Глава первая. Приключения кадетов продолжаются

Приключения кадетов продолжаются! После появления в роте новичка Сырникова начинают происходить странные вещи: руководство узнаёт обо всех проделках ребят! Похоже, что в дружном третьем взводе появился стукач. Но кто он? В процессе "расследования" кадеты понимают, что многое не так очевидно, как кажется... Долго ли продержится хрупкое перемирие между Кириллом и Максимом? Кому из них Рита отдаст предпочтение?

Об этом и не только читайте в новой книге!

Глава первая

Зайдя в умывалку и убедившись, что там никого нет, Макаров вынул из кармана мобильник и набрал номер.
— Алло... Рита? Привет, это Максим... Макаров... Тут с тобой человек один поговорить хочет. Очень хочет... Какой-какой, нормальный человек... Я думаю, узнаешь.

В спальне над шахматной доской сидели Перепечко и Соболев. Положение Степы было значительно хуже, несмотря на то что он играл белыми. Фигуры Соболева полукольцом охватывали центр его позиций.
— Слушай, Соболь, а двумя офицерами мат ставится? — уныло спросил Степа, не сводя глаз с доски.
— Нет у тебя двух офицеров, — констатировал Кирилл, снимая с доски одного из Степиных слонов.
— Подожди, как это? — захлопал глазами Перепечко. — Я не заметил...
— А надо замечать, Печка. Это шахматы, а не поддавки.
К игрокам подошел Макаров. Протянул Соболеву мобильник:
— Держи.
— Что это?
— Это телефон, — терпеливо объяснил Максим. — Если ты не в курсе... Тебе звонят.
Кирилл нахмурился:
— С каких это пор МНЕ звонят на ТВОЙ телефон?
— Сам удивляюсь, — пожал плечами Макаров. — Так будешь говорить или как?
— А кто там? — нерешительно осведомился Соболев.
— Возьми — узнаешь.
Покосившись на Перепечко, Кирилл взял мобильник и настороженно проговорил:
— Алло. — Потом, после паузы, добавил: — Привет, — встал и отошел в сторону.
Макаров, подмигнув Степе, присел за шахматный столик.
— А кто там? — вполголоса полюбопытствовал Перепечко, кивнув на Соболева.
— Королева, Печка, — снова подмигнул Максим.
— Какая еще королева?
— Вот эта. — Макаров одним пальцем двинул по доске черного ферзя. — Мат тебе, кстати.

...Когда Максим уже стягивал рубашку, готовясь ко сну, к нему подошел Соболев с телефоном в руке:
— Держи.
— Ну что, помирились? — весело спросил Макаров, забирая мобильник.
— Типа того, — буркнул Кирилл.
— Поздравляю. — Максим протянул ему руку.
Кирилл несколько мгновений смотрел на нее, но не пожал. Наоборот, взгляд его налился холодом.
— Слушай, Макаров, — процедил он после паузы, — а почему это Рита ТЕБЕ звонила?
— Сказала, что ты все время недоступен.
— Понятно... У меня просто подзарядное накрылось, — пробормотал Кирилл.
— Сочувствую. — Максим аккуратно повесил рубашку на плечики.
— А откуда у нее твой номер? — снова вскинулся Соболев.
— Не знаю, — зевнул Макаров. — Может, она ясновидящая?
— Я серьезно.
— Да расслабься ты. Мы ее с Печкой в городе встретили, когда за билетами ходили. Остановились, поболтали... Вот она мой номер и стрельнула — чисто тебе звонить.
Соболев недоверчиво уставился на Максима. Тот, заметив его взгляд, кивнул на Степу:
— Не веришь — у Печки спроси... Ну что, теперь даже спасибо не скажешь?
— Спасибо, — после паузы неловко произнес Кирилл.
Кадеты обменялись рукопожатием.
— Слушай, — проговорил Соболев, — а что это у тебя там за фотка?
- Где?
— На телефоне...
Максим взглянул на дисплей. Там была крупная фотография Полины.
— Да так, — неохотно сказал он, — подруга одна.
— Симпотная...
— Ага, — вяло отозвался Макаров.
— Твоя, что ли?
— Да нет, — ухмыльнулся Максим, — на самом деле это я в нете скачал.

