Конец второй части 2 страница

– Ну и что? – вежливо спросил Советник.

– Ах, ты не знаешь! – воскликнул Кен‑Гизар азартно. – Если новичок идет не в партии, он должен быть, по меньшей мере опытным воином! А тут – буквально мальчишка! Да еще голый: без шлема, без панциря! Только в набедреннике и сапогах! Будто на праздник явился: голый, тощий, длинный сопляк! С мечом в три пальца шириной! Против соктского копья, у которого и наконечник – в четыре раза шире!

Я подумал: сильно Гронир невзлюбил парнишку! Да все мы так подумали! Если и нашлись два‑три кретина, что поставили на паренька, то уж не больше двух‑трех!

И тут они схватились! Мальчишка даже меч выхватить не успел. Устул гонял его, как бык – поросенка! Из тех трех дураков, что поставили против Устула, верно, двое уже забрали назад свои деньги. А я чувствую: что‑то не так. Уж больно ловок поросенок! Дай, думаю, поставлю на него мелкое серебро. А вдруг...

И представь, Советник, когда все решили, что Игра сделана, парнишка достал меч. И вот тут я понял, что поставил верно! Мастера‑то сразу узнаешь! А Игра, действительно, была сделана. Через минуту наш поросенок зарезал быка‑Устула! Да так чисто и красиво, что все ахнули! Но это еще не все! Парень завыл по‑самерийски! Никогда не слышал? Повезло! Жуткий звук! Но и это не все! Он отрубил башку Устулу и минут десять приплясывал с ней на Арене!

А я получил свои шесть золотых! – заключил Кен‑Гизар. – И, знаешь, подумал: мало получил!

– Разве? – спросил Саконнин. – А что ты говорил о чуде?

– Сам посуди! Ведь все, абсолютно все, я уверен, ставили против! При таком раскладе, чтоб выиграть на Устуле медный грош, надо три серебряных заложить! А я получил шесть золотых! Значит, кто‑то ставил на парня! И серьезно ставил! Кто‑то из тех, кто хорошо знал, на что он способен!

– Гронир? – спросил Советник.

– Возможно, очень возможно!

– Послушай, – Саконнин задумался, припоминая. – Ты сказал: парень кричал по‑самерийски? Может, он из горного клана?

– Не может, а наверняка! Именно с горцами мы тогда ходили на кушога. А что?

– Пока ничего. Посмотрим.

Тут колокольчик над дверьми в покои четырежды звякнул.

– Войди! – крикнул Советник.

Вошедший, воин в латах Алого, с золотым медальоном на поясе и Львом царской стражи поклонился Саконнину и сдержанно приветствовал посланника соктов.

«Он знает меня!» – подумал Кен‑Гизар.

Вид у Алого был невеселый.

– Мы упустили его! – сообщил он сокрушенно.

– Как? – воскликнул Саконнин. – Он проскочил?

– Да нет! – воин с досадой мотнул головой. – Если б он проскочил, мы догнали бы его через час‑другой! Он принял яд! И никаких бумаг, никаких отметок на коже!

– Следовало ожидать, – пробормотал Советник. – Хорошо. Вы сделали, что могли. Что бы не вез гонец, об этом не узнает и император Эгерина!

– О чем? – спросил Кен‑Гизар.

Воин в красных доспехах бросил на него настороженный взгляд.

– Можешь говорить! – сказал Саконнин. – Этот человек был назначен моим соправителем, когда государь отбыл в Реми!

Воин поклонился.

– Я не знал, – сказал он. – Прости меня, посланник Кен‑Гизар!

– Никто не знал! – кивнул сокт. – Не извиняйся! Лучше объясни в чем дело!

– Да, – вставил Советник. – Познакомься и ты, посланник: Бренелар, новый начальник царской стражи! Нет! (отвечая на немой вопрос сокта) Я сам его назначил! А история такова: посол Эгерина Скаэр Станар вчера утром попросил у царя аудиенцию. И получил, к моему немалому удивлению!

