Глава восьмая. Вечером в бытовке приводили в порядок парадную форму — перед дискотекой нужно было выглядеть на все сто

Вечером в бытовке приводили в порядок парадную форму — перед дискотекой нужно было выглядеть на все сто. Пахло одеколоном, горячим утюгом и свежевыглаженной одеждой.
— Макар, а можно, я твоим дезиком попшикаю? — попросил Степа, недовольно разглядывая свою рубашку.
— Печка, пшикают знаешь где? — подмигнул Макаров.
Кадеты заржали.
— Ну, побрызгаю, — поправился Перепечко.
— Брызгают тоже там.
На пороге бытовки появился Синицын, судя по всему никуда не торопившийся.
— Синица, а ты чего не чешешься? — окликнул Трофимов. — До дискача полчаса осталось.
— А я туда и не собираюсь, — улыбнулся Илья.
— Чего так?
— Да что там делать? — пожал плечами Синицын.
— Последние несколько лет на дискотеках танцуют, — хохотнул Максим, изобразив какое-то смешное па.
— С кем?

— А, ну да, — сообразил Трофимов. — У него ж Ксюха улетела.
— Синица, чисто по дружбе... — Макаров хлопнул Илью по плечу. — Так и быть, сегодня весь вечер танцую только с тобой!
Кадеты снова расхохотались. Синицын улыбнулся:
— Да идите вы.
— Мы бы пошли, — кивнул Сухомлин, удовлетворенно разглядывая себя в зеркале. — Да рано еще.

На дискотеке было не протолкнуться. Перепечко, Сухомлин, Трофимов и Макаров, каждый в меру своих способностей и фантазии, отплясывали в кругу под энергичную композицию.
— Пацаны, а кто сегодня дежурит? — пытаясь перекричать грохот музыки, спросил Сухомлин.
— Ротмистров, — пропыхтел Степа. — А какая разница?
— Большая. Этот козел в прошлый раз к внешнему виду приколебался. Блин, на дискаче даже пуговицу расстегнуть нельзя!
— Все, пацаны, — вздохнул Трофимов, уходя с танцпола. — С вами хорошо, но у меня непочатый край работы.
— И сколько у тебя сегодня по плану?
— Чем больше, тем лучше.
— Ну-ну, — хмыкнул Макаров, — смотри не надорвись, стахановец.

...Из другого конца танцзала за ним с интересом наблюдала Рита — та самая длинноволосая красотка, с которой встречался Соболев. Кирилл, танцевавший рядом, заметил ее взгляд и насупился.
— Во дает, — с непонятной интонацией проговорила Рита, кивком головы указывая на лихо отплясывавшего Макарова.
— Не дает, а выпендривается, — буркнул Соболев.
— Это тот, который к тебе на крыльце подходил? Как его там... Макаров?
— Паренек с комплексом Наполеона, — хмуро кивнул Кирилл.
— Я так понимаю, у вас с ним какие-то терки?
Да какие терки? — пожал плечами Кирилл. — Было бы с кем.
— А чего ты тогда нервничаешь? — улыбнулась Рита.
— Кто нервничает?!
— Ты, я же вижу.
— Рит, давай сменим тему, — попросил Соболев. — Нам что, поговорить больше не о чем?

У колонны в ожидании приглашения скучала симпатичная брюнетка. Трофимов галантно щелкнул каблуками, останавливаясь рядом:
— Девушка, разрешите узнать ваше прекрасное имя?
— Наталья, — улыбнулась незнакомка.
— Не может быть! — потрясенно выговорил кадет. — Это же лучшее имя на земле! Разрешите представиться: суворовец Трофимов.
Девушка кокетливо кивнула.
— Скажите, Наталья, — вкрадчиво поинтересовался Трофимов, — а вам нравится Юра Шатунов?
— Нравится.
— Понятно, — буркнул Трофимов. — До свидания.

