ВВЕДЕНИЕ. В прошлых войнах первый удар редко бывал решающим

Э. Квейд

В прошлых войнах первый удар редко бывал решающим. У Соединенных Штатов всегда было достаточно времени для производства своего оружия, обучения своих войск и планирования своей стратегии. Наличие у противника ядерного оружия лишает теперь любого обороняющегося времени на то, чтобы после начала боевых действий создать или развернуть свое оружие или даже решить, что с ним делать. Выживание нации, возможно, в значительной степени зависит от ее способности решать проблемы современной войны заблаговременно, учитывая при этом, что опыт предыдущих войн вряд ли может стать надежной основой для решения этих задач. Многое из того, что может быть связано с будущим конфликтом, нельзя решить иным путем, кроме расчетного. Нет никакого другого способа установить количество ракет, необходимых для уничтожения группы целей, или определить, как сохранить узел связи при разрыве поблизости от него бомбы с зарядом, эквивалентным 20 мегатоннам тринитротолуола, или осуществить надежное разоружение.

Для определения политики в области обороны стало важным проведение системных количественных исследований физиками, социологами, инженерами в сотрудничестве с военными специалистами. Эти исследования охватывают широкий круг вопросов: от проблем повышения эффективности обычных коммерческих операций и работы промышленности внутри страны на оборону (вероятно, в этом самая плодотворная роль этих исследований) ^[2] до выработки рекомендаций тем, кто принимает решения в самых широких вопросах национальной безопасности. Исследования, проводимые в целях выработки таких рекомендаций, называемые анализом систем, и являются предметом этой книги. Содержание этой главы посвящено описанию развития, характера и применения анализа систем.

В момент катастрофического военного положения, создавшегося в Англии в ходе второй мировой войны, лица, ответственные за оборону этой страны, решили привлечь физиков, биологов, математиков и других высокообразованных специалистов к решению чисто военных проблем. Привлечение специалистов было вызвано не только глубиной переживаемого тогда кризиса, но и появлением нового оружия, основывающегося на новых методах производства, которые не были известны из прошлого военного опыта. Это оружие и системы оружия (ярким примером является радиолокатор) были настолько новыми по замыслу и конструкции, что их применение нельзя было планировать только на основе обычного военного опыта. Потребовались новые методы анализа, которые были разработаны во время второй мировой войны и положили начало области знаний, названной в то время анализом операций, а позднее, в зависимости от применения, - исследованием операций, системотехникой, анализом эффективности затрат и анализом систем. Успех небольших, но достаточно организованных усилий в Англии послужил толчком для развития-деятельности в этом направлении, и, как этого можно было ожидать, привлечение ученых[3] способствовало решению проблем, которые обычно считались вне их компетенции.

Применение анализа операций никоим образом не ограничивается только военными вопросами. Названия, данные различным видам применения этого анализа, отражают в некоторой степени цель анализа и область, в которой он применяется. Наиболее известным термином является «исследование операций». Оп употребляется как в узком значении - для обозначения анализа, целью которого является повышение эффективности организованных систем «машина - человек», так и в широком значении, охватывающем почти все виды количественного анализа. В частности, термин нередко применяется при исследованиях проблем национального (или ведомственного) планирования и политики, где идея повышения эффективности почти бессмысленна[4]. В последующих главах он используется именно в этом значении. В таком толковании термин идентичен (или должен быть идентичен!) области знаний и методам, которые мы называем анализом систем[5]. В других значениях этот термин является уже установившимся, но также не всегда. Если, например, говорят о планировании или проектировании новых промышленных или военных систем, как для лучшего проведения операций, так и для осуществления операций, ранее никогда не проводившихся, то часто применяют термины «исследование систем» или «системотехника». Анализ проблем, относящихся к эффективному управлению и контролю существующих систем, называется «наукой управления». Если основное внимание уделяется выявлению различия в потребных затратах и средствах между альтернативами достижения определенной цели, то этот анализ можно назвать анализом эффективности затрат. Термин «исследование операций» используется почти равнозначно термину «наука управления», но он, вероятно, более применим к тем исследованиям коммерческой и государственной деятельности, где большее внимание уделяется методологии решения, а не его реализации.

