф) пополнилась самим императором Александром и его неизменным спутником генерал-адъютантом Федором Уваровым, тоже красавцем писаным5. Конные прогулки перемежаются поездками в Гатчину, в Царское Село в «линеях», ездой по аллеям парков, посещением театра. Так, 15 августа состоялась поездка в Царское, пешее гуляние там по саду, на острове был полдник, вечером вернулись в Павловск, играли в карты, кушали в Кабинете. Всюду присутствует наш боевой генерал.

Не менее примечательна запись в камер-фурьерском журнале от 3 сентября: Мария Федоровна с сыновьями и дочерьми в сопровождении графини Ливен «изволила выезд иметь в карете в дом к господину генерал-лейтенанту князю Багратиону на бал и на оный же вскоре изволил прибыть и его высочество… Константин Павлович». Это тот самый дом, который Багратион купил в 1806 году неподалеку от дворца. Теперь он стал местом проведения роскошного бала. После бала подали ужин, а в полночь императорская фамилия отбыла во дворец6. Можно представить, во что обошлось небогатому Багратиону это пышное празднество с музыкой, угощением и фейерверком. Но не мог влюбленный грузин, и без того всегда щедрый и хлебосольный, ударить в грязь лицом. 29 сентября в гатчинском дворце давали бал, который «в первой паре польского открыт был генерал-лейтенантом князем Багратионом с фрейлиной княжною Прозоровскою». Это была княжна Анна Александровна, дочь фельдмаршала, которого суждено будет сменить в Дунайской армии Багратиону. И последняя, выразительная цитата: 22 октября 1807 года в Гатчине после театрального представления был устроен ужин за двумя столами. За первым сидели «государыня императрица Елизавета Алексеевна, великая княжна Екатерина Павловна, принцесса Амалия Баденская (сестра императрицы. — Е. А.), принц Евгений Виртембергский, статс-дама графиня Ливен, фрейлина Дивова, граф Николай Румянцев, обер-камергер Александр Нарышкин, генерал-адъютант Уваров, генерал-лейтенант князь Багратион и барон Мальц (кавалер двора герцога Петра Голштейн-Ольденбургского. — Е. А.)»7.

Все эти и им подобные записи не оставляют сомнений в том, что Багратион в это лето был в зените своего фавора. Всюду он выступал не просто как царедворец, с которым в узком кругу придворных и доверенных сиживал государь, не только как непременный член «Высочайшей свиты» вдовствующей императрицы, но и как особа, приближенная к царской семье, точнее — к той ее части, которая окружала Марию Федоровну. Как известно, между вдовствующей и царствующей императрицами не было взаимопонимания, и Елизавета Алексеевна свою неприязнь к свекрови распространяла и на золовку Екатерину Павловну, которая, конечно, с присущими ей смелостью, решительностью, эмоциональностью, напором была полной противоположностью субтильной, анемичной и холодной Елизавете.

Именно из писем Елизаветы Алексеевны матери, маркграфине Баденской, посланных в августе 1807 года, общество узнает о развернувшемся романе Екатерины и Багратиона. О своей золовке Елизавета пишет: «Впрочем, что до нее, то я думаю, она бы устроилась очень хорошо; ей нужен только муж и свобода… Я никогда не видела более странной молодой особы; она на дурном пути, потому что берет за образец мнения, поведение, даже манеры своего дорогого брата Константина. То, как она держится, не пристало и сорокалетней женщине, а еще того менее девушке девятнадцати лет, и к тому же эта ее претензия водить за нос свою мать, что, впрочем, ей иногда и удается. Я не понимаю императрицу, которая в отношении других своих дочерей и невесток проявляла преувеличенную требовательность и суровость: этой она позволяет обращаться с собой с дерзостью, которая меня часто возмущает, и находит это в ней оригинальным. Теперь она как два пальца руки связана с князем Багратионом (возможен и такой перевод: тесно спаяна, действует сообща, во всем заодно. — Е. А.), который уже два лета живет в Павловске, будучи там комендантом гарнизона. Она все время говорит “мы”: “Мы велим матушке поступить так-то и так-то”, и т. п. Не будь он так безобразен, она рисковала бы погубить себя этой связью, но его уродство спасает великую княгиню»8.

Что ж! Елизавете Алексеевне с ее прославленными «выдержкой и умеренностью» Багратион мог казаться малосимпатичным, чернявым уродом, а вот Екатерине Павловне — яркой, страстной, как бы теперь сказали, сексапильной — он нравился. Впоследствии она показала во всей красе свою страстность, завоевав любовь женатого кронпринца Вильгельма Вюртембергского и заняв место соперницы на королевском троне. О страстности Багратиона в силу его природы и нрава много говорить не приходится. Наверняка оба — и Катиш, и князь Петр — не могли скрывать свои чувства во время всех этих милых прогулок, катаний, обедов и поездок. Это видели придворные, окружающие — иначе почти никогда не бывавшая в Павловске императрица Елизавета не смогла бы узнать о начавшемся романе. Можно предположить, что все это не могла не видеть и императрица Мария Федоровна, и тем не менее Багратиона из ее ближнего круга не извергли.





Дата публикования: 2015-01-10; Прочитано: 340 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!



studopedia.org - Студопедия.Орг - 2014-2024 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.006 с)...