Глава первая. ТАИНСТВЕННЫЙ ДОМ

В середине прошлого столетия председатель парижской судебной палаты, укоторого была тайная любовница, - в то время знатные господа выставлялисвоих любовниц напоказ, а буржуа их прятали, - построил "загородный домик" впредместье Сен-Жермен, на пустынной улице Бломе, ныне именуемой Плюме,недалеко от того места, что некогда называлось "Бой зверей". Этот дом представлял собой двухэтажный особняк: две залы в первомэтаже, две комнаты во втором, внизу кухня, наверху будуар, под крышейчердак, перед домом сад с широкой решеткой, выходившей на улицу. Сад занималпочти арпан, - только его и могли разглядеть прохожие. Но за особняком былеще узенький дворик, а в его глубине - низкий флигель из двух комнат, спогребом, словно приготовленный на тот случай, если придется скрыватьребенка и кормилицу. Из флигеля через потайную калитку позади него можнобыло выйти в длинный, узкий коридор, вымощенный, но без свода, извивавшийсямежду двух высоких стен. Скрытый с замечательным искусством, как бызатерявшийся между оградами садов и огородов, все углы и повороты которых онповторял, этот проход вел к другой потайной калитке, открывавшейся вчетверти мили от сада, почти в другом квартале, в пустынном концеВавилонской улицы. Господин председатель пользовался именно этим входом, так что даже еслибы кто-нибудь следил за ним неотступно и установил его ежедневныетаинственные отлучки, то не мог бы догадаться, что идти на Вавилонскую улицу- значит отправиться на улицу Бломе. Благодаря предусмотрительноприкупленным земельным участкам, изобретательный судья мог проложитьпотайной ход у себя, на своей земле, не опасаясь надзора. Позднее онраспродал небольшими участками, под сады и огороды, землю по обе стороныэтого коридора, и владельцы участков полагали, что перед ними простопограничная стена, и даже не подозревали о существовании длинной вымощеннойтропинки, змеившейся между двух заборов, среди их гряд и фруктовых садов.Только птицы видели эту любопытную штуку. Возможно, малиновки и синичкипрошлого столетия всласть посплетничали о господине председателе. Каменный особняк, построенный во вкусе Мансара, отделанный иобставленный во вкусе Ватто - рокайль внутри, рококо снаружи, - окруженныйтройной цветущей изгородью, имел вид довольно скромный, немного кокетливый иотчасти торжественный, как и подобает капризу любви и судебного ведомства. Этот дом и проход, ныне исчезнувшие, еще существовали пятнадцать летназад. В 93-м году какой-то медник купил дом на слом, но так как он не могуплатить всей суммы в срок, то его объявили несостоятельным. Таким образом,дом, предназначенный на слом, сломил медника. С тех пор дом оставалсянеобитаемым и постепенно ветшал, как всякое здание, которому присутствиечеловека не сообщает жизни. Он сохранил всю свою старую меблировку и сновапродавался или сдавался внаймы; выцветшее, неразборчивое объявление,висевшее на решетке сада с 1810 года, извещало об этом десять или двенадцатьгорожан, которые в течение года проходили по улице Плюме. К концу Реставрации те же прохожие могли заметить, что объявлениеисчезло и что даже открылись ставни первого этажа. Дом и в самом деле былзанят. Окна его украсились занавесочками - признак того, что там живетженщина. В октябре 1829 года явился человек солидного возраста и снял усадьбуцеликом, включая, разумеется, и задний флигель и внутренний проход,кончавшийся на Вавилонской улице. Он велел привести в прежний вид двапотайных выхода этого коридора. В доме, как мы упоминали, сохранилась почтився старая обстановка господина председателя; новый жилец приказал кое-чтообновить, прибавил то, чего не хватало, перемостил кое-где двор, восстановилвыпавшие из стен кирпичи, ступеньки на лестнице, бруски в паркете, стекла вокнах и, наконец, вместе с молодой девушкой и старой служанкой незаметнопереехал сюда, словно проскользнув, а не открыто вступив хозяином в свойдом. Соседи не болтали об этом по той причине, что соседей не было. Этот скромный жилец был Жан Вальжан, молодая девушка - Козетта.Служанка, по имени Тусен, которую Жан Вальжан спас от больницы и нищеты,была старая дева, провинциалка и заика - три качества, повлиявшие на решениеЖана Вальжана взять ее с собой. Он снял дом на имя г-на Фошлевана, рантье.