Дуглас Монро – 21 урок Мерлина 5 страница

Здесь, по описанию Стюарта, автор пытается показать, как он видит сверхъестественную связь между высшей образностью и важнейшей концепцией из Книги Фериллт: доктриной КОНСТРУКТИВНОГО ДИСБАЛАНСА. Кроме того" в четвертой части этой работы есть аксиома, гласящая: "Из точки наивысшего дисбаланса исходит точка наивысшей стабильности". Друиды, в отличие от восточных эзотерических систем, проповедовавших просветление через "совершенное равновесие", склонялись к тому, что дух человека нуждается в противоположном - "дисбалансе" жизни для поддержания ее роста. Валлийские Триады говорят, что друид должен ВСЕ УВИДЕТЬ, ВСЕ ПОЗНАТЬ и ВСЕ ВЫСТРАДАТЬ, чтобы выйти из круга рождений и смертей. Несомненно то, что "страдание" эквивалентно "дисбалансу" в жизни человека. Обоснование таково: РЕЗУЛЬТАТ ДЕЙСТВИЯ ИДЕАЛЬНО УРАВНОВЕШЕННЫХ СИЛ - НУЛЕВОЕ ДВИЖЕНИЕ, а без движения невозможен рост. Одна из ключевых функций учителя, в таком случае" создавать / поощрять "дисбаланс" в нужных сферах жизни ученика, чтобы вызывать движение к "слабому месту, где оно больше всего нужно". (Из того, как часто эта концепция упоминается в материалах Фериллт, очевидно, что когда-то аксиомой или триадой было что-то вроде: "Абсолютное равновесие приводит к абсолютной остановке".) Стюарт говорит по этому поводу следующее:

"Кратчайшая из возможных их описаний Инициация в Мир Духов такова; индивидуум магическим путем отправляется в иной мир, который является источником всей жизни, смерти и энергии. В Мире Духов события происходят в особом порядке, венчаясь образом древа, плод которого несет мудрость и пророческие способности. Во время этого путешествия инициируемый объединяется с Предками - традиция, исходящая из наиболее примитивных кельтских корней, Культа Мертвых. Наконец, пророческое видение приносит ряд образов, некоторые из них пророческие, другие нельзя выразить нормальным языком" [Пророческое видение Мерлина].

Другой замечательный пассаж, описывающий Инициацию Шамана, содержится в научном труде Варда Резерфорда "ДРУИДЫ - Чудотворцы Запада": Шаману, более чем кому-либо, требуется призвание: шаманизм выбирает его, а не он шаманизм. Он не может сопротивляться, влекомый внешней силой, часто просто цепью снов. Эта сила уводит его от общества, от друзей в лес, где он постится и медитирует, живет, открытый силам, которые становятся его собственной средой.

Скоро его начинают мучить ужасные видения. За несколько ночей он может пережить множество воплощений, кульминацией которых становится ужасный акт символического самопожертвования. В конце концов, он достигает равновесия и личной награды - полного единства с Космосом. Подобно духам умерших, он выходит из транса, соприкоснувшись со "всеми духами земли, неба и воды", - как говорил Расмуссен, который сам был шаманом. Отныне все эти духи - его проводники и помощники.

После перерождения его первыми приятелями будут другие шаманы, которые признают его и поделятся секретами; о жизни птиц и зверей; облаков и климата; звезд и их движения; растений и их свойств. Но прежде всего он узнает великие мифы - историю своего народа.

Когда он возвращается к своим прежним друзьям, возможно под новым именем - знаком своего перерождения, - они скоро понимают, что он стал другим человеком, носителем особой мудрости. Теперь он "на ты" с природой и обычно поселяется в лесу, куда люди приходят к нему за советом.

Его сильный союз с природой подчеркивается даже его костюмом. Когда ему нужно общаться с духами птиц, он одевает костюм из перьев, для разговора с духами животных подходят шкуры или украшение рогами, с духами деревьев и растений он говорит в одеждах цвета листьев и цветов. Можно сказать, что он стал чародеем - слово, которое классики часто используют при описании друидов.

