Сущность психологизма в языкознании. Основные положения теории Г. Штейнталя и М. Лацарус

Психологизм – это совокупность школ и концепций в рамках которых акцент делается на язык как феномен психического состояния. В той или иной степени он проявился у многих лингвистов и сейчас актуален. На развитие психологизма оказали влияние идеи Гумбольта (Язык народа – это его дух). В целом психологизм противопоставлен натурализму. Исследования языка в рамках психологизма характеризуются акцентом на проблемах его функционирования и используется психологами в качестве методологической базы.

Основателем психологизма считается Гейман Штейнталь, который рассматривал язык в тесной связи с мышлением. Классификацию языков: изолирующие, корневые, агглютинативные и флективные объяснял определенными ступенями психологического развития народа. Изолирующие (корневые, аморфные), аглюционирующие (появление морфемы несущей одно значение). Центральным звеном лингвистических исследований должно стать толкование речевых актов, описание высказываний в различных ситуаций, т.е. функционирование языка.

Вундт был психологом и изучал мыслительные процессы и их отражение в языковых структурах. В основе лежат три типа операций: ассимиляция, апперцепция, ассоциация.

51. Философия языка В.Вундта
Выдающийся философ и психолог второй половины XIXв. В.Вундт в своей стройной глубоко увязанной концепции учел передовые веяния и фактические данные языкознания, психологии и этнологии.
По Вундту, язык образуется не произвольно и бессознательно. Слово, как и любое другое инстинктивное действие, возникает из "инстинктивного побуждения". Первоначальное слово – субъективный продукт внутреннего движения, и выражает оно не само представление о предмете, а то, как это представление бессознательно действует на внутренний мир человека.
В.Вундт поставил перед собой задачу сопоставить и увязать три плана человеческого поведения: физические действия (пантомима), психические движения (чувства и мысли) и языковое поведение, поскольку "язык есть всякое выражение чувств, представлений, понятий посредством движений"[3].
"Мимические движения" могут быть трех видов: рефлекторные, указательные и изобразительные. Рефлекторные движения выражают чувства, и в языке им соответствуют первые слова – междометия; указательные жесты передают представления о наличных предметах; изобразительные действия воспроизводят очертания отсутствующих предметов. Второй и третий типы пантомимы лежат в основе первых словесных корней. С развитием языка роль пантомимических движений в общении уменьшается, оставаясь, однако, значительной в случае указательных жестов, поскольку указательные местоимения, по В.Вундту, появляются в языке в последнюю очередь, и порождающий их психологический закон имеет своеобразную (более произвольную)природу.
Но Вундт далек от понимания того, что язык возник в ответ на потребность в общении, вызванную внешними факторами. Он сосредотачивает свое внимание на психических движениях внутреннего мира индивида.
Истоки языка лежат в ярких, бросающихся в глаза признаках (предикатах) предметов. Такими признаками являются прежде всего качества, воспринимаемые органами чувств. Так, солнце может быть первоначально только теплым и блестящим, и эти "обширные"представления – предикаты – и ложатся в основу его названия – корня. Как только возникает представление– предикат, сразу же инстинктивно появляется звук, его обозначающий. Первые суждения обходились без подлежащих, они представляли собой одни предикаты (это были как бы безличные предложения): "нечто светит", "нечто издает звук" (мысль Вундта о предикатных суждениях в дальнейшем найдет себе уточнение и развитие в трудах многих лингвистов и станет основой той сложившейся концепции изобретения языка людьми, в соответствии с которой первоначально было не имя и не слово, а слово –предложение).
Звук, которым выражалось на первом этапе появления языка предикативное представление, мог быть и эмоциональным выкриком (междометием), вызванным этим представлением и подражанием звучанию соответствующего предмета. Конечно, первоначально естественно звучавшие корни радикального языка в процессе стихийного его развития значительно изменяются – и Вундт пытается доказать это на большом языковом материале.
Первые корни были связаны с указательной и изобразительной пантомимой и соответственно делились на указательные (здесь, который, этот, там) и предикативные (солнце, человек, любовь). Разница между ними состоит в том, что если указательная пантомима и корень имеют одно и то же назначение, благодаря чему корень просто "обращает" пантомиму в звук, то изобразительная пантомима и предикативный корень только "переводит" пантомиму в звук.
В результате взаимодействия чувственных признаков, предикатов и звуков образуется радикальный язык, в котором нет грамматики и предложения строятся как свободная последовательность корней, соответствующая ходу мыслей говорящего. Примером такого языка Вундт считает китайский, который развивался за счет богатства корней: чтобы сказать "в доме", китаец употребит два корня – дом и внутренность.
По мере того как "обширные", общие, целостные (сознания совпадают с индивидуальным объектом) представления начинают расчленяться на составляющие их признаки, образуются агрегаты признаков, состоящие из совокупностей отдельных признаков. Этим совокупностям соответствуют наборы корней, из которых один становится основным, а остальные – уточняющими. На этой ступени формируются агглютинативные языки, в которых слова "склеиваются" из нескольких корней. Вундт приводит пример: в делаварском языке есть слово nadholineen, образованное из корней naten "достать", hol (от amohol "лодка")и ineen "нас" и означающее "достать-на-лодке-нас" (угроза неприятеля переплыть к нам на лодке.
И наконец, когда развиваются и выделяются в мышлении общие представления и абстрактные признаки, слово превращается в символ, и значения его составных элементов уже не принимаются во внимание. Из таких слов–символов и образуются инфлекционные языки со сложной грамматикой.
Поскольку первые этапы языка сильно зависят от условий жизни народа, постольку число первоначальных языков было бесконечным. Дальнейшее же их развитие и застывание связано со свойствами их народов.