В военном контексте термин «анализ систем» применяется очень широко для обозначения любого системного подхода к сравнению альтернатив. Таким образом, хотя характер анализа, предлагаемого для решения такой, например, проблемы, как улучшение боевых характеристик радиоло­кационной сети, вероятно, по своей сущности отличается от анализа, целью которого является достижение устойчивого термоядерного равновесия в мире, они оба будут служить примерами анализа систем. Термин «исследование операций» или используемый в настоящее время в военном деле эквивалентный ему термин «анализ операций» можно с достаточным основанием употребить для обозначения усилия по повышению эффективности радиолокационной сети; но для исследования, которое можно успешно применить для решения проблемы более высокого уровня, потребуется уже новый термин. Между прочим, не системный характер этих исследований, а природа исследуемых предметов явилась первоначально причиной появления этого термина. Первые послевоенные исследования были посвящены, прежде всего, рассмотрению систем оружия. Проведение работ по оценке систем, естественно, получило название анализа систем, так как позволяло принимающему решение производить выбор систем, оценивать способность оргсистемы к решению поставленных задач или устанавливать рамки, в которых можно было подготавливать испытание системы.

На основании истории его развития и применения анализ систем можно было бы охарактеризовать как исследование, которое помогает тому, кто принимает решение, выбрать направление действий путем системного изучения своих собственных целей, количественного сравнения затрат, эффективности и степени риска, связанных с осуществлением альтернатив политики или стратегии, необходимых для достижения поставленных целей, а также путем формулирования дополнительных альтернатив, если изученные альтернативы окажутся недостаточными. Анализ систем представляет собой подход к рассмотрению или способ рассмотрения сложных проблем выбора в условиях неопределенности (например, проблем, связанных с национальной безопасностью). При рассмотрении таких проблем преследуемых целей обычно бывает много, и они могут быть противоречивыми; анализ, позволяющий облегчить принятие решений, должен по необходимости включать в себя немалую долю суждения.

Понятие анализа систем отнюдь не является понятием, связанным исключительно с военными системами. Этот метод широко используется управляющими и инженерами крупных промышленных предприятий, например телефонных компаний и фирм, занимающихся производством электроэнергии и ее распределением. Он является средством отыскания рекомендаций, как спроектировать или эффективно использовать со временем технически сложную структуру, в которой различные компоненты могут иметь явно противоречивые назначения, т.е. как найти подход к выбору стратегии, которая дает наилучшее соотношение степени риска, эффективности и затрат. Цель анализа систем - путем рассмотрения каждого элемента системы в его собственной среде добиться того, чтобы, в конце концов, система в целом могла выполнить свою задачу при минимальном расходе ресурсов.

Анализ обычных систем в коммерческой деятельности проще по двум причинам: во-первых, в таком анализе имеется одна общая цель - максимизация прибыли, которую можно измерить и выразить в тех же единицах, что и затраты; во-вторых, конфликт там играет незначительную роль.

Как указывал Альберт Волстеттер, кому-то из «Белл телефон системе» приходится беспокоиться из-за жетонов для телефонных автоматов или пятицентовых монет, опускаемых в монетники, но в целом представителям этой фирмы не приходится волноваться из-за того, что кто-то мог бы создавать помехи для их передач в широковолновом диапазоне и нарушать обычную коммерческую деятельность фирмы в мирное время[6].

Аналитические исследования, проводимые сегодня военными организациями, подрядчиками в промышленности или такими организациями, как РЭНД, которые специально были созданы для проведения такой работы, оказывают существенное влияние на принятие многих военных решений, особенно тех, которые имеют отношение к созданию нового оружия и систем оружия для военно-воздушных сил США. Действительно, характер проблем национальной безопасности так сильно изменился за последние два десятилетия, что принимающему решение военному специалисту независимо от области его деятельности не остается ничего другого, как дополнять своим суждением и опытом результаты, полученные с помощью анализа систем. Для уяснения значения анализа систем, может быть, особенно полезно перейти от расплывчатого определения, подобного приведенному выше, к тому, что под этим определением подразумевается. Это лучше всего осуществить, вероятно, противопоставляя анализ систем чисто научным исследованиям, анализу операций и исследованию операций, понятие о которых определено достаточно точно.

