Социал-дарвинистские концепции

Одним из первых западных социологов, обратившихся к изучению общественных процессов и явлений и, в частности, общественных кон­фликтов в контексте идей Г. Спенсера, был польско-австрийский социолог и юрист, профессор университета в Граце Людвиг Гумплович (1838-1909), автор книг «Расовая борьба» (1883), «Основы социологии» (1899) и др.

Как же следует трактовать, по Марксу, эту «конечную)) или «предельную)) необ­ходимость? К. Маркс отмечал, что тезис о примате способа производства материальной жизни справедлив «по отношению к современному миру, когда господствуют материальные интересы, но неприменим ни к средним векам, когда господствовал католицизм, ни к древним Афинам или Риму, где господствовала политика)). Но одновременно Маркс полагал, что «средние века не могли жить католицизмом, а античный мир - политикой. Наоборот, тот способ, каким в эти эпохи добывались средства к жизни, объясняет, почему в одном случае главную роль играла политика, а в другом - католицизм)) [37. Т. 23. С. 92].

Стремясь, с одной стороны, развивать ортодоксальные подходы соци­ал-дарвинизма, а с другой, ориентируясь на поиск новых концептуальных горизонтов, Гумплович сочетал в собственных социологических изыска­ниях как традиционные, базисные идеи идеалистической философии, так и сопрягающиеся с ними положения психологии. Это позволило ему увидеть социальные процессы в иных измерениях и описать их как процессы социопсихического группового взаимодействия.

Выступая убежденным противником примитивных биологических ана­логий в качестве объясняющего принципа социологии, Гумплович под­черкивал, что биологические аналогии никакого значения для социологии не имеют, они дают только сравнения и образы, но ни в каком случае и никогда не дадут знаний. Тем не менее распространенная квалификация воззрений Гумпловича связана в первую очередь с характерным для него подходом к пониманию общества как совокупности групп людей, беспо­щадно борющихся между собой за влияние, выживание и господство.

Выдвигая в качестве объекта социологии социальную группу, Гумпло­вич предлагал принять в качестве предмета этой дисциплины систему движений этих групп, повинующихся вечным и неизменным законам. Концепция исторической эволюции, которой придерживался Гумплович, рассматривала человечество частицей вселенной и природы, частицей, подлежащей тем же «вечным законам», как и целое, а человеческую исто­рию как «естественный процесс».

Все социальные группы Гумплович подразделял на «простые» (исходные, первоначальные, примитивные) и «сложные» (группы второго порядка). К «простым» группам он относил сообщества людей, обладаю­щие ярко выраженными антропологическими и этническими признаками (например, первобытные орды, племена и т. д.), к «сложным» - много­мерные социальные образования, например сословия, классы, государ­ство и т. д.

Основной особенностью социологической концепции Гумпловича было его стремление к обоснованию положения о принципиальной несводимо­сти общественных явлений к природе индивида, а также интерпретация последнего как реальности второго порядка, являющейся продуктом груп­пового опыта.

В социологии Гумпловича общество трактуется как продукт завоевания одних социальных групп другими, а относительно развитые социальные структурные формы - как плод военной субординации. Основанием для таких выводов послужили исходные предпосылки его концепции, согласно которым людям от рождения присуща взаимная ненависть, определяющая отношения между группами, народами, племенами и расами, постоянно пребывающими в состоянии беспощадной борьбы. При этом, с точки зре­ния Гумпловича, по мере развития общества межгрупповые конфликты не

исчезают, а лишь приобретают иные формы. То, что на ранней ступени развития общества представало в качестве антропологической борьбы различных племен, в условиях существования государственных систем обращается «в борьбу социальных групп, классов, сословий и политиче­ских партий» [13. С. 194].

Рассматривая межгосударственные и межплеменные конфликты как главные формы социальных конфликтов, Гумплович утверждал, что ко­нечными причинами всех общественных процессов являются эксплуата­ция чуждых племен и стремление людей к удовлетворению собственных материальных потребностей, поскольку «... всегда и всюду экономические мотивы являются причиной всякого социального движения, обусловлива­ют все государственное и социальное развитие» [13. С. 192]. При этом удовлетворение экономических потребностей, согласно воззрениям Гумп­ловича, могло осуществляться только посредством использования различ­ных форм принуждения и насилия.

