Основы компьютерного проектирования 20 страница

Ной мягко положил руку мне на живот, сдерживая меня.

— Ты никого не убиваешь, Мара, — он посмотрел прямиком на Джуда. — Это он — убийца.

Былая мрачность вновь проникла в голос Ноя, на его лицо. Никогда не видела, как он теряет контроль, но у меня было предчувствие, что это скоро изменится.

Это пугало.

Джуд провел пальцем по макушке Меган, по ее влажным от пота светлым волосам. Песок под ней потемнел от мочи.

— Кого ты выберешь первым? — спросил он меня.

Я онемела. Оцепенела. Джуд медленно опустился к Меган.

Тут Ной осторожно отвел меня за себя.

Джуд взял лицо девушки в свои огромные руки, и в этот момент Ной бесшумно и быстро направился к нему.

Его кулак встретился с лицом Джуда с тошнотворным треском.

Меган и Адам ахнули один за другим, но я не оглянулась на них. Меня приворожило это зрелище: размер Джуда служил ему разрушительной силой, нанося тяжелые удары руками и ногами. Но Ной был быстрым и точным, гибким и яростным. Он инстинктивно знал, что будет болеть больше всего, и бил именно туда. Бил снова и снова, и снова, а я не могла отвернуться.

Но затем услышала свое имя — из уст Меган. Прямо перед тем, как они с Адамом одновременно рухнули на песок.

Мне пришло воспоминание — как Джуд пырнул себя и упал на колени на причале.

Тогда память накрыла меня воспоминаниями. Мужчина на причале, умерший, когда попытался спасти меня от пыток. Джон, мой телохранитель, умерший в машине от сердечного приступа. Я вспомнила мертвую рыбу под пирсом и птиц, падающих с неба.

Не моя вина. Но и не случайность.

— Ной, — прошептала я, переглядываясь между Меган, Адамом и Джудом. Я наконец-то поняла.

Джуд мог исцеляться, как Ной — убивая, как я.

Ему не нужно было касаться кого-то, чтобы убить. Или думать. Просто ранить себя, и тогда все вокруг умрут.

Как Джон. Как коп. Как рыба.

Я была смертельна, но Джуд и того хуже. Животные чувствовали это — питомцы наших соседей, исчезнувшие в тот же день, когда я вернулась из психбольницы – в день, когда Джуд начал следить за моим домом.

Ной завалил Джуда на землю и прижал к песку. Затем надавил локтем тому на горло и склонился над его лицом.

— Я убью тебя, — спокойно сказал парень. — Но перед тем, ты будешь молить ее о прощении.

Джуд издал какой-то звук, но я не расслышала его, поскольку Меган и Адам застонали от ужаса.

«Страховка», — сказала Стелла.

Грудь Джуда тяжело подымалась, а плечи тряслись. Он смеялся.

— Он убьет их, — сказала я хриплым и несчастным голосом. — Если ты навредишь ему, они умрут.

— Если не убьешь меня, — прошипел Джуд. — Я порежу Мару на кусочки, да такие маленькие, что ты не…

Ной отпустил его горло. И сломал коленную чашечку одним резким движением.

Раздался крик — на этот раз от Джуда. Он пронзил воздух. Парень свернулся на боку, но через минуту снова засмеялся.

Его смех и мое сердцебиение были единственными звуками, которые я слышала.

— Хочешь отомстить? — спросил Джуд. Его слова эхом раздались в тихом пространстве. Он кивнул на Меган и Адама. — Смотри.

Я снова посмотрела на них — они потеряли сознание, но все еще дышали. Волосы девушки были в песке и терялись на его фоне. Он частично пристал к коротко стриженной голове Адама.

Но Джейми и Стелла были в сознании. Они молчали, но их глаза насторожено блестели.

Они были такими же, как я.

