Загадка судьбы 10 страница

Городское кладбище находилось в нескольких милях от дома Липинских. Джозефу нравился этот тихий район, и он купил здесь участок для себя и жены еще тридцать лет назад. Такая у него была натура. И вот теперь их ждали две аккуратные могилы, вырытые в темно‑коричневой земле. Осеннее утро было свежим, солнце тускло просвечивало сквозь облака. Опавшие листья тихо похрустывали под ногами провожающих.

Фрэзер наблюдал похороны в бинокль с расстояния четверть мили, с параллельной автостраде улицы. Они последуют за процессией обратно к дому Липинских. Было известно, что поминки состоятся там, потому что дежурный оперативного центра «зоны‑51» подключился к компьютеру похоронного бюро и узнал программу похорон Липинских и адрес, куда последует с кладбища «кадиллак». Подождут до вечера, пока Уилл и Нэнси останутся одни с сыном, а затем войдут и возьмут Уилла, используя столько силы, сколько потребуется. Обыщут дом на предмет находок из Кантуэлл‑Холла. А подняв Уилла на высоту пятнадцать километров, запросят у Пентагона дальнейших указаний. Второго удара по одному и тому же дому в течение двух суток вряд ли кто ожидает.

Пока священник служил похоронную мессу, Фрэзер и его команда жевали сандвичи, запивая их «Маунтин дью». Затем люди стали расходиться. Фрэзер пристально наблюдал. Вокруг Уилла и Нэнси была толкотня, и в мешанине темно‑синих и черных пальто он на время вообще потерял их из виду. Вскоре, заметив садящихся в автомобиль мужчину и женщину с ребенком на руках, Фрэзер приказал водителю следовать за ними.

На улице, где стоял дом Липинских, все места для парковки были заняты, поэтому группе Фрэзера пришлось расположиться на соседней и терпеливо ждать, пока люди разойдутся.

Катафалк похоронного бюро «Баллард‑Дьюранд» выехал к терминалу частных самолетов аэропорта округа Уэст‑честер. Водитель в черном костюме вышел, внимательно огляделся и открыл дверцу.

– Все чисто, – сказал он.

Уилл вылез первым, помог выбраться Нэнси с Филиппом и быстро завел их в здание. Затем вернулся, расплатился с водителем и достал из багажника чемоданы.

– Вас тут не было, вы поняли?

Водитель кивнул.

В зале отлетов Уилл сразу заметил крепкого коренастого человека в джинсах и кожаной куртке «пилот». Человек встретился с ним взглядом, пригладил короткие седые волосы и приблизился, протягивая визитную карточку: «Дейн П. Бентли, „клуб‑2027“».

– Вы Уилл. А вы Нэнси. А кто этот маленький человек?

Нэнси сразу понравился добряк с седоватой щетиной.

– Его зовут Филипп.

– Примите мои соболезнования. Ваш самолет заправлен и готов к полету.

День клонился к закату, а машины к дому Липинских все подъезжали. Но Фрэзеру терпения было не занимать. Вот и Лора Пайпер с мужем сели в такси. На подъездной дорожке остался только один автомобиль, принадлежавший Джозефу. В доме внизу и наверху горел свет. Фрэзер решил подождать еще час, чтобы действовать наверняка.

Затем его машина подъехала к дому. «Наблюдатели» разделились по двое. Декорсо он послал к заднему входу, а сам, сняв предохранитель с пистолета с глушителем, похожего на страшное космическое оружие, двинул плечом дверь со стороны террасы. На завершающей фазе операции всегда возникало приятное возбуждение. Фрэзер горел желанием как следует приложить этого сукина сына. Он предвкушал, как ударит рукояткой пистолета по виску Пайпера, и тот повалится на пол.

К чему Фрэзер не был готов – это к пустому дому. Особенно его разозлила кукла размером с Филиппа, лежащая на диване в гостиной, где ее оставила Лора.