52. Философия языка А.А.Потебни.

Выдающийся отечественный представитель психологизма – А.А.Потебня (1835-1891) – профессор Харьковского университета, член-корреспондент АН России, лауреат многих наград за филологические труды, признанный заруб. и отечеств. авторитет. [Лингв. психологизм ощущается в трактовке Потебней сущности языка, которая видится ему в непрерывной духовной дея-ти. Язык появл. как результат духовной дея-ти человека, как воплощение духовной жизни в языке и далее существует как непрерывная дея-ть по совершенствованию форм, обновлению, развитию, как непрерывное словесное творчество. В связи с этим интерес исследователя должен быть сосредоточен не на застывших готовых языковых конструкциях, а на функционировании языка. Изолированное слово мертво, оно не обнаруживает всех своих качеств. Только в речи оно приобретает свой истинный (только один) смысл, соответствующий данному акту мысли. Т.о., каждый акт речи индивидуален и неповторим, как индивидуальна и неповторима психическая дея-ть человека. Содержание речи субъективно, понимание тоже, т.к. мысли говорящего и слушающего различны. Потебня, т.о., разделяет точку зрения Гумбольдта о том, что «всякое понимание есть непонимание». При этом Потебня развивает мысль Гумбольдта, у которого эта фраза означает отклонение от мысли говорящего. Потебня считает, что это не отклонение, а понимание по-своему, привнесение слушающим в высказываемую мысль своего опыта, восприятия мира, психологических особенностей, творчества и т.д. Услышанное для слушающего – не способ передачи мысли от 1 человека к другому, а повод для появления своих мыслей. «Говорить значит не передавать свою мысль другому, а только возбуждать в другом его собственные мысли». Психологизм ощущается в трактовке Потебни проблемы языка и мышления. В отличие от Гумбольдта, Потебня разводит эти понятия. Это разные вещи в онтологическом плане (по происхождению). Язык возникает на базе достаточно развитого мышления, явлением духовной жизни, предшествующим языку. На опред. этапе они неизбежно и объективно получают воплощение в языковой форме; возникнув, язык оказывает влияние на духовную дея-ть. Язык и мышление различны и по своему функционированию. «Область языка далеко не совпадает с областью мысли», например, в творческой дея-ти большое место занимает бессловесное общение. Вместе с тем только в слове мысль получает свое место в системе человеческих знаний. «Бессловесное» мышление базируется на мышлении, ассоциируемом со словом.] В лингвистической теории Потебни центральное место занимает учение о внутренней форме слова. По мнению Потебни, внутренняя форма слова является тем механизмом, при помощи которого происходит соединение языкового значения и языковой формы. Под внутр. формой Потебня понимает первоначальное, этимологическое значение слова, воплощение в слове нашего представления об объекте, обозначенном в этом слове. Поскольку языкоз. – непрерывная дея-ть, то на это первоначальное значение, внутреннюю форму слова, накладываются новые смыслы. Слово получает дальнейшее значение. Этимолог. значение забывается, хотя и остается в слове. На слово наслаивается кроме дальнейшего значения и субъективное впечатление. Однако, первопричиной воплощения того или иного значения в данной форме остается его этимолог. значение, т.е. внутр. форма. % в названиях ягод «черника», «голубика» явно просматривается внутр. форма «черный», «голубой», которая отражает наше представление об этих ягодах. Оно и явл. этимолог. значением этих слов, хотя сейчас мы можем и не считать цвет их главным признаком. Тем более, что он чаще всего забывается, утрачивается. % «брусника» - «красный». Внутр. форма слова явл. основой, на которой происходит соединение функции и значения в языке. Значит. место в его теории занимает учение о предложении. Эволюция предлож. также связана с эвол. психич. дея-ти. Ранний этап псих. дея-ти характеризуется конкретностью восприятия =>первичными предл. были именные конструкции (не моя печаль), глагол появ. позже. По этой же логике развивались и части речи: сначала появ. сущ., которые отражали предметное мышление, затем прил., которые отражали признаки и качество объектов, что было важно для практ. дея-ти, потом появ. глагол как отражение действий и процессов.