Я была в целости. Они были в целости. Что означало, если Ной сможет занять Джуда… может, мне удастся их освободить. Я быстро осмотрелась в поисках оружия, инструмента, хоть чего-то острого…

— Она права, — сказал Джуд, глядя на Стеллу. — Я не хочу убивать Мару. — Его голос был хриплым, но пронизанным удовольствием. — Уж слишком много веселья мне приносят ее муки.

Ной снова его пнул и уложил на спину. Затем сел на колени и вновь прижал локоть к его глотке.

Как раз этого Джуд и хотел. Адам издал булькающий звук; тату на его руках начали выступать на фоне побелевшей кожи. Меган вообще звуков не издавала.

— Ты убиваешь их! — громко сказала Стелла.

Ной выглядел обманчиво и пугающе спокойным, но я знала, что он вышел из-под контроля. Единственное, о чем он мог думать, это о смерти Джуда и моей безопасности, и не важно, какую цену заплатит за это он или окружающие. Если бы Джуд угрожал кому-то другому, Ной бы сдержался. Но не когда в опасности была я.

Я была его слабостью.

Ной никогда себя не простит, если поддастся этой уловке.

Я позвала его по имени.

Выражение парня было до ужаса невыразительным, пока он ждал, чтобы воздух вышел из легких Джуда, но при звуке моего голоса что-то изменилось. Он слегка отодвинулся, ослабляя давление на глотку Джуда, чтобы тот мог дышать.

Я оглянулась, надеясь найти хоть что-то, что сможет нам помочь. Но сад был в центре «Горизонта», стены вокруг были голыми и тонкими. Ни мебели, лишь плоская тумба в углу с зеленой фарфоровой вазой.

Она мне о кое-чем напомнила — как Фиби разбила вазу об землю.

И тут у меня появилась идея.

— Держи его! — крикнула я Ною и побежала в дальний угол комнаты. Я наклонила тумбу вперед, и ваза разбилась об каменный пол. Схватила один из осколков — может, я могла освободить ребят с его помощью? Достаточно ли он большой?

Но вдруг закричала Стелла, разрушая сцену в саду, спутывая мои мысли.

Джуд встал. Бок Ноя покраснел от крови.

На его губах расплылась улыбка.

Они двое замерли в мертвой точке, и те из нас, кто был еще в сознании, наблюдали за развитием. Меня гипнотизировал мой персональный ад. Даже зная, что Ной мог исцеляться, даже видя его свирепую улыбку и понимая, что ему плевать на боль, она только пробуждала его — я все равно почувствовала, будто меня окунули в кислоту. Мои руки сжались в кулаки, и я ощутила острую боль в ладони…

Осколок. Я все еще держала его.

Я заставила себя оторваться от любимого парня и кинулась помогать друзьям. Джейми был ближе всех.

— Это все настолько хреново, я даже не знаю, с чего начать, — сказал он себе под нос, и я начала резать галстук, связывающий его руки. Острый края фарфора царапал мне кожу, но я продолжала резать, пока Стелла не выкрикнула имя Ноя. Тут я подняла взгляд.

Джуд устроился так, что теперь был ближе ко мне, чем Ной; он двинулся в тот же момент, как я попыталась освободить Джейми.

— Беги! — крикнул мне Ной, его голос превратился в шепот. Нежный и отчаянный.

Я не могла его бросить. Возможно, это было бы умно, но я не могла.

И Джейми со Стеллой тоже. Потому я проигнорировала его мольбы и атаковала узлы на руках и ногах Джейми с новой силой.

Они развязались. Парень поразительно быстро вскочил на ноги, и в то же время Джуд прыгнул на меня, а Ной на него.

Он сбил меня с ног. Осколок выпал из рук.

— Выведи их! — кричала я Ною, пока руки Джуда смыкались на моем теле. К моей коже прижалось стальное лезвие. Не понадобится особых усилий, чтобы пронзить плоть. Поцарапать мне горло и позволить истечь кровью, как животное, перед Ноем.

Тот же смотрел на меня с выражением, какое остальные бы приняли за гневное. Но я-то знала.

