Другая мораль

Убийца не может пошевелиться и ничего не может поделать, пока его не полюбишь. Это революционное утверждение. Только любовь может сдвинуть дело с мертвой точки.

Заместителю деда: Тебя его слова тронули. Это было видно.

Заместителю сына: Тогда я отправил тебя к нему. Тебе было сложно подойти к нему, очень сложно. Но дед придал тебе силы.

Обращаясь к группе: Здесь обыденная мораль бессильна. Когда говоришь, например: «Злодея нужно исключить из общества, его место — за решеткой», — сам становишься насильником. Отвергая насильников, находишь в себе те же преступные чувства, которые приписываешь другим. Пока проводишь моральные различия между добрыми и злыми, помочь нельзя. И за преступником надо признать право, что он тоже человек, как и мы с вами.

Существует расхожее мнение, что преступники национал-социализма лично в ответе за свои преступления, мол, их никто не принуждал к насилию. Поэтому они должны нести ответственность за свои преступления лично. А они с этим не согласны. Потому что это неправда. Ими руководило охватившее их мощное движение. Всеми немцами, не только членами национал-социалистической немецкой рабочей партии и СС. Весь народ был охвачен мощной силой, которой индивид не в силах противиться, по крайней мере, большинство людей. Только те смогли себя защитить, у кого была еще другая опора. Только они могли, а другие не могли.