Если наука в своей чистой форме «дает только силу, но не направление» (как однажды заметил Кулидж, размышляя об уроках первой мировой войны), то нетрудно видеть, что управление (или манипулирование) этой силой является в лучшем случае квазинаучным делом, даже если к этому привлекаются сами ученые. Авторы одной из первых работ по анализу систем «Отчет о международном контроле по атомной энергии»[7] изложили свою задачу так: «Мы имеем дело не просто с военной или научной проблемой, а, скорее, с проблемой, связанной с искусством управлять государством и свойствами человеческой души». Это замечание показывает разницу между наукой как таковой и анализом систем. Цель анализа систем заключается, скорее, не только в том, чтобы просто понять и предсказать, но и в том, чтобы предложить линию поведения или по меньшей мере дать совет. Следовательно, анализ систем непосредственно подчинен «философии практики» - рассмотрению некоторых разнообразных и сложных насущных вопросов, представляющих практический интерес.

Использование анализа для подготовки тех или иных решений в коммерческой деятельности, в вопросах обороны или государственных делах давно уже стало широко распространенным явлением. Но, даже предположив, что эта «научная» помощь не является полной, если она не включает некоторые рекомендации в отношении курса действий, ее нельзя определить как анализ систем, так как многое из того, что связано с этой помощью (например, то, что выступает под названием статистической теории решений, проектирования методов или контроля качества), находит применение только в очень узкой области. При рассмотрении более широких проблем национальной безопасности или военного планирования (и «искусства управлять государством и свойствами человеческой души») необходим совсем иной подход, и сами ученые оказываются более полезными, чем методы, с которыми их обычно ассоциируют.

Анализ систем - метод более сложный, более емкий, чем метод анализа операций периода второй мировой войны, хотя оба они применяются в военном деле. Во время второй мировой войны ученые занимались вопросами повседневной деятельности военной организации. Они не занимались поиском путей устранения всяких войн, ликвидации возможности их возникновения или предотвращения развязывания войны противником, а если эти меры окажутся безуспешными, то поиском путей выживания в условиях беспрецедентной катастрофы[8]. Например, одной из важных проблем того времени являлось установление оптимальной методики поиска, с помощью которой наши миноносцы могли бы обнаруживать лодки противника, угрожавшие нашим конвоям. Сегодня специалист по анализу систем должен рассматривать подводные лодки не только как угрозу мореплаванию, но и как угрозу для береговых объектов. Чтобы противодействовать этим угрозам, он должен оценить целесообразность использования совершенно новых сочетаний средств обнаружения и перехвата, часть которых еще не создана или даже не разработана, а также соответствующую тактику их использования. Он должен не только рассмотреть возможность того, что миноносец в будущей мировой войне будет служить только средством противолодочной обороны, но и проанализировать многие проблемы, которые в связи с существованием подводных лодок, угрожающих объектам и на земле, и на море, относятся к вопросу сохранения мира на земле. Анализ операций в 1939-1945 гг. был связан в основном с «тактическими» проблемами, касающимися использования боевой техники в операциях ближайшего будущего, или техники, поступающей на вооружение. Специалисты, помогающие сегодня военным, призваны в основном решать чрезвычайно трудную проблему проектирования и разработки систем оружия, которые могут устареть прежде, чем закончится их разработка. Решения, принятые в отношении этого оружия, может быть, скажутся на качестве вооруженных сил не ранее, чем через пять-десять лет, или даже позже. Кроме того, неопределенность в отношении будущего означает, что многие факторы, которые можно считать «данными» при исследовании современных операций, становятся «параметрами» при исследовании будущих операций. Следовательно, количество вопросов, требующих тщательного и полного исследования и истолкования, значительно возрастает. Это относится не только к таким вопросам, как реакция противника, технический прогресс, политическое и экономическое положение, но также и к квазинаучному, полуфилософскому выбору общих целей и к правилам выбора из имеющихся альтернатив. Соображения технологического характера, особенно связанные с быстрым темпом изменения оружия и его почти экспонентным усложнением, в настоящее время так же важны, как и обычные политические, экономические и военные факторы. Излишне доказывать, что эти соображения, особенно если учитывать еще и существование противника, действия которого хранятся в тайне, делают чрезвычайно рискованным любое предсказание об обстановке, в которой должны использоваться оружие или стратегии, и влияние их использования на эту обстановку. В области долгосрочного военного планирования, характерного для анализа систем, необходимо заменить частичные оптимизации компонентов, которые может давать анализ операций, полным рассмотрением, где основное внимание уделяется целостному одновременному изучению каждой крупной относящейся к рассматриваемому вопросу проблемы.