Это был ужас.

Горячая слеза скатилась по моей щеке, и Джуд поднял меня, крепко прижимая к себе, спиной к своей ужасно широкой груди. Я смотрела на Ноя, на его прекрасное, окаменевшее лицо, на напряженное тело, пока он замер и наблюдал за нами.

Джейми освободил Стеллу, и они встали. Девушка прижимала свое сломанное запястье. Меган и Адам были без сознания, но живы. Джейми взял Меган под руки, таща ее в один из коридоров. Мы все еще были заперты в здании, но Джуд оставит их в покое — теперь у него была я.

— Иди, — сказала я Ною, зная, что он никогда так не поступит. Его челюсть напряглась, а взгляд стал яростным. Я буду скучать по нему.

И тут я поняла, что это — наше прощание.

Ной прочитал его на моем лице и медленно покачал головой. Его голос был спокойным и сильным, ради меня.

— С тобой все будет в порядке.

Что означало: «я все исправлю».

Но хватка Джуда окрепла, и нож впился мне в шею. Я не сдержала вздоха, и он схватил меня еще крепче. Ручеек теплой крови начал стекать мне за футболку.

— Я все тебе отдам, — сказал Ной Джуду тихим голосом. — Все что угодно.

Тот ответил, придвинув губы к моему уху. Моя плоть загнивала под ними.

— У тебя нет ничего, чего бы я хотел. Больше нет.

Я встретилась с Ноем взглядом и наблюдала, как что-то в нем умерло.

Я не могла этого выдержать. Больше я за себя не боялась; чувствовала лишь горькую и отчаянную грусть.

— Он не убьет меня, — соврала я. — Все будет хорошо.

Джуд прислонил меня к белой и пустой стене «Горизонта», сдавливая в своих руках. Мы медленно продвигались к коридору с комнатами пациентов по бокам. Я снова была в его ловушке.

«Ловушка». Слово вызвало воспоминание. Я вспомнила…

Другой коридор. Освещаемый вспышкой от камеры Клэр.

Мы с Джудом шли за Рэчел и Клэр, придерживаясь середины огромного коридора. По бокам были палаты пациентов, но я и близко не хотела к ним подходить. Когда Рэчел и Клэр исчезли за углом, я пошла быстрее — меня ужаснуло, что я потеряю их в лабиринте проходов.

Я и раньше была в ловушке.

И умудрилась из нее сбежать.

Отделавшись лишь синяком на щеке, и тот был не от падения здания. Я помнила расцветающее фиолетовое пятно на своей скуле, разглядывая его в больничном зеркале. Он был от Джуда. Когда тот ударил меня.

Я разрушила психлечебницу и выбралась невредимой. Целой.

«Но Джуд тоже выбрался», — шептал мой разум.

Его руки сжали меня крепче, а взгляд следил за Ноем. Нож впился в кожу, и я почувствовала поток тепла и боли. Джуд упивался последними каплями злорадства, причиняя боль мне и заставляя Ноя смотреть на это.

Я хотела причинить ему такую же боль.

И, возможно, могла. Да, Джуд выбрался — но без рук.

Что означало, что я могу ему навредить, но не убить; слишком много раз я пыталась сделать это прежде, и всегда тщетно, но мне удавалось сбежать. Я разрушила больницу и, может, если я повторю фокус с этим зданием, то освобожусь.

И Ной. Он может пострадать, если здание рухнет, но он был другим, как я — потому он выживет. Если что, он всегда может исцелиться. Ной будет в безопасности.

Но как же Джейми? Стелла? Они тоже были другими, как мы. Как Джуд. Что означало, что они, скорее всего, выживут, но тоже могут пострадать.

Ной сможет их исцелить. Он помог моему отцу. Если я не смогу вытащить их целыми и невредимыми, Ной все исправит.

