Характеристика основных понятий исследования 5 страница

Зададимся теперь вопросом: можно ли через представленное значение понятия «трансцендентальное» увидеть жизненный мир человека? Для ответа на вопрос продолжим знакомство с жизненным миром человека в представлении его Э. Гуссерлем. «…Со стороны жизненного мира мы суть в нём объекты среди объектов… С другой стороны, мы суть субъекты для этого мира, а именно, как познающие его в опыте, обдумывающие, оценивающие, целенаправленно соотносящиеся с ним Я -субъекты, для коих этот окружающий мир имеет только тот бытийный смысл, который когда-либо придали ему наш опыт, наши мысли, наши оценки и т. д., и в тех модусах значимости (бытийной достоверности, возможности, той или иной видимости и т. д.)…» [6, 145]. Для целей нашего исследования (познания социальности образования) весьма важно указание на роль опыта, оценки, постановки задач (мыслей) в придании бытийного смысла окружающему нас миру. Например, окружающий мир физика составляют «мерные инструменты, удары метронома, он сам, со всеми своими действиями и со своими теоретическими идеями» [6, 166]. Но окружающий мир не тожественен жизненному миру человека.

Значимо для анализа образования и указание на соотношение активного и пассивного освоения человеком жизненного мира. «Живя в бодрствующем сознании мира, мы постоянно активны на основе пассивного обладания миром… <…> Таким образом, сознание мира находится в постоянном движении, мир и какое-либо его объектное содержание всегда осознаётся в смене различных модусов (созерцаемое, не доступное созерцанию, определённое, неопределённое и т. д.), но также и в смене аффектов и действий…» [6, 150]. «Мы будем учиться понимать, что мир… есть универсальное духовное завоевание, что он стал таковым и что в то же время продолжается его становление в качестве единства духовного гештальта, в качестве смыслового строения – строения универсальной субъективности с её последней функцией. Для этого конституирующего мир свершения характерно то, что субъективность объективирует самое себя как субъективность человеческую, входящую в состав мира» [6, 156]. Акцент на роли субъективности в создании жизненного мира – характерная черта философии Нового времени, отражающая веру человека в свои силы. В российской философии XXI века проблеме субъективности стало уделяться больше внимания, но нельзя сказать, что современное российское образование осознало значение этой проблемы. Одной из причин сложившейся ситуации является отмеченное Э. Гуссерлем «принципиальное различие в способе осознания мира и осознания вещей, осознания объектов … хотя, с другой стороны, первое и второе образуют неразрывное единство» [6, 194]. Вещи, объекты «даны» как так или иначе значимые для нас, «они сознаются как вещи, как объекты в горизонте мира. Каждый объект есть нечто, “нечто из” мира, постоянно сознаваемого как горизонт. С другой стороны, этот горизонт сознаётся только как горизонт для сущих объектов и не может получить актуальности без особо сознаваемых объектов. С другой стороны, мир существует [ist seiend] не как нечто сущее [ein Seiendes], не как объект, но существует в единичности, для которой множественное число не имеет смысла. <…> Это различие в способах бытия объекта в мире и самого мира, по-видимому, предписывает обоим в корне различные коррелятивные способы осознания» [6, 194]. Различие этих способов осознания, можно предположить, основывается на неустранимой определённости вещи в пространстве и времени её существования, которая неявно присутствует в её восприятии, с одной стороны, как и неустранимости присутствия субъекта в мире при его восприятии, с другой стороны. Определенную роль в этом процессе играет изменчивое соотношение сознания и самосзнания. Вот как объясняет восприятие мира и его объектов Э. Гуссерль: «Каким образом я, и все мы, постоянно имеем сознание мира? Каждая вещь, которую мы познаём в опыте … даёт самоё себя… как вещь в мире, как вещь в том или ином поле восприятия, а это последнее – как всего лишь со размерный восприятию сегмент мира.

Психологическая редукция должна, таким образом, редуцировать сразу и сознание отдельной вещи, и его мировой горизонт, и поэтому всякая редукция осуществляется универсально в отношении всего мира [ist welt-universal]. … Как человека, обладающего сознанием мира, которое в то же время есть и самосознание: осознание себя самого как сущего в мире» [6, 332]. Конечно, данный фрагмент, как и наши суждения, являются абстрактными, задающими лишь некоторые возможные направления дальнейших исследований, что прекрасно осознавал Э. Гуссерль, как и значимость проведённого им исследования. Прислушаемся к его гимну субъективности.

«…Только идеализм, во всех его формах, пытается уловить субъективность как субъективность и сообразоваться с тем, что мир никогда не бывает дан субъекту или сообществам субъектов иначе, нежели как имеющий значимость для них с тем или иным опытным содержанием в субъективной соотнесённости, как мир, претерпевающий в этой субъективности всё новые, ею же вызываемые смысловые превращения, и что неизменная аподиктическая убеждённость в том, что это один и тот же мир… тоже мотивирована чисто в субъективности, и поэтому свойственный ей смысл “самого мира”, “действительно сущего мира” никогда не выходит за пределы породившей его субъективности» [6, 353]. Не откажем читателю в удовольствии ознакомиться и с рефлексией жизненного пути учёного.

«Личная жизнь человека проходит через несколько ступеней самоосмысления и самоотчёта, от разрозненных, случайных актов такого вида – до ступени универсального самоосмысления и самоотчёта, до осознания идеи автономии, идеи принятия волевого решения – решения придать всей своей личной жизни форму синтетического единства жизни в универсальной ответственности перед самим собой и, коррелятивно, придать самому себе форму истинного, свободного, автономного Я, которое старается осуществить врождённый ему разум, стремление оставаться верным самому себе, сохранять своё тождество с собой как разумным Я [Vernunft-Ich]; но всё это в неразрывной корреляции между отдельными личностями и общностями, в силу их непосредственной и опосредованной внутренней связанности – имеющей место и в согласии, и в спорах – во всех их интересах и в необходимости вести разум отдельной личности ко всё более совершенному осуществлению только как личностный разум общности, и наоборот» [6, 354 – 355].

Итак, подведём первые итоги нашего знакомства с философскими учениями об образовании. Поиск значений основных понятий образования привёл нас в мир учений о человеке, о законах и противоречиях его существования, о его естественных и искусственных (приобретённых) стремлениях, желаниях, о возможностях осознавать свои действия, создавать свой жизненный мир. Не все из необходимых для анализа образования учений оказались в центре нашего внимания; но те, что приоткрыли нам свои тайны, оказались не чуждыми пониманию образования как обретения человеком осознанной самостоятельности в освоении пространства и времени его жизни. Даже более того, значительно расширили наше понимание процесса образования, обогатили его новыми понятиями и проблемами. Но знание понятий и проблем образования закладывает лишь фундамент его исследования. Нам же нужно знание не только отдельных компонентов содержания образования, а тех или иных современных концепций, учений об образовании, позволяющих оценить наше понимание образования, осуществить теоретическую верификацию нашего определения образования. Значительную помощь в решении данной задачи нам окажет монография «Образы образования. Западная философия образования. XX век», в которой дан анализ современных западноевропейских учений и концепций философии образования. Среди авторов концепций мы надеемся найти попутчиков, а роль проводников исполнят А.П. Огурцов и В.В. Платонов – исследовавшие и объединившие эти концепции в одном произведении в контексте собственного понимания проблем современного образования.