Особенности развития стран Востока в первой половине второго тысячелетия

Поскольку на Востоке не сложилось предпосылок для формирования частной собственности на землю, феодализм здесь - форма централизованного управления обществом на основе единой - госу­дарственной формы собственности на землю (власть - собственность), централизованного сбора ренты и централизованного же ее распределения. Верность подданных гарантировалась не дарообменом, как на Западе, (сеньер вассалу - землю, тот - верную службу), а отсутствием у подданных гарантирован­ных прав на землю - основной источник существования.

В силу рассмотренных особенностей власть государя на Востоке стала всеобщей, опиралась только на традицию и не нуждалась в правовом оформлении. Она - выше права, имела мистическое происхождение, не требовала доказательств. Отсюда - гипертрофия государствен­ной собственности и вообще власти государства. А все непричастные к власти - безликая масса подданных. Даже если среди них возвышались имущественные или социальные группы, по отноше­нию к власти они - все равно рабы. Ибо у них не было никакой правовой защиты от произвола власти. Лишь традиционные объединения - касты, общины, кланы - как-то защищали. Отсюда их прочность и консерватизм.

Конечно, с развитием хозяйства, рыночных связей частная собственность появлялась. Осо­бенно к ней стремилась знать, пытаясь приватизировать права на землю. Но даже знать в целом не могла подняться над произволом центральной, государственной власти, хотя периодически ослабляла правителей.

История стран Востока наглядно демонстрирует, как с ослаблением государства из-за стремле­ния знати оградить себя от произвола власти, усиливается произвол по отношению к труженикам. Они, естественно, считали виновными в этом частных собственников - знать, своих не­посредственных эксплуататоров, которые своим сепаратизмом ослабляли центральную власть. В итоге “простой на­род” обычно поддерживал очередного соискателя верховной власти, который, как правило, обещал порядок в управлении и уравнение всех подданных в правах (то есть, по сути, обещал вернуться к на­рушенной норме - всем быть рабами власти). В результате вновь усиливалась верховная власть и ос­лабевала частная. Иными словами, происходил передел собственности в пользу государства (монарха и его чиновников). Затем - новая хозяйственная стабилизация - новый рост частной собственности знати и усиление ее сепаратизма - ослабление государства - недовольство простого народа и... так по кругу. Что и было характерно для Востока - развитие по кругу как законо­мерность его исторической судьбы (естественно, с некоторым прогрессом в хозяйстве и культуре). Но в этом - и источник ста­бильности Востока.

Частная собственность на землю, которая всё же формировалась из монарших дарений, пожалований, таким образом, складывалась только в среде приближенных к власти, то есть у высшей прослойки господствующего сословия, причем сверху, как дополнение к правам на сбор налога. Соб­ственность же остальных была редкой, неполной, подверженной произволу, что отрица­тельно влияло на хозяйственную инициативу и тоже вело к застою.

Генезис восточного пути - выделение власти не из имущественных прав, а из патриар­хальных традиций подчинения главе общины, который распоряжался общим имуществом и распределял его. Прочность власти зависела от умения удачно распоряжаться общим достоя­нием. Так была заложена основа административно-командной системы Востока, при которой собст­венность является лишь при­ложением к власти. Но, как показывает исторический опыт, быстрее развивается и динамичнее накап­ливает потенциал для благосостояния лишь то общество, кото­рое воспроизводит западноевропейскую модель развития. Очевидно, опора на права личности, в том числе и на имущественные, более всего соответствует человеческой природе. Доказательство этому - дальнейшее развитие европейских, ази­атских и близких к ним цивилизаций в развитом и позд­нем средневековье.

Все познается в сравнении. В новую эру, как уже отмечалось, Восток вошел не только с ог­ромным опытом исторического развития, накопленным с древности, но и уровнем, опережавшим тогда цивилизованную Европу – античное общество. Общее отставание в эконо­мических показателях Запада от Востока в ХI в. – примерно в 2 раза. Однако именно в рассмат­риваемое время, в первую по­ловину II тыс. те социокультурные системы, которые теперь при­нято называть цивилизациями, дос­тигли на Востоке потолка в своем развитии. Они оказались не­способными обеспечить растущие по­требности увеличивавшегося населения. Но среднедушевой про­дукт не только не рос, но даже не­сколько сократился. То есть наступил застой (стагнация), при­чины которой были заложены рассмот­ренной выше спецификой Востока.