Горячее дыхание Джуда щекотало мне шею, заставляя повернуть голову, прежде чем мы зашли в тень. Я увидела девочку в пропитанной кровью одежде, лежащую в саду. Адама в песке.

Я, Джейми, Стелла и Ной выживем. Но мы тут были не одни.

Адам, скорее всего, был все еще жив. Меган, по крайней мере, точно, когда Джейми утащил ее. В комнатах могут быть и остальные, запертые за дверьми.

Если я снесу это место, как психушку, любой нормальный человек умрет, как Рэчел и Клэр. Адам. Меган. Все обычные люди.

Но они все равно могут умереть, твердила я себе. Джуд может пойти за каждым из них, пока их — нас — не останется.

Моя кожа натянулась, и кровь прилила к ушам, когда я почувствовала, как Джуд, держа меня за горло, двинулся назад в темноту коридора. Если мы завернем за угол, Ной исчезнет из поля зрения.

Мое время было на исходе. Нужно выбирать, хоть оба варианты были не из лучших. Может, герой нашел бы другой путь, но я-то не была героем.

«Всегда есть выбор», — сказал однажды Ной.

Я свой сделала.

Я собрала всю свою силу, и мы врезались в стену.

Джуд этого не ожидал. Его голова громко треснула, и я представила, как из трещины в стене ползут пауки: по потолку, по полу, по основанию. Руки вокруг моей груди ослабли, и парень рухнул на землю.

Но я не бежала.

Я повернулась к нему лицом. Ничего не слышала, кроме собственного дыхания, сердцебиения и пульса — быстрого и громкого, но уже не от страха. А от чистой, холодной, поражающей ярости.

Я чувствовала сильное, тревожащее напряжение сил в своей голове, но поддалась ему, и что-то высвободилось. Я оттолкнула ослабшее тело Джуда к стенке. Прижала его, придавила так сильно, что куски штукатурки начали падать на пол. Я была сильнее, чем думала. Я не могла убить Джуда силой мысли, но сделаю это своим руками — он этого заслуживал.

Я знала, что Ной был сзади, но он не пытался мне помочь. Знал, что я не нуждалась в этом.

Джуд был без сознания, вялый, и казалось, что время замедлилось. В глазах заплясали черно-красные пятна, а воздух лишился всех запахов. Я сдавила горло Джуда грациозными руками, казавшимися чужими. Это зрелище принесло мне животное наслаждение. Я улыбнулась.

Мара.

Я услышала свое имя, произнесенное любимым, родным голосом, но он был слишком далеко, и я не слушала. Не могла остановиться, пока эта тварь в моих руках не умрет — я не позволю ему сбежать или исцелиться. Мне хотелось посмотреть, как он умрет, превратить его в мясо. Мысль наполнила меня ярким удовольствием. Двери все еще были закрыты, и я все еще была взаперти, но я снесу это место, раздеру его своим разумом и пальцами, если придется. Я вытащу отсюда парня, которого люблю. Я освобожусь.

Это была моя последняя мысль, прежде чем все вокруг почернело.

ПРЕЖДЕ

Порт Калькутте, Индия

Толпа вокруг диких зверей увеличивалась и уплотнялась. От одного из кораблей донесся громкий гудок, и маленькая обезьянка задрожала и закричала. Один мужчина ударил по клетке кулаком — большая и яркая птица зачирикала внутри. Он улыбался и наблюдал за ней, пока она била крыльями по решеткам и разноцветные перья падали на землю.

Другой мужчина засунул палку в новую клетку и ткнул ею в большую коричневую обезьяну. Та закатала губы и оскалилась.

Мальчик с маленькими черными глазками, которого я попросила помочь, побежал к остальным мальчишкам, водившим палками по клетке тигра и дразня его. Самый крупный из них, одетый в выцветшую красную одежду, плюнул в животное. Тигр зарычал.

Люди засмеялись.

Мое дыхание ускорилось, моя маленькая грудь поднималась и опускалась. Сердце билось часто, и я сжимала куклу в кулаке.

