Очевидные истины 3 страница

Эрон Оуза

Вселяющая Ужас Отария с моря Молчания так и не оправилась от своего приступа паники. Один простой факт разрушил все ее планы. Психократы лишили Эрона Оузу пама! Она обратила внимание, что даже сам Эрон не понял до конца значение этой потери. И неудивительно — что ожидать от человека с наполовину урезанными умственными способностями! Какая же она идиотка — отправилась на встречу с прокаженным! Гиперлорд Кикажу Джама попал в точку, черт бы его побрал! Кто может быть уверен, что полиция не сидит у Эрона на хвосте! А теперь и у нее! А за ней потянется ниточка ко всей группе, и тогда…

Конечно, их встречу могли и не заметить. Но на всякий случай Отария пока держалась подальше от своей квартиры. Она каждый час переезжала с места на место, пользуясь офисами маленькой благотворительной фирмы, которая служила крышей, иногда даже отправляясь на такси в удаленные районы. Свои счета она не трогала, пользуясь средствами компании. Это была инстинктивная реакция, продиктованная паникой, а не здравым смыслом.

В то время как сознание Отарии беспорядочно металось, ища выход из положения, действовала она с железной одержимостью — снова и снова копировала монографию Эрона. Она вставляла ее в качестве примечаний к забытым юридическим трактатам. Прятала — что было совсем уж глупо — под кафельными плитками на стенах общественного утилизатора. А однажды провела целое утро, скачивая из информационной сети инопланетные кулинарные рецепты, а потом зарегистрировала получившийся документ как книгу для публичного доступа. Монография Эрона была в ней самым длинным рецептом. Отария стала завсегдатаем антикварных лавок, покупая старинные шаблоны для репликатора. В файлы некоторых из них она вставляла монографию, а потом снова продавала их. Это был рынок, который никто не мог контролировать, — ценные коллекции шаблонов со всей Галактики ежедневно тысячами обменивались, продавались, копировались и терялись коллекционерами и просто любопытными.

После того как Отария поработала с редким собранием складных ширм Котойанского двора Эталунской династии, один из шаблонов, озаглавленный «Группа цапель на озере на четырех панелях», выдавал из репликатора четыре доски черного дерева, на которых вместо птиц, мирно кормящихся на болоте, был перламутровыми буквами написан текст монографии. В составе пакета музыкальных программ труд Эрона заменял предисловие к коллекции кантат композитора Айазина, жившего в семьдесят первом веке галактической эры. Эти и им подобные копии шаблонов были затем брошены обратно в мутный поток сетевой коммерции.

Все это помогало Отарии дать выход накопившейся тревоге, пока ее мозг лихорадочно бился над единственным вопросом: почему вдруг психократы так испугались одного человека? Ведь они так уверенно правили целым миром! Они с триумфом вывели человечество из бездн упадка и привели к беспрецедентному всегалактическому могуществу. Иногда им приходилось сдерживать врага с помощью военной силы, но побеждать они всегда предпочитали куда более тонкими способами. Основание было заложено сотни лет назад. И с тех пор невидимые социальные волны раз за разом накатывались на врага с неожиданных направлений и неизменно побеждали, в то время как ученые спокойно и мудро наблюдали со стороны.

А теперь — атаковать одного человека, безжалостно уничтожить его пам, пренебречь самыми святыми своими принципами! Это могло означать только одно: кто-то там, наверху, торопился отреагировать на кризис, который психоистория не смогла предсказать, и был вынужден бить как попало, наотмашь! Но каков должен быть кризис, чтобы вызвать такую бурную реакцию!

Дни за днями Отария проводила в бегах, меняя квартиры и беспрерывно копируя диссертацию Эрона. Она начала уставать. Чешуйчатые туфли, которые смотрелись изысканно, когда вышли из репликатора, теперь казались ей грубыми и терли ноги. Она отправила их в маленький утилизатор очередного убежища — маленького номера отеля — и с облегчением размяла пальцы на ногах. Пожалуй, стоит отправить туда же и одежду — неосторожно появляться на людях в той, в которой была с Эроном. Но, поразмыслив, Отария решила сначала заглянуть в репликатор и проверить, на что там можно рассчитывать. Все в порядке. Легкая вспышка — и старая одежда, включая любимую шляпу, исчезла бесследно. В конце концов, носить пам в шляпе — глупо и претенциозно!