УМЕНИЕ ХРАНИТЬ ТАЙНЫ - свойство, обязательное для членов любой Мистериальной Школы. Доктор К. Г. Юнг в своей работе "Воспоминания, сновидения, размышления" утверждал, что "нет лучшего средства усилить драгоценное чувство индивидуальности, чем владение доверенным СЕКРЕТОМ. Такое обладание имело мощное влияние на мой характер; я считаю, что это очень существенный фактор в моем детстве". Из Валлийских Триад мы узнаем:

Три Причины, по которым происходит исключение из рядов друидов;

За убийство или подстрекательство к войне

За обман

За несохранение доверенной тайны

Три Тайны, которые должен хранить бард:

Губительную правду

Позор товарища

Секреты друидов

Три Основы Мастерства друидов:

Знать

Сметь

Хранить молчание

Итак, нарушение клятвы друидов о неразглашении тайны было наказуемо изгнанием из Ордена, Духовные лица, как прошедшие через "Потусторонний ужас", намеренно культивировали образ ПЕРВИЧНОЙ ТАЙНЫ, чтобы сохранить атмосферу мистической таинственности, которой они себя окружали. Эти люди хорошо понимали важность мистики в своей доктрине, ибо без этого религия становится прозрачной скорлупой - бессильной и бесплодной.

Ниже следует выдержка из работы одного епископа ранней Христианской Церкви, где он высказывает свои взгляды на "клерикальную мистику" - очень похожие на взгляды друидов:

ЛЮДИ всегда будут посмеиваться над легко понятными вещами, поэтому необходимы фальсификации... Дух, который любит Мудрость и несет в себе Правду, вынужден прикрывать ее, чтобы пробудить массы принять все это... Людям необходимы фикции, а Правда становится смертоносной для тех, кто недостаточно силен, чтобы нести ее во всем ее блеске. Если бы каноны священнослужителей давали некоторую свободу в суждениях и словесных аллегориях, я бы с удовольствием был дома философом, а за границей проповедником и сказителем притч... Что, фактически, общего между презренной толпой и высшей мудростью? Правда должна храниться в секрете, а обучать массы нужно лишь в соответствии с их нуждами.

Синезий, епископ Птолемаиды, великий каббалист

Хотя Синезий и был высокопоставленным представителем ранней Христианской Церкви, нетрудно заметить, что его чувства отражают "гностический" подход, обычный для кулдийцев и других представителей более древних и более языческих верований. Но выдвинутые им аргументы позволяют легко представить, почему друиды ограждали концептуальные чувства "Школой Тайны" - учреждением, которое имело аналоги в культуре древних греков и египтян, а также и у более поздних кулдийцев и гностиков. А о том, как эта таинственность выглядела с точки зрения внешнего мира, можно прочесть у римского историка Посидония:

"Секретные системы друидов были разными для разных людей. Однако самые тайные аспекты были исключительной прерогативой друидов; бардов и тех, кто учился с ними или у них".

Еще одна аксиома друидов: "В МОЛЧАНИИ СКРЫТА ВЕЛИКАЯ СИЛА" -одна из многих священных кельтских строф, сосредоточенных вокруг тем "молчания" и "тайны" как средств приобретения личного могущества. Люди всегда боятся вещей, которых не понимают, и поэтому легко понять, каким образом это средство наделяло жрецов столь ужасающей властью.

Здесь мы подошли к еще одной особенности друидов - страсти к числам, особенно к числу 3 и его производным. Один из самых замечательных пережитков древнекельтской эзотерической практики - оформление мудрых изречений в виде трехстиший, известных под названием Триад или, по-валлийски, "Trioedd Beirdd Ynys Prydain"; эта тенденция в кельтском искусстве и литературе также называлась Законом Трех Поисков. Друиды выдвинули функциональный верховный принцип, который следовал из наблюдения за природными силами. Вот он: ВСЕ В МИРЕ ВЫРАЖАЕТСЯ ЧЕРЕЗ ТРОЙКУ [Фериллты], или ЛЮБОЙ УРОК ПОВТОРЯЕТСЯ ТРИЖДЫ [Барддас]. Они верили, что мистическое выражение происходит через совершенный союз трех неравных частей. По этой причине их образовательная практика вращалась вокруг троичной системы: 3 Поиска, 3-годичные циклы, 3 ранга у друидов и т. д. Их мудрость была скомпонована в трехстишиях, как для облегчения запоминания, так и для магического воздействия. Ниже приведены двенадцать Триад, взятых из книги Барддас, из той же библиотеки, что и КНИГА ФЕРИЛЛТ:

Три Достоинства Мудрости:

ЗНАТЬ ОБО ВСЕМ

ПЕРЕЖИТЬ ВСЕ

БЫТЬ ВДАЛЕКЕ ОТ ВСЕГО

Три Духовных Наставника человечества;

ВЛАСТЬ НАД СОБОЙ

ВЛАСТЬ НАД МИРОМ

ВЛАСТЬ НАД НЕИЗВЕСТНЫМ

[Примечание: вышеприведенные строки - только одна из многих вариаций на тему о "Трех требованиях к Мастерству", которые проходят через всю кельтскую литературу. Эта тема обычно прорабатывается по схеме "прошлое - настоящее - будущее", известной в учении друидов как "Три возраста человека".]

