Венник он распоряжается всем семейным имуществом, за исключением жениного, в завещании и по своему усмотрению выделяет часть из него жене

Общность имущества супругов, распространявшую­ся на часть, принадлежавшую жене, нельзя считать установившимся принципом новгородского права. Ско­рее, она была результатом практического неравноправия супругов, узурпации мужем прав жены-собственницы, но эта узурпация уже приобрела вполне обычный ха­рактер. Собственником имущества продолжала считать­ся жена (почему Новгородская судная грамота говорит о землях жениных, а договор с Михаилом Ярослави-чем 1305 года — о селах князя и княгини), но чисто формально, так как распоряжаться имуществом она могла только с согласия мужа. Муж также не мог рас­поряжаться имуществом жены без ее согласия.

Выведенному правилу общности прав супругов на не­движимое имущество, приобретаемое женой, как будто противоречат две новгородские грамоты — купчая нов­городского посадника Дмитрия Васильевича у Ховры Васильевой и купчая Филиппа у своей жены Ульяны, ее зятя и его жены. Но это кажущееся противоречие. Как уже было отмечено, первая из названных грамот свиде­тельствует о формальном характере права Ховры на свои отчины и дедины. Юридически стороной в сделке была Ховра, фактически — ее муж, который не только у печати стоял, т. е. дал свое согласие на продажу земли, но и взял серебро. Вторая грамота не опровергает общ­ности прав супругов на имущество жены, так как смысл ее, очевидно, сводится к приобретению частей имущест­ва, принадлежавших зятю и дочери Ульяны вместе с нею на праве общей собственности, причем Ульяна упо­минается грамотой в качестве участницы соглашения лишь для юридической ясности сделки и для подчинения приобретаемого Филиппом участка единому праву соб­ственности.

Следует отметить, что имущественные отношения между супругами в Новгороде существенно отличались от Москвы, где, как пишет И. А. Исаев, до конца XVII века царил принцип общности, в том числе и в сфере обязательственного права¹.