Мягкой силы» России

О «мягкой силе» говорят и пишут уже много лет и, казалось бы, добавить к этому что-то новое весьма сложно. Но это в тео-ретическом, концептуальном плане. Когда же дело доходит до анализа практического использования такой категории, то проблем и неясного, действительно, много. Многие считают, что «мягкая сила» – это продукт современности, постбиполярного мира. На самом деле, это не так. В той или иной мере она присутствовала в арсенале внешней политики ведущих держав не только в XX в., но и задолго до него. По-сути, это способность государства распространять влияние за рубежом с помощью привлекательности той или иной стороны своей модели развития, а не с помощью применения насилия или давления.

С помощью «мягкой силы» нельзя что-либо навязать; максимум, что можно сделать, это предложить, презентовать иным народам и культурам что-то такое, что привлечёт их внимание и этим «заставит» проявить интерес к твоей стране. И чем боль-ше она в той или иной степени привлекательна, тем больше мо-жет пользоваться возможностями, которые именуются собирательным термином «мягкая сила». Что, действительно, измени-лось со временем, так это соотношение между «жёсткой» и «мяг-кой силой» в инструментарии внешней политики государства. В начале XXI в. именно последняя вышла на первый план с точ-ки зрения позиций той или иной страны на мировой арене.

Но здесь не так всё просто. «Мягкая сила» не возникает сама собой. Например, культура или наука. В этих областях в какой-либо стране может быть много достижений и замечательного, но если государство или общество не будет целенаправленно и осмысленно доносить информацию об этих достижениях и о возможностях пользоваться ими представителям других народов, то эти достижения не превратятся в «мягкую силу». Как и наоборот, достижения в одной стране могут стать востребован-ными в другой, но не принести никаких благ первой.

Скажем, если талантливые учёные переезжают на постоянное место жительства за рубеж из-за отсутствия возможностей реализовать свой потенциал на родине, то они не станут проводником её «мягкой силы», а в лучшем случае – нового государства, в котором оказались. Их дальнейшая деятельность будет приносить блага не тому обществу, в котором они состоялись как учёные, а чужому. Один из ярких примеров – судьба Игоря Ивановича Сикорского. То же можно сказать и о культу-ре. Иностранной литературой, живописью, поэзией и т.д. могут восторгаться, но если их творцы напрямую не ассоциируются со страной, в которой сформировались их таланты, то ей от этого не будет большой пользы. Так, творчество Рудольфа Нуриева принесло больше славы иностранным сценическим площадкам, чем советским.

Но не менее бесперспективно и другое – попытка реализовать «мягкую силу», если на самом деле за её фасадом ничего не стоит. Если вам в принципе нечем «удивить мир», то макси-мум, чем вы можете заниматься – это пропагандой, улучшением образа и привлекательности своей страны за счёт искусной демагогии.

Задолго до того, как в России разговоры о категории «мягкой силы» стали приводить к созданию действенных структур по её продвижению, многие другие государства активно действовали в этом направлении. «Бритиш каунсл», Институты Сервантеса, Гёте, Данте, Конфуция, «Альянс Франсез», германские партийно-политические фонда и многие-многие другие органи-зации – кто давно, а кто недавно, системно и систематически решают именно такие задачи. Чтобы такие механизмы работали, необходим целый ряд «ингредиентов», включая осознание проблемы и государством, и гражданским обществом.

Бесспорным претендентом на главный двигатель «мягкой силы» России является русский язык и культура. В этом смысле у России нет недостатка в «фундаменте» для проведения такой политики, более того, у неё в этом – огромный потенциал. Гово-ря современным языком, русский язык и Русская культура – ми-ровые «бренды», которые в большей или меньшей степени зна-комы многим миллионам людей по всему земному шару, и, ко-нечно, не только русскоязычным. Но если эти «бренды» не про-двигать, то они увядают и перестают играть какую-либо значи-мую роль в проекции влияния данного государства за рубежом. Что во многом и случилось с российскими «козырными картами мировой привлекательности после развала Советского Союза.

Как известно, не бывает плохого без хорошего. «Тёмное об-лако» превращение России и шире – Русского мира – в диаспоральную категорию в последние десятилетия по мере того, как по разным причинам за рубежами страны оказались десятки миллионов носителей русского языка и культуры, имело в чём-то и свою «светлую полосу». Теперь у политики «мягкой силы» России потенциально появились её проводники по всему миру. И опять же, эту потенциальную возможность для усиления влия-ния в мире можно как реализовать, так и растранжирить. Как в последние годы протекают процессы бытования Русского мира в наиболее близком нам по цивилизационным характеристикам регионе – западно- и центрально-европейском?