Теоретические представления Гумпловича в конечном счете были ори­ентированы на обоснование положений о неизбежности социального кон­фликта и общественного неравенства людей, обусловливаемых биосоци­альным неравенством рас. Отвергая достаточно популярную в этот исто­рический период теорию классовой борьбы, противопоставляя ей доктри­ну борьбы рас, интерпретированную в контексте социального дарвинизма, Гумплович утверждал, что любой мощный этнический или социальный элемент стремится к порабощению слабого социального элемента и что в подчинении слабых проявляется естественный общественный закон - за­кон борьбы за существование. При этом как господствующий слой, так и угнетаемый, согласно Гумпловичу, обладают стремлением к власти, при­чем, «это стремление у господствующих классов выражается в эксплуата­ции как можно более интенсивной и, следовательно, в порабощении клас­сов подчиненных; у последних оно проявляется в увеличении силы сопротив­ления, в уменьшении и ослаблении своей зависимости» [13. С. 179-180].

Термин «раса» Гумплович, как правило, использовал для обозначения наций или народов, а не групп с определенными биологическими чертами, в связи с чем «расовая борьба» трактовалась им как борьба гетерогенных социальных и этнических единиц, групп и общностей. В целом правомер­но считать, что «расовый фактор» у Гумпловича выступал преимущест­венно как понятие, фиксирующее этнопсихическую отчужденность соци­альных групп. Тем не менее впоследствии его расовые идеи могли быть и были истолкованы как «научное» обоснование биологического и социаль­ного расизма и активно использовались нацистскими идеологами.

Консервативные, а зачастую и просто реакционные воззрения Гумпло­вича наложили отпечаток на все стороны его социологического учения. Отрицая прогресс в развитии человеческого интеллекта и нравственности, источник и предпосылку которой он усматривал в отношениях «прими­тивной» группы, Гумплович в значительной мере содействовал «социо­логическому обоснованию» тирании и агрессии. Это было одним из есте­ственных следствий биопсихического редукционизма Гумпловича, счи­тавшего, что все общественные явления обусловливаются неизменной че­ловеческой природой с присущими ей склонностями к господству и экс­плуатации, конфликтам и войнам.

В целом же социология Гумпловича, которую он сумел эмансипиро­вать от несоциальных наук, и в особенности его концепция социального конфликта, несмотря на ряд очевидных противоречий, выступили в роли инициирующего момента и одного из заметных источников формирования и эволюции западной социологии классического периода.

Социал-дарвинистским мотивам в социологии Гумпловича оказались созвучны идеи австрийского военного деятеля, философа и социолога Густава Ратценхофера (1842-1904), автора книг «Сущность и цель по­литики» (1893), «Социологическое познание» (1898) и посмертно опубли­кованной работы «Социология. Позитивное учение о человеческих взаи­моотношениях» (1907).

По мнению Ратценхофера, социология является особой философской наукой, выступающей в роли основы всех социальных наук и практиче­ской политики, поскольку она познает фундаментальные общественные закономерности.

Основными явлениями и процессами социальной жизни Ратценхофер считал следующие: размножение и самосохранение индивидов, изменение индивидуального и социального типов, борьбу за существование и абсо­лютную враждебность рас, расовую дифференциацию, пространственное расположение, господство и подчинение, чередование социализации и ин­дивидуализации общественных структур, эволюцию интересов, государст­во, глобальное общество.

Отрицая противоположность наук о природе и наук о духе, Ратценхо­фер полагал, что социологические закономерности близки химическим и, особенно, биологическим закономерностям.

В качестве основной задачи социологии Ратценхофер выдвинул изуче­ние и описание «взаимоотношений единиц сознания», коренящихся в био­логии человека и определяемых «первичной силой» и «внутренним инте­ресом», являющими собой космическую силу и присущими всем общест­венным и природным явлениям.

Разрабатывая идеи социального дарвинизма, Ратценхофер стремился к истолкованию «внутреннего интереса» как регулирующего фактора созна­ния и общественных процессов, как силы, обусловливающей борьбу за существование.

Основой социологического учения Ратценхофера являлась концепция конфликта интересов. Разделяя мнение Гумпловича о конфликтной природе социального процесса, Ратценхофер утверждал, что социальная жизнь основывается на конфликте противоречивых интересов социальных групп и индивидов. По его мнению, значительное разнообразие человече­ских интересов может быть сведено к пяти основным типам: прокреативным (стимулирующим продолжение рода), физиологическим (связанным с питанием), индивидуальным (связанным со стремлением к самоутвержде­нию), социальным (родственным и групповым) и трансцендентным (религиозным).