Зависимость от налаженной ирригационной системы и соседство с агрессивным кочевым миром если не вело к разрушению цивилизаций Востока, то настолько их ослабляло и дезоргани­зовы­вало, что народы, испытывавшие набеги и периоды подчиненности, обычно вынуждены были все на­чинать с начала.

Каждое завоевание – это не только гибель людей и хозяйственное разорение. Происходили смена господствующих слоев, раздачи прав, земель новым господам, которые по-новому организовывали государственные структуры (финансы, законы и т.д.). И так продолжалось не один раз.

Сохранение коллективной земельной собственности вело, как уже выяснилось, к деспо­тизму, который не поощрял хозяйственную самостоятельность. Отсюда – приниженная роль ге­нераторов экономического развития в средние века – городов. Это было связано с несколькими факторами.

На Востоке ремесло имело очень древние корни. Но оно выросло, прежде всего, как производ­ство для нужд знати. В Европе же специализированное ремесло возникло относительно поздно, но для нужд самой экономики, для нужд производства и всего населения. Отсюда самостоятельность ремесла в Европе, необходимая для общественного прогресса в целом.

На Востоке города остались включенными в систему государственной бюрократической власти с мелочным контролем и регламентацией экономической жизни, что подавляло хозяйст­венную ини­циативу. Более того, накапливаемые в городах, особенно в торговле, огромные средства из-за подчи­ненности горожан изымались властями из оборота и тратились на содержание многочисленной армии.

В этом проявлялась и незаинтересованность властей в хозяйственном развитии (им хватало) и простых людей (из-за увеличения поборов при дополнительных доходах, то есть: больше сделаешь – больше отберут). Но такой подход вел к деградации основного источника жизни на Востоке – сель­ского хозяйства.

Религии Востока консервировали пассивность. На Востоке все древние и средневековые ре­лигии практически сохранились в неизменности. Индуизм консервировал кастовый строй, мешав­ший развитию товарно-денежных отношений. Буддизм уводил от реальности в область духов­ных аб­стракций и был против проявления жизненной активности.

Ислам, который поначалу способствовал прогрессу арабов, их включению в круг мировых ци­вилизаций, постепенно стал тормозом в общественном развитии из-за, во-первых, объединения свет­ской и духовной власти в единое целое, сочетания монархии и теократии.

В конечном счете ислам стал господствовать в светской жизни, чем воспрепятствовал про­грессу в науке и технике, особенно там, где нужны были заимствования из немусульманского мира (книгопечатание появилось у мусульман только в ХVIII в.). Господство шариата привело к отсутствию женского образования в исламском мире. Неграмотные, приниженные женщины мало, что могли дать своим детям.

Во-вторых, ислам застрял на первой стадии ленной системы землевладения (с временным пользованием землей без права частной собственности). Это произошло от консервации патриар­хального обычного права в мусульманском кодексе, исламском праве (земля принадлежит Ал­лаху). От имени Аллаха землей распоряжается правитель. Так же по исламскому праву государство в лице правителя распоряжалось и движимостью правоверных. Отсюда – произвол, припрятывание имущества, невозможность пустить его в дело. Ислам запрещал ростовщичество (христианство лишь осуждало его). В результате ростовщики были, но в подполье (брали деньги как бы за услуги, заклю­чали фиктивные сделки купли–продажи). Это тормозило рынок, рождало теневую, то есть подполь­ную экономику (не платившую налогов), с коррупцией и уголовщиной.

В-третьих, для ислама был характерен фатализм: все определено Аллахом. Отсюда – покор­ность судьбе, подрыв предприимчивости, инертность, которые сменили раннесредневеко­вую актив­ность арабов.