Спортивному двухмоторному самолету «Бичкрафт‑58», которым владел Дейн Бентли, исполнилось двадцать лет. Это была славная машина. Максимальную скорость развивала двести узлов, а дальность полета была почти полторы тысячи миль. Вряд ли найдется место в Штатах, где Дейн не приземлялся, и он с удовольствием хватался за любой повод совершить полет. Особенно серьезный.

Когда позвонил старый друг Генри Спенс и попросил помочь, сказав, что оплатит счет за горючее, он не раздумывая сел за руль своего «мустанга» и быстро добрался до ангара у аэропорта Беверли‑Муни, штат Массачусетс. По пути Дейн передал сообщение подруге, с которой жил, что уезжает на несколько дней, а второе – даме помоложе, с ней встречался на стороне. Ему недавно исполнилось шестьдесят лет.

Примерно в пятидесяти морских милях на север над длинным узким озером Уиннипесоки, утыканным двумястами бусинками островов, сияло вечернее солнце. Дейн подавил искушение рассказать об этом глубоководном озере троим пассажирам, сидящим сзади. Они крепко спали в креслах, обитых красной кожей. Пришлось ограничиться болтовней с ребятами из аэропорта Лакония. Вскоре за озером показалась взлетно‑посадочная полоса.

Джим Зекендорф оставил автомобиль для Уилла в аэропорту. Получив у стойки информации ключи в конверте, Уилл быстро посадил жену с ребенком в компактный внедорожник и двинулся к дому, а Дейн стал регистрировать план полета, узнавать погоду, а затем отправился поспать в комнате отдыха пилотов.

Ехать пришлось всего десять миль, и вскоре они прибыли в Олтон‑Бэй, маленький городок у озера Уиннипесоки. Уилл бывал здесь несколько лет назад – приезжал на уик‑энд порыбачить и выпить. С ним была подружка, но он, хоть убей, не помнил какая. Тогда женщины менялись в его жизни с огромной скоростью. Все красотки теперь слились в одно пятно. Еще Уилл помнил, что Джим Зекендорф на тот уик‑энд явился без жены и интересовался его подружкой больше, чем он сам.

Второй дом Зекендорфа соответствовал статусу Джима как преуспевающего бостонского адвоката. Участок примерно шестьсот квадратных метров разместился на каменистом гребне высоко над покрытыми зыбью водами бухты Олтон. Нэнси была не в том настроении, чтобы по достоинству оценить замечательную, полную воздуха гостиную, плавно перетекающую в кухню с открытой планировкой – при иных обстоятельствах она бы наверняка радостно порхала из комнаты в комнату, – но даже сейчас великолепие обстановки впечатлило ее.

В сумерках из выходящих на озеро окон можно было видеть качающиеся под ветром сосны и березы. Серовато‑черные волны методически накатывали на каменный волнорез, имитируя морской прибой.

Нэнси сразу отправилась в спальню переодеть сына и сменить свое траурное платье, а Уилл быстро обошел дом. Накануне сюда из Бостона приезжала жена Джима. Холодильник и кладовая набиты продуктами, детским питанием и коробками с памперсами. Повсюду свежие полотенца. Термостаты настроены. В гараже машина с ключами. В спальне они обнаружили новую детскую кроватку, а в кухне – высокий детский стульчик, еще с ценником. Зекендорфы были просто неповторимы.

Уилл достал из коробки табельный пистолет Нэнси, проверил, вставил обойму и положил на видном месте на столике у постели, рядом с «чистым» мобильным телефоном.

Нэнси возилась в кухне, собираясь кормить ребенка. Она уже переоделась в удобные джинсы и футболку. Уилл походил туда‑сюда, прижав к груди Филиппа, а затем посадил его на высокий стульчик и обнял жену.

Они простояли так долго. Он отпустил ее лишь раз, чтобы утереть с лица слезинки.

– Я буду звонить на каждом повороте.

– Обязательно. Не забывай, ведь я твоя напарница.