Майор Василюк, хмуро оглядев выстроившийся в расположении третий взвод, скомандовал:
— Равняйсь! Смирно!.. Вольно... Третий взвод, внимание! Хочу вам представить вашего нового товарища, который с этого дня будет учиться вместе с вами...
— Ничего себе, — буркнул себе под нос Трофимов, — че за фигня?
-- Это, Трофимов, не фигня! — рявкнул расслышавший реплику майор. — Это ваш новый товарищ! Суворовец Сырников Андрей Вадимович. Вижу, что некоторые с ним уже знакомы... Остальные тоже, надеюсь, быстро познакомятся и подружатся.
— Таких друзей — за хобот да в музей, — шепотом высказал общее мнение взвода Сухомлин.
— Кто-то что-то сказал? — еще больше нахмурился Василюк.
— Товарищ майор, а он что там у себя во взводе, убил кого-нибудь? — невинным тоном осведомился Макаров.
Строй зафыркал. Сырников, стоявший рядом с Василюком, взглянул на Максима с неприкрытой злобой.
— Отставить! — гаркнул Василюк. — Макаров, я могу вам организовать сольный юмористический концерт в каком-нибудь из детских садов! Как раз уровень ваших острот!
— Товарищ майор, ну а что случилось-то? — поинтересовался Сухомлин.
— А почему что-то должно было случиться?
— Ну... а почему его именно к нам во взвод?
— Потому что я так захотел! Еще вопросы будут?!
Кадеты молчали, глядя на нового товарища без всякой симпатии. Сырников, поджав губы, смотрел в пространство.
— Суворовец Сырников!
-- Я!
— Встать в строй...
— Есть, — четко отозвался Сырников, выполняя команду.

Макаров, Синицын, Соболев, Трофимов и Перепечко, сбившись в кружок, искоса наблюдали за новичком, который молча раскладывал свои вещи в тумбочке.
— Вот, блин, — негромко произнес Макаров, — подфартило так подфартило.
— Вечно к нашему берегу то говно, то щепки, — задумчиво отозвался Степа.
Все молча уставились на него. Перепечко покраснел:
— А что?.. У меня батя так говорит.
— М-да, — хмыкнул Трофимов, — Сухому вообще зашибись — в одной тумбочке с этой гнидой жить...
Сухомлин как раз подошел к своей тумбочке и от возмущения не сразу отыскал подходящие слова.
— Эй, ты, — наконец пришел он в себя, — ты какого верхнюю полку занял?!
— А что? — скривил губы Сырников.
— Я на верхней живу.
— Да хоть на боковой. Тут твои вещи по всей тумбочке разбросаны...
-- Не разбросаны, а лежали аккуратно, пока ты не приперся...
Хмыкнув, Сырников начал перекладывать свои вещи на нижнюю полку.
— Интересно, что он там намутил во втором взводе, что его к нам спихнули? — продолжал тем временем Макаров.
— Я слышал, у него там с отцом проблемы, — вставил Синицын.
— В смысле?
— Да не знаю. То ли Ротмистров его ударил при всех, то ли еще что... Короче, непонятки какие-то.
— Непонятки у него здесь начнутся, — коротко хохотнул Максим.
— Слушайте, — заговорил Соболев, — а чего вы все так к нему неровно дышите?
— Ты че? — округлил глаза Перепечко. — Это ж знаешь какой упырь?!
— А что он тебе сделал? — пожал плечами Кирилл.
— Мне? — замялся Степа. — Ну, мне как бы ничего...
— А кому?
— У нас тут Леваков был, ну, которого в Москву перевели... так вот они были как кошка с собакой.
— А из-за чего?
— Печка, да что ты там мямлишь? — махнул рукой Макаров. — Скажи конкретно: козел он — и все!