Зайдя в общую ванную дальше по коридору, Отария немного посидела в сауне и приняла короткий снежный душ. Ее черные волосы были в беспорядке, роскошные локоны исчезли. Она высушила голову феном и оставила беспорядочные завитки как есть. Стало совсем не похоже на прежнюю ухоженную Отарию — то, что надо! Вернувшись в свою убогую комнату, едва вмещавшую стол, кровать и панель компьютера, она несколько часов перебирала свою коллекцию старых моделей платья. Отария была помешана на истории, в частности, ее интересовало развитие стилей одежды. По одежде так много можно сказать об обществе! Смеют ли крестьяне носить цвета знати? Носят ли солдаты живописные мундиры или они предпочитают полевую форму в бою и переодеваются в гражданское, будучи в отпуске? Копируют ли бизнесмены и юристы одежду своих коллег или стараются отличаться друг от друга? Одеваются ли мужчины помпезно, а женщины — скромно, или наоборот, мужчины сливаются в серую массу, а женщины делают все возможное, чтобы быть оцененными в своем кругу?

Отария забралась с ногами на кровать и сидела, наслаждаясь утонченными изысками стиля, пока не начала клевать носом. Тогда она вздохнула и начала поиск моделей поскромнее, более подходящих для ее целей. Она сразу отмела элитную моду. Нельзя выделяться — поэтому разная эксцентрика с сексуальными мотивами, принятая в высшем обществе Светлого Разума, тоже не подходит. Это оставляло Отарии сравнительно небольшой и легкий выбор моделей. Есть! У нее перехватило дыхание. Перед ней было изображение элегантного закрытого серо-голубого брючного костюма с кружевами на щиколотках и вокруг шеи. Шаблон некогда поставлялся одной из торговых служб Кумингского Регионата в области Ориона, который долго сопротивлялся и затем был поглощен Империей в шестом тысячелетии галактической эры.

Пока она спала, репликатор выполнил заказ, включавший, кроме того, изящные высокие ботинки со шнуровкой в тон к костюму. И на следующее утро, если это можно было назвать утром в глубоких подземных коридорах, новая Отария устроилась в тихом уголке студенческого кафе напротив воздуховода. Еда там была бесплатная, но за столик брали почасовую оплату. Она решила разобраться наконец всерьез с чертовой монографией Эрона Оузы и продраться сквозь нее, чего бы это ни стоило! Место она выбрала удачно — столик был оборудован древней, но вполне годной к работе панелью для доступа к архивам.

Математика Эрона оказалась зубодробительной — все-таки он был психоисториком! Но по крайней мере он постарался, хоть и не всегда удачно, перевести свои профессиональные символы в более общеизвестные научные обозначения. У Отарии ничего бы не вышло без помощи математических программ ее пама, который без труда справлялся с уравнениями, проецировал в поле зрения графики и упрощал логические выкладки. Иногда Эрон был настолько краток, что ей приходилось просматривать десятки математических статей, чтобы найти обоснование его утверждений. Отария двигалась со скоростью примерно двух абзацев в час. Пришлось вспомнить, что такое быть студентом-зубрилой!

Студенческая публика вокруг мельтешила и менялась, заполняя и освобождая кабинки, болтая и оставляя кучи мусора, которые проворно выметались роботами-уборщиками. К концу дня Отария уже была сыта студенческой пищей по горло. В отчаянии она уже хотела оставить свою затею, но героически приняла дозу стимулятора, чтобы поработать еще и в вечернюю смену. Студенческие кафе работали без перерывов. Она очень устала и начала уже пропускать непонятные места, а иногда делала перерыв и просто прислушивалась к разговорам в соседних кабинках. Плакала девушка, которая никак не могла решиться на аборт. Ее парень говорил ей что-то утешительное, держа за руку. Рядом два студента оживленно обсуждали, какой курс экономической истории интереснее — восемьдесят третьего века или восемьдесят четвертого.

Но постепенно усталость начала рассеиваться, и новый приток энергии помог ей отвлечься от окружающей обстановки и сосредоточиться на своей задаче. Это пам установил контроль над эмоциями и настроил органический мозг на размеренную упорную работу. Отария перешла на испытанный стиль предэкзаменационной гонки — опускать все непонятное, пропускать аргументы, важные для доказательства, но не имеющие отношения к выводам, и концентрировать внимание на самих выводах. И к тому времени как серьезные беседы вокруг сменились ночным кутежом, ей наконец начала открываться вся гениальность эроновского труда.

