N ПСН.9ВР. рюжртя — конфликты 2 страница

Аналогичную картину жизни находим ь «Повести о Савве Грудцыне», который начал жить «неисправным дигем», погряз в грехах и кончил тем, что ушел в монастырь, и в «Комедии притчи о блудном сыне» Симеона Полоцкого, в которой сын пы­тается также жить, «как ему любо», не слушая советов отца, и после горьких скитаний возвращается домой, чтобы раска­яться:

Аз жо отсело хощу пребывати В послушании, себе подчинятп

Так намечается в этих произведениях второй половины XVII века известное художественное обобщение: перед нами

своего рода борьба отцов и детей, которая раскрывается на примере определенного характера, за которым мы можем раз­личить реальное жизненное содержание. Новый период обще­ственного развития, в который вступала Россия во второй половине XVII века и который нашел себе полное выражение в деятельности Петра I, необходимо определял кризис старого уклада, старой культуры. Пробуждавшаяся человеческая лич­ность сталкивалась с неподвижными еще устоями патриархаль­ного быта. Конфликт старого и нового принимал иногда чрез­вычайно резкие формы. Этот конфликт и осознавался авторами названных нами произведений, получал определенную идейную оценку, отражался в образах. Так возникало определенное ли­тературное течение, опиравшееся на определенные обществен­ные настроения и их выражавшее. Но в жизни все усиливались новые тенденции, которые определяли иные, прогрессивные на­строения других общественных групп; они по-своему оценивали эти же основные вопросы жизни, иначе эстетически их воспри­нимали, отражали их в иного тил а характерах. Если мы возь­мем повести о Фроле Скобееве, о матросе Василии и близкие им, то увидим, что в них тот же добрый молодец, ставший жить не по заветам, а так, как ему любо, не только не терпит крах в жизни, а, наоборот, преуспевает в ней. Скобеев обманом добывает себе жену, обманом добивается благословения и жи­вет затем в довольстве. Матрос Василий выходит как победи­тель из всех жизненных трудностей и т. д. Перед нами другое литературное течение, которое те же проблемы, те же жизнен­ные противоречия разрешает совершенно иначе, иначе эсте­тически оценивает явления жизни. Это своеобразная форма общественной идеологической борьбы, выражающаяся в том, что одна общественная группа противопоставляет другой свое решение жизненных вопросов, утверждая как общественно зна­чимые такие черты характеров, которые ее противники рисуют как отрицательные, как нарушающие эстетические нормы.

Примером литературной борьбы в русской литературе XIX века может служить уже упоминавшаяся выше различная трактовка нигилизма в 60-х годах, борьба между революцион­ными демократами, с одной стороны, и либералами и крепост­никами— с другой; в литературе XX века — изображение рево­люции 1905 года.

Поскольку в общественной жизни переплетаются интересы и точки зрения различных общественных групп, в литературном процессе выступают самые различные стили и течения, которые дают различную эстетическую трактовку жизни. И наоборот, как уже указывалось, близкие идейно друг другу общественные группы будут выступать и в литературе с близкими по своей эстетической окрашенности образами. Так, социальная основа творчества Горького п Маяковского в смысле той среды, в ко-

торой складывалось их мировоззрение, различна, по и m т<> время и близка по своему отношению к буржуазной длміспяі тельности начала XX века; близки к образам Горького, склады­вались под их воздействием и образы раннего Маяковского, с их революционной устремленностью. Образ горьковского Данко находит отклик в произведениях Маяковского.

Анализ произведения, стиля, течения в конечном счете дол­жен привести нас к определению его места в литературном процессе, в литературной борьбе своего времени. Только поняв, в каких условиях оно возникло, какие эстетические нормы ему противостояли, какие на него воздействовали, мы сможем опре­делить его историко-литературное значение и благодаря этому глубже понять, в чем его значение для нас, чему оно служит в современности.

Мы до сих пор говорили о том, что произведение исторично, т. е. возникает как необходимое следствие определенной истори­ческой обстановки. Она определяет его и по форме, и по содер­жанию.