– Как я могу забыть? Все как прежде, мы с тобой снова заняты делом.

– План у нас хороший, должен сработать. Но… я боюсь.

– Здесь они тебя не найдут.

– Не за себя, за тебя.

– Ну, о себе я позабочусь.

Нэнси прижалась к нему.

– Ты ведь у меня теперь старенький. Пенсионер.

Уилл пожал плечами.

– Старый вол ведет прямую борозду. Ты правильно выбрала.

– Да, правильно.

Они поцеловались в последний раз, потом она нежно толкнула его в плечо.

Дейн взлетел, когда почти стемнело. Сделал круг над озером и изящно повернул на запад. Когда самолет поднялся на полетную высоту, он повернулся к Уиллу, сидевшему в кресле второго пилота, и наконец заговорил. Так долго молчать было для него тяжелым испытанием, поскольку трудно найти более разговорчивого и общительного человека, чем Дейн Бентли. А теперь на ближайшие восемнадцать часов слушатель находился в его полном распоряжении.

Первую посадку Дейн совершил через четыре с половиной часа в Кливленде, чтобы заправиться. К тому времени Уилл уже знал о пилоте очень многое.

Еще в школе Дейн решил стать военным моряком. Он вырос на воде, в Глостере, штат Массачусетс, где его семья владела фрахтовочной рыболовецкой компанией. Отец и дед – бывшие моряки. В отличие от большинства одноклассников, со страхом ожидавших призыва во Вьетнам, он пошел туда добровольцем. И остался на второй срок, попросившись в морскую разведку. Прошел должную подготовку и провел этот срок, а затем еще один, плавая вверх и вниз по реке Меконг, ведя разведку позиций Вьетконга. После окончания войны Дейна уговорили остаться в Управлении морской разведки в Мэриленде, где он начал служить в военно‑морском оперативном центре в звании старшины.

В местной общине Дейн не прижился, поскольку был большим любителем женского пола, а все сотрудники оперативного центра имели семьи. Он хотел перейти в другое ведомство, чтобы получить офицерское звание, или вообще бросить службу и вернуться в семейный бизнес, но тут подоспели люди из «зоны‑51». Дело в том, что военно‑морской оперативный центр являлся главным источником пополнения сотрудников. Больше половины «наблюдателей» служили прежде в Мэриленде.

Как и любого, попавшего на службу в «зону‑51», Дейна соблазнила загадочность сверхсекретной военно‑морской базы в пустыне Невада. И действительно, когда он прошел последнюю стадию отбора и получил доступ, ему открылись необыкновенные знания. Но Дейн был человеком действия и глубоким размышлениям никогда не предавался. Не собирался он этим заниматься и здесь. Тайны Вселенной ему безразличны, а вот приличное жалованье и вольготная жизнь в Лас‑Вегасе – другое дело. И он решил, что сделал правильный выбор.

Поначалу Уилла насторожило, что этот человек был «наблюдателем». Но пришлось довериться искренности Дейна и своей способности разбираться в людях. Впрочем, ничего иного ему не оставалось, кроме, наверное, прыжка без парашюта.

Дейн многое прояснил насчет «наблюдателей». За свою тридцатилетнюю службу он исполнял множество обязанностей. Начиная с обслуживания металлодетекторов до проведения специальных акций против сотрудников, подозреваемых в получении несанкционированных данных о ДС своих родственников и друзей или другими способами грубо нарушивших устав. «Наблюдатели» были людьми, застегнутыми на все пуговицы. Бесстрастные и лишенные юмора, они смотрели на остальных сотрудников «зоны‑51» примерно так же, как охранники тюрем на заключенных.

Но Дейн был не таким. Его добрый общительный нрав зачастую мешал в работе, и в ежегодных аттестациях ему неизменно указывали стать менее общительным и не панибратствовать с сотрудниками. С Генри Спенсом он познакомился случайно. Однажды в субботу они одновременно подъехали к заправочной станции. Разговорились, а потом отправились выпить в казино «Сандс».