Три Права Британских друидов:

ДРУИД ИДЕТ СВОИМ ПУТЕМ

В ЕГО ПРИСУТСТВИИ НЕ ОБНАЖАЕТСЯ ОРУЖИЕ

ЕГО СОВЕТЫ ВАЖНЕЕ ВСЯКИХ ДРУГИХ

Три закона для учителя бардов:

ЗА ОДИН РАЗ ОБУЧАТЬ ТОЛЬКО ОДНОГО УЧЕНИКА

КАЖДОЙ СТУПЕНИ ОБУЧЕНИЯ

НЕ ОБЪЕДИНЯТЬ ПЕВЦОВ С МУЗЫКАНТАМИ

НЕ ПОЗВОЛЯТЬ СВОИМ УЧЕНИКАМ БРАТЬ УЧЕНИКОВ

Три места, откуда у барда может быть взята кровь:

ЛОБ

ГРУДЬ

ПАХ

[Примечание автора: В Книге Фериллт есть раздел, где эти же части тела упоминаются как энергетические узлы ("источники Благоговения") тела, похожие на семь меридианов Восточной системы чакр. Фериллты обозначают "Пах" как центр с темными / женскими / земными энергиями / 3 темными цветами спектра (напр. фиолетовым, индиго, синим); "Грудь" - зеленый / уравновешенный / человеческий центр; "Лоб" излучает светлые / мужские / небесные энергии / 3 светлых цвета (напр. желтый, оранжевый" красный).]

Три лица человека:

ТО, ЧТО ОН ДУМАЕТ О СЕБЕ

ТО, ЧТО ДРУГИЕ ДУМАЮТ О НЕМ

ТО, ЧТО ОН ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ

Три условия, делающие перерождение необходимым для человека:

ОН НЕ ДОСТИГ МУДРОСТИ

ОН НЕ ДОСТИГ НЕЗАВИСИМОСТИ

ОН НЕ СВОБОДЕН ОТ НИЗМЕННЫХ ИНСТИНКТОВ

Три вещи, за которыми нужно следить прежде всего:

РУКА

ЯЗЫК

ЖЕЛАНИЕ

Три признака жестокости:

БЕЗ НУЖДЫ ПУГАТЬ ЖИВОТНЫХ

БЕЗ НУЖДЫ РВАТЬ РАСТЕНИЯ

БЕЗ НУЖДЫ ПРОСИТЬ БЛАГОСКЛОННОСТИ

Трое людей, достойных восхищения:

ТЕ. КТО С ЛЮБОВЬЮ СМОТРИТ-

НА КРАСОТУ ЗЕМЛИ

НА МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ

НА ВЕЛИКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ИСКУССТВА

Три признака сострадания:

ПОНИМАТЬ ДЕТСКИЕ ЖАЛОБЫ

НЕ БЕСПОКОИТЬ ЛЕЖАЩИХ ЖИВОТНЫХ

БЫТЬ ИСКРЕННИМ С НЕЗНАКОМЦАМИ

Три вещи, которых Мудрецы избегали:

ОЖИДАНИЕ НЕВОЗМОЖНОГО

СОЖАЛЕНИЕ О НЕПОПРАВИМОМ

СТРАХ ПЕРЕД НЕИЗБЕЖНЫМ

Все друидические Триады - а их тысячи - делятся на три класса:

ТРИАДЫ ПРИВИЛЕГИИ и ПОЛЬЗЫ, ПОЧТЕНИЯ и ПЕСНИ. Кроме того, ученики должны были запомнить огромное количество однострочных аксиом (около 20000), примеры которых встречаются почти на каждой странице этой книги.