Но в то же время общественная культура вбирает в себя как необходимое условие для своего развития все то культурное наследие, которое накоплено в предшествующие периоды раз-«вития человечества.

Поэтому писатель в своей работе имеет возможность опи­раться на творческий орыт своих предшественников, законо­мерно продолжая его, точно так же как и общественное разви­тие в целом закономерно продолжает идти по единому пути исторического развития человечества. Если теоретически мы вправе были, отвлекаясь от этих исторических общественных связей, рассматривать произведение как самостоятельно воз­никшее в данной исторической обстановке, то в историко-лите­ратурной работе мы всегда будем наблюдать, что возникало оно под влиянием предшествующего литературного развития. В нем писатель находит уже сложившиеся литературные формы, которые он может использовать для решения своих твор­ческих проблем, находит образы, в которых были поставлены близкие ему эстетические проблемы. В принципе его произведе­ние было продиктовано именно данной исторической обстанов­кой и — теоретически рассуждая — могло бы возникнуть и без этой историко-литературной связи. Но в этом случае писателю каждый раз заново надо было бы решать все литературные проблемы: создавать, скажем, систему стихосложения, разраба­тывать жанры и т. п. Практически он берет все это у своих предшественников, которые помогают тем самым оформле­нию его собственного творческого опыта. Это воздействие опыта прошлого в литературе—литературная традиция, сила преемственности в литературной жизни — чрезвычайно велико. Писатель осмысляет повое в жизни, которое проявляется не

сразу, а постепенно накапливаясь и назревая, при помощи уже накопленного в литературе опыта, традиции. И в то же время чем крупнее писатель, тем больше в его творчестве новатор­ства, т. е. именно такого содержания и таких форм, которые отвечают именно его времени. Отразить новое и помогает писателю материал, накопленный литературой прошлого. Традиция — повивальная бабка новаторства и вообще литератур­ного развития. В том случае, если писатель не вносит нового в свое творчество, т. е. не откликается на запросы жизни, перед нами безжизненное повторение прошлого — эпигонство. Оно может существовать, поскольку в человеческой жизни много сходных, повторяющихся моментов, которые позволяют сохра­няться и традиционным литературным образам и формам, но писатель играет роль в литературе только тогда, когда он улав­ливает новые требования жизни, воплощает их в своих образах. И чем полнее он использовал традицию литературного разви­тия, тем легче ему это сделать, так как он обладает наиболь­шим опытом, наибольшим эстетическим кругозором, которые позволяют ему уловить именно то, что нужно современности. Так, Горький, начиная свою деятельность, сразу улавливает пе­редовые традиции предшествующих периодов развития литера­туры и, развивая их, нащупывает почву для создания нового художественного метода — социалистического реализма.

Глава третья

МЕТОД СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО

РЕАЛИЗМА

Метод социалистического реализма естественно и необходимо вызывается к жизни эпохой социалистических революций, на^-сыщающей искусство новым, небывалым историческим мате­риалом, ставящим перед ним такие жизненные вопросы, кото­рые необходимо требуют новых творческих ответов, а стало быть, и новых, соответствующих им художественных форм, т. е. создания новых характеров и сюжетов во всей сложности свя­занной с ними исторической обстановки.

Борьба за создание^ и развитие нового, социалистического общества-вызвала^к жизни и искусство нового типа,— гдслшхгво социалистическогд^реализма. Оно ни в какой мере не противо-стояло предшествующему ему искусству и не исключало егТ ^ Мы часто делаем ошибку, думая, что, определяя новаторство в области художественного метода, мы должны находить в нем только то, чего не было в предшествовавших ему методах, и, на­оборот, что указание на общие черты его с предшествовавшими методами должно привести нас к отрицанию этого новаторства. Это, конечно, глубоко неверно. Бесспорен тот факт, что искус­ство досоциалистического общества сохраняет и в наше время свою эстетическую действенность. Это означает, что художест­венный опыт, накопленный в прошлом, не отпадает для нас, а входит и в наш современный опыт, участвует в его развитии. Тем самым и развитие нашего искусства вбирает в себя тради­цию прошлого применительно, конечно, к новым сторонам со­временной действительности. Гуманизм., мужество, _воля._ целе-

_ І ОТОВНОСТЬ К ПОДВШХ=- ВСС ЭТО ваЖНеЙШИе^чеДТЬТ прррдпнпт

советского человека, подчиненные той конкретной исторической цели в движении к коммунизму, к которой он стремится.