Дейн знал о Спенсе все. «Наблюдатели» считали его человеком, по‑настоящему компетентным. У этого бывшего сотрудника ЦРУ была светлая голова. Их дружба полностью подтверждала истину о взаимном притяжении противоположностей. С одной стороны Спенс, выпускник Принстона, член элитарных загородных клубов, женатый на богатой светской львице, а с другой – Дейн, любитель пива, драчун и забияка, поклонник девушек из стриптиз‑баров.

Больше всего их объединяла, пожалуй, страсть к пилотажу. У Спенса был самолет высшего класса «сессна», а Дейну приходилось брать напрокат всякое барахло. Когда их дружба окрепла, Спенс щедро позволял Дейну пользоваться своим самолетом, и за это «наблюдатель» был очень благодарен ему.

Дейн рассказал Уиллу, что вышел на пенсию год назад, сразу, как исполнилось шестьдесят. Зиму он намеревался проводить в Лас‑Вегасе, у него там квартира в кондоминиуме, а лето – в Массачусетсе, на воде, в доставшемся в наследство бунгало. Плюс вот этот самолет. Прошел год, и он был абсолютно доволен жизнью. К тому же Спенс оказал Дейну честь, предложив стать членом «клуба‑2027». Он был там единственным бывшим «наблюдателем». Многие члены клуба до сих пор не могли с этим свыкнуться.

Уилл поглядывал в ветровое стекло. Сейчас оно было разделено как бы на две части: одну заполняли мерцающие огни Кливленда, а другую – чернота озера Эри.

– Вы, конечно, знаете Малькольма Фрэзера, – произнес Уилл.

– Разумеется. Он был моим боссом. С той секунды, когда Фрэзер вышел из лифта в свой первый день, все поняли, что он далеко пойдет. Жестокий и безжалостный ублюдок. Бросил собственную мать. Его боялись все ребята. Следил за каждым. Унесешь с работы канцелярскую скрепку, сразу настучит. Ради карьеры готов на все. Помню случай, когда он лично прикончил одного. Был у нас такой аналитик, работал в отделе США. Ему удалось пронести свернутую в трубочку бумажку, где были записаны ДС нескольких местных из Лас‑Вегаса, у которых срок приближался. Он вложил ее в пластиковую капсулу, облепил жвачкой и положил за щеку. В общем, никто не заметил. До сих пор непонятно, зачем это ему было нужно. А потом этот парень напился с одним из их лаборатории и сболтнул. Ну а тот стукнул. Так Фрэзер сделал его из снайперской винтовки с расстояния более трехсот метров, когда он заехал в автокафе. Вскоре подвиг этого парня повторил Марк Шеклтон, более успешно.

– А что вы знаете о Шеклтоне?

– Почти все.

– А обо мне?

– Тоже почти все. Кроме ваших недавних похождений. Я надеюсь услышать о них, когда мы после заправки снова полетим.

В аэровокзале Уилл позвонил Нэнси. Они быстро обменялись новостями. Она в порядке, он в порядке, Филипп спит. Уилл просил ее отдыхать. Больше говорить было не о чем.

Перед отлетом Дейн внимательно осмотрел самолет, с чашкой черного кофе в одной руке и фонариком в другой.

Сев в кресло пилота, он весело объявил:

– Следующая остановка в Омахе!

Уилла клонило ко сну.

А Дейну хотелось поговорить.

В сотне миль к югу мимо них с огромной скоростью пролетел самолет Малькольма Фрэзера. Пункт назначения у обоих был один и тот же.

Фрэзер чувствовал себя опустошенным. Реакцию министра Лестера на новость, что Пайпер опять ускользнул из удавки, можно предсказать. Фрэзер заявил, что напишет рапорт об отставке. На том они расстались.