...Дождавшись своей очереди, Илья Синицын вставил в телефонный автомат карточку:
— Алло! Светлана Николаевна... добрый день. Это Илья... Синицын Илья.
— Да, я узнала. Здравствуй, Илюша.
— Светлана Николаевна, скажите, а вы с Ксенией давно общались?
— Недавно, а что случилось?
— Нет, все нормально... просто... я ей уже два письма отправил, а ответа нет пока. Может, у нее электронный адрес изменился?
— Да вроде бы нет, она ничего такого не говорила... Вот буквально вчера звонила! Сорок минут болтали...
— Сорок минут? — удивился Синицын.
— Да нет, это недорого совсем! Ей там друзья какую-то программу поставили, и она теперь через Интернет может в любую страну за копейки звонить.
— Друзья? — внезапно охрипшим голосом переспросил Илья.
— Не знаю, она сказала — друзья, — торопливо пояснила Светлана Николаевна. — Однокурсники, наверное... Может, ей что-нибудь передать?
Илья перевел дыхание:
— Да нет, спасибо... Не надо ничего передавать... Я... Спасибо, Светлана Николаевна. До свидания.
Повесив трубку, он медленно, неуверенной походкой, словно слепой, двинулся прочь от телефона. Очнулся от оклика:
— Эй, старик! Карточку ты решил мне подарить?
Синицын обернулся. На него смотрел улыбающийся старшекурсник, помахивая в руке забытой в телефоне карточкой.
— Дарю, — кивнул в ответ Илья. — Она закончилась.

Толкаясь и весело переговариваясь, суворовцы третьего взвода гурьбой вошли в класс. Последним на пороге возник Сырников и после некоторого раздумья направился к Синицыну:
— Один сидишь?
— Вдвоем, — покачал головой Илья. — Тут Перепечко, он сейчас придет...
Сырников двинулся дальше, остановился возле Трофимова:
— У тебя свободно?
— Занято, — буркнул тот.
— Кем занято?
— Нашими войсками, — огрызнулся Трофимов. — Еще в сорок пятом году...
Сырников заозирался в поисках свободного места. Кадеты старательно отводили глаза, чтобы не встречаться с ним взглядами.
— А здесь? — наконец ткнул он пальцем в первую парту.
— А здесь ВСЕ занято, — негромко, но так чтобы Сырников услышал, ответил Макаров.
Пристально взглянув на него, Сырников неожиданно для всех уселся за учительский стол и разложил на нем учебники. Суворовцы переглянулись, кто-то удивленно присвистнул.
— Э, ты че? — окликнул Максим. — Делать не фиг?
— Это вам делать не фиг, — отозвался новичок. — А я к уроку готовлюсь.
В дверях появился преподаватель химии. Взвод дружно вскочил, поднялся и Сырников. Химик задержал на нем изумленный взгляд:
— Простите, молодой человек, а что вы, собственно, здесь делаете?..
— Я здесь сижу, — объяснил Сырников.
— Что значит «сижу»? — нахмурился учитель. — Вам что, за партой места мало?
— Мне сказали, что все места заняты.
— Кто сказал?
— Вице-сержант.
— Ну как же, — пожал плечами химик, — вот же свободное место, вот...
— Меня из другого взвода перевели. Не знаю, как здесь, а я в своем взводе привык вице-сержанту подчиняться.
Сырников, не скрывая злорадства, уставился на Макарова. Тот чуть слышно процедил сквозь зубы: «Вот урод, а...»
— Суворовец, присаживайтесь на свободное место, — кивнул Сырникову химик, — а мы начнем урок.
Сырников подсел к одному из кадетов. Тот демонстративно сдвинул на свободную сторону парты стопку книг, но Сырников так же демонстративно сбросил их на пол.
— Что там опять? — обернулся от доски химик.
— Да ничего, все нормально, — отозвался Сырников.
— Я ж тебе говорил, козел редкий, — прошептал Макаров Соболеву.
Тот пожал плечами и раскрыл тетрадь.