В создании характера именно такого человека проявляется очевидное новаторство советской литературы. Однако, если те или иные стороны этого характера будут нам показаны в той или иной форме в литературе прошлого или в современной даже и без раскрытия их в реальных условиях нашего общества, они все равно будут участвовать в воспитании характера пере­дового советского человека. Вот почему, например, привлекают к себе и сейчас широкое, внимание читателей романтические произведения А. Грина («Алые паруса» и др.). В них нет изо­бражения социалистического человека, но мечта Грина о чело­веческом счастье, его пафос воли, дерзания, страсти и мечты — все это близко и современному человеку. Общий гуманистиче­ский пафос, характерный для Грина, участвует в конечном счете в развитии того социалистического гуманизма, который присущ в целом советскому искусству.

Поэтому традиции искусства прошлого в самом широком смысле этого слова глубоко воспринимаются социалистическим реализмом. Поэтому советское искусство совершенно не исклю­чает возможности появления произведений, которые, и не яв­ляясь непосредственно произведениями социалистического реа­лизма, могут играть весьма важную роль в общем развитии со­циалистической культуры и социалистического искусства. Это в особенности относится к прогрессивной зарубежной лите­ратуре и было весьма характерно для советской литературы 20-х годов.

Но это вместе с тем не меняет того положения, что социали­стический реализм является передовым методом современного искусства, что в нем с наибольшей полнотой выражены ведущие тенденции развития искусства современной эпохи. Это значит, что те основные творческие проблемы, которые всегда встают перед искусством в любом периоде его развития и о которых мы говорили выше, метод социалистического реализма ставит и разрешает на материале, наиболее близком к центральным, основным противоречиям нашего времени, и в свете того идей­ного их понимания, которое в наибольшей степени отвечает ха­рактеру развития современного исторического процесса. Ленин в своих статьях о Толстом показал, что значение художника тем выше, чем ближе он подходит к отражению наиболее суще­ственных противоречий своего времени.

Важнейшие особенности метода социалистического реализма, проявляющиеся в творчестве советских писателей— -начиная с творчества Максима__Гор~ькЬго, и опре;изл_яюіся_име]іно тем, что изображение самых разлїїчншГстЬрои действительности па его основе дастся именно в связи с основными общественными противоречиями нашего времени. Это позволяет писателю, а вместе с ним и его читателям быть на уровне тех требований, которые предъявляет к ним наша эпоха.

Отсюда, в частности, вытекает вывод, чго социалнсмии п\ни реализм отнюдь не сводится только к изображению явлении окружающей нас действительности. В его кругозор входят и явления прошлого, и жизнь капиталистического общества и т. д.

Белинский заметил в свое время, что «мы вопрошаем и до­прашиваем прошедшее, чтобы оно объяснило нам наше настоя­щее и намекнуло о нашем будущем» *. В историческом романе метод социалистического реализма проявляется прежде всего в понимании тех или иных явлений прошлого в свете тех проб­лем, которые важны для нас сейчас, в отборе явлений, осмыс­ление которых важно для современности, в воспитании харак­тера социалистического человека на опыте прошлого, короче—-в освещении всех явлений действительности в духе коммунисти­ческой партийности.

Коммунистическая партийность лежит в основе художест­венного метода советской литературы. Глубокий методологиче­ский смысл характеристики Лениным задач новой литературы в статье «Партийная организация и партийная литература» (1905) состоит, в частности, именно в раскрытии органической связи развития литературы с требованиями эпохи.