Диссертация была построена на подробном математическом анализе исторических кризисов прошлого, связанных с равновесием и застоем. Отария не всегда была способна проследить строгие выкладки монографии, но, будучи знатоком истории, легко находила соответствующие исторические ссылки в имперских архивах, не тратя лишнего времени на поиск. Да и пам уже содержал огромный запас информации об адресах основных источников. Так что быстрая сверка начальных условий и выводов с историческими данными частично восполняла математические пробелы. Отария была просто восхищена тем, как удачно арекийские преобразования выделяли основные общественные институты в заданной точке времени и пространства и определяли величины действующих исторических импульсов.

Заинтересовавшись, она принялась подробно разбирать пестрое собрание исторических образцов, использованных для анализа.

Первым шел эроновский шедевр, в котором он продемонстрировал мощь своих методов на примере с отрывочными и неполными начальными данными, низким разрешением и недостаточной численностью населения. В докосмическую эпоху, семьдесят пять тысяч лет назад, на Терре могли существовать лишь простейшие варианты двухмерных общественных структур, что делало возможными операции с неполным набором данных. Для математики не все детали одинаково важны. К примеру, чтобы знать, перевернется лодка или нет, и как она будет слушаться руля, необязательно знать ее цвет.

Но Отария не стала тратить много времени на примитивный мир Папы Иннокентия III. Представления того времени были слишком наивны, чтобы возбудить ее интерес. Лишь куда более поздние сказочные эпохи и знакомые области космоса могли удовлетворить ее любопытство по поводу законов исторического равновесия — его формирования, расцвета, коллапса и даже аномалий типа сверхновых.

Задолго до галактической эры амальгамат десяти новых солнц в спиральном фронте Ориона попал под контроль тайного общества преобразователей планет. И затем отколовшаяся одиннадцатая планетная система начала воспроизводить их методы…

Таинственная Джанара процветала больше тысячи лет, пока не…

Когда экспансия системы Империалис была в самом разгаре, на ее границах существовала некая Боронийская Лига. Она довольно эффективно управлялась сообществом ученых, но имела гибельный недостаток. Министерство образования контролировало школьную программу 428 звездных систем до последнего стандартного модуля. Это была монополия без секретов, фанатично охранявшаяся специальным Школьным Корпусом, который имел право применять силу, претворяя в жизнь приказы Министерства, — и не стеснялся это делать. Дело кончилось тем, что Лига рассыпалась как карточный домик при первой же атаке Империалиса — все боронийские генералы думали одинаково и пали жертвой…

На закате Первой империи, когда бюрократия Светлого Разума имела фактическую монополию на…

В эпоху Смутного Времени, когда мастера с Тысячи Солнц в провале Хельмара охраняли свою тайную монополию на технологию настраиваемого психозонда, Клоун Упрямый…

Если брать сухой остаток, вся математика Эрона говорила следующее. Исторический застой держится на монополии. Филантропическая монополия, тираническая монополия и вообще любая специальная монополия ведет к окостенелости и имеет определенную вероятность краха, которую можно измерить. В своем длинном и скучном заключении Эрон замаскировал леденящий душу анализ монополии Братства на психоисторические методы. Он нарочно отказался от своего обычного ясного стиля и спрятал то, что хотел сказать, в груде неуклюжих головоломок, возможно, надеясь, что только те, кто сможет понять его далеко идущие выводы, будут способны разобраться и в уравнениях. Отария уже слишком устала, чтобы разбираться в логических доводах, но если Эрон прав, тогда…

Тогда Вторая империя находится на пике исторического кризиса, который не был предсказан учеными вследствие их предубеждения, что психоисторические методы их секретная монополия. Революция гиперлорда Кикажу Джамы вовсе не была несбыточной мечтой — она уже происходила! Прямо сейчас!

Последний отчаянный рывок сквозь заключение диссертации отнял у Отарии последние силы. Правильно все понято или нет, но возвращаться к началу и перепроверять просто немыслимо! Она уронила голову на руки и мгновенно заснула.

Отария не помнила, как добралась до постели. И вот уже медленно разгорающийся свет будильника возвестил, что пора вставать. Сон освежил ее. Теперь она знала, что делать!

Созвать совещание руководства «регламентации» было непростой задачей. Списка членов не имел никто. Отария имела высокий ранг, но лично знала только пятерых. Остальные были для нее лишь кодовыми именами, невидимыми функционерами, которым можно дать задание, после чего события происходили как бы сами собой.