В комнате досуга снова кипели шахматные страсти, на этот раз между Сухомлиным и Перепечко. Несколько кадетов, сгрудившись рядом, наблюдали за игрой.
— Пацаны, у кого карточка есть позвонить? — остановился рядом Синицын.
— У меня, — не отрываясь от доски, буркнул Степа и полез в карман за карточкой.
— Сколько там минут?
— Хватает, — пропыхтел Перепечко. — Ты же не в Америку собрался звонить...
— В Лондон, — вздохнул Илья.
— Куда? — поднял глаза Степа.
— В Лондон.
— Зачем?
— Королеву с днем рождения поздравить, — пояснил Сухомлин. — Печка, у человека девушка в Англии...
— А ты это... — озадаченно пробормотал Перепечко. — Ты знаешь, сколько там минута стоит?
— Да ты не боись, я тебе в увале новую куплю.
— Просто увал не скоро еще, — почесал Степа в затылке, — а мне домой еще позвонить надо, в деревню.
— Ты ходить сегодня будешь, деревня? — снова встрял Сухомлин.
Пару секунд Степа колебался, наконец все-таки двинул своего слона:
— Я сюда.
— Короче, дашь или нет? — не отставал Синицын.
— Я же говорю, — пробубнил Перепечко, — мне домой надо позвонить.
— Что, Печка, кулацкая кровь заиграла? — иронично поднял брови Сухомлин.
— Ничего не заиграла. Просто я и Веронике давно не звонил... — Он поднял глаза на Синицына. — Слышь, Илюха, ты не обижайся только.
— И ты, Печка, не обижайся, — попросил Сухомлин, стремительно двигая своего ферзя. — Мат.
— Где? — раскрыл рот Степа.
— В Караганде. Глаза разуй... — Сухомлин потянулся с удовлетворенным видом. — А все потому, что жмот. Синице карточку зажал, мне пешку пожалел... Вот и получи, деревня, трактор. Пошли, Синица.
— Куда? — с убитым видом спросил Илья.
— На кудыкину гору. Тебе звонить надо или мне?..

Возле телефона-автомата никого не было. Сухомлин с загадочным видом осмотрел его и со словами «это где-то здесь» полез пальцами в недра аппарата.
— Синица, ты пока на стреме постой, — озабоченно проговорил он, пытаясь вытянуть что-то из глубин телефона.
— Э, э, Сухой, — забеспокоился Синицын, — ты чего там делаешь-то?
— Блин, Синица, — раздосадованно произнес Сухомлин, бережно вынимая из телефона два длинных проводка, — я ж сказал, за коридором следи.
— Ты чего аппарат курочишь?
— Ты в Лондон хочешь звонить или нет?
— Хочу...
— Ну так стой и не трынди.
Сухомлин ловко скрутил проводки вместе, запихал их куда-то за заднюю стенку телефона и снял трубку. Раздался длинный гудок.
— О, — удовлетворенно воздел палец Сухомлин, — вроде фурычит. Звони давай.
Как звони? — Илья растерянно взял трубку. — А... карточка?
— Да забей ты на свою карточку. — подмигнул Сухомлин. — Пацаны из первого взвода показали. Там два провода замыкаешь, и звони — не хочу. Хоть в Лондон, хоть в Африку...
— А если узнают?
— Да кто узнает-то? Звони давай.
Илья, сверяясь с записанным на бумажке номером, набрал ряд цифр. Сухомлин с любопытством вытянул шею:
— Ну как там?
— Нормально... Гудки пошли. Алло! — внезапно закричал Илья на весь коридор. — Алло, Ксюха?!.. Привет, это я... Как — кто? Илья! Что, не узнала? — Прикрыв трубку рукой, он обернулся к Сухомлину: — Все, Сухой, спасибо.
Дальше уж я сам.
— У тебя старая карточка есть?
--- Ну...
— Вставь, — кивнул на аппарат Сухомлин. — Для конспирации.