Зазвучала медленная композиция. Сухомлин как раз усиленно оглядывался в поисках пары, когда его окликнул знакомый голос:
- Привет.
Это была та самая курсантка с автобусной остановки. Только теперь вместо форменной куртки с погонами на ней была сногсшибательная кофточка, а длинные темные волосы были распущены по плечам. Сухомлин готов был поручиться, что в штатском она в десять раз красивее. «Хотя в форме, конечно, тоже пять баллов», — тут же подумал он.
— Что, не узнаешь? — задорно засмеялась курсантка.
— Да нет, узнаю, — промямлил он. — А ты... чего здесь?
— А ты?
— Я... — Сухомлин окончательно стушевался. — Ну как бы это... танцы.
— Вот и я, — кивнула она, протягивая руку. — Кстати, Оля.
— Илья... — Он робко пожал ее теплые пальцы. — А ты всегда сзади подходишь?
— Извини, так получилось, — снова засмеялась новая знакомая. — Милицейская привычка. А ты уже как, оттанцевал?
— В принципе нет.
— Тогда приглашай. — Она склонила голову набок, чуть прищурилась.
Илья растерянно поправил очки:
— Ну, пойдем.
— Оригинально, — кивнула Оля. — Пойдем.

...К той самой девушке, от которой минуту назад сбежал Трофимов, подошел Сырников и пригласил на медленный танец. Согласилась она неохотно и все время вертела головой в разные стороны — похоже, искала кого-то.
— Слушай, а ты не знаешь такого Трофимова? — вдруг спросила она. — Беленький такой, симпатичный.
— Ну, знаю, — после паузы ответил Сырников.
— Здорово! — обрадовалась брюнетка. — Он классный, да? Слушай, а тебя как зовут?
— Алексей.
— Леш, ты не мог бы передать Трофимову, что я...
Сырников резко сбросил ее руку со своего плеча.
— Ты чего? — озадаченно проговорила девушка.
— Я тебе что, передатчик, что ли? — зло прошипел Сырников. — Коз-за...

Закончилась очередная быстрая композиция, из динамиков донеслись первые аккорды баллады. Суворовцы наперебой бросились приглашать девушек. Соболев тронул Риту за руку:
— Рит, я на минутку... В два ноля.
- Ну давай беги, — улыбнулась девушка. Она не видела, что с другого конца зала к ней направляется Макаров.
Максим шел через зал, не сводя глаз с этой девушки. Какая-то красотка чуть ли не на руке у него повисла, пытаясь пригласить на медляк, но он только головой помотал:
— С удовольствием бы, но не могу.
— Почему? — надула губы красотка.
— Понимаешь, у меня протезы, — понес первую пришедшую в голову ахинею Максим, — летом с батей сено косили, а батя у меня слепой. Махнул косой — и прощай танцы.
— Дурак! — обиженно произнесла девушка, отходя.
— Вот и я ему то же самое сказал, — весело кивнул ей вслед Максим.

Курсантка Оля смотрела на Илью и улыбалась. От этой улыбки ему было неуютно, он пытался шутить, но шутки почему-то выходили не очень смешные, и он злился еще больше.
— А если честно, ты как тут? У тебя здесь парень, да?
- Ну как парень... — Улыбка не сходила с ее лица. — Так, знакомый.
— А-а-а, — погрустнел Сухомлин. — Понятно.
— Зашла вот посмотреть, точно ли он в урну огрызки бросает, — договорила девушка. — Слушай, Илья, а ты что, лом проглотил?
— Поч-чему это? — запнулся от неожиданности Сухомлин.
— А чего ты такой напряженный? Ты же с девушкой танцуешь. Рука должна быть вот здесь, на талии... — Она переместила ладонь кадета себе на талию. — Не бойся, у меня там кобуры нет.
— Ничего я не боюсь, — совсем по-школьному ответил Илья и окончательно смутился.

— Привет, — бодро проговорил Максим, оказавшись наконец перед Ритой. — Можно вас ангажировать?
Через пару минут Рита вскинула на него глаза, улыбнулась:
— А ты хорошо танцуешь.
— А я все хорошо делаю, — подмигнул Максим.
— Скромный... — Девушка продолжала улыбаться.
— Да. И это меня украшает.
— Максим, — после паузы чуть изменившимся голосом проговорила Рита, — а что у вас за непонятки с Кириллом?
- С каким Кириллом?
— Соболевым.
— Да какие там непонятки? — усмехнулся он снова. — Там как раз понятки.
— Понимаешь, я очень давно Кирилла знаю.
— Это чувствуется, — кивнул Макаров.
— Он на самом деле очень хороший парень. Просто я так понимаю, что ты по натуре лидер... и он тоже.
— Да? — удивился Максим весело. — А почему он тогда не ходит в желтой майке?
— В смысле? — непонимающе вскинула брови Рита.
— Ну как еще лидера узнаешь? — совсем развеселился Макаров. — Только по желтой майке.
Рита сжала губы.
— Максим, я, вообще-то, пытаюсь с тобой серьезно разговаривать.
— Я тоже, — кивнул он. — Только разговаривать нам не о чем. Извини, мне пора.
— Ты куда?
— Вон лидер приближается, — хмыкнул Макаров, кивая на пробирающегося сквозь толпу Соболева.

