Случайное спасение Якуна с братом от гибели в Волхове привело к отказу от первоначального вечевого приговора к смертной казни, казнь была заменена

¹ НПЛ. С. 393.

² Там же. С. 41.

денежным взысканием, размер которого установлен со­вершенно произвольно, и ссылкой, причем неизвестно, была ли ссылка пожизненной или на какой-нибудь срок. По-видимому, новгородцы и не ставили себе та­кого вопроса, — они ссылали до тех пор, пока их гнев не сменялся на 'Милость, так же как, остыв от первой ярости, заменяли смертную казнь, не осуществившуюся по счастливой случайности, ссылкой и денежной пеней. На определение наказания очень большое влияние ока­зывали вечевые настроения и поведение преступника, чему способствовала неурегулированность вопроса в праве и обычаях.

В меньшей мере свобода усмотрения при опреде­лении наказания применялась не только в вечевом су­де. Размеры штрафов не всегда устанавливались зако­ном. Таково правило Двинской уставной грамоты о воз­мещении за оскорбление словом: «а наместники судят ему по отечеству бесчестье». О произволе в назначе­нии денежных пеней говорит и следующее положение Двинской уставной грамоты, «а над кем (наместники князя) учинят продажу сильно, а ударят ли на них че­лом, и мне, князю великому велети наместнику встать перед собой на срок»¹.

Наказания комбинировались. За одню преступление лицо могло быть подвергнуто нескольким наказаниям, к примеру: избито, сброшено в Волхов и лишено иму­щества. В последнем случае наказание нередко распро­странялось на всю семью потерпевшего, что по мнению М. Ф. Владимирского-Буданова, вызывалось подозрени­ем родственников в соучастии.

Наиболее интересный момент новгородской системы наказаний — несоблюдение социального принципа в обычночм для русского феодального права виде. По Рус­ской Правде преступление каралось тем суровее, чем выше было социальное положение потерпевшего. Нов­городское право отвергло этот принцип. Многоступенча­тая новгородская социальная лестница не находит от­ражения в наказаниях, абсолютно безразличных к по­терпевшему. Взамен бояр, житьих, купцов, черных лю­дей в новгородских нормах уголовного права фигуриру­ют мужи и жены². Новгородские источники выделяют ^