В известном смысле основное различие между анализом систем и исследованием операций, возможно, заключается лишь в придании расширенного значения проблемам во втором случае. Значительная часть работы на раннем этапе направлялась на то, чтобы выделить математические модели и методы оптимизации. Тогда ценили практиков, которые использовали или улучшали математические методы - линейное программирование или теорию массового обслуживания - и находили им новое применение. Эти специалисты обычно ассоциировались с лицами, принимающими решение, знающими, какие у них цели и как подсчитать затраты на достижение этих целей на основе одного четкого критерия. Хотя в анализе систем используются часто те же математические методы, он ассоциируется с таким классом проблем, трудность которых заключается в необходимости решить, что следует сделать, а не просто как это сделать. Поэтому теперь ценят специалистов, которые способны или могут по счастливой случайности понять, что представляет собой проблема. Таким образом, общий анализ, вероятно, будет более сложной и менее ясной и упорядоченной процедурой, редко пригодной для количественной оптимизации. Фактически этот процесс в значительной степени представляет собой синтезирование: среду придется предсказывать, альтернативы проектировать и правила использования изобретать. Поэтому с анализом систем ассоциируют слова и выражения: «широкий», «дальний», «высокий уровень», проблемы «выбора целей» и «выбор стратегии», «суждение», «качественный» и «содействие логическому мышлению». В противоположность этому с исследованием операций связывают выражения и слова «более низкий уровень», «общая максимизация», «измерение», «количественный», «средство завершения» и «оптимальное решение».

Короче говоря, анализ оружия или стратегий будущего представляет собой новый вид проблемы, по существу отличной от любой проблемы, рассматривавшейся анализом операций в период второй мировой войны или даже войны в Корее. Условия анализа систем и исследования операций разные. Для анализа систем имеется больше времени, используются многочисленные вычислительные машины, существует значительное количество данных мирного времени, но фактически нет никакой необходимой информации об использовании систем оружия в боевой обстановке. Характер исследования также разный. Ставятся вопросы различных видов (включая вопрос; в чем заключается вопрос?), должно рассматриваться одновременно большое количество взаимозависимых факторов, не существует очевидных правил выбора одной операции по сравнению с другой и важнейшую часть любого исследования составляют вопросы, связанные с установлением оценки и определением политики.

Для более четкого понимания смысла нашего формального определения рассмотрим относительно узкую проблему, для решения которой, возможно, окажется полезным метод анализа систем: проблему выдачи рекомендации по выбору зенитной ракеты следующего поколения из нескольких возможных ракет. Как сделать лучший выбор? Инженеры обычно рассматривают данные военных летательных аппаратов с точки зрения таких качеств, как дальность действия, скорость, высота полета, скороподъемность, маневренность и точность попадания в цель. Иногда говорят, что отличным аппаратом будет тот, в котором значения нескольких таких параметров работы аппарата будут по возможности более высокими. Но ясно, что это утверждение бессмысленно, так как такие качества не являются независимыми величинами[9]. Рассмотрим, например, системы наведения и управления.

Даже без специального «системного» рассмотрения может показаться очевидным, что если повысить точность попадания нашей ракеты, то будет сбито больше ракет или самолетов противника. Однако отсюда никак не следует, что самая эффективная общая система обороны обязательно будет такой, в которой используются самые меткие ракеты, или где имеется высший потенциал для уничтожения летательных аппаратов противника.