Поскольку «регламентация» была организована как органический мозг, у нее имелось свое собственное сознание, вполне независимое от отдельных ее членов. Такая структура обеспечивала организации иммунитет против полицейских рейдов. Любой «нейрон» можно выдернуть из цепочки, и мозг будет продолжать работать. А поскольку каждый такой «нейрон» знает только о тех своих собратьях, с которыми непосредственно связан, то захват всей «регламентации» разом просто невозможен. Кроме того, все связи снабжались предохранителями, и вероятность ареста по цепочке была крайне мала. Хотя, конечно, это был крошечный и весьма хрупкий мозг — Отария полагала, что вся организация насчитывала не более трехсот человек. Поэтому слишком много людей одновременно терять было нельзя.

В аптечном окошке в галерее Туманных Снов Отария купила карманный генный преобразователь, который гарантировал необратимое изменение цвета волос или кожи. Она частенько отвлекалась от серьезных дел на всякую ерунду. На самом деле ей нужен был трансгалактический почтовый портал, который имелся в аптеке. Зайдя в черную кабинку, она отправила персональную капсулу с изложением своих исследований монографии Оузы. Отария просила руководство обсудить возможный исторический кризис, требуя, чтобы при этом присутствовали лучшие математики «регламентации» для проверки ее выводов.

Потом пришлось ждать. Ритуал обмена посланиями был весьма сложным и состоял из множества этапов. Разработал его эксперт — поговаривали, что это военный, прежде ведавший охраной секретных гиперволновых переговоров Звездного флота. Наконец ответ пришел. Крошечная сферическая капсула отыскала Вселяющую Ужас Отарию с моря Молчания в убогом номере ее отеля. Отария дрожащими руками вскрыла капсулу. Краткое послание, прежде чем рассыпаться, сообщило ей лишь время и место встречи. Но кто такие орелийцы?

XLIX

ЭРОН И ПЕТУНИЯ

ГОД 14810-й

Элитная каста военных, называвших себя солдатами Ордена Зеноли, появившаяся во время краха Ложной Реставрации и вскоре после того, как пам стал одним из самых ценных товаров межзвездной торговли, была, по-видимому, первой в истории боевой группой, экипированной памами и защищенной от внешнего эмоционального контроля через настраиваемый психозонд. Войска Зеноли были знамениты быстрыми и неотразимыми ударами, которыми они выигрывали сражения. Те правители, которые нанимали их, были вынуждены платить огромные деньги. Остальные проигрывали битвы. Союз Зеноли с Команом в Цирковых войнах Ориона…

Их слава была такова, что в 13157 году галактической эры все контракты Зеноли выкупил Звездный флот, что предусматривалось мирными договорами Второй империи. Солдаты Зеноли были рассеяны по всему регулярному флоту, а их организация в 13206 году г.э. распущена. Техника тренировки сознания, разработанная Зеноли, остается популярной и сегодня…

Настраиваемый психозонд — палка о двух концах. Контролируй его, и он защитит тебя. Потеряешь контроль — откроешь путь к…

Инструкция флота № 3—456: Боевое применение психозонда

Эрон вел тринадцатилетнюю Петунию по галерее Ароматов. Девица еще только начала приходить в себя, ее тошнило. Да и сам он был далеко не в лучшей форме — голова продолжала кружиться. На его спутнице был элегантный костюм из переливающейся метаморфной кожи, принадлежавший какой-то забытой периферийной культуре 113-го столетия галактической эры — с разрезами до пояса и пряжками в виде драконов. Из тесного корсета торчали пластиковые груди, явно слишком большие для подростка, к розовым соскам которых жадно приникли гротескно распахнутые пасти двух змей с рубиновыми глазами. Глаза Петунии тупо смотрели на тротуар под ногами. На мгновение она подняла взгляд, переключила пам в рекламный диапазон и стала рассматривать дальние вывески.

— В паре кварталов отсюда — шикарный отель, — небрежно заметила она. — Не пора ли двум доходягам в постельку?

Совет Ригона отделаться от этой дурочки в ближайшем космическом порту казался Эрону все более заслуживающим внимания. Но Петуния вцепилась в его руку как клещ, частично, чтобы удержаться на ногах, частью потому, что была очень напугана. Тем не менее она просто светилась от счастья. Чего же такого она наглоталась? Эрон не был уверен, что она дойдет сама до следующего поворота, не говоря уже об отеле.