На основании всего того, что было рассказано раньше, читатель, без сомнения,еще скорее узнал Жана Вальжана, чем это удалось сделать Тенардье. Почему Жан Вальжан покинул монастырь Малый Пикпюс? Что с ним случилось? Ничего не случилось. Как помнит читатель, Жан Вальжан был счастлив в монастыре, таксчастлив, что в нем в конце концов заговорила совесть. Он видел Козеттукаждый день, он ощущал, как растет и крепнет в нем отцовское чувство, онлелеял этого ребенка, он говорил себе, что она принадлежит ему, что никто еене отнимет и так будет длиться бесконечно, что она, наверное, сделаетсямонахиней, ибо ее каждый день к этому мягко понуждали, что монастырь, такимобразом, станет для нее, как и для него, вселенной, что он там состарится, аона вырастет, потом и она состарится, а он умрет, что - о прекраснаянадежда! - они никогда не разлучатся. Размышляя об этом, он впал в сомнение.Он подверг себя допросу. Он спрашивал себя, имеет ли он право на этосчастье, не создано ли оно из чужого счастья, из присвоенного и утаенногоим, стариком, счастья этого ребенка? Не было ли это кражей? Он говорил себе,что дитя имело право узнать жизнь, прежде чем отказаться от нее; что отнятьу ребенка заранее, и как бы без его согласия, все радости под предлогомспасения от всех испытаний, воспользоваться его неведением и одиночеством,чтобы искусственно взрастить в нем призвание, - значит изуродоватьчеловеческое существо и солгать богу. И, кто знает, не возненавидит ли егокогда-нибудь Козетта, отдав себе отчет во всем этом и пожалев о том, что она- монахиня? Последняя мысль, менее самоотверженная, чем другие, почтиэгоистическая, была для него невыносима. Он решил покинуть монастырь. Он решился на это с отчаяньем, признав, что должен так поступить.Препятствий не было. Пять лет жизни, проведенных в четырех стенах со времениего исчезновения, должны были уничтожить или рассеять всякий страх. Он могспокойно появиться среди людей. Он состарился, и все изменилось. Кто еготеперь узнает? Кроме того, если предположить худшее, опасность существоваладля него одного, и он не имел права присуждать Козетту к монастырю на томосновании, что сам был присужден к каторге. Да и что такое опасность посравнению с долгом? Наконец, ничто не мешает ему быть осмотрительным ипринять меры предосторожности. К этому времени воспитание Козетты было почти закончено. Остановившись на определенном решении, он стал ждать случая, и случайне замедлил представиться. Умер старый Фошлеван. Жан Вальжан попросил аудиенции у досточтимой настоятельницы и сказалей, что, получив после смерти брата небольшое наследство, отныне позволяющееему жить не работая, он оставляет службу в монастыре и берет с собою дочь;но так как было бы несправедливо, чтобы девочка, не принявшая монашескогообета, бесплатно воспитывалась в обители, то он покорно просит досточтимуюнастоятельницу согласиться на возмещение в пять тысяч франков, которое он ипредлагает обители за пять лет, проведенных Козеттой под ее кровом. Так Жан Вальжан покинул монастырь Неустанного поклонения. Оставляя монастырь, он сам нес, не доверяя носильщику, небольшойчемодан, ключ от которого был всегда при нем. Чемоданчик возбуждаллюбопытство Козетты, так как от него исходил запах бальзама. Заметим, что отныне он не расставался с чемоданом и всегда держал его всвоей комнате. То была первая, а иногда и единственная вещь, которую онуносил во время своих переселений. Козетта смеялась над этим и называлачемодан неразлучным, добавляя: "Я ревную к нему". Однако Жан Вальжан вновь вышел на волю в большой тревоге. Он снял дом на улице Плюме и укрылся там под именем Ультима Фошлевана. В это же время он снял две квартиры в Париже, чтобы не слишкомпривлекать внимание, всегда проживая на одной улице, и иметь возможность, вслучае необходимости, исчезнуть при малейшей опасности, - словом, чтобы небыть захваченным врасплох, как в ту ночь, когда он чудом спасся от Жавера.Это были убогие, бедные квартирки в двух кварталах, весьма отдаленных одинот другого, - одна на Западной улице, другая на улице Вооруженного человека. Время от времени вместе с Козеттой, но без Тусен, он отправлялся то наулицу Вооруженного человека, то на Западную улицу, проводил там месяц,полтора. Он пользовался услугами привратников и выдавал себя за живущего впредместье рантье, у которого есть пристанище и в городе. У этого в высшейстепени добродетельного человека было целых три жилища в Париже - так онбоялся попасться полиции.