– Почему – к удивлению?

– Потому что незадолго до этого он отказал тысяцкому Кайру и Владыке Помершару.

– Вот как?

– Я присутствовал на аудиенции. И могу сказать, что это был обмен ничего не значащими фразами. С каким бы делом не пришел посол Эгерина к царю, его он излагать не стал. Может быть, Станара поразила странная манера государя...

– Что именно?

– Фаргал вел себя с не свойственной ему прежде надменностью. Пожалуй, это самое главное отличие. И тем не менее, царь ничего не сказал, когда Станар по собственной воле прервал аудиенцию и откланялся. Впрочем, этот полукушога проделывал это и раньше и Фаргал ни разу не вернул его обратно. Далее, Станар отправился к себе и сразу же отправил гонца в Эгерин.

– Это его право! – кивнул Кен‑Гизар.

– Да. Но я счел возможным задержать гонца. На время. За посольством по распоряжению Фаргала была установлена полная слежка. Гонца пропустили. Задержали только при выезде из города. Обычная стража. Предлог: отсутствие документов.

– С ним не было грамоты? – удивился Кен‑Гизар.

– Была, но ее украл один из стражников. То была всего лишь отсрочка. Если бы гонец потребовал связать его со Станаром, мы выпустили бы вестника сразу же. Но он не потребовал.

– Что же он сделал?

– Сбежал!

– Тогда ты послал за ним Алых?

– Именно! Но они провалили дело!

Бренелар мрачно глядел в пол.

– А не кажется ли тебе, благородный Саконнин, что ты делаешь работу капитана Шотара? – осведомился посланник соктов.

– У меня не было времени связаться с Шотаром!

Бренелар мрачно глядел в пол.

– Да, – пробормотал Кен‑Гизар, – любопытно было бы узнать, что же пронюхал наш Станар. Но теперь, господа мои, я предлагаю вам выслушать историю, что рассказала мне прекрасная Ирдик Шера! История, которую новому начальнику царской стражи очень невредно послушать! Вне зависимости от того, что творится с нашим царем!

Бренелар открыл было рот... И закрыл, видя что Советник Трона совершенно спокойно отнесся к высказыванию посланника.

* * *

– Оборотень? – ахнул Саконнин. – Во дворце?

– А девушка не врет? – спросил Бренелар.

– Ирдик Шера! – оскорбился Саконнин. – Она не может врать!

– Ну, если не врет, то все‑таки откуда она может знать...

– Я знаю! – жестко сказал посланник. – И поклянусь на мече, который уже шесть лет не брал в руки, что все сказанное ею – правда!

– Разрешено ли мне будет покинуть вас? – спросил воин, поднимаясь.

– Даже желательно! – ответил сокт. – Действуй, Алый!

– И еще одно, – произнес Советник Трона, когда начальник царской стражи вышел. – Упомянутый выше Станар в свое время передавал Фаргалу пожелание одного из вождей горных кланов Самери: посодействовать в розыске сына, пропавшего по дороге в Великондар. Или в самой столице. Имя вождя – Хардаларул!

– Не знаю, – покачал головой сокт. – А каков тотем клана?

– Клан Мечей!

– Ого! – воскликнул Кен‑Гизар. – Так, говоришь, Кайр‑Косогубый просил у царя аудиенции и не получил ее? А знаешь ли ты, что Кайр – самериец! И именно из клана Мечей!

– Ашшур!

– А вот мы не откажем Кайру в аудиенции, верно, Советник?

– Безусловно!

– Значит, сегодня вечером, у меня, потому что это безопасней, чем во дворце. И еще я хотел бы видеть капитана Шотара, царского лекаря, Управителя Гронира, нового начальника стражи, он должен быть в курсе происходящего, и, разумеется, тысяцкого Кайра! А также любого, кого ты, Советник, сочтешь нужным пригласить для разговора о нынешних делах! И еще, благородный Саконнин. Неплохо, если с Грониром предварительно поговорят о гладиаторе Кэре. И лучше, если не ты, а...