Еще хуже было то, что он опять заблудился. Не знать, в каком месте на Ароматах находишься, — это уже слишком! Он бросил своего гида-проводника у Ригона в бистро, полагая, что сможет немедленно воспользоваться новым памом. Однако пам не подавал никаких признаков жизни. Из какой же дыры Галактики его привезли? Таких операционных систем Эрон в жизни не встречал. А ведь его органический мозг великолепно разбирался в памах! Невероятный шум в голове — все, чего пока удалось добиться.

— Петуния, мы столько ковыляли по Ароматам, что я уже не узнаю этих мест. Ты знаешь, где мы находимся?

— Откуда? Мое дело идти, куда ведут. Слушай, а тот мужик правда зазывал в зоопарк? Я никогда не видела слона! А видал ту воздушную шахту? Никогда не заглядывай в колодцы, когда хватишь лишнего!

— Погоди. Нам нужен план.

— У меня уже есть план, здоровяк! Мы идем в тот отель — ты ведешь, я за тобой. Утро вечера мудренее. Кстати, Ригон сказал, ты возьмешь меня в космопорт. Могли бы взять каюту на двоих. У тебя хватит на первый класс? Ригон говорил, у тебя денег куры не клюют. — Ее глаза хитро прищурились. — Ну, хватит стоять! От думанья меня сейчас опять вывернет.

Эрона мутило, ему становилось все хуже. Он пытался взять себя в руки, но ничего не помогало. Он просто не дойдет до ближайшего отеля.

— Давай зайдем в кафе. Сядем, выпьем соку и придем в себя.

Петуния повернулась, шатаясь, и пристально вгляделась в его лицо.

— Эй, здоровяк, у тебя что, пам шумит?

Встречные, проходя мимо них, ускоряли шаг, чтобы избежать соседства с ее прожорливыми змеями.

— Я все поняла про тебя! Ты осужденный! И твой пам кокнули. А ты достал левый у Ригона и теперь хочешь лечь на дно. Только на другой планете, где-нибудь подальше. Слушай, а давай и я с тобой! У меня никого нет.

Она подтолкнула его бедром и захихикала.

Эрон больше ее не слушал. Он отвернулся и прислонился к стене, чтобы не упасть. Сознание оставляло его. Все было бессмысленно. Даже техника Зеноли не могла поддержать его без пама. Он чувствовал, как Петуния держит его за руку…

— Бедный здоровячок, — ласково сказала она. — Я присмотрю за тобой.

Она потащила его вперед.

— Пам убивает тебя. Пойдем! Мы быстренько избавим тебя от этой штуки. — Эрон осел на тротуар. — Эй, друг, хватит! Нам еще чертовой полиции не хватало! Вставай! — Резко дернув, она поставила его на ноги. — Вот и отель. Дыра дырой. Совсем не тот, что из рекламы. Даже нет времени спросить, как они очищают мочу. — Она остановилась отдохнуть, измученная, побледневшая. Быстро ввела в компьютер какие попало имена и заплатила эроновской карточкой. — Чертова дыра! Даже нет гравилифта! Ну, пошли!

Они поплелись вверх по ступенькам.

Наверху, в номере, с трудом ворочая отяжелевшее тело Эрона, Петуния поставила его лицом к постели и слегка подтолкнула. Потом очень осторожно, почти трепетно сняла пам с его затылка — Эрон дернулся и мгновенно расслабился. Тщательно спрятав пам, Петуния растворила в чашке воды таблетку снотворного и напоила Эрона, бережно прижимая его голову к своей пластиковой груди. Потом уложила его и, не сумев вытащить из-под тяжелого тела одеяло, просто свернулась рядом калачиком. На время она перестала думать о своих невзгодах.

— Если я буду храпеть, разбуди меня, — прошептала она Эрону на ухо.

Но он был уже без сознания.

Эрон открыл глаза. Приятно было снова чувствовать себя здоровым. Он уставился прямо вверх, не решаясь посмотреть на Петунию. По высоте потолка можно судить о дешевизне отеля. Если она еще спит, можно потихоньку встать, забрать свой пам и выскользнуть на цыпочках. Он наконец решился посмотреть. И ощутил шок.

Петуния сидела за столом совершенно голая и ковырялась в его паме каким-то маленьким инструментом. Он пулей выскочил из постели.