Любые числовые значения, которыми измеряется возможность поражения цели ракетами системы ПВО, должны зависеть, по меньшей мере, от четырех факторов:

1) от количества пусковых позиций ракет, в пределах дальности которых должны летать вторгающиеся в обороняемую зону самолеты или ракеты противника;

2) от количества ракет, которые можно запустить в течение того времени, когда противник будет находиться в преде­лах дальности действия ракет;

3) от вероятности успешного пуска ракеты и

4) от вероятности поражения цели ракетой.

Повышение точности наведения ракеты, по-видимому, позволило бы увеличить вероятность поражения цели. Но общее улучшение возможности поражения целей наблюдалось бы только в том случае, если бы значение других факторов не понизилось существенно в результате тех изменений, которые необходимы для достижения такого улучшения точности наведения.

Если для повышения точности наведения ракеты необходимо, например, добавить дополнительное оборудование, то в результате увеличения веса ракеты может уменьшиться ее дальность действия или скорость. Это, в свою очередь, может привести к уменьшению количества используемых в бою ракет. Усложнение системы наведения может повести к снижению надежности ракеты. Кроме того, увеличение стоимости ракет с повышенной точностью наведения может привести к использованию меньшего количества стартовых позиций и меньшего количества ракет. Поэтому окончательный выбор проекта должен проводиться на основе компромисса в отношении многих переменных величин. Один рабочий параметр, например дальность действия или точность наведения, не может быть мерой внутренней ценности проекта ракеты.

Анализирующий систему должен придерживаться системного подхода, т. е. рассматривать проблему в целом. Чтобы дать разумную рекомендацию, он должен изучить не только рабочие параметры. Ему следует рассмотреть факторы, влияющие на боевые действия и службу тыла (мобильность, средства связи, запасы, обслуживание и ремонт техники, личный состав и его подготовка). Прежде чем рекомендовать новый вид топлива для ракеты, которое позволит увеличить дальность ее действия, он должен изучить последствия этого решения для службы тыла. Топливо может оказаться настолько токсичным, что потребует необычно сложного оборудования для его доставки и хранения. В этом случае общие характеристики системы могут опять понизиться или повысятся издержки на нее, несмотря на то увеличение дальности действия, которое при этом может быть достигнуто. В наше время - время существования оружия устрашения - необходимо учитывать также некоторые менее очевидные факторы (состояние готовности ракеты, ее уязвимость, помехоустойчивость ее систем), которые могут влиять на действенность фактора устрашения и само оружие, а также определять стоимость системы. Уверенность в том, что после нападения противника можно будет произвести пуск ракеты, может быть, имеет большее значение для национальной безопасности, чем точность ее наведения.

Таким образом, при рассмотрении даже такой довольно ограниченной проблемы, как выбор зенитной ракеты, необходим системный подход. Несмотря на кажущуюся простоту проблемы, легких ее решений найти невозможно. Контекст любого решения, как мы уже показали, должен охватывать все, относящееся к каждому варианту системы. Простейшая категория анализа систем, проиллюстрированная на только что приведенном примере, связана с выбором из сходных по существу вариантов одного, необходимого для выполнения данной задачи. Следовательно, возможные варианты систем ракет могут значительно отличаться друг от друга точностью поражения цели, дальностью действия, полезной нагрузкой и некоторыми другими характеристиками, такими, как состояние боевой готовности. Однако они, вероятно, будут сходны в тех основных аспектах, где неопределенности являются самыми большими, например в соотношении их характеристик в боевой обстановке и на испытательном полигоне, в реакции противника на их разработку и использование и в вопросах их материально-технического обеспечения. Но именно эти неопределенности, рассматриваемые вместе с более важным решением о приобретении оружия такого рода, фактически обеспечивают простоту анализа. Так как эти виды оружия по существу являются сходными средствами для выполнения одних и тех же задач и время их создания примерно совпадает, большая часть неопределенностей, вероятно, будет влиять на все проекты разработки оружия в одном направлении и приблизительно в одинаковой степени. Следовательно, если и не удастся учесть должным образом такие неопределенности, это, вероятно, не помешает провести сравнение видов оружия. Кроме того, в анализе систем, где альтернативы являются относительно одинаковыми, довольно легко принять меры для уменьшения воздействия неопределенности на выбор между альтернативами. Приняв, таким образом, решение о том, что нам необходимо, можно перейти к следующему этапу анализа.