Несколько часов было спокойно, а потом позвонил Лестер и сказал, что уходить в отставку Фрэзеру рано. Видимо, он посмотрел в свой календарь и увидел, что до события в Каракасе осталось двадцать дней. Его недавно вызывал для доклада министр обороны, побывавший перед этим в Овальном кабинете президента.

Фрэзер уйдет, но в свое время: когда наконец выяснит, чт о Пайпер отыскал в Англии и чт о Спенс намерен делать с книгой 1527 года. Секретность «зоны‑51» всегда была превыше всего. А сейчас, накануне операции «Рука помощи», тем более.

А Фрэзер за эти несколько часов уже начал привыкать к мысли об уходе. Не так плохо убраться отсюда прочь, оставив на столе переносной компьютер, пожелать всем удачи и подняться на лифте в последний раз. Но противно уходить проигравшим. И кому? Уиллу Пайперу.

Этот сукин сын всегда оказывался на два шага впереди, что бесконечно унижало Фрэзера. Разумеется, легкой добычей такого парня назвать нельзя. Он крепкий орешек, опытный агент ФБР, но одиночка, с ограниченными возможностями. Как же ему удается переигрывать Фрэзера?

Лестер дал ему последний шанс исправить положение. Всякий раз, когда ход операции нарушался, Фрэзер полагался на единственный фактор, всегда помогавший выйти на верный путь, – свой интеллект. Он вырос до поста главы службы безопасности, потому что умел не только действовать, но и шевелить мозгами. Большинство «наблюдателей» являлись простыми исполнителями приказов. Он был на голову выше всех и, по собственной оценке, мог бы при случае стать аналитиком не хуже Спенса или Кеньона. Он и теперь предпринял дальновидную попытку – поручил своим людям в оперативном центре прослушивать телефоны всех известных членов «клуба‑2027» и вообще каждого отставника системы, хотя бы отдаленно связанного с Генри Спенсом. Фрэзер полагал, что Спенс и Пайпер станут связываться с помощью «чистых» телефонов, и решил раскинуть сеть пошире.

Аудиофайл он получил на свой карманный компьютер еще в Уайт‑Плейнсе, но просмотрел только сейчас.

«– Дейн, это Генри Спенс. У тебя есть минутка?

– Для тебя даже две. Вижу, ты поменял номер.

– Да.

– Как дела?

– Осталось несколько дней, но держусь. Позволь мне быть кратким.

– Хорошо.

– Помнишь Уилла Пайпера?

– Конечно.

– Он помогал мне. Недавно ездил в Англию. Кое‑что откопал.

– Что именно?

– Ответы на все наши вопросы.

– Расскажи.

– Он тебе расскажет. Для этого заправь свой „бичкрафт“ и доставь парня в одно место. За ним гоняется Фрэзер со своими парнями. Горючее я оплачу.

– Куда лететь?

– Завтра в два часа дня будь в аэропорту округа Уэст‑честер в Нью‑Йорке. Он сообщит тебе детали. Ты понял?

– Само собой».

Фрэзер был в ярости. Надо же, Дейн Бентли, бывший «наблюдатель». Свой. Какое коварное предательство. Веселый, приветливый, но слишком близко общался с рабочими пчелами. Фрэзеру так и не удалось уличить Бентли в каком‑либо нарушении, но подозрения его не обманули.

Он немедленно поручил одному из своих людей проверить его ДС и был разочарован результатом.

В оперативном центре быстро вошли в базу данных федерального Управления гражданской авиации США и ознакомились с планом полета Бентли. От Уайт‑Плейнса до Лаконии, штат Нью‑Гэмпшир, дальше Кливленд, штат Огайо, потом Омаха, штат Небраска, затем Гранд‑Джанкшен, штат Колорадо, и, наконец, Бербанк, штат Калифорния, аэропорт имени Боба Хоупа. И теперь у них был номер специального телефона Спенса, что могло оказаться очень полезным.

– Лос‑Анджелес, – прохрипел Фрэзер. – Он возвращается на место преступления.