Крупный мальчик наклонился. Он поднял камешки — один, два, три. Остальные дети последовали примеру.

Затем каждый из них замахнулся и кинул по камню в тигра. Они били по клетке. Царапали шерсть.

Меня переполняла ненависть. Мрачные мысли кружились в голове, а время замедлилось до скорости улитки, пока тигр скалился и съеживался в своей ловушке. Мальчишки смеялись, а люди их поддерживались.

Животное такого не заслуживало. Как же мне хотелось, чтобы он выбрался на свободу. Я увидела эту картину в своих мыслях: яркие металлические решетки падают на землю. Когти и зубы пронзают кожу, а не камни - шерсть. Я закрыла глаза, так как этот вариант был мне предпочтительней.

Но вскоре распахнула их, услышав пронзительный крик.

Тигр толкнул заднюю стенку своей клетки — и та упала. Я смотрела, как он бросился на ближайшего мальчика: самого крупного. Когти тигра вспороли ему бок и тот в один момент превратился в сплошную кровавую рану.

Другой мальчик, тот, у которого маленькие глазки, побледнел и замер. Он смотрел не на животное. Он смотрел на меня, и его губы шептали слово, которое однажды станет моим именем.

Мара.

Тигр сбил на землю крупного мальчика, и тот снова закричал. Зверь навис над ним и перекусил ему горло своей огромной пастью. Крики остановились.

Начались другие, но это не имело значения. Животное вырвалось на свободу.

ПОСЛЕ

Я проснулась утром какого-то дня, в какой-то больнице, и обнаружила доктора Кэллс в своей палате.

Все выглядело таким чистым: капельница над моей койкой, грубые, отбеленные хлопчатобумажные простыни, плиточный потолок и встроенные флуоресцентные лампы. Я слышала, как они гудели. Но, казалось, будто я разглядывала антисептическую комнату сквозь стекло.

А затем ко мне потоком вернулись воспоминания.

Джуд, без сознания, пока я лишала его жизни собственными руками.

Стелла и Джейми, раненные и в синяках, уносящие Меган подальше от сада.

И Ной, умирающий изнутри, пока я лгала ему, говоря, что все будет хорошо.

Но это оказалась правда. Я вырвалась из хватки Джуда, и Ной был рядом, прежде чем я отключилась. Он звал меня по имени. Я слышала. Я помнила.

Где он был теперь? Где все? Где я?

Я попыталась сесть на кровати, но что-то меня сдерживало. Я опустила взгляд на руки, покоившиеся поверх легкого голубого одеяла, укрывавшего мне ноги, в ожидании увидеть повязки.

Но их не было. А руки все равно не шевелились.

— Доброе утро, Мара, — сказала доктор Кэллс. — Ты знаешь, где находишься?

Я почувствовала страх, что сейчас увижу слова на стене, информирующие меня, что я была в каком-нибудь психиатрическом отделении. Что я никогда его и не покидала. Что прошедшие две недели, шесть, полгода — были плодом моего воображения. Это единственное, что они могли мне сказать после всего пережитого, чтобы сломать меня.

Но мне удалось повернуть голову и осмотреться. В комнате не было окон или знаков. Ничего, кроме капельницы и огромной зеркальной стены за головой Кэллс.

Может, я и не знала, где находилась, но я помнила, что она сделала. Наблюдала, как она спокойно сидит в своем пластиковом стуле рядом с кроватью, и пересматривала все свои воспоминания о том, как она врала мне прямо в лицо. Увидела Джуда в своей комнате, смотрящего на меня, пока я спала, а доктор Кэллс это записывала на камеру. Она знала, что он жив. Что он со мной делал. Она впустила его в «Горизонт» и заставила нас пройти через ад.

Ее выражение не изменилось, но я видела ее другими глазами.

— Ты знаешь, кто я? — спросила женщина.