Музыка продолжала грохотать. Но Сухомлин был отчасти даже рад этому обстоятельству — волей-неволей приходилось наклоняться поближе к новой знакомой, чтобы разобрать ее слова.
— А стрелять вас там учат?
— Ну так, чуть-чуть, — с улыбкой ответила Оля. — Согласись, милиционер же должен чуть-чуть уметь стрелять.
— Не то слово!
— А тебе, как я понимаю, нравится оружие? Илья энергично закивал:
— Правда, пока в основном виртуальное.
— В смысле?
— Да тут-то фигня — мелкашки да пневматика... Зато в клубе оттопыриваемся по полной.
— В каком клубе?
— В компьютерном, — объяснил Сухомлин. — Там и «Контрстрайк», и «Кол оф Дьюти», и «Фаркрай»... А там уже и М-16, и «калаши», и помповые... короче, полный фарш!
— Здорово, — улыбнулась Оля.
— А ты что в следующую субботу делаешь? — неожиданно для себя спросил Илья.
— Я думала, ты мне скажешь.
— Так это... А может, в клуб сходим? Серьезно, тебе понравится! Такой адреналин!
— Я подумаю.
Рядом с парочкой затормозил Трофимов. На его лице было написано желание пригласить Олю на танец.
— Девушка, вы танцуете?
— Танцует, но не с тобой, — отбрил Сухомлин.
— Понял, — мрачно буркнул Трофимов, отходя.
Новая знакомая звонко рассмеялась:
— Лихо ты его.
— Ну, это что... — покраснел Илья.

Майор Ротмистров неторопливо двигался по танцевальному залу, лавируя между веселящимися подопечными. Спина одного из них показалась офицеру очень знакомой. Ну, так и есть: Сырников, прижав к стене какую-то девушку, смачно целовал ее, а она еле слышно шептала что-то вроде «Леша, не надо».
— Кхм... — Майор остановился за спиной сына. — Не помешаю?
Сырников мгновенно обернулся. Девушка тихо ойкнула.
— Это что здесь такое, я спрашиваю?
— Выполняю ваш приказ, товарищ майор, — глумливо усмехнулся Леша в лицо отцу.
— Какой еще приказ?
— Знакомлюсь с девушкой.
Ротмистрову очень захотелось ударить парня или сказать ему что-то резкое. Но он сдержался. Процедил, брезгливо глядя на сына:
- Губы вытри... Сразу после дискотеки зайдешь ко мне в канцелярию. А ты, — он взглянул на сжавшуюся девушку, — брысь отсюда!

В расположении взвинченный Соболев подскочил к Макарову.
— Слышь, ты!
— Слушаю тебя внимательно, — скривил губы в усмешке Максим.
— Еще раз я возле нее тебя увижу...
— И что будет? — продолжал улыбаться Макаров.
Кирилл сдвинул брови, его скуластое лицо покраснело:
— Запомни: Рита — моя девушка!
— Она мне так и сказала, — кивнул Максим, отворачиваясь. — Так что расслабься.
Но расслабляться Соболев явно не был намерен. Он рывком развернул Макарова лицом к себе:
— Ты что, по разам захотел?!
— Оп-па... — иронично процедил Максим, спокойно глядя на взбешенного противника, — Если бы я не был вице-сержантом, я бы тебе ответил. Но должность и честь мундира заставляют меня сдерживаться и показывать пример таким, как ты. Руку убрал!
Встревоженные кадеты переглядывались. Соболев, тяжело дыша, отпустил плечо Максима.
— А вам чего? — Макаров взял полотенце. — Расходимся, расходимся, товарищи...

