Глава 11. Земский собор 1598 г. окружное послание с повелением со­звать в главных соборах духовенство, дворян, стрельцов, посадских людей и зачитать им грамоту об «избрании» Бориса

окружное послание с повелением со­звать в главных соборах духовенство, дворян, стрельцов, посадских людей и зачитать им грамоту об «избрании» Бориса, а затем петь многолетие ца­рице старице Александре (на всякий случай ее имя ставили первым) и Бо­рису во всех церквах «по три дни со звоном». Следом за посланцами пат­риарха в провинцию выехали эмисса­ры правителя. Особое внимание пат­риарх и Годуновы уделили Казанско­му краю, где позиции правителя были непрочными. На воеводстве в Казани сидел удельный князь Воротынский, давний противник Бориса. Архиепис­копскую кафедру занимал Гермоген. Представителем Бориса в Казань вы­ехал боярин князь Ф. И. Хворостинин. Он должен был нейтрализовать влияние Воротынского и привести к кресту казанских дворян, торговых и прочих людей. В Смоленск, Псков и Новгород выехали окольничий князь И. В. Гагин, окольничий С. Ф. Сабуров и думный дворянин князь П. И. Буйносов-Ростовский⁷⁰. Эмиссары Бориса явились в провин­цию не с пустыми руками. Раздача денежного жалованья дворянам стала немаловажным аргументом в избира­тельной борьбе.

В течение марта правитель оста­вался в Новодевичьем монастыре, но все чаще наезжал в свою «вотчину». Во время наездов он «с боляры свои­ми о всяких земских делех и о ратных делех советоваше со всяцем великим прилежанием и, разсуждая люди... добре управляше». Это показание майской грамоты полностью согласу­ется с фактами. Так, известно, что 19 марта Борис вместе с патриархом и боярами утвердил приговор о вре­менной отмене местничества в вой-

сках, расположенных на крымской границе. В тот же день бояре «по государеву указу» разрешили нако­пившиеся к тому времени местниче­ские тяжбы. 22 марта Борис утвердил решение об отдаче на оброк земли Антониеву-Сийскому монастырю на Двине и т. д. ⁷¹

После некоторого перерыва Борис вернулся к исполнению функций гла­вы государства, что не могло не ска­заться на деятельности всего приказ­ного аппарата. Руководителям прика­зов, не желавшим лишиться своих постов, волей-неволей приходилось обращаться за решением дел к неко­ронованному царю. В марте на сторо­ну Бориса перешел государственный печатник и главный думный дьяк В. Я. Щелкалов.

Успехи правителя гальванизиро­вали оппозицию. Ведущие бояре осоз­нали, что дальнейшее промедление окончательно погубит их дело. Вы­ступление оппозиции возглавил по­следний законный душеприказчик царя Ивана Богдан Вельский, которо­му удалось примирить претендентов на трон и уговорить их действовать сообща. Известия об этом проник­ли за рубеж. Литовские лазутчики донесли, что в апреле «некоторые князья и думные бояре, особенно же князь Вельский во главе их и Федор Никитич со своим братом, и немало других, однако не все, стали совето­ваться между собой, не желая при­знать Годунова великим князем, а хотели выбрать некоего Симеона»⁷². Романовы согласились поддержать кандидатуру Симеона, потому что ут­ратили надежду на собственное из­брание. Примечательно, что среди инициаторов выступления не было официального главы думы князя

Глава 11. Земский собор 1598 г.

Ф. И. Мстиславского. Руководители оппозиции, однако, могли рассчиты­вать на его сочувствие: Симеон был шурином Мстиславского.

Крещеный татарский хан Симеон по прихоти Грозного занимал некогда московский трон, а затем был объяв­лен великим князем Тверским. После смерти Грозного Годунов свел слу­жилого «царя» с тверского княжения, и он прозябал в деревенской глуши в полном забвении. «Царская кровь» и благословение Ивана IV давали Симеону большие преимущества пе­ред худородным Борисом. Симеон по­надобился боярам, чтобы воспрепят­ствовать коронации правителя. Сам по себе этот чужеродец не пользо­вался и тенью авторитета. Знать рассчитывала сделать его послушной игрушкой в своих руках. Ее цель по-прежнему сводилась к установлению боярского правления, правда на этот раз посредством подставного лица.

Чтобы нейтрализовать боярскую интригу, руководители Земского со­бора решили организовать новое ше­ствие к старице Александре. В сопро­вождении верных бояр патриарх явился в Новодевичий монастырь и настойчиво просил Бориса, не меш­кая, переехать в Кремль и сесть «на своем государстве». В знак полной покорности просители стали перед ним на колени и «лица на землю по­ложиша». В ответ Годунов неожидан­но объявил об отказе от трона: «цар­ские власти паки отрицашеся со сле­зами и на престоле не хотяше сиде­ти»⁷³. «Отречение» Бориса следует, по-видимому, связать с новыми ос­ложнениями в его взаимоотношениях с влиятельными боярскими кругами. При редактировании утвержденной грамоты в 1599 г. царская канцеля-

рия старательно вычеркнула все све­дения об «отречении».

Новая акция правителя отвечала заранее составленному сценарию. Она позволила патриарху вновь обратить­ся к царице-инокине за указом. Ста­рица Александра без промедления «повелела» брату ехать в Кремль и короноваться. Свой указ Годунова облекла в самые недвусмысленные выражения. «Приспе время облещися тебе в порфиру царскую»,— заявила она брату. Новый ход годуновской партии был хорошо рассчитан. По­скольку патриарх не мог короновать претендента без согласия всей Бояр­ской думы (а между тем некоторые влиятельные руководители думы про­должали упорствовать), необходимый боярский приговор был заменен ука­зом постриженной царицы.

30 апреля правитель во второй раз торжественно въехал в Кремль74. Церемония повторилась во всех под­робностях. За Неглинной Бориса ждали духовенство и народ. Прави­тель выслушал службу в Успенском соборе, а затем водворился в царских палатах. Очевидец переселения Бори­са записал: «Апреля в 30-й день по­селился во дворце вместе с царицей и чадами»⁷⁵. Пока нареченный царь не утвердился в Кремле, положение его оставалось двусмысленным. Пере­езд в царский дворец покончил с не­определенным положением.

Борис не осмелился применить санкции против влиятельных членов Боярской думы, но постарался лов­ким маневром связать им руки.

С начала марта Москву наводни­ли слухи о больших военных приго­товлениях в Крыму, направленных против России. 1 апреля Разрядный приказ объявил, что хан идет на Русь