«Это будет свободная литература, потому что не корысть и не карьера, а идея социализма и сочувствие трудящимся будут вербовать новые и новые силы в ее ряды. Это будет свободная литература, потому что она будет служить... миллионам и де­сяткам миллионов трудящихся, которые составляют цвет страны, ее силу, ее будущность. Это будет свободная литература, опло­дотворяющая последнее слово революционной мысли человече­ства опытом и живой работой социалистического пролетариата, создающая постоянное взаимодействие между опытом прошлого (научный социализм, завершивший развитие социализма от его примитивных, утопических форм) и опытом настоящего (на­стоящая борьба товарищей рабочих)»².

Очевидно, что Ленин говорил здесь именно о широком ли­тературном движении, в которое будут входить все новые и новые силы, и выделял те основные творческие тенденции, ко­торые будут их объединять. Речь здесь идет именно о том, что позднее стали называть художественным методом. Эти основ­ные творческие тенденции Ленин связывал с основными чер­тами нового исторического периода. Он видел их содержание прежде всего в отражении опыта и живой работы социалисти­ческого пролетариата. Это означало, что в литературу вступал новый тип положительного героя как но его социальной

¹ В. Г. Белинский, Полное собрание сочинении, под ред Вешерова,
т 12, стр. 398.

² В. И. Ленин, Поли собр. соч., т. 12, стр 104.

О взглядах В. И. Ленина на литературу гоиорит В. Щербина в книге «Ленин и вопросы литературы» (М, 1961).

природе, так и по его новым идейным устремлениям, основан­ным на последних достижениях революционной мысли чело­вечества.

Эти черты новой литературы Ленин связывал с идеей народ­ности, со служением миллионам и десяткам миллионов трудя­щихся и с идеей партийности, которая выражала интересы на­рода в наиболее полной и высокой форме. Черты новой, сво­бодной литературы, в понимании Ленина, вытекали, таким образом, из самой исторической обстановки, из характера об­щественных отношений нового исторического периода. Речь здесь шла не о заранее поставленных перед литературой догма­тических требованиях, а об отражении в литературе реальных явлений самой эпохи, об общем направлении творчества писа­телей, о единстве метода. Конкретные же пути развития лите­ратурного творчества определялись именно индивидуальными свойствами писателя, в зависимости от которых общие черты художественного метода проявлялись каждый раз в неповтори­мом и своеобразно индивидуальном стиле писателя, в меру его таланта, близости к революционной действительности и т. д.

В литературе начала XX века с каждым годом все более отчетливо проступали те общие ее тенденции, которые предви­дел Ленин еще в 1905 году. С особенной полнотой они были выражены в творчестве Максима Горького. Именно он впервые ввел в литературу новый тип положительного героя. Образы Нила («Мещане»), Павла Власова («Мать»), Синцова («Вра­ги»), Егора Досекина («Лето») и ряд других свидетельствуют о том, что Горький находил своих героев именно там, где их создавала и воспитывала сама эпоха. Именно поэтому Ленин и называл Горького крупнейшим представителем пролетарского искусства.

Горький не был одинок. Рассказы Серафимовича, его роман «Город в степи», басни Д. Бедною, поэмы Маяковского с их пафосом отрицания старого мира и утверждением нового лири­ческого героя, глашатая грядущей революции,— все это свиде­тельствовало о том, что новый характер эпохи вызывал к жизни и новый характер отношения искусства к действительности, от­крывал перед ним новый круг характеров и событий, подсказы­вал новые их идейные оценки.

Связь художественного метода с новыми чертами эпохи оп­ределяет его историческую гибкость: изменяется опыт и живая работа пролетариата, развивается его революционная мысль, меняется существо конфликтов общественной жизни,— и все это неизбежно накладывает существенный отпечаток и на самый художественный метод. Оп, сохраняя основные общие тенден­ции, вместе с тем непрерывно развивается. Это развитие сказы­вается не только в смене характеров и конфликтов, но и во всем изображении жизненною процесса.

Характерно, что в конце 90-х — начале 900-х голов 1 орькиїі, в основном реалистически изображая действительность, широко обращается к традициям революционного романтизма и в своем творчестве, и в теоретических выступлениях (письма к Чехову). Вслед за тем романтические тенденции в его творчестве ослаб­ляются, но снова отчетливо проявляются в «Сказках об Ита­лии». А в ранний период и в первые годы после Октября роман­тический пафос начинает звучать с большой силой в поэзии Маяковского. Романтическая струя широко разливается по всей советской литературе первых пооктябрьских лет, а к концу 20-х годов снова ослабевает.

