Глава 8. Я думала, Адриан прямо тут же кинется искать вместе со мной сестру мисс Тервиллингер

Я думала, Адриан прямо тут же кинется искать вместе со мной сестру мисс Тервиллингер. Но этого не позволил бы школьный комендантский час. Кроме того, поисками я предпочитала заниматься при свете дня. Но надо отдать Адриану должное, он исцелил Маркуса, не устроив драки, что уже было прогрессом. Враждебность Маркуса поутихла, он попытался разговорить Адриана и выяснить, на что способен дух. Адриан отвечал с опаской и явно выдохнул с облегчением, когда явилась Сабрина и забрала Маркуса. Тот попрощался со мной таинственно – сказал, что вскоре напишет насчет «следующего этапа». Я так устала, что не стала расспрашивать его о подробностях, и отправилась к себе в общежитие выспаться после этого сумасшедшего дня.

Разбудили меня, когда только‑только начало светать. Кто‑то колотил в дверь. Я посмотрела на часы и поморщилась: до привычного времени подъема был еще целый час. Я осталась лежать, в надежде, что незваный гость, кем бы он ни был, уйдет. Если бы произошло что‑то вправду неотложное, этот кто‑то позвонил бы мне на мобильный. А на нем не было пропущенных звонков.

Увы, грохот не прекращался. В конце концов я кое‑как заставила себя встать, несколько страшась того, что ждет меня за дверью.

Это оказалась Ангелина.

– Ну наконец‑то! – сказала она, без приглашения входя в комнату. – Я думала, ты никогда не откроешь!

– Извини, – отозвалась я, закрывая за нею дверь. – Я была занята, спала!

Ангелина подошла к кровати и уселась на нее, как на свою собственную. Я точно не знаю режима Ангелины, но мне всегда казалось, что она «сова». Однако сегодня она заделалась «жаворонком». Одета она была в школьную форму, а огненно‑рыжие волосы зачесала назад и собрала в куцый хвостик.

– У меня проблема, – заявила Ангелина.

Мои нехорошие предчувствия усилились. Я включила кофеварку – она у меня всегда стоит наготове, с водой и засыпанным кофе. Что‑то мне подсказывало, что без чашки кофе через эти новости не продраться.

– Что происходит? – спросила я, усаживаясь за стол. Я даже не стала строить никаких догадок. Когда речь идет об Ангелине, проблемы могут варьироваться от стола, сломанного в припадке гнева, до случайно вылитой на другого ученика соляной кислоты. И то и другое уже произошло недавно.

– Я завалила математику, – сообщила Ангелина.

Новость была неприятная, но предсказуемая. В родной общине Ангелины хоть и давали детям образование, его уровень недотягивал до стандартов элитного учебного плана Амбервуда. У Ангелины возникали трудности с самыми разными предметами, но до сих пор ей все‑таки удавалось кое‑как справляться.

– Еще у меня начались неприятности с испанским, – добавила она. – Но я сделала пиньяту, что добавило мне баллов, так что с этим пока нормально.

Про эту пиньяту я слыхала. В классе Ангелины был день культуры, и Ангелина соорудила некую штуковину из папье‑маше, которую никто из одноклассников не сумел открыть по‑человечески. В конце концов Ангелина разбила несчастную пиньяту об стену, и преподаватель едва успел остановить ее, когда Ангелина уже схватилась за зажигалку.

– Но если я завалю и испанский, и математику, меня могут отчислить.

Я отвлеклась от огнеопасной пиньяты, чтобы вернуться к делам нынешним. Но хватило меня лишь на невнятный возглас. Проблема со школой в том, что ее стандарты… ну, словом, высоки. Неуспеваемость по одному предмету еще потерпят, по двум – уже нет. А если Ангелину выставят из школы, мы потеряем один уровень безопасности для Джилл, не говоря о том, что меня, возможно, назначат за это виновной.

– Мисс Хэйвард сказала, что мне нужен репетитор. Она сказала, мне нужно добиться успехов, или, по крайней мере, показать, что я стараюсь.

Звучало достаточно обещающе. Даже если репетитор не поможет, есть надежда, что школа отнесется к Ангелине со снисхождением, если та приложит усилия.