– Я знаю Гронира! – улыбнулся Саконнин. – Бренелар поговорит с ним: они – друзья!

– Еще одно, Советник! Как обстоят дела с кандидатами в царские маги?

– Неважно! – признался Саконнин. – Есть пара желающих. Но самое большее, на что они способны, это зажечь свечку или заговорить грыжу!

– Тоже полезное дело! – заметил сокт. – Но для царского мага, пожалуй, маловато? Догадываюсь, ты решил подождать других?

– Ты невероятно проницателен! – улыбнулся Саконнин. – До вечера, посланник!

Глава пятая

Дворец, в котором сейчас обосновался Кен‑Гизар, был построен четыреста лет назад и вовсе не для того, чтобы в нем разместилось посольство Островов. Однако ж предшественник Кен‑Гизара купил его, перестроил внутреннюю часть и заложил сад, уступавший царским садам только размерами и разнообразием. Вот в этом саду, в павильоне, чья легкая крыша покоилась на резных колоннах из розовой сосны, посланник Священных островов принимал своих гостей. А поскольку у собравшихся не было желания, чтобы содержание беседы разнеслось дальше этого ажурного летнего павильона, то вместо музыкантов и танцовщиц их окружали бородатые стражники‑сокты. «Надежные, как ясеневое древко» – по выражению Кен‑Гизара. А снаружи посольство охраняли Алые Бренелара. Можно было надеяться, что тайный совет действительно останется тайным.

– Есть предположение, – осторожно начал посланник, что царь Фаргал, вернувшийся из Реми, уже не тот царь, что выехал из столицы тремя неделями ранее! Прошу всех высказываться, господа мои!

– Сильное заявление, – пробормотал Гронир, чувствовавший себя немного не в своей тарелке в присутствии аристократов, коими он считал посла и Советника Саконнина. – И многозначительное! А что полагает благородный Советник Трона?

Хитрые поросячьи глазки бывшего Алого остановились на длинном лице Саконнина.

– Поддерживаю! – отозвался тот. – Полагаю, царь околдован! Шотар?

– Я видел, каким он вышел из Ремийского замка! – буркнул воин. – И я видел сам замок! Да, такое возможно!

– Кайр? – спросил Кен‑Гизар.

– У меня не было возможности поговорить с царем с тех пор, как мы покинули крепость! Он отказывает мне в аудиенции, хотя есть нечто, о чем я должен сообщить лично Императору!

Чувствовалось, что тысяцкий обижен. Царь не должен так поступать со своим старым соратником!

– А скажи мне, тысяцкий, – вкрадчиво спросил Гронир. – Как вышло, что ты оставил царя в опасности?

– Не отвечай, Кайр! – быстро вмешался Шотар. – А ты, Управитель, держи рот на запоре, если ни хрена не знаешь!

– Я только спросил! – пробормотал Гронир.

Шотар был одним из немногих, чье превосходство бывший Алый признавал безоговорочно.

– Ага! Спросил, не предатель ли он?

– Да, ладно, успокойся! – пробурчал Гронир.

– Я могу объяснить! – вмешался самериец.

– Обойдемся! – отрезал капитан. – Я сам...

– Нет уж, я объясню! А остальным невредно будет послушать!

И рассказал о том, что произошло в замке, до того, как он сам со стрелой в плече вывалился наружу.

– Все – правда! – хмуро сказал капитан. – В том – мое слово.

Некоторое время в павильоне царило молчание. Потом Кен‑Гизар спросил:

– А твой родич, что с ним?

– Мертв! Но он выполнил свой долг, раз Фаргал здесь!

– Надо полагать, выполнил, – негромко произнес Кен‑Гизар. – Если здесь – Фаргал...

– Что за намек? – Кайр подозрительно посмотрел на посланника. – Если царь очарован, то родич мой тут совершенно ни при чем!

– Я сказал то, что сказал! – спокойно ответил сокт. – А ответь, тысяцкий, верно ли, что этот юноша, его ведь звали Кэр, да?