В отличие от Гумпловича, придававшего социальному конфликту ста­тус извечной всеобщности, Ратценхофер стремился к выработке более взвешенной оценки роли конфликта в общественной жизни и детальной разработке системы значений интересов, лишь намеченной его предшест­венником. Признавая первичность и универсальность конфликта, Ратцен­хофер тем не менее обращал особо пристальное внимание на выявление возможностей его социализации, которая понималась им как присущая конфликту тенденция к самоликвидации. В качестве единственно реально­го пути преодоления социального конфликта Ратценхофер называл со­трудничество между людьми. Последнее, по его мнению, достижимо на основе действия закона «приведения по взаимное соответствие индивиду­альных и социальных интересов», который квалифицировался им как ба­зовый закон социологии. Сформулированные Ратценхофером идеи о воз­можной регуляции различных общественных конфликтов стали в даль­нейшем одним из распространенных мотивов западной социологии.

Существенно важным моментом социологических изысканий Ратцен­хофера явилась систематическая разработке им теории борьбы за сущест­вование. В ее контексте Ратценхофер довел антидемократическую направ­ленность собственного учения до попытки доказательства того, что идеи равенства, интернационализма и свободы являются фантомами, социаль­ными иллюзиями. Многие же тезисы Ратценхофера (об общественно-исторической значимости насилия и подчинения; об истории общества как борьбе рас; о войне как «форме развития» общества, т. е. апологетика войны) непосредственно смыкались с возникшей несколько позже идеоло­гией геополитики.

Заметную роль в разработке социал-дарвинистских подходов в социо­логической науке сыграл видный деятель американской социологии, про­фессор Йельского университета Умльял/ Самнер (1840-1910).

Основными принципами социологии Самнер считал неуклонный и ав­томатический характер общественной эволюции, а также всесилие и уни­версальность естественного отбора и борьбы за существование.

Эволюция, по Самнеру, прокладывает себе путь через борьбу за суще­ствование, которая столь же «естественна», как сама эволюция или грави­тация. Социальное неравенство, с точки зрения Самнера, выступает как естественное состояние и необходимое условие развития цивилизации. Идея естественного отбора трактуется им как идея естественности и зако­номерности социального отбора. Нарастание имущественного неравенст­ва, по мнению социолога, - не препятствие общественному прогрессу, а его предпосылка и условие.

Тем не менее, приступив на основе социологического анализа большо­го этнографического материала к изучению нормативных элементов об­щественной жизни, Самнер несколько отошел от традиционалистских представлений.

Первичным фактором, определяющим развитие общества и его соци­альную структуру, Самнер считал нравы и народные обычаи, понимав­шиеся им как всякий способ мышления, чувствования, поведения и дос­тижения цели, общий для членов социальной группы.

Анализируя механизмы формирования народных обычаев, или стан­дартизированных нормативов поведения, Самнер отмечал, что «действие, в котором формируются народные обычаи, состоит в частом повторении мелких актов обычно большим количеством людей, действующих сообща или по крайней мере действующих сходным образом перед лицом одной проблемы» [94. Р. 83].

Абсолютизируя процессы борьбы за существование и их роль в чело­веческих сообществах, Самнер трактовал народные обычаи как бессозна­тельно складывающиеся способы борьбы людей между собой и с окру­жающей живой природой. Основополагающими мотивами человеческих действий он считал голод, сексуальную страсть, честолюбие и страх.

Анализ механизмов возникновения обычаев и привычек Самнер осу­ществлял исходя из того, что способы деятельности, которые вырабаты­ваются людьми для удовлетворения потребностей, постепенно становятся рутинными и выступают для индивида уже как привычки. В результате этого индивид соответствует собственному общественному окружению как участник деятельности социальной группы, как существо, принимающее ее нормы.

Определенную популярность приобрели в западной социологии выра­ботанные Самнером понятия «мы-группа» и «они-группа», посредством которых фиксировались социальные отношения и установки. По Самнеру, «мы-группа» характеризуется отношениями солидарности и сплоченности, а взаимоотношения «мы-группа» и «они-группа» - определенной напря­женностью и враждебностью. Эти отношения, свойственные главным об­разом «примитивным обществам», Самнер непосредственно связывал с «этноцентризмом», понимаемым им как склонность человека к воспри­ятию и оценке окружающего мира сквозь призму представлений той соци­альной группы, к которой он принадлежит.

Полагая, что собственная социальная группа является для человека центром всего, а все остальные ранжируются и оцениваются по отноше­нию к ней, Самнер предложил представление об обществе как конгломе­рате конкурирующих групп, стремящихся осуществить основную цель жизни - поддержание ее самоё.