— Сыны Солнца! Какого…

Он остановился на полуслове — пам на ее шее был копией его собственного. И куда она задевала его одежду?

— Привет! Просто настраиваю твой пам, чтобы убрать этот шум. Я стянула один из ригоновских инструментов, когда он отвернулся. Старый козел с наколками! Думал, я только блевать умею! Страшно подумать, сколько всего можно засунуть в фальшивую грудь, на которую все боятся посмотреть!

Она протянула Эрону пам.

— Попробуй теперь. Шума больше нет. Чего не скажешь о моем похмелье.

— Твой пам совсем такой же, — заметил Эрон подозрительно, оглядывая комнату в поисках своей одежды.

В наличии были только туфли.

— Я знаю эту модель. Мы жили на бедной планете, где не каждый может позволить себе пам. Мамаша стянула один из партии товара, которую разгружали, и сделала мне подарок. Чтобы я могла продвинуться в жизни. А я сбежала. Путешествую по Галактике, ищу приключений.

— Врешь! — сказал Эрон строго, прикрывая наготу подушкой. — Я умею предсказывать назад. По крайней мере на тринадцать лет.

Петуния оскорбилась.

— Каждая задница на Светлом Разуме думает, что может предсказывать вперед и назад просто так, тра-ля-ля! Ни черта ты не можешь, вот так-то!

Эрон продолжал смотреть на нее с укоризной. Она встретила его взгляд, не решаясь выбрать между упорством и капитуляцией.

— Ну ладно, вру. Мамочка была богатая. Я стянула ее драгоценности. Путешествую по Галактике, ищу приключений-. Ну как, это вранье лучше?

— Оденься, и мы это обсудим.

— Сначала попробуй пам! Я хочу убедиться, что он больше не шумит. И не вопи так больше! Моя мамочка — мастер по квантовой электронике, и все ее хитрости — в моем паме, а мой пам самый лучший в Галактике! И я, черт возьми, знаю, что делаю, потому что я это делала с трех лет.

Эрон послушно взял пам и подключил его. Шум исчез, но основные функции по-прежнему были недоступны. Он посмотрел, как Петуния идет в кабину репликатора за новой одеждой. У нее совсем еще детское тело! Внезапно Эрон понял, что больше не хочет бросать ее. Она еще ребенок и нуждается в помощи. И если признаться честно, она ему сразу понравилась. Кстати, неплохо бы одеться самому.

Петуния вышла из кабины. Скромный, но изящный костюм. Воплощенное целомудрие. Сдержанные тона. Всепогодный. Подходит для дальних путешествий.

— Ой, щекотно! Совсем забыла про нижнее белье! Ну, как я? — Она сделала пируэт.

Петуния показалась ему привлекательной.

— Ты привлекательна, — сказал он.

— И обворожительна?

— Конечно!

— Еще! — потребовала она.

Собственные чувства показались Эрону странными.

— Я нахожу тебя чрезвычайно приятной молодой женщиной, — пробормотал он сквозь зубы.

— Девушкой, а не женщиной! — поправила она. — И насколько я тебе нравлюсь?

У него было, что на это ответить, но губы произнесли совершенно другие слова:

— Я готов последовать за тобой туда, где кончаются звезды! — сказал Эрон импульсивно, не сдержавшись.

Откуда берутся все эти слова? Неужели пам достался ему от какого-то Казановы, и теперь штампы всплывают наружу?

— Отлично! И ты будешь любить меня, пока звезды светят?

Эрон поморщился.

— Хватит нести чушь, — неловко пробормотал он, потрясенный глубиной своих чувств.

— Э нет! Еще не все! Скажи мне, ты говоришь искренне или тебе просто нравится мой костюм? Ты мой раб?

Он был ее раб. Чудовищно! Когда это произошло? Очень просто — после того, как он активизировал пам и перед тем, как она вышла из репликатора. Эрон побледнел. Он попытался как можно незаметнее отключить пам — и не смог. Малолетняя преступница с иронией наблюдала за его попытками.

— Ну все, попался! Денежки мои!

Кто мог ожидать, что он попадет под власть психозонда своего собственного пама! За свою жизнь Эрон изучил множество ловких приемов защиты против эмоционального контроля со стороны психозонда клоуновского типа. Но все они использовали пам — ведь он изначально и был придуман как защита против более раннего прибора Клоуна Упрямого! А что делать теперь? Не мог же он задушить ту, которую любил!