– Да! – подтвердил удивленный самериец.

– Правда ли, что он был очень похож на Фаргала?

– Сходство было, верно! – не стал спорить Кайр, пытаясь догадаться, куда клонит сокт. – По крайней мере, на Фаргала он был похож больше, чем на собственного отца! Но мало ли людей, похожих на царя?

– Лицом – немало! – согласился Кен‑Гизар. – А как имя достойного отца Кэра?

– Вождь клана Хардаларул!

– Почему ты не сказал об этом раньше? – резко спросил Саконнин.

– Потому что со своими людьми я разбираюсь сам! – отрезал самериец. – И сам отвечаю за них! Только царь...

– Считай, что перед тобой – царь! – твердо сказал посланник соктов. – Если Фаргал очарован, Советник Трона говорит от имени прежнего Фаргала!

– Так ли это важно, что наемник Косогубого – сын какого‑то вождя? – спросил Шотар.

– Если он, действительно, сын Хардаларула – неважно! – ответил капитану Кен‑Гизар. – Он сын Хардаларула, Кайр?

– Клянусь на мече! – ответил тысяцкий.

– Но не похож на отца?

– Только внешне! И что с того? Ведь он – приемный сын!

– Приемный? – воскликнул Гронир. – Ты же сказал – он твой кровный родич!

– Какая разница? Если он оказался хорош, как сын, для вождя клана, то не может быть плох – для меня!

– Ну теперь‑то ты повыше, чем какой‑то племенной вождь! – напомнил Шотар.

– Это как посмотреть, – пробормотал самериец. – Может – повыше, а может и пониже!

– Кто и почему назвал его Змеей? – неожиданно задал вопрос Кен‑Гизар.

– Хар‑Руд, мой помощник! – ответил Гронир. – И, клянусь Ашшуром, кличка ему подошла! Его меч разил не хуже змеиного яда!

– И кое‑кто неплохо подзаработал на его мече! – ни к кому не обращаясь, произнес посланник.

Гронир помрачнел:

– Кого ты имеешь в виду?

– Хотя бы себя!

– К чему столько разговоров о каком‑то наемнике? – спросил Шотар. – И как дела с поисками нового царского мага, Советник Трона?

– Есть обнадеживающие новости! – отозвался Саконнин. – советник Дир говорил с претендующим на должность магом, показавшимся ему достаточно серьезным. Завтра с этим магом буду говорить я.

– Может, отложим решение о чарах, пока не выскажется маг? – предложил Шотар.

– Не стоит! – возразил Кен‑Гизар. – Я – не маг. Но могу сказать определенно: тот, кто сейчас на троне Карнагрии, вероятнее всего свободен от чар!

– Но ты же сам сказал... – начал капитан.

– Что сказал? – перебил Кен‑Гизар. – Разве я говорил о чарах?

– Но... – капитан остановился в замешательстве.

– Это я говорил о чарах! – уточнил Саконнин.

– Теперь, господа мои, я, пожалуй, объясню вам, почему я так долго расспрашивал о некоем наемнике Кэре, – медленно проговорил посланник соктов. – А делал я это потому, что не могу отвергнуть возможности того, что именно Кэр сейчас находится в царских покоях!

– С Фаргалом? – изумился Шотар.

– Вместо Фаргала!

– Вздор! – закричал тысяцкий. – Как может пятнадцатилетний мальчишка выдавать себя за царя? Да все сходство между ними – в чертах лица. Даже волосы...

– Волосы – это просто! – сказал сокт. – А вот глаза... немного сложнее. Какого цвета глаза были у твоего родича?

– Я не помню, но...

– Серые! – вступил Гронир. – Я помню. Серые. Как у Фаргала. Но я – за Кайра! Невозможно такого мальчишку выдать за нашего царя! Все равно, что боевого коня подменить жеребенком‑однолеткой!

– И все‑таки есть человек, что утверждает: это именно Кэр! – спокойно сказал посланник.