Нетрудно заметить, что эти различные соотношения реали­стических и романтических тенденций опять-таки связаны с ис­торической обстановкой. Ранний подъем рабочего движения, не выражавшийся еще в реальных событиях, естественно, опреде­лял стремление Горького передать этот подъем в романтических образах, воплощавших нараставшую революционность рабочего класса. По мере того как крепло революционное движение, Горький находил в самой действительности все более разносто­ронний материал для создания типа революционера. Канун Ве­ликой Октябрьской революции и вслед за тем самое ее осущест­вление и героические годы гражданской войны снова вызвали к жизни стремление утвердить наиболее существенные черты но­вой действительности, во многом еще только угадываемой, в ро­мантических образах.

С другой стороны, романтические тенденции советской лите­ратуры обусловлены не только ясностью исторической перспек­тивы, т. е. таким пониманием жизненного процесса, которое от­вечает подлинным закономерностям его развития, но и тем, что советская действительность богато насыщена фактами, свиде­тельствующими о близости их к социалистическому идеалу, от­вечающими тем требованиям к жизни, которые складываются в нашей стране. Изображение героики социалистического труда (так же как в 1941 —1945 годы героики Отечественной войны), естественно, приобретает романтический характер, потому что воспроизводит не только угадываемые, но и уже осуществляю­щиеся черты коммунизма (бригады коммунистического труда, например). Романтизм, который в предшествующие периоды развития искусства был связан с порывами в будущее, в совет­ской литературе во многих отношениях выступает уже как ро­мантика, т. е. как реальное осуществление в жизни приближе­ния к идеалу, тем самым находящего свое отражение и в искусстве. Все это придает социалистическому реализму чрез­вычайную художественную емкость, возможпосіь наиболее разностороннего и мноюграипою отражения жизни. Очень важ­ными для понимания чтой мноіоі рашюсти социалистическою искусства являются следующие слова М. Горькою: «Каким же

Л, И, 1 имофссц

должно быть искусство, призванное изображать современных людей и эпоху? Если говорить о «стилях» и «направлениях»,то невольно вспоминаются Пушкин и Толстой. В их реалистиче­ском искусстве есть элементы и романтизма, и классицизма, и, если хотите,— символизма. Точнее — многоплановый реализм должен лечь в основу творчества наших художников» *. Отсюда вытекает и многообразие индивидуальных стилей в советской литературе при внутреннем их единстве.

Таким образом, в историко-литературном плане для нас оче­видно, что метод социалистического реализма глубоко истори­чески обусловлен и является закономерным этапом развития нашей литературы.

В нашей критической литературе не установилось еще кон­кретного и общепринятого определения метода социалистического реализма, помимо того наиболее общего указания на его сущ­ность, которое было дано в Уставе Союза советских писателей, принятом в 1934 году Первым съездом писателей и подтверж­денном Вторым и Третьим съездами. В Уставе было отмечено, что советских писателей объединяет стремление правдиво и ис­торически конкретно отражать жизнь в ее революционном раз­витии, социалистическое к ней отношение, стремление активно участвовать в строительстве социализма, коммунистическая пар­тийность как высшее выражение народности. Это, безусловно, является основой творческого единства советских писателей. Исходя из него, мы и должны конкретизировать наше пред­ставление о методе социалистического реализма, рассмотреть в творческой практике наших писателей общие черты в реше­нии возникающих перед нами творческих задач.