Однако продолжим рассказ об отношении кельтов к ЧИСЛАМ. Все материи уменьшаются до двух основных разделов (как все в дуалистической философии): Двоичного (т. е. "четные", которые делятся на 2, -2,4,6,8,10, 12 и т. д.) и Троичного (т. е. "нечетные", которые делятся на 3, - 3, 6, 9,12 и особенно те, которые делятся на 33,66,99 и т. д.). "Четные" обозначались как носители МУЖСКОЙ энергии: простой / стабильный / видимый мир, "нечетные" имели ЖЕНСКИЕ атрибуты: эфирный / бесформенный / спрятанный мир.

Кельтскую религию в целом можно назвать ПЯТЕРИЧНОЙ МОНОТЕИСТИЧЕСКОЙ СИСТЕМОЙ по следующей нумерологической причине:

Троичная Богиня вместе с Двоичным Богом Света и Тьмы, соединяясь, дают пять - но по сути дают отражение Единого "Обитателя Запределья" (т. е. "Монотеизм"). (Это особенно отмечено в главе 13, названной "Отголоски Древних Камней"). ЯБЛОКО стало называться "Плодом богов" именно из-за нумерологии. Если разрезать яблоко поперек, то можно увидеть 5 косточек, расположенных в виде пятиконечной звезды - символ пяти богов, заключенных в единой оболочке. У духовенства Англии подобным символом была ГРУША.

МАЛЬЧИК, РОЖДЕННЫЙ ДЛЯ МАГИИ

"Настоящий маг - это тот, кто родился магом.

Всех остальных, кто берется за это дело, ждет разочарование".

(Гримуар Верум, XIV в.)

Юный Артур не мог оторвать глаз от моря, шумевшего у подножия обрыва. Отсюда, с высоких травянистых склонов Тинтагиля, ему хорошо были видны огромные волны, с шумом разбивавшиеся о прибрежные скалы. Окружающий его мир всегда был полон удивительных вещей. Сидя над высоким обрывом, он мог часами наблюдать за тем, как где-то глубоко под ним воды прилива постоянно меняют свой цвет вместе с солнечными лучами или как высоко над головой, под подгоняемыми ветром облаками, носятся морские чайки. Артур жадно впитывал все, что видел вокруг, всегда испытывая жажду по чему-то новому или необычному.

Утренняя обедня уже закончилась, и братья ордена Святого Брикана молча приступили к своим ежедневным утренним занятиям. Будучи всего лишь восьми лет от роду, Артур пока имел не слишком много собственных обязанностей. Пять раз в день, со звоном церковного колокола, он вынужден был натягивать на себя монашескую рясу и занимать место у алтаря рядом с настоятелем, исполняя роль служки. Это занятие не вызывало у Артура никаких чувств, кроме скуки, и лишь изредка смешные рожицы или забавные гримасы, которыми они за спинами братии обменивались со своим другом Иллтудом, вливали веселую струю в угрюмый ритуал. Иногда их ловили за этой "ересью", но это только усиливало их веселье! После того как монашеское одеяние аккуратно возвращалось на вешалку, Артур опять получал свободу бродить по полям в поисках приключений - и на этот раз его не постигло разочарование.

Артур отправился по давно изученной тропе, ведущей к фруктовым садам. Он надеялся, что Иллтуд, как обычно, сможет пойти вместе с ним, но тот был на два года старше Артура и братья нагрузили его изучением букв и цифр… казалось, Иллтуд уже никогда не будет свободен.

Стояли погожие дни раннего лета. Полчища пчел кружились вокруг цветущих яблонь, а маленький мальчик уверенно шагал по пыльной дороге к лесу. Артур любил цветы, которые дарило лето, и он придумал для себя игру, стараясь собрать столько разноцветных цветов, сколько ему удавалось найти. Красный, голубой и желтый попадался почти повсюду, но розовый цвет, которым были залиты яблони, доставил ему неожиданную радость. (Позже, вернувшись в монастырь, он покажет свою коллекцию брату Виктору. И вновь услышит вечное "прекрасно, Медвежонок", а сокровища, собранные с таким трудом, будут у него отобраны, чтобы засохнуть и умереть. Это всегда огорчало Артура, но в этот день ничто не наводило на грустные мысли.)

Прислушиваясь к далекому шуму моря и крикам чаек, Артур опять вспомнил о своей самой заветной мечте. Больше всего на свете мальчик мечтал открыть путь к "неизведанному" морскому побережью, раскинувшемуся под крутыми скалистыми склонами.