В умывалке, насвистывая что-то под нос, причесывался перед зеркалом Сухомлин. Синицын тронул его за плечо:
— Слышь, Сухой, ты в город идешь?
— А ты что, не видишь? — хмыкнул тот.
— Будь другом, — попросил Синицын, — заскочи в интернет-кафе, пульни письмо по электронке.
— А сам чего?
— Да мне ж информатик пару влепил, — напомнил Илья.
— Не пущают, значит?
— Сделаешь?
Сухомлин взял протянутый листок:
— Ничего, если я его прочитаю?.. А то ведь знаешь, когда пишешь — автоматически читаешь.
— Да там никакого секрета, — махнул рукой Синицын.
— Ксюхе, что ли?.. — Сухомлин заглянул в листок.
— Ага. С меня буфет.
Не надо, — хлопнул друга по плечу Сухомлин. — Ксюхе — бесплатно.

Остановившись у пешеходного перехода, Сухомлин, как положено, взглянул налево, потом направо. На светофоре горел красный свет, но улица была пуста — ни людей, ни машин. Помедлив еще мгновение на тротуаре, Илья решительно шагнул на мостовую.
И тут же, откуда ни возьмись, рядом с ним затормозил патрульный милицейский «уазик». С водительского сиденья джипа выбрался молодой краснощекий младший сержант милиции, вежливо козырнул Сухомлину:
— Добрый день.
— А... э... здрасьте, — оторопело пролепетал Илья, топчась на месте.
— Что же это вы, — укоризненно произнес милиционер, — суворовец — и на красный свет? Торопитесь куда-то? Или дальтоник?
— Нет, просто я... — заторопился Сухомлин. — Я налево посмотрел... Потом направо...
— А надо было вперед посмотреть, — сочувственно кивнул сержант. — Светофор, он обычно прямо висит.
— Ну так машин же нету никаких, — убитым голосом произнес Сухомлин.
— Как это нету? — возмутился сержант, указывая на свой «уазик». — А это что — не машина? Н-да... Как-то у вас совсем плохо со зрением. Пройдемте.
— К-куда?
- В машину, — пожал плечами сержант.
— Т-товарищ милиционер, а может, не надо? — скис Сухомлин. — Может, я... как-то...
— В машину, я сказал! — железным голосом гаркнул сержант. — Быстро!
Еле передвигая ноги, Илья подошел к задней дверце джипа, взялся за ручку. И остолбенел, увидев в машине свою знакомую курсантку — Олю.
— Привет! — Она засмеялась, кивнула сержанту, усевшемуся за руль. — Петь... По-моему, ты перестарался.
— П-привет... — Илья наконец справился с собой. — А это...
— Это Петя, мой двоюродный брат.
— Сержант Терехин, — с улыбкой уточнил милиционер, козыряя.
— Блин, ну и шуточки у вас, — выдохнул Сухомлин. Оля продолжала смеяться.
— М-да, Илья, тебя еще учить и учить. Куда огрызки бросать, где улицу переходить...
— Что, суворовец, обделался? — необидно подмигнул сержант с переднего сиденья.
— Почти, — усмехнулся Илья. — Вы как будто из-под земли...
Терехин завел мотор, взялся за руль:
— Ну что, мальчики-девочки? Куда вас?
— Мы куда? — вопросительно взглянула Оля на Илью.
- Н-ну... не знаю...
— Петь, а ты сейчас в управление?.. Давай через площадь поедем, высадишь нас у «Центрального»!
— Как скажешь, — весело отозвался сержант, включая левый поворот. «Уазик», чуть пробуксовывая на льду, двинулся по улице.
— А что там, возле «Центрального»? — спросил Илья. Оля подмигнула в ответ:
— Там компьютерный клуб. Или ты передумал учить меня в стрелялки играть?
За окнами «уазика» бежали заснеженные улицы.