– Собирается забрать свою флэшку, верно? – спросил Декорсо.

Фрэзер кивнул.

– Ну и мы полетим туда же.

Погода на всем маршруте была отличная, и Дейн мог спокойно слушать рассказ Уилла. Потрясающая выносливость. Вторую ночь человек не спал, и хоть бы что.

У Уилла язык заплетался от усталости, однако он добросовестно поведал пилоту о недавних событиях и своих находках. Дейн не был силен в истории и литературе, но пришел в восторг от участия в деле Шекспира и особенно Нострадамуса. О Жане Кальвине он никогда не слышал, но это его не смутило. Он с интересом выслушал историю о монахах‑писцах и их коллективном самоубийстве, а предсказание о конце света воспринял по‑деловому.

– Да, Спенс любил разглагольствовать об этом, но я все равно в конец света не верю. Жаль, что не удастся проверить.

Уилл покосился на него.

– Да, – кивнул Дейн, – я рискнул нарушить устав. Перед уходом на пенсию попросил Спенса посмотреть мой ДС. Я свалю отсюда в двадцать пятом. Всего лишь в семьдесят четыре. Так что до настоящей старости не доживу. – Он посмотрел на Уилла: – А вы ВД?

– Есть что‑то, чего вы обо мне не знаете?

– Думаю, нет. В «клубе‑2027» старики любят потрепаться. А ваше дело «убийцы Судного дня» дало им пищу для бесед. – Он коротко поговорил по радио с диспетчером и снова повернулся к Уиллу: – Очень жаль девушку и ее деда. Похоже, у вас была с ней связь. – Дейн произнес эти слова уверенно.

– Это заметно?

– Да, сэр.

– Мне нечем гордиться.

– Бросьте. Мужчина должен заниматься тем, чем должен заниматься. Таков мой девиз. – Он прервался, чтобы сообщить по радио полетную высоту. – Хочу вас поблагодарить.

– За что?

– За помощь Генри. У него билет на послезавтра, и вы дали ему возможность круто держаться на ветру, а не смотреть на часы. Лично я предпочел бы догорать в обществе моделей в купальниках.

Уилл похлопал Дейна по плечу.

– Вы славный малый. Я вас понимаю.

Он его понимал, но сам хотел бы догорать только с Нэнси.

– Я решил раскрыть вам один интересный секрет.

– Почему?

– Потому, мой друг, что вы поведали мне сегодня тайну, и я хочу отплатить вам тем же. Кроме того, мы сейчас оба сильно рискуем. – Он помолчал. – Я думаю, что знаю причину, почему они ведут прессинг по всему полю, чтобы задавить вас.

– Вот как?

– Да. Примерно через три недели в Венесуэле, в Каракасе, должно произойти кое‑что серьезное. Они знают об этом давно, и два года назад ЦРУ составило план действий. Когда я уходил на пенсию, подготовка шла полным ходом.

– А что там произойдет?

– Самое страшное землетрясение, какое случалось в Латинской Америке. С эпицентром в Каракасе. За один день погибнут свыше двухсот тысяч человек. Ну, это наши умники решили, что будет землетрясение. Больше ничего не подходит.

Уилл вздохнул.

– Да…

– Мне не нужно вам говорить, почему Венесуэла так интересует дядю Сэма, что он думает о ней постоянно. Нефть и комми. Вот наши власти и решили использовать катастрофу, чтобы смешать карты.

– Переворот?

– По существу, да. Я слышал, наши явятся туда с гуманитарной помощью. Неподалеку будет стоять флот с палатками, койками, продуктами и медицинским оборудованием. Только уляжется пыль, а мы уже тут как тут. А там хаос. Правительство в полной растерянности. Их президент выживет, но большинство его соратников нет. Поднимет голову оппозиция – разумеется, при нашей накачке. Свою часть работы сделают Колумбия и Гайана – захватят спорные пограничные территории, – а войска США, Англии и Франции придут туда как миротворцы. Плохому парню дадут под зад, и президентом станет один из наших, который вернет американские и европейские нефтяные компании. Вот так они будут действовать.