Артуру всегда хотелось точно знать, что же находится внизу за этими песками, там, где земля ведет отважную и нескончаемую борьбу с морем. Ему казалось, что там обязательно должны лежать какие-то сокровища, за которые вода неистово сражается изо дня в день, не давая себе передышки. Время от времени монахи спускались вниз, чтобы прогуляться вдоль береговой линии Тинтагиля (этого события Артур никогда не пропускал), но когда он просился пойти с ними, то слышал в ответ неизменное "может быть, позже, когда ты станешь старше... и сильнее". Артур был нетерпелив и уже устал ждать, когда станет наконец "старше и сильнее", но пока, несмотря на все старания, он не мог найти пути, ведущего со склона вниз (за исключением всем известного и охраняемого моста).

Еще Артур любил небольшие рощи, которые окружали селение. Там, среди их зелени и прохлады, он обычно проводил жаркое послеполуденное время длинных летних дней. А поскольку сегодня жара быстро усиливалась, Артур пробрался к небольшому источнику, где устроился на покрытом мхом камне и начал закатывать штаны, собираясь перейти ручей вброд. И тут он заметил нечто столь необычное, что заставило его застыть от удивления. На соседнем камне, в десяти ярдах вниз по течению, спокойно сидела огромная Черная птица и пристально смотрела на него.

Никогда еще Артур не видел в Тинтагиле подобного создания! Птица жадно напилась из источника, издала несколько необычных щелкающих звуков и перелетела на соседнее дерево, раскинувшее свои ветви в сотне футов от ручейка. И только одно черное, как смоль, перо, описав дугу под легкими прикосновениями бриза, медленно опустилось на землю. Придя в себя от изумления, Артур отыскал упавшее перо и спрятал его в карман. Он стал осматриваться вокруг в поисках загадочной гостьи и вдруг услышал взрыв звонкого смеха, который доносился со стоявшей прямо перед ним большой сосны. Артур быстро повернулся - как раз вовремя для того, чтобы заметить, как черная птица перелетела на огромный дуб, росший у тропы чуть поодаль.

"Птица - а смеется!" - с восхищением подумал мальчик. Выбравшись снова на тропинку, он изо всех сил бросился к дубу, повторяя про себя: "Только бы она была там... пожалуйста, оставайся там!" Большая птица сидела на дубе, но, заметив приближавшегося Артура, опять перелетела на следующее дерево. Эта игра в кошки-мышки продолжалась довольно долго. Под конец Артур совсем выбился из сил и, тяжело дыша, опустился на небольшой, поросший травой холмик. Он лежал, глядя в небо, пока его глаза случайно не остановились на кусте боярышника, который рос на поляне, - на нем сидела та самая птица и тихонько покаркивала, как будто беседуя сама с собой.

Встав на четвереньки, Артур тихонько начал подкрадываться к кусту, подражая движениям охотящейся кошки. На этот раз птица, к его удивлению, даже не пыталась улететь... она взмахивала крыльями и что-то щебетала, как будто эта игра ее очень забавляла! В конце концов Артур подобрался настолько близко, что смог протянуть руку и слегка коснулся пальцами шелковистых перьев. Птица низко наклонила голову, как будто приглашая мальчика почесать ее шею, потом, плавно взмахнув крыльями, скрылась в узкой просеке старой дубовой рощи, темневшей за поросшим маргаритками полем. Почувствовав новый интерес к этой игре, Артур изо всех сил бросился к просеке, но вдруг - во второй раз за этот день - замер на месте: гигантская птица была здесь, но она... сидела на плече высокого человека в голубом, который, прислонившись спиной к дереву, курил длинную трубку.

Не часто приходилось Артуру видеть в Тинтагиле посторонних и никогда ни один из них не ходил по лесам без сопровождения кого-нибудь из братьев. Человек не двигался и пристально смотрел на мальчика, в то время как птица прохаживалась взад-вперед по его плечам.

- Подойди ко мне, мой юный друг, - обратился он наконец к мальчику, выпуская клубы дыма, - и ничего не бойся. Я пришел издалека, чтобы встретиться с тобой, и принес с собой тысячи тайн!

Голос человека был полон доброжелательности, что сразу же рассеяло всякие страхи, которые уже начали зарождаться в душе Артура. Незнакомец не спеша опустился на землю и, пока мальчик приближался к нему, стал набивать свою трубку.

- Меня зовут Артур.

- Да, я знаю, - ответил человек с улыбкой, - а меня люди часто называют Мерлином из Айоны, потому что я пришел с этого таинственного острова, который лежит далеко на севере.