В кабинете врача со страдальческим выражением лица маялся на кушетке суворовец. Марианна Кантемирова, хмуря брови, смотрела на пациента.
— Та-ак... Теперь еще раз покажи, где болит.
Кадет, скроив жалобную гримасу, приложил ладонь к нижней части живота. Врач покачала головой:
— Ничего не понимаю. Ты же только что в другом месте показывал.
— Ну... сместилось как-то...
— Ага... то есть боль блуждающая.
Дверь в медпункт распахнулась без стука. Прапорщик Кантемиров, едва взглянув на жену, уставился на суворовца с неприкрытой неприязнью.
— Та-ак... — процедил он после паузы. — А ну, суворовец, шагом марш в расположение!
— Товарищ прапорщик, но у меня... — заныл тот.
— Отставить! — гаркнул Кантемиров. — Не хочешь шагом, тогда бегом!
— Товарищ прапорщик, — попыталась возразить мужу Марианна, — но я еще не поставила диагноз.
— А я уже поставил! Синдром наряда, осложненный воспалением наглости! Двадцать минут назад гонял со всеми коробок по коридору, а как в наряд заступать — видите ли, у него сразу живот заболел! — Он обернулся к стоявшему с поникшей головой
«больному». — А ну марш в расположение! Тебя товарищи ждут!
Дверь за пациентом захлопнулась. Кантемиров перевел дыхание, с улыбкой обнял жену.
— Слушай, Вань... А у тебя хорошо получается. Может, тебе в медпункт перевестись?
- Можно, — усмехнулся прапорщик. — Что-что, а лечить я умею... Слушай, я чего зашел-то. — Он присел на табуретку. — Какие у нас перспективы на вечер?
— Сегодня Васильева с мужем обещала зайти. Будут на свадьбу приглашать.
— Подожди, — напрягся Кантемиров, — у нас что — опять вечерние гости?
— Ну да, — кивнула Марианна, — обещали с тортиком нагрянуть. Посидим, поболтаем о том о сём.
— Ясно, — помрачнел прапорщик. — То есть перспектив никаких.
— Почему никаких? Ты что, не рад?
— Рад! Конечно, рад! Третий вечер подряд гости! Это же здорово! Такой бурной общественной жизни у меня не было уже лет пятнадцать.
— Ну Вань... — Марианна нежно обняла мужа. — Хочешь, я позвоню и все отменю?
— Хочу... очень хочу. — Он крепко прижал супругу к себе. — Знаешь, Марусь... я ведь все-таки... как бы муж. А ты соответственно... — И потянулся к губам жены.
Марианна с улыбкой отстранилась.
— Вань, ты чего?
— Соскучился! — выпалил прапорщик. — А что?.. Или сейчас сюда тоже гости придут?
— Мало ли...
В ответ Кантемиров решительно запер дверь на ключ. Марианна поправила волосы, улыбнулась:
— Вань, ты с ума сошел.

...На плацу, под окном медпункта столпилось не меньше тридцати кадетов-первогодков. У всех в руках были большие лопаты для расчистки территории, но заниматься делом никто и не думал. На лицах сосов был написан искренний интерес к происходящему за окном.
— Эт-то что еще за стадо сусликов? — изумился Макаров, проходивший мимо.
От неожиданности толпа первокурсников дружно вздрогнула.
Максим прищурился на окно — там прапорщик Кантемиров активно обнимал свою законную супругу.
— Я спрашиваю, кому стоим? — уточнил Макаров. — Что вы там интересного увидели?
— Ничего... — пролепетал кто-то из новичков. — Просто так... Вот.
— Ни фига себе «ничего»! — присвистнул Максим. — Так у вас тут кинотеатр. Только звука не хватает.
— Мы это... — шмыгнув носом, уточнил другой сос. — Мы просто уже закончили.
— И решили кино посмотреть, да? — покачал головой Макаров. — Шестнадцать есть кому-нибудь?
Ответом было горестное молчание.
— Я так и думал, — вздохнул Максим. — А ну скипнули отсюда все... Быстро!
Первокурсники неохотно, часто оглядываясь и волоча за собой лопаты, побрели прочь. Макаров, оставшись в одиночестве, приподнялся на носках, силясь заглянуть в заветное окно.

В компьютерном клубе было шумно. То и дело гремели выстрелы, взрывы, кого-то убивали, кто-то выжимал все возможное из гоночного авто. Сухомлин, склонившись над клавиатурой, терпеливо объяснял Оле правила игры:
—...Я тоже мутант, только плохой. Ну и твоя задача — зачистить эту лодку от всех тварей. Ты можешь выбирать оружие, приседать, мины ставить... Вот, например, гранаты...
— Слушай, Илья, — улыбнулась Оля, — ты так сложно все объясняешь. Может, сначала попробуем, а там разберемся?
— Во, — обрадовался Сухомлин, — отличная идея. Давай попробуем.
Он присел за соседний компьютер, Зазвучал энергичный саундтрэк к игре. Оля пару раз щелкнула мышью, ткнула в какую-то кнопку на клавиатуре. Илья непонимающе захлопал глазами, потом тоже лихорадочно защелкал мышкой.
— Подожди... Что-то не то. Не понял, ты меня завалила, что ли?!
— Ну да, — пожала плечами Оля, — а что, у меня другая задача?
— А... а как это ты так сразу? — не мог прийти в себя Илья.
— Ну, я из винчестера прямо в голову, — объяснила Оля.
Сухомлин решительно встряхнулся:
— Ладно... Давай по-новому.
Через десять секунд он взвился до потолка:
— Бли-и-ин!!! Нет, ну чего ты сразу стреляешь-то?!
— А чего ты стоишь, как регулировщик на перекрестке?!
— Я тебя жду.
— Так чем ты недоволен? — рассмеялась Оля. — Ты ждал, и я пришла.
— Откуда ты стреляешь? — продолжал горячиться Сухомлин. — Я тебя вообще не вижу!
— Места надо знать, — заявила Оля лукаво.
— Ты что, раньше играла, что ли?
Оля усмехнулась.
— Пока ты спрашивал, тебя опять завалили. И я даже знаю кто...

