Антигона. Горе мне! В этом слове я смерти моей

Горе мне! В этом слове я смерти моей

Приближение слышу.

Креонт

Нет, надеждой не стану тебя утешать,

Что твоя не исполнится доля.

(Уходит.)

Антигона

Город предков! Столица фиванской земли!

Боги древние нашего рода! Вот уводят меня…

Не могу не идти… На меня посмотрите, правители Фив,

На последнюю в роде фиванских царей,

Как терплю, от кого я терплю — лишь за то,

Что почтила богов почитаньем!..

Антигону уводят.

СТАСИМ ЧЕТВЕРТЫЙ

Хор

Строфа 1

Так пострадала Даная прекрасная,[103]

Та, что на доски, обитые бронзою,

Переменила сияние дня.

Спальней могила ей стала, дитя мое, —

А родовита была, и хранил ее

Зевс, к ней сошедший дождем золотым. Но необорное

Рока могущество

Злата сильней, и Арея, и крепости,

И просмоленных морских кораблей.

Антистрофа 1

Так усмирен был Дриантов заносчивый

Сын, повелитель эдонян: за дерзостность[104]

Был Дионисом в скалу заключен.

Там улеглось постепенно неистовство,

Бога признал он, которого буйственно

Злыми насмешками смел задевать, —

Он, изгонявший восторгом исполненных

Жен, загашавший огни Дионисовы,

С флейтою дружных тревоживший Муз.

Строфа 2

Возле скал голубых, у обоих морей

На Боспоре фракийском стоит Салмидесс, —

Там когда-то увидел соседний Арей,

Как, сынов ослепляя,

Им ужасные раны

Наносила жестоко Финея жена,[105]

Как отмщенье провалами темных, глазниц

Призывали слепые.

А пронзила им очи

Не рукой — острием челнока из станка.

Антистрофа 2

Горевали об участи горькой своей

Этой матери, в браке несчастной, сыны,

А была и она из древнейшей семьи —

Эрехфеева рода,[106]

В отдаленных пещерах

Возлелеяна сонмом отеческих бурь,

Дочь Борея, что резвых быстрее коней,[107]

Порождение бога.

Все же Мойры седые

На нее ополчились сурово, дитя!

Входит Тиресий с мальчиком-поводырем.