Малая Европа (страны к западу от бывших европейских гра-ниц Советского Союза, а также Прибалтика) сохраняет характерную для неё специфику зарубежной части пространства Рус-ского мира «дальнего зарубежья» с самой высокой плотность русскоязычного населения. Соответственно этот регион насыщен большим количеством организаций, объединений, ассоциа-ций, в той или иной степени являющихся состоявшимися или потенциальными партнёрами России в деле продвижения её «мягкой силы». По сравнению с другими регионами мира Евро-пейский по территории достаточно компактен, однако отличает-ся большим разнообразием и особенностями входящих в него государств и их групп.

Он состоит из порядка 40 стран, включая карликовые. На их территории проживает ок. 10 млн русскоязычных, выходцев с постсоветского пространства. Среди них – представители всех волн Русской эмиграции, среди которых самой многочисленной стала четвёртая, прокатившаяся по Европе (и миру) после распада Советского Союза. Малая Европа с точки зрения бытования Русского мира подразделяется на несколько групп государств: прибалтийские, государства Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европы, скандинавские страны, остальные кон-тинентальные и островные государства.

Всех их объединяет то, что фактически Европейский регион представляет в последние 20 лет территорию формирования наиболее многочисленной части Русской диаспоры. Происходит это, во-первых, потому что значительная часть выходцев с пост-советского пространства не смотрят на Россию, как на «отрезанный ломоть»; во-вторых, потому что сама Россия в корне из-менила свою политику в отношении соотечественников и русскоязычных, увидев в них мощный потенциал как распространения своего влияния за рубежом, так и ресурс для своего внут-реннего развития; в-третьих, потому что в современной Европе, особенно в рамках Евросоюза, максимально упрощена мобильность рабочей силы, сильно развиты средства коммуникации, передвижения, что создаёт благоприятные условия для развития центростремительных процессов, перешагивающих национальные границы.

Действительно, в Европе активно действуют и развиваются международные русскоязычные структуры, например, на базе Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ), приходов Русской православной церкви, сети школ дополнительного образования (наиболее крупная – «Евролог»), Координационных советов российских соотечест-венников, международного молодёжных форумов, сети КВН и т.д.

Специфика прибалтийской группы стран в том, что это един-ственная часть постсоветского пространства, которая фактически перешла в разряд «дальнего зарубежья». В то же время имен-но здесь процент русскоязычного населения – самый высокий в мире за пределами СНГ. Острота проблем Русского мира здесь проистекает из этнократической политики правящих элит (в ос-новном это касается Латвии и Эстонии). Этим же объясняется и высокая политическая, общественная, гражданская активность соотечественников и русскоязычных.

Государства Восточной и Юго-Восточной Европы объединены историей тесных связей с Россией, особенно в советский период. Они стоят на втором месте после Прибалтики по распро-странению русского языка как среди титульных наций (это уже в основном представители старшего поколения), так и среди им-мигрантов с постсоветского пространства. Наиболее активную роль в сотрудничестве с Россией по поддержке русского языка и культуры играют различные общественные и образовательные организации Болгарии, Польши, Венгрия. В Румынии боль-шое значение для сохранения русского языка и популяризации русской культуры играет община русских-липован. В последние годы всё большую активность проявляют русисты в странах бывшей Югославии, включая Сербию, Республику Сербска (Босния и Герцеговина), Македонию, Хорватию, Черногорию.

В центрально- и западноевропейских государствах широко представлена не только четвёртая волна эмиграции, но и её пред-шественники. Особое положение с точки зрения Русского мира здесь занимает Германия, в которой проживает более 3 млн рус-скоязычных. За ней по количеству русскоязычных следуют Великобритании – порядка 400 тыс. чел., Франция и Италия. Отличительная особенность Германии – высокая активность как соотечественников, так и коренных немцев. Среди организаций в их среде выделяются Союз федеральных земель «Восток – За-пад», Германо-российский форум, Германо-российский фестиваль. Обращают на себя внимание трудности по продвижению сотрудничества в языковой сфере с Францией в результате достаточно жёсткой политики этой страны в сфере защиты французского языка. Несмотря на это, в стране действует большое число общественных организаций, популяризирующих русский язык и культуру, в том числе Ассоциация «Франция–Урал». Под Парижем действует уникальный по своему формату проект Православной семинарии.