Вы человек, предавший мое доверие. Вы та, кто кормил меня ложью и наркотиками, делая вид, что пытаетесь помочь, когда делали все только хуже. Я в точности знаю, кто вы такая, пыталась я сказать. Но когда я открыла рот, с моих губ слетело лишь одно слово:

— Да.

Впечатление, будто меня зажали между двумя стеклянными панелями. Я все видела и слышала, но была будто в стороне. Словно меня отстранили от самой себя. Не парализовали — я чувствовала свои ноги, и как колючее одеяло раздражало кожу. Я могла облизать губы. Могла говорить, но не то, что хотела сказать. И когда я попыталась издать крик, взбрыкнуть ногами, мне не удалось достичь желаемого.

— Я хочу о кое-чем с тобой поговорить, но сперва предупреждаю: в тебя ввели амитал натрия. Ты слышала о нем?

— Нет, — ответил мой вражеский язык.

— В разговорной речи его называют сывороткой правды. Это не совсем точно — но он используется, чтобы облегчить определенный тип страданий. Мы периодически пользуемся им в экспериментальной психиатрии, чтобы дать пациентам отдохнуть от маниакального или кататонического эпизода. — Она наклонилась ближе и сказала ласковым тоном: — Ты страдала, Мара, не так ли?

Я кипела внутри своего тела и хотела плюнуть ей в лицо. Но не могла.

— Да.

Она кивнула.

— Мы думаем, что вариант амитала, который мы изготовили, поможет тебе в… твоем уникальном случае. Мы на твоей стороне. Мы хотим помочь тебе, — миролюбиво сказала женщина. — Ты позволишь нам помочь тебе? — Она оглянулась через плечо на зеркало.

«Нет!» — кричал мой разум.

— Да.

— Я рада. — Кэллс улыбнулась и потянулась к полу. Когда она подняла руку, в ней был пульт. — Позволь я тебе кое-что покажу, — затем она крикнула в воздух: — Экран.

С потолка механически опустился тонкий белый экран, а часть стены у зеркала отъехала, открывая белую доску со списком.

— Мониторы, — крикнула доктор, прежде чем я успела его прочитать. Я услышала, как что-то пикнуло у моей головы, соответствуя ритму моего сердца.

— Свет, — снова сказала она, и комната погрузилась во тьму. Затем она подняла руку с пультом и нажала на кнопку.

Я смотрела запись с трясущейся камеры Клэр, как та снимала психбольницу и Рэчел. Просмотрела сцену, которую Джуд оставил в моей спальне.

Экран потемнел. Я услышала свой смех.

Но если раньше видео останавливалось, то сейчас экран затрясся. Видео Джуда было обрезанным. На этой записи, на этом экране я видела, как кто-то поднимал камеру. И перед тем, как она закончилась, я увидела вспышку света.

Осветившую лицо доктора Кэллс.

Она была в психушке. Она была там.

Мысленно мне хотелось вырвать, но мое тело не шевелилось, пока снова включался свет.

Женщина указала на доску:

— Мара, можешь прочитать, что там написано? — я пробежалась взглядом по словам, и кровь застучала в ушах. Аппараты, мониторы запищали быстрее.

Слепой метод

С. Бениция, проявлена (G1821 носитель, происхождение неизвестно). Побочные эффекты (?): анорексия, булимия, самовредительство. Положительная реакция на вводимые лекарственные препараты. Противопоказания подозреваются, но неизвестны.

Т. Барроуз, не носитель, скончался.

М. Кэннон, не носитель, усыплена.

М. Дайер, проявлена (G1821 носитель, первоисточник). Побочные эффекты: ПТСР, галлюцинации, самовредительство, возможный подтип: шизофреник/параноик. Положительная реакция на мидазолам. Противопоказания: подозревается n.e.s.s.?

Дж. Рот, проявлен (G1821 носитель, подозреваемый первоисточник), индуцирован. Побочные эффекты: возможное пограничное расстройство личности, возможное аффективное расстройство. Противопоказания: подозреваются, но неизвестны.