– Ладно, – сказала я. – Найдем мы тебе репетитора.

Ангелина нахмурилась.

– А почему ты сама не можешь со мной позаниматься? Ты умная. И математика у тебя хорошо идет.

Почему я не могу? Ну, во‑первых, мне нужно остановить злую колдунью, чтобы она прекратила отнимать молодость и магическую силу у ни в чем не повинных девушек. А еще мне нужно разобраться с тайнами и ложью, что скармливала мне организация, к которой я принадлежала от рождения.

Но вместо того, чтобы объяснять это все, я просто сказала:

– Я занята.

– Но ты должна! Тебе же это нетрудно! – возмутилась Ангелина.

– Я очень занята, – заявила я. – И вообще, почему тебе не хочет помочь Эдди?

При этом имени Ангелина заулыбалась.

– Он предлагал, но у него оценки посредственные. А мне нужен репетитор, который очень хорошо знает математику.

– Значит, я найду тебе такого репетитора. Но заниматься этим сама я сейчас не могу.

Ангелине мой ответ не понравился, но, по крайней мере, она не стала стучать кулаком по моему столу.

– Ладно, пускай. Только поторопись.

– Да, ваше величество, – пробормотала я вслед Ангелине, которая с самодовольным видом покинула мою комнату.

Что ж, разбираться с успеваемостью Ангелины все‑таки немного легче, чем иметь дело со сверхъестественными интригами, отнимающими у меня время. Поскольку я все равно уже проснулась и под рукой был кофе, я решила, что ложиться нет смысла. Приняла душ, оделась, а потом в ожидании завтрака наверстала кое‑какие пропуски по домашней работе. Когда же подошло время открытия столовой, я спустилась вниз и остановилась неподалеку от входа. Через каких‑нибудь пять минут появилась моя подруга, Кристина Сойер. Она бегала по утрам, до начала уроков, и обычно оказывалась в столовой одной из первых. Еще она вместе со мной ходила на углубленные занятия по дифференциальному исчислению.

– Привет! – поздоровалась я, подстраиваясь под шаг Кристины. – Как бегалось?

– Отлично! – отозвалась Кристина. Ее смуглая кожа все еще блестела от пота. – Сейчас, по прохладной погоде, бегается куда лучше. – Она взглянула на меня с любопытством. – Ты обычно так рано не приходишь. Я редко вижу, как ты завтракаешь.

– Это ведь самый важный из суточных приемов пищи, верно? – Я выбрала овсянку и яблоко. – Кроме того, я хочу попросить тебя об услуге.

Кристина чуть не уронила тарелку с яичницей‑болтуньей, которую ей подал один из раздатчиков. Ее карие глаза округлились.

– Ты просишь об услуге меня?

Хотя я не несу за своих друзей‑людей ответственности в том смысле, в каком отвечаю за мороев и дампиров, я все же склонна за ними присматривать. Я множество раз помогала Кристине.

– Ну да… моей кузине Ангелине нужен репетитор по математике.

Кристина посмотрела на меня выжидающе, словно думая, что я не договорила. Потом до нее дошло.

– Кто – я? Ни за что!

– Да брось ты. Это нетрудно.

Я прошла следом за Кристиной к столу; мне пришлось прибавить шагу, чтобы нагнать ее. Кажется, она думала, что если будет идти достаточно быстро, то убежит от моей просьбы.

– У нее математика для отстающих. Ты сможешь ее подтянуть не просыпаясь.

Кристина рассудительно взглянула на меня.

– Сидни, я видела, как твоя кузина врезала взрослому мужчине и швырнула в кого‑то микрофон. Ты в самом деле полагаешь, что я возьмусь заставлять ее делать то, чего она не желает? А вдруг мои слова ненароком разозлят ее? Вдруг она захочет проткнуть меня циркулем?

– Да, заранее этого не узнаешь, – вынуждена была согласиться я. – Но я думаю, это маловероятно. Наверное. Она действительно очень хочет подтянуть оценки. Иначе ее отчислят.

– Извини. – Кристина и впрямь смотрела виновато. – Ты знаешь, я готова для тебя почти на все, но не на это. Найди кого‑нибудь, кто не боится ее.