В Испании, где проживает большое количество русскоязыч-ных, не говоря уже о привлекательности этой страны с точки зрения туризма, активно работают несколько центров русистики. Ведущие из них располагаются в Гранадском государствен-ном университете и в Барселоне (Центр русского языка и культуры им. А.С. Пушкина). Португалия по своей значимости для российской политики «мягкой силы» до недавнего времени на-ходилась в тени Испании. Однако в последние годы и здесь по линии академического, языкового, культурного сотрудничества ситуация заметно изменилась к лучшему. Большая заслуга в этом русистов из университета Коимбра и университета Миньо (г. Брага).

Плодотворно развиваются двусторонние отношения в сфере культуры, науки, лингвистики с Италией. С итальянской сторо-ны большой вклад в их развитие вносят русисты из Рима и Пизы, Милана и Неаполя, Падуи и Вероны. В последней на базе Ассоциации «Познаём Евразию», руководителем которого явля-ется Почётный консул РФ А. Фаллико, действуют одни из круп-нейших в стране курсов русского языка. Видной площадкой на севере Италии по популяризации русской истории и культуры стал Центр им. Бородиной в г. Мерано (автономная провинция Больцано). Русистика существует и на островной части страны – в университетах Сардинии и Сицилии.

По активности деятельности поборников русского языка и культуры с Италией может сравниться Великобритания. Именно здесь, на Трафальгарской площади, ежегодно проходит самый крупный фестиваль Русской Масленицы в Европе. Именно здесь собирается крупнейший форум поэтов Русского зарубежья в рамках фестиваля «Пушкин в Британии». Традиционной площадкой для презентации различных аспектов русской культуры является лондонская общественная организация «Пушкин-хаус». Среди университетов в сфере российских исследований и изучения русского языка выделяются Эдинбургский, Оксфордский, Кембриджский, Даремский, университет Глазго. В русле нормализации политических отношений между Россией и Британией новый импульс получило и сотрудничество в сфере язы-ка и культуры. 2014 г. объявлен Перекрёстным годом Россия – Великобритания, который будет сопровождаться десятками крупных мероприятий в обеих странах.

Надо сказать, что Перекрёстные годы уже давно играют важ-ную роль в политике «мягкой силы» России, как, впрочем, и «пе-рекрёстных» стран. Так, в 2013 г. такой формат действует между Россией и Нидерландами. К этому был приурочен недавний визит в эту страну президента России В.В. Путина. В Амстерда-ме работает уникальный «Эрмитаж на Амстеле» – филиал знаменитого музея Петербурга в Голландии, действует Центр русского языка в университете г. Гронинген. Ежегодно недалеко от Гааги, в городке Нордвейк-ан-Зее, проходит церемония награж-дения премией «Руспри» за выдающийся вклад в развитие отно-шений, в том числе в области культуры, между двумя странами.

Проекция культурной составляющей российской политики «мягкой силы» пока довольно слабо ощущается в Скандинавском регионе. Объясняется это в первую очередь тем, что русскоязычное меньшинство здесь сравнительно небольшое, и, кро-ме того, в этих странах ассимиляционные процессы до недавне-го времени проходили особенно заметно. Однако и здесь в последние годы наметились положительные сдвиги. На русском языке выпускаются газеты и журналы, действуют русские шко-лы дополнительного образования. Русистика существует даже в Исландии.

Среди российских организаций наиболее масштабные усилия в сфере «мягкой силы», в частности в поддержке русского языка и культуры за рубежом, предпринимают негосударствен-ный Фонд «Русский мир», федеральное агентство Россотрудни-чество, МАПРЯЛ, Дом Русого зарубежья им. А. Солженицына, Государственный институт русского языка им. А.С. Пушкина, русисты МГУ им. М.В. Ломоносова, СПбГУ, РУДН и др. Уже более 10 лет при помощи России действует международный об-щественный форум «Диалог цивилизаций» со штаб-квартирой в Вене, который ежегодно проводит крупные конференции на о. Родос. Велика роль российских Центра национальной славы и Фонда им. св. Андрея Первозванного в поддержке за рубежом русского православия, поддержания памяти о вкладе Русского мира в дореволюционную европейскую историю.

В последние годы Россия, наконец, стала осмысленно зани-маться политикой «мягкой силы», в том числе на государствен-ном уровне, задействуя в этом как официальные, так и общественные организации и структуры. У неё много проблем, но не меньше и достоинств, о которых надо не забывать самим и уве-ренно предъявлять остальному миру. Определённые успехи на этом направлении уже есть. Среди инструментов «мягкой силы» лингвистическое и культурное измерение мировой полити-ки – одно из ведущих. В этой сфере необходимо и дальше работать не покладая рук.

А. Рар*

Конфликт цивилизаций, возможно,