Социалистический реализм представляет собой целостную эстетическую концепцию, в которой выражается основное на­правление развития советского искусства, в частности литера­туры и критики. Очевидно общекультурное и в широком смысле слова политическое значение метода социалистического реа­лизма. Понятно поэтому, что зарубежная реакционная критика выступает с яростными нападками на понятие социалистиче­ского реализма. Нападки эти в конечном счете имеют полити­ческий смысл, т. е. направлены не только и не столько против самого теоретического осмысления художественного метода со­ветского искусства, сколько против тех идей и тех общественных отношений, которые вызвали к жизни социалистический реа­лизм. Характерно, что, например, в американском «Словаре русской литературы» нападки на социалистический реализм связаны вообще с отрицанием общественного значения искус­ства. Словарь в связи с этим обрушивается на эстетические

¹ «Вопросы шобразитслыюго искусства», щд. «Советский художник», М, 1956 (Ф. С. Богородский, Воспоминания о Горьком, стр. 200).

взгляды Белинского, Чернышевского и Добролюбова, ик.'мпчля этих критиков в число тех, «кто со времен Ивана Грозною стре­мился заставить литературу отстаивать предписанные мораль­ные системы или политические нормы»¹. Отождествление Белин­ского и Чернышевского с Иваном Грозным — чрезвычайно характерный пример доходящей до абсурда аргументации, на­правленной против социалистического реализма. Социалистиче­ский реализм объявляется догмой, навязанной советским писателям, а крупнейшие его представители — Горький, Шоло­хов— трактуются как писатели, не укладывающиеся в нормы социалистического реализма и т. д. и т. д. Очевидна беспочвен­ность такого рода нападок.

Художественный метод возникает как ответ искусства на те запросы, которые перед ним ставит современность; и новизна общественных отношений и общественных взглядов, сложив­шихся в эпоху Октябрьской революции, не может не определить и нового характера развития советского искусства. Социалисти­ческий реализм и представляет собой понятие, формулирующее основные принципиальные особенности этого искусства, возник­новение и развитие которого обусловлены историческим про­цессом общественного развития. Спорить с историей — дело бесплодное. Социалистический реализм складывался в процессе развития советского общества и предшествовавшей ему борьбы за разрушение старого общественного уклада. Характерно, что уже в советской литературе 20-х годов шли настойчивые поиски понятия, которое определило бы новизну художественных по­исков советских писателей: «романтический реализм», «героиче­ский реализм», «сочетание реализма с романтикой», «новая реа­листическая школа»² и т. д.— характерные формулировки того времени, показывающие, что писатели и критики тех лет ясно ощущали новые черты создававшегося ими революционного искусства при всех творческих индивидуальных различиях.

Возникшее в начале 30-х годов понятие социалистического реализма было отнюдь не догмой, а обобщением этих творче­ских поисков, в широкой и емкой формуле говорившим и о еди­ном направлении этих поисков, и об их художественном разно­образии. Понятие реализма связывало советскую литературу с передовыми традициями предшествовавшего искусства, опре­деление этого реализма как социалистического говорило о но­вом характере эстетического идеала. Это не значит, что в социа­листическом реализме перед нами соединение традиционных форм социалистического творчества и социалистического миро-

¹ Dictionary of Russian Literature by W. E. Harkins, New York, 1936,
p. 218.

² «История русской советской литературы», т. І, Іид- ЛИ СССР, 1958,
сгр. 90 и ел.

14* 419

воззрения, как об этом иногда говорится в нашей критике. Такая формулировка привела бы нас к выводу, что новизна советского искусства сводится только к его новому мировоз­зрению. На самом деле новизна социалистической действи­тельности естественно определяет новые качества людей, обще­ственных конфликтов, словарного состава, быта и т. д. и, стало быть, требует поисков новых художественных средств для создания характеров и сюжетов, воплощающих социалисти­ческую действительность. «Новое общество, новый характер должного, новый характер борьбы и преодоления, новые усло­вия для счастья, новая этика и новые связи между людьми тре­буют и новой эстетики» ⁱ, — справедливо говорил А. С. Мака­ренко. Социалистический реализм как выражение этой новой эстетики открывает перед писателем необычайно широкий твор­ческий кругозор, благодаря которому талант писателя может получить наиболее полное и наиболее глубокое выражение. Нет необходимости добавлять, что социалистический реализм есть лишь возможность для писателя, а то, как он претворяет эту возможность в свои произведения, зависит лишь от его субъек­тивных данных.