В комнате отдыха Синицын появился сияющий, как смазанный маслом блин.
Сухомлин, листавший рядом с Трофимовым газеты, подмигнул ему:
— Ну что, все нормально?
— Все пучком. — Синицын в порыве благодарности проехался ладонью по стриженой голове друга. — Спасибо, Сухой!
— Пацанам из первого взвода спасибо скажи. Слышимость хоть хорошая была?
— Не то слово. Такое ощущение, что не в Лондон, а в соседнюю комнату звонил.
— Подожди, — оторвался от газеты Трофимов, — ты что, с нашего автомата в Лондон звонил?!
— Ну да...
— Ни фига себе Рокфеллер... И на сколько карточки хватает?
— Понятия не имею, — счастливо улыбнулся Синицын. — Я без карточки звонил.
— Как это без карточки?
— Молча, — подмигнул Илья. — Сухой прибамбас один знает.
Сказал и понял, что ляпнул что-то не то. Сухомлин аж покраснел от досады.
— Блин, Синица, ну кто тебя за язык тянул, а?
— Извини, Сухой, — смутился Илья, — я думал, все знают...
— Сухой, а че там за прибамбас? — заинтересовался Трофимов.
— Ничего! — рявкнул Сухомлин. — Читай газету, Трофим. Меньше знаешь — крепче спишь...
К кадетам подошел Перепечко.
— Илья... — пропыхтел он, глядя в сторону. — Я тут подумал... Короче, на вот. — Он протянул карточку. — Можешь позвонить.
Спасибо, уже не надо.
— Серьезно, — настаивал Степа. — Бери, тут еще много.
— Да я уже позвонил...
— Слушай, Синица, — встрепенулся внезапно Сухомлин, — а ты провода обратно отсоединил?!
— Елки... — схватился за голову Синицын. — Забыл!
— Блин...
Оба стремглав выскочили из комнаты. За ними кинулся Трофимов.
— Э, пацаны, вы куда? — протянул ничего не понимающий Степа.

В спортзале суворовцы азартно играли в баскетбол. Слышались выкрики: «Макар, здесь!», «Синица, край держи!», «Сухой, под кольцо!» — и тому подобные. В спортивной баталии не участвовал только Сырников, с независимым видом сидевший на лавке у стены.
Василюк, какое-то время наблюдавший за ним, приблизился к кадету:
— А это что у нас за центровой запасной? Сырников встал.
— Почему не играешь, спрашиваю?
— Так у меня это... нога болит.
— Нога? — скептически ухмыльнулся майор. — И где это, интересно, она у тебя болит?
— Вот здесь. — Сырников показал на колено. — Вывихнул, наверное.
— Вывихнул, говоришь? — Василюк взглянул на совершенно здоровую ногу. — Ты смотри,как распухла...
— Она не распухла, а так... ноет.
— Ага, я понял, — кивнул Василюк и обернулся к играющим: — Макаров!
— Я! — отозвался Максим из гущи сражения.
— Ко мне.
— Есть!
Игра замерла. Запыхавшийся Макаров подбежал к майору.
— Макаров, а почему вы не берете в игру суворовца Сырникова?
— Так это... — замялся Максим, — в команде же должно поровну игроков быть.
— Ну?
— Так он лишний получается.
— Серьезно? — поднял брови Василюк. — А почему именно он лишний?
Макаров молча уставился куда-то в сторону.
— Понятно, — кивнул майор. — Трофимов! Ну-ка давай на скамейку. Отдохни немного.
— А почему я? — обиженно протянул Трофимов.
— А потому что у тебя пять фолов!
— Как пять, откуда?!
— От верблюда. Я стоял, считал...
— Этого не может быть! — из последних сил сопротивлялся Трофимов.
— Сейчас еще «технический» получишь за разговоры с судьей, — спокойно предупредил Василюк.
Трофимов нехотя поплелся на скамейку. Василюк кивнул Сырникову:
— А ты давай вперед.
Сопровождаемый мрачными взглядами остальных кадетов, тот поднялся со скамейки. Удовлетворенно кивнув, майор вышел из спортзала...
Игра возобновилась, но, как ни старался Сырников обратить на себя внимание, его упорно игнорировали. Суворовцы словно не замечали ни удачных позиций, которые он занимал под щитом, ни его обращений к ним о подаче. Наконец до Сырникова дошло, что играть вместе с ним никто не собирается. Криво усмехнувшись, он развернулся и медленно пошел прочь с площадки.
— Лови! — крикнул Сухомлин, запуская ему вслед мячом.
Мяч попал Сырникову в затылок. Кадеты хором заржали.
— Че ты не ловишь? Ты играешь или как? — ухмыльнулся Сухомлин.
Сырников ответил ему тяжелым взглядом и молча двинулся дальше, не обращая внимания на смех.
— Ты зачем это сделал? — подошел к Сухомлину Соболев.
— Что?
— Сам знаешь.
— А чего он клювом щелкает? — пожал плечами Илья.
— Клюв у него вообще-то спереди.
В коридоре грянул звонок. Нахмурившись, Соболев отвернулся от Сухомлина.