По дороге на урок истории я размышляла над словами Кристины. Она была права. Но единственными, кто чувствовал себя в полной безопасности рядом с Ангелиной, были Эдди и Джилл, а они в репетиторы не годились. Может, стоит предложить кому‑нибудь деньги за занятия? Надо будет посчитать.

– Мисс Мельбурн!

Мисс Тервиллингер вернулась, к несомненному облегчению преподавательницы, заменявшей ее вчера. Она жестом подозвала меня к захламленному столу и вручила листок бумаги.

– Вот тот список, который мы обсудили.

Я просмотрела листок. В нем было шесть имен девушек и их адреса. Видимо, это те самые девушки, о которых она упоминала – с магическими способностями, но без ковена или наставника, способных приглядеть за ними. Все адреса относились к Лос‑Анджелесу и окрестностям.

– Я надеюсь, миссис Сантос снабдила тебя прочей информацией, необходимой для проекта?

– Да. – Миссис Сантос написала мне об известных ей исторических достопримечательностях, и я сократила список до двух наиболее вероятных мест. – Я начну работать над этим… проектом на выходных.

Мисс Тервиллингер приподняла бровь.

– А в чем причина задержки? Не думала, что ты склонна оттягивать выполнение поручения.

Я слегка удивилась.

– Ну, обычно я этого не делаю, мэм. Но для этого задания требуется дополнительное время, на дорогу. А в учебные дни его у меня недостаточно.

– А! – отозвалась преподавательница. До нее дошло. – Ну тогда ты можешь заняться этим вместо дополнительного курса. Так у тебя будет больше времени. И я скажу миссис Везерс, что ты, возможно, будешь возвращаться попозже. Я прослежу, чтобы она не возражала. Этот проект – дело первоочередной важности.

С этим я уже не могла спорить.

– Тогда я начну сегодня.

Когда я направилась к своей парте, кто‑то произнес:

– Ничего себе, Мельбурн! Я и так думал, что твой дополнительный курс у нее – плевое дело. А теперь ты можешь вовсе не появляться на занятиях?

Я притормозила и улыбнулась Трею. Он помогал мисс Тервиллингер на уроках, а это означало, что ему приходилось делать фотокопии и заполнять файлы.

– Это очень важное задание, – сказала я.

– Ясное дело. И какое же?

– Ты таким не интересуешься. – Я взглянула на Трея, и мне даже не пришлось подыскивать повод, чтобы сменить тему разговора. – Что это с тобой?

Глаза у Трея были красными, и, судя по растрепанным волосам, душ он сегодня не принимал. Его загорелая кожа выглядела болезненно‑желтоватой. Трей слабо улыбнулся и понизил голос.

– Брат Крейга Ло раздобыл вчера пиво. Из какой‑то мини‑пивоварни. Кажется, оно было неплохим.

Я застонала.

– Трей, я была о тебе лучшего мнения!

Трей посмотрел на меня негодующе, насколько это было возможно в его похмельном состоянии.

– Слушай, ну надо же людям иногда развлечься! Тебе и самой это не помешало бы. Я уже пытался тебе помочь, тогда, с Брэйденом, но ты все пролажала.

– Ничего я не пролажала! – Брэйденом звали баристу, работавшего вместе с Треем; он единственный мог посоперничать со мной в любви к знаниям. В наших коротких отношениях было много умных бесед и мало страсти. – Это он меня бросил!

– Ты не поверишь, он сейчас пишет любовные стишки про тебя и ваш разрыв.

Эта новость захватила меня врасплох.

– Что, правда? – Брэйден разорвал наши взаимоотношения из‑за того, что мои обязанности перед вампирской «семьей» постоянно мешали нашим встречам, заставляя меня регулярно отменять их и пренебрегать Брэйденом. – Мне жаль, что он так тяжело это перенес. Даже удивительно, что его одолела такая… ну, не знаю… вспышка чувств.

Трей фыркнул.

– Да при чем тут страсть! Его больше волнует размер и рифма, и он зарывается в книги про ямбический пентаметр и анализ сонетов.

– А, ну это уже больше похоже на него. – Вот‑вот должен был прозвенеть звонок, и я собиралась вернуться на свое место, но тут заметила кое‑что у Трея на парте. – Ты что, его не сделал?