А. Кендалл: не носитель, скончался.

Д. Л.: искусственно проявленный, протокол Ленарда, ранняя индукция. Побочные эффекты: раздвоение личности (отрицательная реакция), антисоциальное расстройство личности (отрицательная реакция); мигрени, крайняя агрессивность (отрицательная реакция). Нет известных противопоказаний.

К. Л.: искусственно проявлена, протокол Ленарда, ранняя индукция, скончалась.

Ф. Рейнард: не носитель, скончалась.

Н. Шоу: проявлен (G1821 носитель, первоисточник). Побочные эффекты (?): самовредительство, возможное оппозиционно-вызывающее расстройство (отрицательная реакция), аффективное расстройство? (отрицательная реакция); протестирован: класс A барбитураты (отрицательная реакция), класс B (отрицательная реакция), класс C (отрицательная реакция); отрицательная реакция на все классы; (тест m.a.d.), скончался.

Обобщенные побочные эффекты: тошнота, повышенная температура, бессонница, ночные кошмары.

— Ты была участницей слепого исследования, Мара, — сказала доктор Кэллс. — Это значит, что большинство твоих лечащих врачей и консультантов не были в курсе твоего участия. Твои родители тоже не знают. Причина, по которой тебя выбрали для изучения, в гене, который вредит тебе.

Носитель.

— Он влияет на твое поведение и делает тебя опасной для себя и других.

Побочные эффекты.

— Ты понимаешь?

— Да, — ответил мой предательский язык. Я понимала.

— Некоторые из твоих друзей тоже носители гена, разрушающего ваши обычные жизни.

Стелла. Джейми. Ной. Их имена были в списке, рядом с моим.

И Д. Л. — это Джуд Лоу.

Я хотела знать, кем мы были. Теперь знала. Мы не были учениками. Или пациентами.

Мы были субъектами. Идеальными жертвами. Если мы крикнем «волк!», доктор Кэллс ответит «сумасшедшие», и ее слова подтвердят сотни страниц психологических записей. Скажи любой из нас правду, мир бы прозвал ее небылицей.

Психушка, Джуд, Майями — люди, которых я убила, брат, которого забрал Джуд. Все это вело к данному моменту.

Все было продуманно и спланировано.

Меня не отправили в «Горизонт», а заманили. Родители понятия не имели, что это за место; просто хотели, чтобы мне стало лучше, и доктор Кэллс убедила их, что так и будет. Когда они подумали, что я иду на поправку, то решили не заставлять меня ехать на духовную практику; в конце концов они вообще забрали бы меня с программы.

И в день, когда они решили оставить меня, Джуд заставил меня перерезать себе вены. Но не убивать себя.

Они подстроили все так, чтобы меня отправили обратно.

Я услышала тихий шепот Стеллы в своей голове: «Ты нужна им».

Им? Доктору Кэллс и Джуду?

Женщина прервала мой мозговой штурм:

— Твое состояние причинило боль людям, которых ты любишь, Мара. Ты хочешь причинить им боль?

— Нет, — и это была правда.

— Я знаю, — серьезно сказала она. — И мне действительно жаль, что нам не удавалось помочь тебе раньше. Мы надеялись ввести тебе лекарство до того, как ты заставишь здание рухнуть. И мы очень пытались спасти всех твоих друзей.

Мое сердце остановилось. В комнате на секунду наступила тишина, а затем снова запищал аппарат.

— Мы не ожидали, что события будут разворачиваться таким образом — на деле, нам очень повезло, что мы смогли достать Джейми Рота, Стеллу Беницию и Меган Кэннон, прежде чем они серьезно пострадали. Не удалось спасти лишь Ноя Шоу.

Я ее неправильно поняла.

В этом все дело. Я спокойно и медленно посмотрела на доску и заставила свой разум сформировать буквы в слова, которые могла понять, в которых был смысл. Но все, что я видела, было одно слово: скончался.