Перед отбоем Сырников сидел на табуретке и, морщась, рассматривал ступню. К нему подошел Соболев.
— Что там у тебя? — участливо произнес он.
— Ничего, — неприязненно буркнул Сырников.
— Мозоль натер?
— А тебе какое дело?
— На, держи. — Кирилл сунул ему в руку пластырь.
— Что это? — непонимающе поднял глаза Сырников.
— Пластырь. Бактерицидный. Бери, заклей... А то на строевой вообще загнешься.
Помедлив, Сырников взял пластырь:
— Спасибо.
— За лекарства спасибо не говорят, — чуть усмехнулся в ответ Соболев.

— Разрешите?.. — Максим аккуратно приоткрыл дверь в канцелярию, где за столом сидел Василюк. — Товарищ майор, суворовец Макаров по вашему приказанию...
— Отставить... — Василюк отложил газету, которую читал. — Скажи-ка мне, Макаров, что у вас во взводе происходит?
— А что происходит? — слегка пожал плечами Максим.
— Почему вы всем коллективом гнобите Сырникова?
— Никто его не гнобит.
— Отставить! — повысил голос майор. — Я, между прочим, все вижу. Что он вам сделал?
Макаров молчал.
— Максим, мне повторить вопрос?!
— Товарищ майор... — медленно проговорил Макаров и умолк.
— Что «товарищ майор»?!
— Как бы это помягче сказать...
— Да уж говори как есть, — усмехнулся Василюк.
— Понимаете, он нехороший человек.
— Чем это он нехороший?
— Долго рассказывать, — вздохнул Макаров.
— Любопытно, — качнул головой майор. — А вы, значит, тут все ангелочки, да? Прямо хоть к ране каждого прикладывай!
— Товарищ майор, он реально плохой человек, — упрямо повторил Максим.
Значит, так, Макаров... — Василюк раздраженно двинул бровями. — Запомни сам и остальным передай. Не бывает плохих людей. Бывают люди, на которых у нас не хватает духовной силы.
— Эка вы сказанули, товарищ майор, — озадаченно пробормотал Максим.
— Это не я сказанул. Это Эрих Мария Ремарк.
— Это че, они втроем так решили?
— Кто? — удивился Василюк.
— Ну, Эрих, Мария и Ремарк там еще подписался. — Максим хмыкнул.
— Макаров... — с трудом сдержал себя майор. — Ты у меня точно с концертной программой по детским садам поедешь. Я тебе обещаю. Свободен!

В бытовке Сухомлин колдовал с утюгом в руках над парадной формой.
Когда он, склонив голову набок, придирчиво рассматривал идеально отглаженную складку, к нему подошел Трофимов:
— Сухой, ты в увал идешь?
— Нет, просто так решил погладиться, — фыркнул Илья, поправляя очки.
— Слушай, будь другом... Купи кой-чего.
— Кой-чего — это пистолет? Или бутылку пива?
Трофимов извлек из кармана смятую сторублевку и список:
— Да нет, там ерунда... Чипсов пару пачек, сухарики, жвачки...
— Слышь, Трофим, а попроси Макара... Или Соболя. У меня просто времени в обрез, серьезно. Мы с Олькой сегодня...
— Да свалили уже Соболь с Макаром.
— Ну Печку попроси...
— Печку? — изумился Трофимов. — А ты бы доверил Печке столько жратвы?!
Сухомлин замялся, глядя на список.
— Сухой, ну пожалуйста, — умоляюще протянул Трофимов.
— Ладно, — сжалился Илья. — Попробуем.
— Спасибо, друг!.. Сдачу можешь себе оставить.
В бытовку заглянул Синицын. Заметив в его руках исписанный листок, Сухомлин недовольно присвистнул.
— Слушай, Сухой, ты в увал идешь?
— Зашибись, — мрачно пробормотал Сухомлин. — А у тебя что, тоже чипсы?
— Не-а. Шоколадка, жвачка, орешки...
— Жвачка, блин! Вы что, сговорились, что ли?!