Глаза Артура слегка расширились.

- А что это за черная птица у тебя на плече? - спросил он, усаживаясь на шелковистую траву рядом с чужестранцем. - Она твоя?

- Моя? Нет! - смеясь возразил человек. - Скорее, наоборот, мой хитрый друг считает, что это я принадлежу ему! - При этих словах птица перелетела на ближайший пень и начала чистить свои перышки, наслаждаясь теплыми солнечными лучами. - Ну как, нравится она тебе?

- Очень, - воскликнул Артур, - я раньше никогда не видел такой замечательной птицы! У нее есть имя?

- Конечно, есть, - ответил Мерлин, - и имя это древнее и могущественное. Ее зовут Соломон Мудрый, и она иногда путешествует со мной... когда считает мою миссию достаточно важной, как, например, сегодня! - добавил он, делая особое ударение на последних словах и глядя на Артура.

Какое-то мгновение мальчик внимательно изучал сидящего перед ним человека.

- Что же заставило тебя прийти в такую даль, чтобы повидать меня? - спросил он наконец, разглядывая длинный деревянный ящичек, который висел на ремне за спиной у Мерлина. - Ты принес мне какой-то подарок? - добавил Артур, нисколько не заботясь о том, чтобы скрыть свой довольно эгоистичный интерес.

- Молодой человек, я принес тебе много подарков, - решительно произнес Мерлин, - но все они не похожи на те, которые ты получал до сих пор. Во-первых, я здесь для того, чтобы протянуть тебе руку дружбы, и во-вторых... - Его слова постепенно замерли, когда рука, наконец нашарив что-то в кармане, извлекла этот предмет наружу. Мерлин поднял вверх руку с зажатым кулаком и довольно хмыкнул, увидев округлившиеся глаза мальчика. - Здесь у меня то, что тебе может очень понравиться, но, чтобы получить этот предмет, его нужно заработать. Как только ты догадаешься, что у меня в кулаке, оно твое.

Артур с минуту молчал, озадаченный и заинтригованный этой необычной игрой.

- Как же я смогу угадать, господин Мерлин, если вы даже не дали мне ни... - Oн остановился, заметив, что человек пристально смотрит на него. - Я думаю, это... голубой камень, - робко промолвил Артур, в свою очередь внимательно всматриваясь в человека, - но я могу и ошибаться.

Широкая улыбка озарила лицо Мерлина - улыбка удовлетворения и облегчения.

- Слава богам! - громко нараспев произнес он, а Соломон взлетел в воздух и опять опустился на плечо Мерлина, в разжатой ладони которого лежала небольшая голубоватая галька. - В будущем тебе придется научиться быть более уверенным! - добавил Мерлин, заметив на лице Артура выражение удивления и разочарования явной незначительностью такого подарка.

- Спасибо, лорд Мерлин, - сдержанно ответил Артур, протягивая руку за камнем. (Но он все же не смог скрыть ноток неискренности, сквозивших в его словах).

- Я думаю, ты недооцениваешь значение этого подарка, - спокойно сказал Мерлин. - Это волшебная вещь, способная совершать чудеса. Ты должен судить о нем не по его размерам или форме, а по тому, что он собой представляет. (Артур почувствовал смущение?)

- Я не смогу тебе в этом помочь, - продолжал Мерлин. - Но посмотри на крест, который ты носишь на шее. Можешь ты мне сказать, зачем ты это делаешь?

Мальчик на минуту задумался.

- Мне сказали, что этот знак будет говорить другим людям о том, что я следую дорогой Христа.

- А сам он несет в себе какую-нибудь силу? - настаивал Мерлин. Артур отрицательно покачал головой.

- Тогда, - продолжал Мерлин, - разве не может этот голубой камешек также быть символом, который что-то значит для каких-нибудь других существ? Помни, малыш, что наш мир - это дом, населенный множеством существ, которых ты должен увидеть на этих крошечных полянах и в этом скромном обрывке неба!

Артур сразу оживился.

- Но мне известны логовища и гнезда всех зверей, которые водятся в здешних лесах! - гордо воскликнул он.

- Я не сомневаюсь в этом, - с улыбкой ответил Мерлин, - но даже твои острые глаза не могут увидеть всех живых существ... обычный человек не может к ним подкрасться или начать на них охоту. Чтобы найти их, нужно сначала научиться заглядывать за пределы обычного физического мира, в королевства Потустороннего Мира, где обитают эти существа. Ты должен научиться видеть их не только глазами, но и своей душой, как вижу их я... как видят их друиды!