После того как принято решение о целях и определен способ измерения военной эффективности системы, анализ становится анализом эффективности, затрат. Такой анализ обычно выступает в одной из двух эквивалентных форм. Для данного требуемого уровня военной эффективности можно попытаться определить, какой вариант или комбинация вариантов связана с наименьшими затратами, или при определенном уровне расходов установить, какой вариант или их комбинация приведет к максимальной эффективности. Но в любом случае полный анализ потребовал бы проведения многочисленных частных исследований, о которых мы уже упоминали.

С другой стороны, более широкой проблемой анализа систем может быть проектирование всей системы ПВО Соединенных Штатов. Это было бы трудным делом, но не только из-за более широкого диапазона проблемы. Ценность системы ПВО определяется не только ее способностью предотвратить поражение в случае внезапного нападения противника, которое может явиться началом новой мировой войны. В мирное время система ПВО обеспечивает охрану границ и не допускает вторжения противника в воздушное пространство страны. Лучшей защитой было бы предотвращение войны и, если война наступит, недопущение военных действий на территории нашей страны. Однако осуществление любого из этих положений зависит, по меньшей мере, как от имеющейся наступательной боевой мощи вооруженных сил и проводимой национальной политики, так и от состояния ПВО (и может быть, в гораздо большей степени). Поэтому даже проблема нахождения рабочей основы для соглашения о целях и критериях, вероятно, не будет легкой.

Но если допустить, что критерии и цели установлены опытным путем, то останутся существенные практические трудности. Тут необходимо будет распределить ресурсы между вариантами подсистем, выполняющими дополнительные, но по существу различные задачи, например между ра­диолокаторами и противоракетами. Но даже если мы будем рассматривать оружие, по существу имеющее одни и те же цели (например, зенитные ракеты для ПВО отдельных объектов и зенитные ракеты, предназначенные для ПВО районов), и то возникнут новые трудности, обусловленные тем, что такие факторы, как время оповещения, необходимое для развертывания ракет, целесообразность их применения при разной тактике противника и даже структура их обеспечения могут быть совершенно различными. Уровень знания в отношении различных систем также будет разным. Разумеется, при оценке требований к техническому обслуживанию или надежности самолетов можно использовать большой опыт прошлого. По ракетам же такого опыта не накоплено. Еще более серьезным является влияние неопределенностей в отношении вариантов подсистем, которые способствуют уменьшению ущерба совсем другим образом, например таких подсистем, как укрытия и сигнальные ракеты. Далее, так как лучший способ предупредить нанесение ущерба заключается в том, чтобы не допустить войны, как мы уже об этом говорили выше, при проведении анализа приходится учитывать, как любое сочетание оружия будет сказываться на вероятности возникновения войны, а также на вероятности выживания, если война начнется.

Ясно, что при анализе многочисленных элементов этой более широкой проблемы, часть которых имеет огромнейшее значение, не приходится полагаться на количественные или точные критерии. К сожалению, эта ситуация, вероятно, носит перманентный характер. Следовательно, с этим обстоятельством по необходимости будет связано немало субъективных суждений, и это иногда может привести к полной несостоятельности анализа систем как аналитического метода. Но, несмотря на недостатки, связанные с аналитическим подходом к рассмотрению современной войны (кстати, некоторые из них можно, в конечном счете, исправить), метод анализа систем в том виде, в каком он существует сегодня, может при умелом его использовании давать такие результаты, которые невозможны ни при одном другом методе. Если принять это мнение, а также учесть, что общая обстановка, которая привела к развитию анализа операций во время второй мировой войны, существует и сегодня в промышленности и в военном деле, то, по-видимому, будет полезно и необходимо кое-что узнать о том, как применять этот метод на практике.