На сегодня у нас было большое домашнее задание по химии, о сложных кислотах и основаниях. Урок химии шел следующим, и, похоже, Трею не светило справиться с заданием вовремя: у него вообще ничего не было, кроме листа бумаги с надписанным именем.

– Ну… я собирался его закончить вчера вечером, но…

– Да‑да, конечно. Пиво. Ты развлекался. – Я даже не старалась скрыть неодобрение. – Это важная часть нашего образования.

– Да знаю я, знаю! – Трей со вздохом посмотрел на лист бумаги. – Я все закончу, как только приду в себя. Невысокий балл лучше никакого.

Я несколько мгновений смотрела на Трея, а потом приняла решение, противоречащее множеству моих основных принципов. Полезла в сумку и достала готовое домашнее задание.

– На, держи.

Трей, нахмурившись, взял листы бумаги.

– Что это?

– Задание. Можешь списать.

– Я… – Трей уронил челюсть. – Ты понимаешь, что делаешь?

– Да.

– А по‑моему, нет. Ты даешь мне свое задание.

– Именно.

– И говоришь, чтобы я его списал.

– Да.

– Но я на самом деле его не выполнил.

– Берешь ты его или нет? – с досадой спросила я. Я уже протянула руку за бумагами, но Трей вцепился в них.

– Беру, беру! – откликнулся он. – Только хочу знать, что ты пожелаешь взамен. Против родственников и друзей я не выступлю.

Он говорил непринужденно, но я услышала в его голосе нотки горечи. Да, все было непросто. Какими бы дружескими ни были наши с Треем отношения, принадлежность к Воинам и алхимикам соответственно всегда будет стоять между нами. Возможно, сейчас он шутит… но однажды это может и не оказаться шуткой.

– Мне нужна услуга, – объяснила я. – Небольшая. К Воинам отношения не имеет.

Трей насторожился, что было неудивительно.

– И какая же?

Зазвенел звонок, так что мне пришлось быть краткой.

– Ангелине нужен репетитор по математике, или она ее завалит. А если она ее завалит, ее выставят из школы. Тебе будет нетрудно с ней позаниматься. И тебе это засчитают как общественную активность.

– Твоя кузина малость неуравновешенная, – заметил Трей. Но он не сказал «нет», и я решила, что это добрый знак.

– Ты же думал, что она обалденная, – напомнила я ему.

– Ну да, но это было до того… – Трей не договорил, но я поняла. До того, как он узнал, что Ангелина – дампир. У Воинов были точно такие же предубеждения против союза представителей разных рас, как и у алхимиков.

– Ладно, – сказала я. – Все понятно. Давай мое задание, и я пошла.

Я протянула руку, но Трей не спешил вернуть бумаги.

– Погоди, я согласен. Но если она меня покалечит, я надеюсь, тебя заест совесть. Баскетбольный сезон только начался, а если я выйду из строя из‑за нее, команда рассыплется.

Я ухмыльнулась.

– Я огорчусь.

Однако Ангелина, которой я сообщила эту новость за завтраком, в восторг не пришла. Она покраснела от ярости и вид у нее сделался такой, словно она сейчас швырнет поднос с едой в стену.

– Ты думаешь, я стану заниматься с этим… этим… охотником на вампиров?! – Кажется, Ангелине хотелось употребить другое слово, но она проявила похвальную сдержанность. – Особенно после того, что они хотели сделать с Соней?

– Трей не такой, как остальные, – защищаясь, сказала я. – Он отказался убивать Соню, и у него случились проблемы из‑за того, что он привел туда меня. Это здорово покорежило ему жизнь, не могу не заметить.

Эдди, похоже, развеселился, невзирая на зловещую тему.

– Ты забыла добавить, что он отчаянно хочет вернуться к прежней жизни.

Я ткнула в сторону Эдди вилкой.

– Только не говори мне, что ты тоже считаешь Трея неподходящим!

– На роль репетитора? – Эдди покачал головой. – Почему, он вполне годится. Я просто говорю, что не стоит ждать, что все будут счастливы и рады общаться с ним. Очень похоже, что его организация работает против нас.