– Я не подвергаю сомнению честность девочки, – произнес Саконнин. – Но не стал бы так доверять ее фантазиям!

– Какой еще девочки? – спросил Бренелар.

– Сейчас расскажу! – сказал посланник.

И передал то, что услышал от Ирдик.

– Красивая история! – скептически произнес Шотар, когда сокт закончил.

– Эй, капитан, если послушать, о чем говорят женщины на рынке – еще не такое узнаешь! – ухмыльнулся Гронир. – Бренелар! Как тебе идея о змеечеловеке у тебя под боком? – и хохотнул.

– Я предупредил моих людей! – без улыбки ответил начальник стражи. – Даже, если это ложь, я обязан...

– Это не ложь! – мрачно сказал Кайр. – Сам Кэр рассказал мне то же. Слово в слово. Будь начеку, Алый!

Теперь удивился Кен‑Гизар.

– Кэр рассказал тебе?

– Ну да! Незадолго до нашего выступления. Потому‑то я и подумал: раз Фаргала во дворце не будет, дело может подождать! Но в твое предположение, посланник, я не верю!

– Твое право! Только учти, тысяцкий, – женщины, особенно любящие женщины, замечают то, что не видит даже начальник царской стражи!

– Кто же станет спорить с Кен‑Гизаром о женщинах? – рассмеялся Шотар. – Всем известно, какой он знаток!

– Да, – согласился сокт. – Я знаю женщин. И не только женщин. Я знаю еще одного человека, которому прежде верил, как себе. А теперь не верю!

– Кого?

– Вождя Люга!

Некоторое время все молчали. Потом Шотар спросил:

– Неужто ты усомнился в Люге‑Смертном Бое? Верно ли я тебя понял на сей раз?

– Я усомнился в том, что человек, который выдает себя за вождя Люга – вождь Люг.

– Еще один двойник? – произнес Саконнин. – Я видел лицо твоего соотечественника, достойный Кен‑Гизар! Он изменился, да. Но не более, а менее чем Фаргал. Впрочем, вы, сокты, похожи друг на друга!

– Я не видел его! – сказал посланник. – А скажи мне, Советник, был ли на руке у Люга вот такой браслет?

Он откинул рукав.

– Я не заметил, – ответил Саконнин, поглядев. – О чем это говорит?

– О многом! – заверил Кен‑Гизар. – Если браслета нет, значит мы имеем дело с подменой!

– Оборотень? – насторожился Бренелар.

– Нет! Оборотня я заставил бы раскрыться! Двойник!

– Погодите‑ка! – воскликнул Шотар. – Вот же сидит человек, который осматривал Фаргала после возвращения! Он‑то может сказать наверняка! Лекарь! Что ты молчишь? Или тебя тоже подменили?

– Я? Что я могу сказать? – царский врачеватель смутился. – Да, осматривал.

– И что же? – резко произнес Шотар.

Лекарь еще более смутился.

– Ну, – промямлил он, – по ряду телесных признаков...

– Да говори же ты! – рявкнул капитан.

– По ряду признаков... Он был очень немощен, конечно... Но... Да! – наконец заключил лекарь. – Да!

– Разорви тебя демоны! Что – да?

– Это – государь Фаргал! – заявил лекарь, собравшись с духом. Он виновато поглядел на Кен‑Гизара. – Я ведь знаю каждый шрам на его теле! Это наш царь!

Почти все присутствующие облегченно вздохнули.

– Что ж ты раньше молчал? – упрекнул его Шотар. – Мы тут час толчем воду в ступе! С подменой все, посланник?

– Почти... – уклончиво ответил Кен‑Гизар.

Интуиция говорила сокту: что‑то не так.

– А относительно чар, – взял на себя инициативу капитан. – Мы будем говорить, когда новый царский маг приступит к делу! И выскажется! Ты ведь не маг, посланник?

– Ладно, – пробормотал Кен‑Гизар. – И впрямь можно отложить. Как насчет ужина, мои господа?