Написанное под именем Ноя.

В голове крутилось предсказание женщины, которую Ной назвал шарлатанкой.

«Ты будешь любить его до смерти».

Вся боль, которую я чувствовала в своей жизни, была лишь тренировкой к этому моменту.

— Крыша над вами провалилась, но не на тебя, Мара. Ной был слишком близко, его раздавило.

«Он умрет раньше времени, если ты его не отпустишь».

— Мне очень-очень жаль, — сказала она.

Это невозможно. Невозможно. Ной всегда исцелялся. Он клялся снова и снова, что я не смогу ему навредить. Ной не лгал. Не мне.

В отличие от доктора Кэллс. Она врала о Джуде. Врала ему обо мне. Врала родителям о «Горизонте». Врала всем нам.

И врала сейчас.

По моей щеке скатилась слеза.

— Мы хотим убедиться, что подобное не повторится, Мара, и думаем, что можем это организовать, если ты согласишься.

Доктор Кэллс ждала моего ответа, будто я могла не согласиться. Она это прекрасно понимала, вся эта ситуация была показушной, каким-то театральным представлением. Только кому это выгодно? Точно не мне.

Во мне бушевала ярость.

— Мы хотим, чтобы тебе стало лучше, Мара. Хочешь, чтобы тебе стало лучше?

Ее слова струсили пыль с моей памяти.

«Чего ты хочешь?» — спросила меня доктор в первый день лечения.

«Стать лучше».

Это был честный ответ. После психушки меня пожирало горе. После встречи с Джудом в полицейском участке меня терроризировал страх. Горе и вина, страх за семью и за себя. Нет, просто себя. Они управляли мной.

Доктор Кэллс этим воспользовалась. Джуд тоже. Я не знала, какова его роль во всем этом, или чего добивалась Кэллс, мучая меня. Не знала, зачем я им, зачем меня сюда притащили, и где это «сюда» вообще находилось. Но я больше не боялась. В этом списке были другие имена, и если они тоже были здесь, я спасу их, и мы снова увидим любимых.

Я увижу мальчика, которого любила. Об этом твердило все мое естество.

Доктор Кэллс повторила вопрос:

— Ты хочешь, чтобы тебе стало лучше, Мара?

Уже нет.

Что-то пробудилось во мне. Оно потянулось, встало и взяло меня за руку.

— Да, — солгала я. Яркие губы женщины растянулись в фальшивой улыбке.

Тогда я и поняла: я была заперта в собственном теле, в этой койке. Но даже выглядывая сквозь окна своих глаз, сквозь решетку своей тюрьмы, я знала, что это ненадолго.

Они стучали по моей клетке, чтобы увидеть, укушу ли я в ответ. И когда меня отпустят, они поймут, что ответ был положительным.

Конец

[1] Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР, «вьетнамский синдром», «афганский синдром», «чеченский синдром») — психологическое состояние, которое возникает в результате психотравмирующих ситуаций, выходящих за пределы обычного человеческого опыта и угрожающих физической целостности субъекта или других людей.

[2] Беловоротничковая преступность — вид преступности, выделение которого осуществляется по признаку принадлежности преступника к числу лиц, выступающих в роли представителей государства, бизнеса, должностных лиц и чиновников.

[3] Фраза Голлума из 5-й главы книги «Хоббит, или Туда и Обратно» Дж. Р. Р. Толкина.

[4] Вид макарон.

[5] Нью Эйдж (англ. New Age, буквально «новая эра»), религии «нового века» — общее название совокупности различных мистических течений и движений, в основном оккультного, эзотерического и Синкретического характера. В более узком смысле этот термин используется для описания идеологически и иногда организационно связанных религиозных движений.

[6] Ботаника - розничный магазин, который продает средства народной медицины, религиозные свечи и статуэтки, амулеты и другие продукты, рассматривающиеся в качестве магической или альтернативной медицины.