– Он мой друг, – заявила я, надеясь, что мой твердый тон положит конец дискуссии.

После долгих уговоров Эдди все‑таки убедил Ангелину позаниматься с Треем, напомнив, что ей нужно удержаться в школе. Однако слова Эдди не шли у меня из головы. Я была твердо уверена, что Трей друг мне, но в то же время боялась, что противоречия, стоящие между нами, рано или поздно могут сыграть свою роль.

Когда Эдди с Ангелиной ушли на уроки, я попросила Джилл на минутку задержаться.

– Чем сейчас занят Адриан?

– Он на уроке живописи, – тут же сообщила Джилл.

– Что, связь сегодня сильна? – поинтересовалась я. Иногда Джилл лучше всех прочих понимала образ мыслей Адриана.

Джилл пожала плечами.

– Нет, но сейчас вторник, одиннадцать часов.

– А, ну да, верно, – отозвалась я, чувствуя себя по‑дурацки. Я же знала расписание каждого, это было необходимо для моей работы. – Как я сама не сообразила… Как ты думаешь, он сможет со мной встретиться после занятий?

– Чтобы отправиться на охоту за ведьмами? Да, он как раз заканчивает.

Джилл знала все, что знал Адриан, так что она была в курсе и насчет моих поисков Вероники. Хоть я и научилась принимать знание Джилл как часть доверия к Адриану, меня все равно слегка шокировало, что такие запретные темы обсуждаются в открытую. Увидев мое ошеломление, Джилл улыбнулась.

– Не волнуйся, – сказала она. – Я храню секреты Адриана. И твои.

Горечь в ее голосе застала меня врасплох.

– Ты злишься на меня? – спросила я озадаченно. – Неужели до сих пор переживаешь из‑за того, что произошло между мной и Адрианом? Я думала, ты уже успокоилась.

Хотя заявление Адриана о «любви несмотря ни на что» по‑прежнему тревожило, в последнее время он вел себя спокойнее, и это сказывалось на Джилл.

– Адриан успокоился, – сказала Джилл. – Его не волнует, что ты встречаешься с другим парнем.

Я растерялась.

– С каким еще парнем? С Маркусом, что ли? Чушь какая!

– Ой ли? – поинтересовалась Джилл. Странная все‑таки штука эта их связь. Вот теперь Джилл ревнует вместо Адриана. – Он человек и ты человек. Вы оба бунтуете против алхимиков. Он красавчик. Мало ли что может случиться.

– Я точно знаю, что может случиться. Ни‑че‑го! – заявила я. Надо же, Маркус завоевывает девушек, даже несмотря на сверхъестественные узы. – Я просто встречаюсь с ним по делам. Я даже не знаю, насколько могу ему доверять, и уж точно не испытываю к нему никаких чувств. Послушай, я понимаю, что ты хочешь помочь Адриану, но не надо на меня злиться за то, что случилось. Ты понимаешь, почему я ему отказала, особенно после истории с Микой.

Мика был соседом Эдди по комнате, и хотя Джилл понимала, что между человеком и вампиром не может быть серьезных отношений, она все еще сознавала, насколько сложна эта ситуация.

– Ну да… – Джилл нахмурилась. В ней боролись чувства Адриана и то, что она считала правдой. – Но насчет Адриана я не уверена. Возможно, тут все иначе. Хотя бы есть способ сделать это для него менее болезненным?

Я отвернулась, чтоб не встретиться с ней взглядом. Мне не нравилось думать, что Адриан страдает, но что я могла сделать? Что они от меня ожидают? Нам всем известны правила игры.

– Извини, – сказала я, забирая поднос и вставая. – Я этого не просила. Адриан меня забудет.

– Ты действительно хочешь, чтобы он тебя забыл? – спросила Джилл.

– Что? Отчего ты спрашиваешь?

Джилл не ответила. Вместо этого она с преувеличенной сосредоточенностью занялась своим картофельным пюре. Когда я поняла, что объяснять она не собирается, покачала головой и пошла к выходу. И по дороге чувствовала на себе ее взгляд и слышала вопрос: «Ты действительно хочешь, чтобы он тебя забыл?»