Глава шестая

– Я не хочу видеть посла соктов! – отрывисто бросил Кэр. – Не утомляй меня больше подобными предложениями! Лучше вызови мне Шотара, Советник!

Тонкие губы Саконнина, казалось, стали еще тоньше.

Карашшер с неудовольствием посмотрел на костлявое, не утратившее еще «голодной» сухости лицо юноши. Собственно, теперь только он сам и мог назвать Кэра юношей. На взгляд всех остальных Кэр был мужчиной слегка за тридцать.

«Действие снадобий продлиться не меньше трех месяцев! – сказал хозяин Карашшера. – А через три месяца я буду сам управлять Карнагрией! По воле Мудрого!» – Капитана Шотара нет во дворце! – спокойно ответил Старший Советник Трона. – Он – в городе. Потребуется время, чтобы его найти!

– Так не теряй его зря! – раздраженно бросил Кэр.

Старший Советник поклонился и вышел.

– Ты слишком жестко держишь поводья! – упрекнул сына вождя Карашшер. – Этот человек – глава Царского Совета. И вполне может подпилить ножки твоего трона!

– Ты сам сказал: держись с ними покруче! – возразил сын вождя, вскакивая с места и сбегая с возвышения, на котором стоял трон.

Карашшер, оставшийся наверху, назидательно произнес:

– Я сказал: веди себя с ними, как государь, и никому не позволяй набиваться тебе в друзья! Любой из тех, кто знал Фаргала, вскроет тебя за пару минут, если не ты, а он будет задавать вопросы! Потому‑то ты и опростоволосился с этим эгеринским послом!

– Кто мог знать, что посол враждебной державы разделил чашу с Фаргалом? – воскликнул Кэр, взбегая по лестнице, так, чтобы оказаться наравне с Карашшером.

Для этого ему понадобилось подняться всего на две ступеньки, хотя слуга мага стоял на третьей. Ни ростом, ни шириной плеч Кэр теперь не уступал настоящему Фаргалу.

Синие глаза Карашшера холодно глядели в серые глаза самерийца. Пусть черты лица Кэра и изменятся, но богатырское сложение останется с ним навсегда. Так сказал маг и слуга его с неудовольствием подумал, что парень уже и сейчас кажется покрепче, чем он сам.

Кэр видел только глаза и верхнюю часть лица Карашшера. Нос, рот и подбородок слуги мага закрывала личина из тонкого листового золота. Карашшер выбрал ее из обширной коллекции масок, украшений и парадных доспехов вождя соктов. Карашшера золотая личина раздражала. Равно как и парадные доспехи, которые можно было пробить шпилькой для волос. Он чувствовал бы себя уверенней, ощущая на плечах тяжесть настоящих лат.

– Мне кажется, я могу полагаться на Шотара больше, чем на других! – сказал Кэр. – Он пришелся мне по душе еще там, в Реми! Настоящий воин!

– Шотар хорош, пока думает, что ты император! Настоящий император! А после твоей оплошности с послом...

– Довольно!

Окрик, отразившись от потолка Зала Приемов, еще несколько мгновений перекатывался в пахнущем подогретым воском воздухе.

"Как ему удается так ловко подделывать голос царя! – в который раз удивился Карашшер.

Сам он с большим трудом имитировал сокта. В основном тембр и акцент. А вот Кэр копировал не только сам голос, но интонации, оттенки, то, о чем просто не мог знать! Наверняка об этом позаботился хозяин.

«Вот величайший из чародеев!» – подумал воин.

– Я решу это дело с послом! – сердито сказал Кэр.

– Интересно, как?

– Война, – заявил сын вождя. – Война с Эгерином!

Карашшер хотел по привычке почесать шрам на щеке, но рука наткнулась на золотую личину. Пожалуй, мальчишка предложил удачный ход. Наверняка и сам не подозревает, какой удачный. Война сразу сметет все подозрения. Подозревать будут только врага!

– И как же ты это сделаешь? – поинтересовался воин.

– То есть как это – как? – искренне удивился Кэр. – Просто соберу войско, объявлю всем, что желаю завоевать Эгерин – и завоюю! Разве Карнагрия не сильнее?