Окно медпункта было довольно высоко, но Максим надеялся, что камера в телефоне не подведет. Уж больно интересная была картинка...
— Может, подсадить? — раздался за его спиной знакомый голос.
— Товарищ генерал... — Увидев начальника училища, Макаров вытянулся по стойке «смирно». — Вице-сержант Макаров!
— Знаю, — кивнул генерал Матвеев. — И что ты тут делаешь, Макаров?
— Мне вот... позвонить разрешили, — заторопился Максим. — А у нас там плохо ловится.
— Где «там»?
— В расположении.
— И ты в поисках связи аж до улицы дошел? — покачал головой генерал.
— Так точно.
— Знаешь, пожалуй, я тебе помогу, — усмехнулся Матвеев. — Есть у нас в училище одно место, где связь — самая лучшая. Знаешь где?
Максим покачал головой. Больше всего ему сейчас хотелось провалиться сквозь землю.
— В наряде. Попросишь своего офицера-воспитателя, он тебя туда отведет. Скажешь, что я разрешил. Понял?
- Так точно, товарищ генерал, — вздохнул Макаров.
- Вот и отлично, — с улыбкой кивнул начальник училища. — Ступай.

Слившись с женой в затяжном поцелуе, Кантемиров начал плавно приближаться к кушетке. В этот стратегически важный момент раздался вежливый стук в дверь медпункта. А следом и голос: «Марианна Владимировна...»
— Матвеев... — прошептала Марианна, лихорадочно поправляя волосы.
— Черт... — прорычал Кантемиров.
Оба поспешно привели себя в порядок. Кантемиров как ни в чем не бывало уселся на кушетку, а Марианна распахнула перед начальником училища дверь:
— Добрый день, Леонид Вячеславович.
— Здравия желаю, — поприветствовал генерала прапорщик.
— И вам того же, — с усмешкой кивнул Матвеев, направляясь к окну.
— А мы вот тут... просто... — смешалась хозяйка кабинета.
Вместо ответа Матвеев молча задернул шторы на окнах и пошел к выходу:
— Что вы говорите, Марианна Владимировна?
- Н-ничего, — окончательно покраснела Марианна.
— Как ваша собака, Иван Адамыч? Не продал еще?
— Да нет... Как-то вот... себе решили оставить. Привязались.
— Это правильно, — кивнул генерал. — Ну, продолжайте. Извините, что помешал.
Дверь в кабинет закрылась. Муж и жена, переглянувшись, зашлись в приступе беззвучного смеха.

Третий взвод был выстроен в расположении. Перед строем прохаживался прапорщик Кантемиров с журналом в руках.
— Значит, так. В наряд по роте у нас сегодня заступают... — Он обвел строй суровым взглядом. — Дневальные: суворовец Ланцов... Суворовец Ланцов, ваша фамилия прозвучала!
— Я!
— Суворовец Точилин.
— Я!
— Суворовец Соболев.
— Я!
— Дежурным по роте заступает суворовец Сухомлин.
— Я!
— Отставить, Сухомлин, — раздался голос майора Василюка. Он неторопливо приблизился к строю: — Отставить... Вместо Сухомлина дежурным по роте заступит вице-сержант Макаров.
— Я, — вяло откликнулся Максим.
Кантемиров удивленно захлопнул журнал:
— Товарищ майор, но у меня Сухомлин сегодня по графику.
— Сухомлин заступит в следующий раз.
— А что случилось, Пал Палыч? — недоуменно спросил прапорщик.
— Макаров заступает по блату, — улыбнулся Василюк. — За него лично просил генерал-майор Матвеев. Да, Макаров?
— Так точно, товарищ майор.
— Да, Макаров, — хмыкнул Кантемиров, — нехилые у тебя связи. Отставить смех! — прикрикнул он на зафыркавших кадетов. — Заступающие готовятся к наряду, остальные работают по расписанию. Р-разойтись!