Один из наших художников определил социалистический реализм как «безошибочный метод». Понятно, что эта безошибоч­ность -имеет в виду лишь верность направления, по которому идет художник, но если он споткнулся на этом пути, то это, есте­ственно, вина не метода, а его самого. Вот почему бьют совер­шенно мимо цели попытки реакционных зарубежных критиков, которые, нападая на недостатки произведений отдельных совет­ских писателей, выдавали эти недостатки за недостатки метода социалистического реализма. Наоборот, в этих случаях перед нами пример слабого и неполноценного воплощения этих творче­ских принципов, ни в какой мере не меняющих того положения, что сам по себе социалистический реализм открывает писателю наиболее широкие творческие перспективы, позволяет решать на­иболее сложные творческие задачи современности. Характерно определение литературного творчества, данное одним из видней­ших зарубежных писателей — Э. Хемингуэем: «Во-первых, нужен талант, большой талант. Такой, как у Киплинга Потом самодис­циплина. Самодисциплина Флобера. Потом надо иметь ясное представление о том, что из всего этого получится, и надо иметь совесть, такую же абсолютно неизменную, как метр-эталон в Париже, для того чтобы уберечься от подделки. Потом от писателя требуется ум и бескорыстие и самое главное — долго­летие... мне бы хотелось, чтобы у нас был такой писатель и чтобы мы могли прочесть его книги...»². Хемингуэй здесь гово-

¹ А С. Макаренко, Сочинения, т. VII, ичд АПН РСФСР, стр. 169.

² Эрнест Хемингуэй, Зеленые холмы Африки. «Иностранная лите­
ратура», 1959, № 7, стр. 173; пер. Н. Волжиной.

рит, как видим, лишь о субъективной стороне творчества, по І о объективные цели, благодаря которым и талант, и совесть писа­теля получают смысл и оправдание, им лишь подразумеваются. Здесь следует вспомнить слова А. Блока: «Кто прозорлив хоть немного, должен знать, что в трудный писательский путь нельзя пускаться налегке, а нужно иметь хоть в зачатке «Во Имя», которое освещало бы путь и питало творчество» '.

В социалистическом реализме писатель прежде всего и на­ходит это «Во Имя», эту опору для роста его таланта, чтобы он сумел ближе всего подойти к жизни. В этом основа того общего творческого единства метода, которое сближает совет­ских писателей и накладывает отпечаток на все стороны творчества, не ограничивая вместе с тем его художественного своеобразия.

Эти общие черты и выражаются, как мы уже видели, в прин­ципиальной однородности характеров, в сходстве тех основных жизненных конфликтов, из которых наши писатели черпают сюжетные ситуации, в понимании социалистического идеала, в характере критики всего, что противостоит новому миру. В ме­тоде проявляется общее, в стиле — индивидуальное в творчестве писателя. Богатство стилей и позволяет методу социалистиче­ского реализма охватывать самые различные стороны жизни, откликаться на все новые и новые вопросы, которые встают в ее развитии.

Именно в методе социалистического реализма талант совре­менного писателя может проявиться в формах, в наибольшей степени соответствующих эпохе. Мы улавливаем его основные черты в творчестве самых различных писателей нашей совре­менности при всем различии их индивидуальных стилей. Для нас очевидно, в какой степени не похожи друг на друга творче­ские индивидуальности, например, Маяковского и Исаковского, Шолохова и Эренбурга, Фадеева и Гладкова, Федина и Леонова и других советских писателей. Но вместе с тем мы не можем не ощутить глубокой внутренней творческой их близости. Все они в конечном счете показывают нам человека, характер которого формируется в условиях социалистической революции. Этот об­щий для них всех тип деятеля революции показывается ими в самых разнообразных сюжетных ситуациях, за которыми в ко­нечном счете стоят основные противоречия современного исто­рического процесса, процесса создания социалистического обще­ства, его основные социальные конфликты. В этот процесс включены самые широкие народные массы, и осмысляется этот процесс прежде всего в плане утверждения этими писателями победы социализма, в свете социалистического идеала.