Уилл был потрясен. Теперь все ясно: и почему им так была нужна эта книга; и почему они без колебаний убили Кантуэллов и родителей Нэнси. Фрэзер и его хозяева с яростной решимостью прикрывают секретную операцию особой важности – переворот в недружественной, богатой нефтью стране, используя данные из книг библиотеки «зоны‑51». И уж конечно, они бросят все силы на то, чтобы стереть Уилла в пыль.

Самолет пошел на снижение. Уилл подавленно молчал, вглядываясь в простирающуюся внизу равнину Небраски. Ему предстояло сразиться с очень мощным и коварным врагом.

Путешествие закончилось на следующий день под калифорнийским солнцем, грязновато‑желтым в рассветном смоге. Последний участок пути Уилл проспал и проснулся, когда самолет приземлился.

– Конец маршрута, – объявил Дейн.

– Как вам‑то удается столько бодрствовать? – удивился Уилл.

– А я и не думал бодрствовать. Поставил машину на автопилот и тоже дрых, как и вы. – Он рассмеялся. – Шучу. Чтобы не заснуть, я, как всякий воздушный водитель‑дальнобойщик, болтал со всеми женщинами, какие возникали в эфире.

На бетонной площадке небольшого аэропорта Уилл размял ноги, наслаждаясь приятным теплым ветерком, ожидая, пока Дейн закончит оформлять полетный план. Он быстро поговорил с Нэнси. У нее все в порядке. Горюет по родителям, но держит себя в руках. Сегодня утром брала сына на пристань, примостилась на большом волнорезном камне и покачала его, пока он не уснул под рокот волн.

Подошел Дейн, и они наметили план. Уиллу нельзя засвечивать свою кредитную карту, поэтому автомобиль напрокат возьмет для него Дейн. Уилл поедет заниматься своими делами, а Дейн поспит в ближайшем мотеле. Во второй половине дня они встретятся в аэропорту и совершат быстрый перелет в Лас‑Вегас, к Спенсу и Кеньону.

Уилл помахал рукой Дейну и свернул на юг, к парку Першинг‑сквер.

Фрэзер вел наблюдение. Он предусмотрел все. Вызвал с озера Грум еще людей и организовал три группы по трое. Одна, возглавляемая Декорсо, следовала за Уиллом. В том же направлении, соблюдая дистанцию, двигался и автомобиль Фрэзера. Третья группа, ведомая оперативником Салливаном, осталась с Дейном.

Как только автомобиль тронулся, Фрэзер прохрипел в микрофон:

– Салли, не упускай из вида пилота и держи меня в курсе. Когда придет время, дай ему коленом под зад.

Движение в полдень не было напряженным, и Уилл добрался до центра за полчаса. Поставил машину на общественной стоянке напротив здания Центральной библиотеки и с самоуверенностью ньюйоркца перешел Пятую улицу в неположенном месте.

В последний раз Уилл находился здесь пятнадцать месяцев назад, но казалось, это было вечера. Тот день он помнил до мельчайших подробностей. Схватка с «наблюдателями» в бунгало отеля «Беверли‑Хиллз», где он оставил четверых истекать кровью на мягком ковре пастельного цвета. Мозги Шеклтона пузырились на выходе из раны размером с винную пробку. В руке Уилл держал флэшку с копией похищенной базы данных, где были записаны даты рождения и смерти всех жителей США. Это был его страховой полис, спасательный круг, который необходимо спрятать. И он решил это сделать в библиотеке. Лучшего места не придумаешь.

Поднимаясь сейчас по ступенькам и открывая входную дверь библиотеки, Уилл не знал, что за ним следуют двое молодых «наблюдателей». Фрэзер оставил Декорсо при себе, оказав ему честь сидеть за рулем, а охоту поручил молодым. Час Декорсо приближался. Фрэзер не знал, как это случится и когда, потому и оставил при себе. Накладки сейчас ему не нужны.

