Разговор Нукумы и Раушена

Фальконнер Раушен, Великий ключник Храма, оставшийся после смерти своего названного брата Сухого Листа единоличным правителем Государства народа Шестого уровня, пребывал в крайне скверном расположении духа. Месяц зимних ветров только усугубил те проблемы, которые и раньше были очевидны, а сейчас подступили к самому порогу. Надвигался голод. Кланы начинали выказывать недовольство. Все больше голодных приходили к Храму и просили милости.

Раушен понимал: «Запасы Храма не беспредельны. Рано или поздно наступит момент, когда придётся сказать: нам нечем вас кормить, ступайте прочь. Проклятие! Такого не случалось даже Великой зимой! Раньше хитрый эльф, с которым мы побратались, чтобы вместе править землями Шестого уровня, как-то умудрялся кормить всю эту ораву. Сухой Лист из своих богатств оплачивал поставки продовольствия из Галиции. Но я не так богат. А люди, презренные джаки, не хотят бесплатно приводить корабли, доверху набитые мясом, зерном и тканями».

- Бруно! Вы установили связь с Озерным домом?

- Да, правитель. Принц Нукума дал согласие на личную беседу с Вами.

Раушен глубоко вздохнул, готовясь к непростому разговору. Следовало собрать внутри себя всю доброжелательность, и попытаться уговорить молодого эльфа помочь ликантропам. Впрочем, памятуя их предыдущий разговор, шансы на успех были невелики. Раушен активировал канал:

- Принц Нукума! Я рад наконец-то снова слышать тебя. Право же, я беспокоился, не получая из Озерного дома никаких вестей за последние месяцы. Все ли у вас благополучно? И как здоровье твоей матушки?

- Благодарю Вас, правитель Раушен, матушка вполне здорова, но после смерти отца она соблюдает траур и ей нужен покой. В Озерном доме также все благополучно.

- Я надеюсь, племянник, что ты успешно утвердился в своем правлении, чтобы перестать скрываться, - Раушен попытался придать этому вопросу как можно больше сердечности, но достиг обратного. Тон молодого Нукумы похолодел:

- Я удивлен Вашим внезапным интересом к моим делам, дядюшка. Откуда такая забота?

Ключник почувствовал, как изнутри поднимается раздражение, но попытался остаться в образе заботливого старшего родственника:

- Ну, ну, Нукума, - добродушно проворчал он, - ты еще слишком молод, чтобы неуважительно относиться к родственным связям. Все-таки мы с твоим отцом были братьями долгие годы. Я искренне желаю тебе добра. Ты ведь заметил, что я не вмешивался в твои дела, хотя и мог бы. Я надеюсь, что ты оценил мою благосклонность, и хотел бы видеть от тебя того же.

- То есть невмешательства в Ваше правление? По-моему, я именно этим и занимаюсь. Разве я недостаточно незаметен? – в голосе Спящего послышалась горькая ирония.

- Напрасно ты держишь на меня сердце, принц Нукума. Разве я предлагал тебе умалиться вплоть до полнейшей незаметности? Наоборот. В некоторых случаях Озерный дом просто незаменим. Я, как правитель, прошу тебя стать для Государства тем, кем был твой отец – восстановить наши отношения с людьми и вести эти дела на благо ГНШ.

Нукума немного помолчал, и каждый миг его молчания отдалял Раушена от желаемой цели.

- Нет, - сказал Нукума, как будто даже с сожалением, - Ничем не могу помочь, правитель. После смерти Сухого листа наши дела с людьми прекращены.

- Но народу нужна еда! Надвигается голод! – Раушен позволил гневу прорваться, пытаясь задеть чувства молодого эльфа хотя бы этой пылкостью и искренностью. Но Нукума лишь равнодушно пожал плечами:

- Пусть оборотни лучше охотятся, чтобы прокормить свои семьи.

Раушен чувствовал, что совершает ошибку, поддаваясь гневу, но уже не мог остановиться. Его слова звучали жестко и обвиняюще:

- Нукумасалетьен! Ты – сын своего отца и Владыка Озёрного дома. Твой родитель основал Государство народа Шестого уровня, и твой представитель заседает в Хурале. Я требую, чтобы ты исполнил свой долг перед народом! Неужели заветы Сухого Листа для тебя пустой звук?

В ответ на эти яростные речи Спящий продемонстрировал совершеннейшую вежливость и непонимание:

- Как почтительный сын своего отца, я служу его клану, своей матери и своему брату. Кто может требовать от меня большего? Кто может упрекнуть меня в неверности? Что же касается обязательств клана, то Вы требуете от меня чуда. Вы хотите, чтобы мой клан накормил весь народ Шестого, и я говорю Вам – я не могу этого сделать. И Вы обвиняете меня в предательстве. Разве иной ответ дал бы Вам Великий дом беорнингов или волки А,Хара? И разве Озёрный Дом не равен ныне в правах с остальными кланами?

Раушен в раздражении прервал канал. «Вот упрямец! Ничего, мальчик, я запомню сегодняшний разговор, и ты ещё горько пожалеешь о своей дерзости. Но пока что придётся принять решение в духе Великого Криса, да осенят его крылья всех нас». И вызвал из приёмной своего секретаря:

- Бруно, готовь материалы к всеобщему заседанию Хурала. Мы начинаем войну с землями людей.