Перед тем как разойтись в увольнение, все толпились на крыльце. Макаров, хлопая Сухомлина по погону шинели, подмигнул:
— Ну что, пацаны, может, шары погоняем?
— В смысле?
— На Карбышева классную бильярдную открыли. Там все есть — и русский, и пул, и снукер...
— А что за снукер? — заинтересовался Перепечко.
— Пошли, Печка, узнаешь.
— Так дорого, наверно, — надул щеки тот.
— Если сделаешь умное лицо и притворишься, что со мной, — получишь грандиозную скидку.
Невдалеке в толпе прохожих мелькнуло знакомое лицо. Максим прищурился — ну да, Рита... Идет к ним. Он нашел взглядом Соболева, но тот смотрел в другую сторону.
— Слушай, а мне можно с вами в бильярд? — вдруг обернулся Кирилл к Максиму.
— Тебе — нельзя, — покачал головой Макаров.
— Почему?
— А мне не хочется, чтобы ты с нами ходил.
— Ты опять за старое? — вскинулся Кирилл.
— Я — за молодое. — Максим взял его за плечи, развернул лицом к Рите: — Ну? Ты еще хочешь в бильярд? Пошли, пацаны.
То и дело оглядываясь на растерянно застывшего Соболева и весело переговариваясь, суворовцы гурьбой зашагали по тротуару.

В маленьком кафе Сухомлин и Оля не без труда отыскали свободный столик.
Официант принес чай и пирожные. Тихо играла музыка.
— Слушай, Оль... — Илья обжегся чаем, непроизвольно поморщился. — А ты вообще в курсе, что у нас в городе чемпионат по «Контрстрайку» проводят?
— В курсе, — улыбнулась она. — А что?
— Я тут подумал... Может, нам с тобой туда заявиться? Отдельной командой.
— Зачем?
— Как зачем? Там крутые геймеры собираются... И призы знаешь какие? За первое место трЗ-плеер дают... каждому.
— Серьезно? — приподняла брови Оля.
— Серьезнее не бывает.
— М-да... — Оля задумчиво отпила глоток чая. — Даже и не знаю, нужен ли мне еще один такой плеер...
— А у тебя что, уже есть?
— Ага, — безмятежно кивнула она. — И захотят ли мне еще один вручить — большой вопрос.
Илья ошеломленно поправил очки:
— Подожди... Подожди, ты хочешь сказать, что...
Оля улыбнулась.
— Блин! — Сухомлин стукнул себя по лбу. — Точно! Это же ты в прошлом году была в финале... Черт, а я еще все время думаю: откуда мне твое лицо знакомо?
— А ты что, тоже там был?
— Ну, до финала я, конечно, не дополз, — вздохнул Илья, — одна восьмая. А чего ты мне раньше не говорила?
— А ты бы сел со мной играть, если бы знал? — засмеялась курсантка.
На столике завибрировал мобильник. Оля взяла трубку:
— Але... да, мама. Не очень далеко, а что?.. Как это? А папа где?.. И что теперь?.. — Она досадливо закусила губу. — Мам, ну как так можно, а?.. Ладно, скоро буду... Скоро — это через пятнадцать минут.
— Что-то случилось? — спросил Илья.
— Да мама ключи от квартиры забыла, стоит под дверью... Слушай, Илья... мне надо ехать.
— Я уже понял, — погрустнел Сухомлин.
— Извини, что так получилось.
— Да ладно, бывает.