Соединенные Штаты Америки. Чикаго. 10 марта, четверг. В южную часть города они отправились в автомобиле Саймонса

В южную часть города они отправились в автомобиле Саймонса. Лейтенант сидел за рулем и молча глядел вперед. Дронго поражала выдержка этого человека. Когда они уже подъезжали, Саймонс, не поворачивая головы, спросил:

– Сколько похитителей там может быть? Как вы считаете?

– Немного, — ответил Дронго, — один или двое следят за зданием, где находится Бачиньская. Значит, с моей напарницей тоже не больше одного или двух. Три максимум. Никак не больше.

– Тогда справимся, — пообещал Саймонс. — Я всегда могу вызвать патрульную машину, но вам ведь нужно, чтобы мы сработали тихо.

– Самое главное — быстро, — вставил Дронго. — У нас почти не осталось времени.

– Найдем. Там два склада и несколько домов. На их обход уйдет часа полтора, не больше.

– Лучше меньше, — выразил пожелание Дронго. — Я думаю, они не станут прятать ее в обычном доме, даже очень заброшенном. А на складе вполне могли оборудовать специальное помещение. В первую очередь нужно искать именно там.

– Начнем со складов, — согласился Саймонс, — только будьте осторожны. Оба склада очень большие, там может спрятаться целый эскадрон кавалеристов. У вас есть мобильный телефон?

– Конечно.

– Дайте мне номер, чтобы мы могли переговариваться. Мой номер вы знаете. И будьте осторожны, — снова повторил Саймонс.

В этой части Чикаго было гораздо меньше построек, чем на густо застроенном севере. Отсюда шли основные железнодорожные магистрали на север, а ведущие со всей Америки — в центр города. Саймонс показал в сторону парка, до которого оставалось совсем немного:

– Не понимаю, как вы смогли их вычислить? Но в любом случае будьте готовы, что они могут нас встретить. У меня есть фонарь, только применять его нельзя — нас сразу заметят. Как вы видите в темноте? Нормально?

– Как кошка, — зло ответил Дронго, и лейтенант улыбнулся.

Часы показывали без пятнадцати три, когда их автомобиль мягко притормозил у какого-то склада. Оба вышли из машины и, войдя в здание, направились в разные стороны. Дронго старался ступать как можно мягче, чтобы не было слышно его шагов. Но битое стекло, камень, дерево и какие-то жестяные банки под ногами все равно производили шум. Где-то в стороне поскользнулся Саймонс. Было слышно, как он негромко выругался. Дронго пожал плечами, здесь действительно почти ничего не видно. И кажется, давно никого не было. Может, он ошибся в своих предположениях, и похитители создали убежище в каком-нибудь заброшенном доме? Нет. У них не было для этого времени. Гораздо удобнее использовать какой-нибудь склад. Саймонс снова поскользнулся. Едва не упав, на сей раз он выругался погромче. Очевидно, тоже начал понимать, что в этом заброшенном сарае никого быть не может.

– Нужно отсюда уходить, — сердито крикнул Саймонс, — иначе мы переломаем себе ноги.

– Да, — согласился Дронго и тоже чуть не упал, наступив на какую-то прогнившую балку.

Они вернулись к выходу, потеряв около тридцати минут.

– Нужно было сразу понять, что в этом заброшенном здании никого не может быть, — раздраженно произнес лейтенант, — поедем на другой склад. Он кажется более обитаемым.

– Правильно, — согласился Дронго, — у них не было времени, чтобы оборудовать заброшенное помещение. — Он посмотрел на часы. — Уже пятнадцать минут четвертого.

Сзади послышался какой-то треск, и оба почти одновременно достали оружие. Но это оказалась кошка. Саймонс усмехнулся:

– У вас хорошая реакция, мистер Дронго.

Они сели в автомобиль и направились в сторону второго склада, находившегося на расстоянии полутора километров. Подъехав к нему, они увидели два припаркованных у здания автомобиля, и лейтенант остановился рядом с ними.

– Они здесь, — констатировал Саймонс, доставая оружие. Он в этом уже не сомневался.

– Приехали несколько дней назад и нашли подходящее помещение, — прокомментировал Дронго. — Будьте осторожны, напарник.

– Как в глупом кино, — недовольно заметил лейтенант. — Если вытащим твою напарницу, я напишу сценарий и получу кучу денег. Не возражаешь?