Это воззрение на общество обусловило мнение Самнера о том, что стихийная природа всех социальных процессов делает невозможным регу­лирование людьми собственной общественной жизнедеятельности.

Ограничившись в основном лишь социопсихологической интерпрета­цией изучаемых и реконструируемых процессов и явлений, Самнер тем не менее сумел получить ряд значимых результатов, в том числе - постанов­ку проблемы о роли социальных норм в жизни людей.

Существенно важными для становления и развития ряда концепций и гипотез западной социологии в духе социал-дарвинизма стали идеи аме­риканского социолога Альбиона Смолла (1854-1926).

Заимствовав у Ратценхофера гипотезу конфликта интересов и исходя из того, что интересы являются первичными элементами общественных действий, Смолл предложил считать категорию интереса основной едини­цей социологического анализа и концепции социального процесса.

Уделяя категории «интерес» особое внимание, Смолл тем не менее не сумел выработать корректного определения ее, поскольку в общих чертах под интересом он понимал лишь «неудовлетворенную способность, соот­ветствующую нереализованному условию, и ее предрасположенность к та­кой перестройке, которая была бы направлена на реализацию указанного условия» [94. Р. 105].

Полагая, что жизнь индивида в обществе сводима к процессу приспо­собления и удовлетворения интересов, в ходе которого каждый человек стремится удовлетворить собственные интересы за счет других людей, Смолл утверждал, что эти простейшие образы действий вполне возможно проследить в поведении индивидов и даже классифицировать их.

Осуществляя эту классификацию, Смолл сделал вывод, что вся обще­ственная жизнь является результатом взаимодействия шести общих клас­сов интересов, ориентированных на здоровье (пищу, сексуальные отноше­ния), благосостояние (владение вещами), общение, познание, красоту и справедливость (правоту). Подчеркивая особую силу интереса справедли­вости, Смолл вместе с тем отмечал, что любой класс интересов притязает на абсолютное доминирование, в результате чего реализуется постоянный конфликт разных классов интересов, выступающий формой выражения их всеобщей связи.

По мнению Смолла, вокруг мощных носителей различных интересов и образуются различные общественные группы и институты. Причем в силу самой природы данных социальных общностей конфликт между ними становится в первую очередь конфликтом интересов.

Психологическая акцентировка социальных проблем, характерная для творчества Смолла, содействовала его частичному отходу от прямолиней­ного социал-дарвинизма, что выразилось в предложении трактовать соци­альный конфликт как одну из возможных форм взаимодействия людей.

Истолковывая процесс общественного развития как результат постоян­но возрастающего взаимопереплетения интересов индивидов, Смолл уде­лил большое внимание проблеме перехода от социального конфликта к социальному согласию. По Смоллу, этот переход должен осуществляться с учетом того, что «все социальные проблемы являются проблемами отно­шений личных единиц, которые имеют в себе определенную инициативу, выбор и силу. Этому личному уравнению должна быть приписана его ре­альная ценность» [5. С. 401].

В наиболее концентрированной форме суть социологических ориента­ции Смолла следует из его афоризма, предвосхитившего психологическое направление как в классической, так и в современной социологии Запада. «Нет ничего социального, что не являлось бы психическим».

Придавая большое значение поиску практических возможностей ис­пользования социологии для постепенного улучшения всех общественных институтов, Смолл утверждал, что социология в ее прикладном аспекте может и должна выступать в качестве эффективного компонента «социа­льной технологии», направленной на гармонизацию социальных структур и отношений.

Существенно важным моментом в теории Смолла стала формулировка им практической задачи социологии, в качестве которой он рассматривал установление гармоничных внутренних и внешних отношений социальных групп и институтов путем изменения содержания и направленности пси­хических процессов.

Попытки представителей социал-дарвинизма сочетать историко-эволюционный подход к обществу со структурно-функциональным были, безусловно, шагом вперед. Тем не менее при всем внутреннем многообра­зии идей и концепций социал-дарвинизма присущий ему редукционизм, абсолютизация одной (пусть и существенно важной) тенденции общест­венной жизни вынуждали последующих исследователей искать иные под­ходы и парадигмы изучения социальной реальности. Такая попытка рас­ширения концептуальных средств социологии прослеживается уже у Смолла, который полагал, что психологические моменты анализа соци­альных явлений играют не менее важную роль, чем чисто биологические факторы борьбы за существование.