Уилл быстро прошагал через холл к главной лестнице и, спустившись на два этажа, вошел в небольшой зал. «Наблюдатели» петляли за ним между стеллажами. В зале были еще десять посетителей, так что подозрений они не вызывали.

Уилл нашел место – он его хорошо запомнил – и остановился в замешательстве. В тот раз стеллаж был заставлен потрепанными коричневыми томами полного собрания муниципальных законов округа Лос‑Анджелес за семьдесят лет. А теперь здесь стояли другие книги.

Муниципальные законы куда‑то исчезли, а с ними и заветный том за 1947 год, в котором он устроил тайник.

Бормоча под нос ругательства, Уилл двинулся к висящему на стене телефону. Снял трубку, подождал ответа сотрудника библиотеки.

– Я звоню из зала номер пять. Ищу муниципальные законы округа Лос‑Анджелес. Они прежде были тут.

Один из «наблюдателей» внимательно слушал, стоя у ближайшего стеллажа.

– Хорошо, я перезвоню. – Через минуту Уилл снова снял трубку и, услышав ответ, чуть не сорвался на крик: – Вы шутите? Нет, я не могу ждать шесть недель. Пожалуйста, назовите мне адрес, чтобы я с ними связался. Спасибо. Я вам очень признателен.

Расстроенный Уилл повесил трубку и затопал вверх по лестнице.

Один из «наблюдателей» немедленно шепотом проинформировал Фрэзера:

– Он ищет какой‑то том муниципальных законов округа Лос‑Анджелес. Почему‑то в библиотеке их больше нет. Ему продиктовали адрес. Вероятно, он поедет туда.

Уилл побежал к своему автомобилю и развернул карту, которую нашел в «бардачке». Восточный Олимпик‑бульвар находился в трех милях отсюда. Значит, далеко ехать не придется. Через десять минут Уилл пересек по мосту реку Лос‑Анджелес и въехал в унылый квартал, застроенный одноэтажными складскими зданиями. Фрэзер и Декорсо следовали за ним на безопасном расстоянии.

Поставив машину на стоянке Индустриального центра, Уилл задумался. Ничего хорошего этот визит не обещал. Надо же, какое невезение. Тома с муниципальными законами направили на оцифровку по совместной программе библиотек округа Лос‑Анджелес и поисковой компании Интернета. Теперь придется их упрашивать.

Когда Уилл исчез за дверью одного из складских строений, Фрэзер заволновался. Он не хотел терять его из вида ни на секунду. Увидев на стоянке большой коричневый фургон объединенной посылочной службы, Фрэзер отдал приказ двоим «наблюдателям», чтобы один из них через минуту был внутри склада. Энергичные молодые люди вылезли из машины.

Уилл вошел в приемную, где за длинной стойкой сидела сотрудница. На стене в рамках висели какие‑то свидетельства корпоративных достижений. Он терпеливо подождал, пока девушка закончит говорить по телефону, а затем пустился в пространные объяснения, почему ему понадобилась книга, находящаяся у них на сканировании. Девушка выслушала его со скучающим видом, не перебивая, но стоило ему на мгновение замолкнуть, как она быстро проговорила:

– Вы находитесь в лаборатории сканирования. Здесь книги не выдают.

Уилл сделал второй заход, пытаясь ее обаять. На карточке значилось, что девушку зовут Карен, и он несколько раз произнес ее имя с искренней нежностью. Однако на Карен чары Уилла не действовали.

В приемную вошел служащий по доставке посылок, в форменной коричневой рубашке и шортах, которые ему были тесны. Уилл окинул его взглядом, отметив, что парень «качается» в каком‑нибудь в зале, и тут же забыл. А зря. Потому что в кузове фургона посылочной службы лежал человек, которому форма была в самый раз, вырубленный ударом вот этого «качка».