– Нет, — улыбнулся Дронго. — Только отдай хорошему режиссеру.

Они одновременно решили, что пришло время для более дружеских отношений. И хотя в английском языке нет столь контрастного различия в обращении на «ты» и «вы», как в русском, оба поняли, что с этой минуты стали настоящими партнерами.

У входа никого не было. Дверь в этот огромный склад, скорее напоминающий авиационный ангар, была закрыта. Стучать пришлось долго, пока не появился молодой человек лет двадцати пяти. Они его явно разбудили.

– Что вам нужно? — недовольно спросил парень. Он был в джинсах и в длинной голубой майке.

– Полиция Чикаго, — показал ему свой полицейский значок Саймонс. — Здесь есть посторонние?

– Никого нет, — сердито буркнул молодой человек. — В другом конце есть своя дверь. Там были какие-то люди. Кажется, поляки. Они говорили между собой по-славянски.

– Сколько их?

– Трое или четверо. Но недавно кто-то из них уехал.

– К ним можно пройти отсюда?

– Можно. По лестнице и верхом.

– Закрой дверь и никого не выпускай, — приказал Саймонс.

Молодой человек испуганно кивнул. Саймонс и Дронго прошли внутрь огромного склада, заставленного большими коробками, и, поднявшись по лестнице, направились к отдельному помещению на втором этаже, состоящему из нескольких комнат. Саймонс подошел к двери и осторожно постучал. Оба прислушались. За дверью послышались шаги.

– Это ты, Илья? — спросил кто-то по-русски.

Саймонс глянул на Дронго. Тот понял его взгляд.

– Да, — крикнул он тоже по-русски.

Дверь открылась. Кто-то выглянул, и Саймонс ударил его сзади по шее. Неизвестный рухнул.

– Если окажется, что мы ошиблись, меня выгонят со службы, — заметил лейтенант, входя в помещение и втаскивая за собой бесчувственное тело незнакомца. Дронго внимательно посмотрел на этого человека — раньше он его не видел. Они прошли дальше. В кресле перед компьютером сидел еще мужчина. Рядом на ящике лежал пистолет. Увидев входящих, мужчина метнулся к оружию. Прозвучал выстрел, и несчастный взвыл от боли. Пуля попала ему в правую руку. Саймонс уважительно глянул на Дронго. Тот умудрился попасть бандиту в руку с первого выстрела, почти не целясь. Откуда Саймонсу было знать, что Дронго сразу узнал в этом человеке своего «знакомого» по грязному отелю, где «отдыхал» несколько часов назад. Бандит упал на пол, продолжая выть.

Саймонс подошел и забрал его оружие.

– Кто еще здесь есть? — строго спросил он, но раненый только громко стонал.

Дронго подошел к нему, приставил оружие к здоровой руке.

– Теперь мы в расчете за мою голову, — удовлетворенно проговорил он. — Тебя спрашивают, кто еще здесь есть и где женщина? Считаю до трех, потом стреляю.

– Не нужно, — крикнул раненый. — Она здесь, в другой комнате.

– Где еще твои люди?

– Дежурят у здания ФБР, — выдохнул раненый. — Только не стреляй… — Он выругался, и Дронго улыбнулся.

Саймонс, не понимающий русского языка, пожал плечами. Он догадался, что раненый ругается.

Дронго вбежал в соседнюю комнату. Там на какой-то кушетке сидела Эльвира Нащекина, скованная наручниками. Она слышала выстрел и крики раненого. Поэтому не удивилась, когда увидела Дронго. Он бросился к ней, крепко сжал в объятиях.

– Спасибо, — тихо произнесла Эльвира, — только не так сильно. У меня, кажется, вывихнуто плечо.

– Извини. — Он чуть отстранился. Дронго полагал, что их встреча будет несколько иной, но сказалось напряжение последних часов. После бурных событий наступала обычная апатия. Его напарница даже не обрадовалась, увидев знакомое лицо, словно ей была безразлична собственная судьба. У нее было бледное лицо, на щеке красовался кровоподтек. Дронго нахмурился. Очевидно, она пыталась оказать сопротивление после того, как напавшие на них убийцы неожиданно ударили его по голове.