Карашшер хмыкнул:

– Думаешь этого достаточно?

– Мой отец начинал войну, когда полагал ее необходимой для клана! – объявил Кэр. – Старейшины могли высказаться против, но отец своего мнения не изменял! Война полезна для народа! Закаляет боевой дух!

– Здесь не горы Аша! – напомнил Карашшер.

– Верно. – охотно согласился сын вождя. – Здесь куда больше гнили! Я научу их жить достойно!

«Дурак», – подумал Карашшер. Он завидовал.

В Кэре было то, что давно утратил он сам. Кроме того, какими бы глупыми не были объяснения, но идея оказывалась верной.

«Его никогда не били плетью!» – подумал воин.

Кэр задумался. Взгляд его рассеянно скользил по стенам, на которых красовались гербы подвластных императору Карнагрии земель, остановился на огромном – в десять локтей, Коронованном Льве, потом поднялся вверх, к огромному прозрачному куполу, сквозь который падали вниз цветные, подкрашенные витражными стеклами полосы света. На паркете они смешивались, отчего возникало ощущение пестрого шелкового покрывала, брошенного на пол.

Сын вождя прошелся по ковровой дорожке – от трона до дверей и обратно. Ступал он так мягко, что Карашшер не слышал звука шагов.

Слуга мага тоже оглядел стены. Но не праздно, а высматривая потайные отверстия. Прежде их здесь не было, но за тридцать лет могли и появиться.

«Нет, – решил он. – Многое изменилось во Дворце со времен Аккарафа, но не этот зал!» Тридцать лет назад хозяин отправил Карашшера десятником в царскую охрану. Тогда это показалось воину рискованной прихотью. Теперь воин понимал: маг строил будущее. И знал, что его слуге понадобится знание Дивного города. Даже когда жрец Аша был за тысячу миль от Карашшера, воин ощущал его присутствие. Любое действие, любая случайность могли оказаться работой мага. Даже сумма очков, которую воин выбросит, играя в кости на постоянном дворе.

Тридцать лет назад Карашшер прибыл в Великондар тоже под чужим именем, но был куда более уверен в себе, чем сейчас. Маг «сделал» его чистокровным карнитом, Алым, и не просто Алым, а заслуженным сотником с эгеринской границы. С таким послужным списком ничего не стоило попасть в царскую стражу и Карашшер прожил во Дворце шесть лет, до самой смерти Аккарафа. Не худшие годы, как он считал. Шесть лет, а потом хозяин приказал ему уйти. Что же, шести лет хватило, чтобы изучить и Дивный город, и придворный церемониал. Теперь же это оказалось очень кстати. Но все равно следовало быть предельно осторожным. Фаргал – необычный император. И окружил себя необычными людьми. Людьми, которых его предшественники никогда не подпустили бы к настоящей власти. Взять, например, того же Шотара. Верность его покоится только на уважении к более сильному. Сочти капитан, что он сам более достоин трона, чем нынешний император – и нет императора.

«Умеет разбираться с трудностями!» – как сказал Кэр. Еще бы! Непринужденность, с которой капитан рассказал «Люгу» о своем намерении убить Хонт‑Хурзака, если бы Фаргал не вернулся, как нельзя лучше характеризовала Шотара. («Кстати, с Хонт‑Хурзаком надо разделаться, – подумал воин. – Пользы от него не будет, а вред очевиден!»] Капитан Шотар. Человек силы. Без почтения к такой чепухе, как должность или древность рода. Шотар – человек войны. И Саконнин – человек мира. Эти двое были доверенными Фаргала. Но не только они. Беда в том, что по‑настоящему преданные не просят об аудиенции. Царь сам вызывает их, когда нуждается. Забытые, они начнут беспокоиться, задумываться... Есть Шотар. Есть Саконнин. Хотя этот скорее предан Кедровому Трону, чем Фаргалу.