Тут, в первый раз с момента их встречи, сознание Артура омрачило облачко страха. Он помнил много ужасных историй о друидах и дьяволах, которые шепотом пересказывали братья поздними ночами. Но эти истории настолько не соответствовали удивительным словам Мерлина, что очень скоро страх развеялся.

- Этот голубой камень поможет тебе узнать те вещи, о которых я только что говорил, - продолжал человек. - Это ключ, инструмент, который ты Можешь использовать, если захочешь получить знания о том, что не принадлежит к этому миру.

- Но как? - спросил Артур. - Ведь это обыкновенная галька. Разве камень - это не только камень?

Мерлин снова достал свою трубку и принялся набивать ее березовыми листьями, срывая их со стоящего рядом дерева.

- Ах, мой юный друг, тебе надо еще многому научиться, - сказал друид с нежностью. Он чиркнул кремнем, и высеченная из него искра вдохнула жизнь в его трубку. -... Как ты напоминаешь мне твоего отца.

Артур вскочил, как громом пораженный.

- Ты... знал моего отца?! - изумленно воскликнул он. - Ты должен рассказать мне о нем... пожалуйста! Братья говорили, что о моих родителях ничего не известно...

Сообразив, что сказал лишнее, Мерлин сделал попытку уклониться от прямого ответа.

- У нас с тобой еще будет время поговорить о множестве вещей, - отрывисто сказал он, - но сейчас мое время истекло. Я пришел сюда, чтобы научить тебя мыслить по-другому, чтобы подготовить к тому дню, когда твои мысли для многих людей будут значить очень много. Подумай над тем, о чем мы с тобой сегодня говорили, а когда почувствуешь, что готов, возвращайся к этому старому дубу и брось свой голубой камешек с обрыва. Только после этого я приду. Так что видишь - если эта "обыкновенная галька" может вызывать меня, разве она не обладает волшебной силой?

- Но куда же ты пойдешь? - спросил Артур, обеспокоенный тем, что потеряет друга, знакомого с магией. - Если ты вернешься со мной, братья обязательно примут тебя хорошо и устроят на ночлег в моей комнате. Пожалуйста, пойдем!

- Спасибо, мой мальчик, - тепло ответил Мерлин, - но это невозможно. Боюсь, твои наставники не будут чувствовать себя хорошо рядом со мной. Ведь я представитель Старой Религии. Многие из них до сих пор не поняли того, что мы, друиды, знаем уже давно: Бог един, но у него есть много ликов.

Артур, конечно, не понял того, что сказал Мерлин, но тем не менее почувствовал в его словах что-то важное.

- Но... я увижу тебя еще раз? - настаивал мальчик.

Мерлин немного помедлил, потом наклонился к мальчику и ласково произнес:

- Никогда не сомневайся в том, что это случится, малыш, потому что наша дружба была предопределена звездами еще с тех пор, как мир вышел из Аннона. Никогда не сомневайся в этом!

- Я не буду сомневаться, - ответил Артур, - но... - Слова замерли у него на губах, потому что в этот момент друид, приблизившись к краю обрыва, быстро скрылся за дубом. Артур подбежал к дереву и несколько раз обошел вокруг, не в силах прийти в себя от удивления. Он подозревал, что здесь обязательно должен быть какой-то тайный выход на берег, но ничего подобного так и не нашел. Только ворон Соломон, слетев со своего насеста, с громким смехом последовал за своим хозяином.

И тут Артур услышал чистые звуки церковного колокола, разносящиеся над широкими лугами... Он уже опоздал к послеполуденной мессе! Как будто оказавшись между двумя мирами, мальчик быстро побежал по той же пыльной дороге, которая вела к молельне. Но не один раз за время длинного богослужения его мысли возвращались к старому дубу у обрыва - как будто после посещения Мерлина что-то изменилось в его внутреннем я... что-то было разбужено Древней Магией.

В эту ночь луна, которая заглядывала через окно, освещала лежащего без сна Артура, поглощенного своими мыслями. В руке он крепко сжимал небольшой подарок Мерлина, а над кроватью красовалось черное перо. Эти две реликвии были очень важны для Артура, потому что только они служили доказательством того, что этот его особый день, который должен наступить, это не просто мечта, не просто фантазии маленького мальчика.