– Я принес ключи от наручников, — сообщил Саймонс, появившись в комнате. — Рад вас приветствовать, мисс Нащекина. Кажется, двое других мерзавцев дежурят у здания ФБР и здесь больше никого нет. — Он подошел к Эльвире и снял наручники.

Женщина слабо кивнула в знак благодарности. Дронго подумал, что она изменилась. Последние несколько часов были тяжелым испытанием для ее психики. Саймонс вышел, чтобы помочь раненому, вызвать врачей и полицию. Нащекина внимательно посмотрела на Дронго.

– Я думала, что у ресторана тебя убили, — призналась она.

– Это я виноват. Глупо подставился, — развел руками Дронго, — но ты здорово меня направила. Южное направление и этот полунемец. Машков вспомнил, что с Гейтлером работал Рейнбоу, полунемец-полуангличанин. А я нашел на карте парк Рейнбоу и догадался, где тебя нужно искать.

– Спасибо, — слабо улыбнулась она, пытаясь встать.

– Они тебя били? — Он помог ей подняться.

– Несколько раз ударили. Эта пара еще ничего, другая была хуже. Там один садист бросал на меня такие взгляды! Если бы он не уехал, я не знала бы, как себя вести. Он смотрел на меня такими страшными глазами, как будто я была в его полной власти. Они, наверное, дежурят у здания ФБР. Возьмите их…

– Лейтенант Саймонс уже звонит своим коллегам и в ФБР. У твоего обидчика нет ни единого шанса…

– Спасибо, — снова произнесла Нащекина и чуть пошатнулась.

Дронго поддержал ее за руку.

– Ты сообщил в Москву о случившемся? — спросила Нащекина.

– Да. — Он произнес это слово с некоторым колебанием, и Эльвира все поняла.

– Ты просил отменить операцию в Брюсселе?

– Конечно, просил.

– Они согласились?

Он услышал иронию в ее голосе.

– Нет.

– Я удивилась бы, если бы согласились.

– Я тоже, — признался он.

В соседней комнате стонал раненый.

– Что ты с ним сделал? — поинтересовалась Нащекина.

– Выстрелил в руку. Он попытался схватить пистолет.

– Насколько я помню, ты хорошо стреляешь. Почему не в оружие?

– Этот тип ударил меня по голове и отвез в какую-то дрянную гостиницу. Напал на нас. Украл мои деньги. Я решил, что будет справедливо, если он немного помучается.

– А ты злопамятный, — улыбаясь, произнесла Нащекина.

– Да, когда пытаются убивать моих друзей.

Она посмотрела на него каким-то странным взглядом. И неожиданно предложила:

– Позвони Виктору Машкову, сообщи, что все в порядке.

– Подождем несколько минут. Пусть возьмут вторую пару у здания ФБР. И тогда я сразу ему перезвоню.

В этот момент в комнату вошел Саймонс:

– Я пытаюсь оказать помощь вашему «знакомому». Кстати, тех двоих взяли. Только что. Один из них убийца, который был в доме родственницы Бачиньской. Я думаю, его опознают, и теперь у суда будут все основания для его осуждения.

Дронго достал аппарат, набрал номер.

– Это я, — сказал он, услышав знакомый голос, — все в порядке. Она стоит рядом со мной.

– Передай ей телефон, — сдержанно попросил Машков.

Дронго отдал аппарат Нащекиной.

– Здравствуйте, Эльвира. — Машков с трудом сохранял невозмутимость. — Я очень рад, что все уже закончилось. Поздравляю вас. Я думаю, вы можете сразу вернуться в Москву.

– Мы должны еще заехать в Берлин, — напомнила она.

– Нет. В Берлин поедут другие. Возвращайтесь. Это приказ. Достаточно того, что вы сделали. И берегите себя…

Последние слова выдали его волнение. И это поняли оба.

– Благодарю вас, — произнесла Нащекина чуть дрогнувшим голосом, возвращая телефон Дронго.

Тот убрал аппарат в карман и посмотрел на часы.

«Уже четыре часа утра, — подумал он, — в Москве сейчас час дня, а в Брюсселе — одиннадцать. Через три часа они войдут в офис этой фирмы и найдут, наконец, неизвестного Андрея Михайловича». Ему очень хотелось верить, что на этом все закончится. Откуда ему было знать, что с этого все только начнется?