Петуния застыла в напряженной позе, почти готовая убежать. Она еще не была полностью уверена в успехе.

— Ударь меня, — скомандовала она.

— Нет, — сказал он ласково, хотя это было как раз то, что ему больше всего хотелось сделать.

Теперь она торжествовала.

— Дурак тот, кто надеется пойти в номер с девчонкой из Ароматов и сохранить свои денежки. — И добавила с неожиданной злобой: — Думал бросить меня, да?

Эрон взорвался:

— Да какой из меня раб! Я не могу даже пользоваться этим памом!

Она пожала плечами:

— Могу научить. Пара часов и все. Есть на этой чертовой планете какие-нибудь классные местечки, чтобы развлечься за работой? Но никакой выпивки! Я-то могу принять немного, а ты должен быть трезвый. Ты теперь мой защитник. Я с тобой совершенно спокойна. — Она взяла его за руку. — Пойдем, любовничек!

— А моя одежда? — спросил он жалобно.

— Твои новые шмотки висят в репликаторе. Это больше в моем вкусе, чем те лохмотья!

Рассматривая пышное одеяние чудовищно кричащей расцветки, Эрон продолжал разговор.

— Хотя бы из соображений вежливости, ты могла бы сообщить мне правила, которые я должен соблюдать. Тогда я их не нарушу и меня не «кокнут», когда я попытаюсь сделать что-нибудь нормальное, например, содрать с тебя шкуру!

— Ты не можешь причинить мне вред и должен защищать в случае опасности. Ты должен выполнять мои приказы, даже самые глупые, но имеешь право возразить, если это может повредить мне. Ты можешь позаботиться о себе, но только после того, как все сделаешь для меня. Эти правила моя мать придумала для отца. Неплохо, а?

— Сразу видно, что придумала женщина! — проворчал Эрон-раб.

Петуния хотела развлекаться, и Эрон, несмотря на то что переживал самый страшный кризис своей жизни, предложил пойти в Галактический Океанариум. Его прежний механический гид-проводник горячо рекомендовал это место. Петуния согласилась.

— Ура, акулы!

Она захлопала руками как плавниками.

Многоэтажная галерея была одним большим аквариумом. Ступени вели вверх и вниз — мимо контейнеров с рыбами, донными монстрами, медузами и водорослями. Там были широкие променады, чтобы рассматривать экспонаты издалека, и крошечные парки, где можно было сидеть в окружении подводных видов со всей Галактики.

В живописном парке с подводными джунглями вьющихся и цветущих водорослей, среди которых сновали красочные рыбки и спали в своих раковинах странные чудища, Петуния научила Эрона управлять памом. Оказалось, что в нем использовался пальцевый код, который считывался непосредственно с моторных центров мозга.

Чтобы получить результат, Эрону приходилось шевелить пальцами, как будто играя на невидимой флейте. Но, по словам Петунии, пам вскоре должен был приобрести необходимую чувствительность, чтобы читать приказы непосредственно в мозгу. Обучающий режим пама действовал с поразительной быстротой — или дело было в искусстве помощницы Эрона? Эрону потребовалось лишь несколько часов, чтобы подключить основные подпрограммы. Теперь пам мог рисовать в мозгу картинки, генерировать звуки, мышечные ощущения, эмоции. Правда, он и до этого все умел, но только во взаимодействии с биологическим организмом наставника Мурека, о котором говорил Ригон. Управляющие контуры пама должны были привыкнуть к нейронным кодам нового хозяина.

Эрон и Петуния поднимались по ступеням вдоль демонстрационного среза горного потока, порожденного тающим снегом. В воде кипела жизнь. Здесь Эрон решился задать вопрос, который давно обдумывал.

— Скажи, Ригон специально послал тебя, чтобы ты меня научила?

— Да ты что, белены объелся? Если хочешь знать, я собиралась его обокрасть! Даже Ригон не знает, сколько стоит такой пам! С контуром подчинения! Сам подумай, на сколько он потянет на черном рынке! Я напилась вусмерть, чтобы вжиться в образ — и привет! — когда он вышел на минутку, не смогла даже встать с полу. Тут явился ты и забрал игрушку, а я, как дура, валялась, обнимая унитаз! И тут он ставит меня под холодный душ и отправляет с тобой. Я просто не могла поверить, что это не сон! Как говорит мой папочка, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.