Карашшер помнил Саконнина еще с прежних времен. Только тогда аристократ не был Старшим Советником. Даже просто Советником. Но Аккараф ценил его и понемногу продвигал наверх.

Кто еще? Бренелар? Нет, это человек Саконнина. Новый человек. Его стоит расположить к себе. Осторожно. Еще есть те, кого царь взял с собой в Реми. Дарзал, Кайр... Полезные люди. Но не для дворцовой интриги. Зато и тот и другой поддержат идею войны с Эгерином с большой охотой. Алый – потому что любит драку, самериец – потому что наемник – всегда наемник. Даже, если он носит пояс тысячника и пользуется особым покровительством государя.

Теперь Карашшер полагал, что знает причину, по которой его хозяин не желал трогать Фаргала. Кто бы еще мог оставить им в наследство империю, идеально подготовленную к тому, чтобы подмять под себя весь Мир Ашшура? Всех, даже хитроумных соктов? Вот от кого следует держаться подальше. И держать подальше Кэра. С ними хозяин пусть управляется сам! А Карашшер будет держаться от посла подальше. Можно поклясться Третьим Глазом Аша: стоит Кен‑Гизару взглянуть на них поближе, и черномазый мигом узнает правду!

Ох как бы пригодилось Карашшеру умение хозяина читать мысли! И почему он медлит? Каждый день здесь может оказаться последним для его слуги!

Конечно, и хозяин не всемогущ. Карашшер вспомнил, каким был жрец после явления Таймат. Еле дышал. Величайший из жрецов Аша, увенчанный Диадемой Власти был слаб, как новорожденный щенок! Как тогда испугался Карашшер! Еще бы: умри маг – и воину уже не найти выхода из подземелий Кхорала. Так и сгнил бы там, вместе со своим бессмертием! Единственное, чему он тогда обрадовался: исчезновению мальчишки.

Но Кэр вскоре нашелся. В одном из соседних коридоров. Интересно, кто его туда перенес? Змей? Богиня? Сам же Карашшер и нашел его, сам принес обратно в храм. А что делать? Разве от хозяина что‑нибудь скроешь? Но, Мудрый Аш, почему же его до сих пор нет?

* * *

– Мой государь?

Вернулся Саконнин.

– Мой государь! Капитан Шотар предстанет перед тобой через полчаса. Ты примешь его в библиотеке, как обычно?

– Да, – сказал Кэр.

Хотя понятия не имел ни об обычае, ни о местонахождении самой библиотеки.

– Необходимо ли мое присутствие, государь? – осведомился старший Советник Трона.

Кэр, вспомнив слова Карашшера о поводьях, подошел к Саконнину и, положив тому руку на плечо, произнес как можно дружелюбнее:

– Твое присутствие мне всегда по душе! Но, уверен, у тебя слишком много незавершенных дел! Я поговорю с Шотаром сам!

«Десять демонов! – подумал Карашшер. – Откуда у мальчишки такая обходительность?» Не меньше слуги мага был удивлен и Саконнин. Перед ним словно явился призрак из прошлого: Фаргал, только что занявший Кедровый трон. В то время фамильярность царя коробила Саконнина, хотя он, разумеется, не показывал этого. Но когда Фаргал стал лучше чувствовать дистанцию между собой и Главой Совета, Саконнин с удивлением обнаружил, что ему не хватает ощущения этой жесткой ладони на своем плече.

– Прикажешь подать вам напитки, кушанья? – спросил Старший Советник, как всегда, умело скрыв свои чувства.

– Да, обязательно, – ответил Кэр, у которого постоянно сосало в желудке.

Маг обещал, что это пройдет, когда на кости самерийца нарастет нужное количество мяса.

Старший Советник перевел взгляд на Карашшера. Обычно именно сокт определял, какие вина и какие яства должны быть поданы. Вождь знал в этом толк. Но сейчас сокт молчал. Только разглядывал Саконнина своими яркими синими глазами. Можно было поклясться, что он улыбается там, под этим золотым намордником, который взял обыкновение носить последние несколько дней.