Существуют курсы и учебники для подготовки специалистов в области исследования операций и проектирования систем[10]. В них в основном рассматриваются математический аппарат и методы решения проблем, записанные в виде математических символов. Но основные трудности в большинстве случаев анализа систем связаны не со сложнейшими математическими методами, так как более простые и обычные математические методы являются достаточными для решения проблем в весьма многих случаях. Важно отметить, что действительные трудности при попытке проанализировать широкие проблемы, с которыми сталкиваются военные органы и правительство в процессе принятия решений, возникают в ином плане. Они, скорее, относятся к постановке и выявлению сути проблемы, установлению правила выбора альтернатив и интерпретации результатов исследования, чем к использованию исследователем его средств и методов. При использовании математических методов или неумении их использовать возможны неожиданные осложнения, но крупные и часто совершаемые ошибки в большинстве случаев имеют другие причины.

Корпорация РЭНД проводила в течение ряда лет широкий анализ военных проблем. В этот период неоднократно высказывались пожелания, чтобы РЭНД разъяснила методы, применяемые ею в этих исследованиях. Нас это радовало, но нам было нелегко решить, как сделать так, чтобы не предлагать еще одного обсуждения математических методов в ответ на эти просьбы. Хотя мы узнали за время своей работы немало того, что могло бы принести пользу каждому, кто пытается применить анализ в процессе принятия военных решений, однако мы не знаем, как представить в абстрактном виде сводку правил, которые при точном их соблюдении автоматически гарантировали бы плодотворный подход к решению таких широких и сложных проблем, с которыми сталкиваются военные, не говоря уже о деятелях делового мира и членах правительства.

В свете этих трудностей не только в практике проведения анализа, но и в понимании и применении его результатов мы пришли к выводу о том, что серия неофициальных лекций для военных и гражданских лиц, занятых оценкой и использованием аналитических исследований, могла бы в большей степени содействовать надлежащему использованию анализа, чем любое более официальное мероприятие по их обучению применению установившихся методов. Так как основное внимание пришлось бы по необходимости уделить идеям и принципам, мы полагали, что при таком подходе можно почерпнуть сведения, которые нельзя найти в обычных учебниках по исследованию операций.

Поэтому лекции адресовались, скорее, «потребителю» анализа систем, а не его «производителю». Это различие мы проводим потому, что оба они несут разную ответствен­ность перед своими организациями. Человек, ответственный за принятие решений, основанных на анализе, должен прислушиваться к мнению других лиц, не будучи в состоянии проверить источники происхождения этих идей. Таким образом, многие его решения основываются на его суждении о компетентности других лиц, а также зависят от степени понимания того, что они пытаются ему сообщить. Тем не менее, гражданский или военный руководитель, который решается действовать только потому, что ученый или инженер заверяет его в успехе, идет на значительный риск. Он, по меньшей мере, должен задавать вопросы тем, кто дает ему информацию, и пытаться как-то убедиться в том, что представленные ему выводы либо согласуются со здравым смыслом, либо не согласуются.

Предлагаемая читателю книга должна облегчить этот процесс. Она появилась в результате развития представления о возможности оценки качества анализа систем и достаточно уверенного использования его результатов без специальной подготовки в области анализа систем. Командующий авиацией на поле боя может оценивать усилия, затраченные на планирование материально-технического обеспечения боевых действий, и полностью полагаться на это обеспечение, не прибегая к необходимости дублирования каждого этапа его планирования. Наша цель заключается в том, чтобы познакомить именно с этим видом оценки результатов анализа систем, и мы в этой книге очень мало говорим о таких узко специальных вопросах, как теория игр, линейное и динамическое программирование и метод Монте-Карло, которые являются обычными средствами исследователя операций. Эти средства и методы рассматриваются в других работах. Мы же уделяли внимание почти исключительно рассмотрению идей и принципов анализа систем.

Эти лекции, основанные на критическом подходе к роли анализа систем, в некоторых деталях отличаются друг от друга, но их объединяет представление о том, что решение широких военных проблем требует интуиции, умения анализировать, делать выводы, а также то, что модели и результаты вычислений сами по себе не могут давать решений. В лекциях показано, как анализ может способствовать получению необходимых сведений, как он иногда может заменить опыт и, что важнее всего, как он может способствовать обострению интуиции. В целом, в работе сделана попытка показать, что системный, воспроизводимый анализ, разработанный для условий, позволяющих сочетать знания специалистов многих областей науки и техники, может привести к результатам, которые превосходят возможности любого отдельного специалиста.