Примерно через час Макаров остановился за спиной Соболева, драившего шваброй пол коридора. Впрочем, «драившего» — это сказано очень сильно. Кирилл скорее возил тряпкой по полу, еле-еле, вполсилы.
— Слышь, Соболев, ты когда полы драишь, на швабру хотя бы чуть-чуть налегай, — посоветовал Максим.
— А в чем дело? — хмуро отозвался тот.
Дело в том, Соболев, что ты в наряде, — спокойно объяснил Максим. — А в на-ряде надо пол мыть, а не гладить.
Кирилл насупился:
— Слушай, если тебе не нравится, возьми и сам помой.
Вместо ответа Макаров постучал себя пальцем по погону:
— Ну-ка глянь сюда.
— Чего я там не видел? — угрюмо буркнул Соболев.
— Ты там не видел, что с тобой разговаривает вице-сержант.
— И что? — независимо отозвался кадет.
— И ничего. Формула простая: ты исполняешь, а я контролирую. Усек разницу?
Сунув руки в карманы и небрежно насвистывая, Максим двинулся по коридору дальше.
— Контролер, блин... — с досадой проворчал Соболев, глядя ему вслед.

Давно уже Сухомлин не чувствовал себя таким героем, как сегодня. Вокруг него собралось не меньше двух десятков кадетов. И все жадно слушали рассказ приятеля, радуясь за него, как за самих себя.
— Короче, пацаны... — Илья перевел дух. — Это не девка, это чума!
— Надеюсь, в хорошем смысле? — деловито уточнил Трофимов.
— Просто улет! Ты бы видел, как она в «Халфу» режется! Из базуки мочит, как Шварц какой-нибудь...
— А ты у нее хоть раз выиграл? — поинтересовался Перепечко.
— Прикинь — нет!
— Черт... — с досадой протянул Трофимов. — И почему она до сих пор не в моем списке?
Сухомлин решительно помотал головой:
— Даже думать забудь.
— Сухой! — окликнул его Синицын. — Ты письмо отправил?
— Какое письмо?
— Здрасьте! Я же тебя просил.
Сухомлин в ужасе схватился за голову.
— Бли-и-ин, Синица... Извини! Совсем из башки вылетело... Просто мы с девушкой... — Он запнулся, подыскивая слова.
Лицо Ильи потемнело. Процедив сквозь зубы «Спасибо тебе, друг», он вышел из комнаты.
— Синица... Подожди!.. — кинулся за ним Сухомлин.

- Ау.
Соболев, набиравший воду в ведро, резко обернулся. Сзади стоял Макаров, выразительно указывая на мокрый пол умывалки.
— Это кто здесь воды столько наплюхал, а?
- Сейчас вытру. — Кирилл подхватил полное ведро и поставил его на пол.
— Медленно вытираешь. Там еще пыли на подоконниках — как в государственном архиве.
— Слышь ты, родной, — медленно процедил Соболев. — Ты че, заколебать меня решил? Или я ОДИН в наряде?
На лице Максима вспыхнула ироничная улыбка.
— Отвечаю по пунктам. Во-первых, остальные дневальные понесли мусор, а во-вторых, меня Василюк тоже заколебывает. Это же сообщающиеся сосуды: он — меня, я тебя... — Он ткнул пальцем в стоящую в углу мусорницу.
— А кто сюда эту урну поставил?
— Петр Первый, — хмуро ответил Кирилл.
— Отлично, — кивнул Макаров. — Теперь возьми и поставь ее в туалет. А из туалета — вот сюда.
— На фига?
— Чтоб было смеху до фига. Давай-давай, сделай рокировочку... — Он с усмешкой хлопнул Соболева по погону. — Ты же у нас мастер.
— Руку убери. — Кирилл коротко ударил Макарова по ладони.
Максим медленно растер пальцы, продолжая улыбаться:
— Ого... Это что сейчас было?
— Если не врубился, могу и в рыло повторить!
— Интересно... Этот вот так, что ли?
От удара Кирилл полетел спиной на стену умывалки. Ведро с грохотом покатилось по полу.
— Ах ты, козел... — прошипел Соболев, бросаясь на противника.