Бонавентура

Выдержки из произведения Бонавентуры даются по изданию: Антология средневековой мысли. Теология и философия европейского Средневековья: в 2 т. – СПб.: РХГИ, 2001. Т. 1. – С. 127–140.

О возвращении наук к теологии

…Всякое озарение нашего познания является вну­тренним, то будет разумным ввести следующее различение: свет внешний, то есть свет технических умений, низший свет, то есть свет чувственного познания, внутренний свет, то есть свет фило­софского познания, и высший свет, то есть свет благодати и Свя­щенного Писания. Первый свет озаряет формы рукотворные, вто­рой – природные формы, третий – интеллектуальные истины, четвертый и последний – истины спасения.

Итак, первый свет, который озаряет рукотворные формы, внешние человеку и придуманные им для преодоления недостатков собственного тела, называется светом технических умений, служа­щих человеку, он по достоинству своему ниже философского позна­ния, которое также будет правильно назвать внешним. Умения эти реализуются в семи свободных искусствах… Это ткачество, оружейное дело, земледелие, охота, навигация, медицина, театральное искусство. … Каждое техническое умение служит или об­легчению, или удобству, направлено оно либо на избавление от печа­лей и нужды, либо на пользу и услаждение.

Что до облегчения и услаждения, то этому служит театральное искусство,

или искусство игр, включающее игры разного рода: пе­ние, игру на музыкальных инструментах, сочинительство, панто­миму. Что до удобства или улучшения внешних условий жизни, то оно состоит в том, чтобы насколько возможно одеть или накор­мить человека или чем-нибудь помочь ему. Одеть наилучшим об­разом означает одеть в материю из шерсти, мягкую и нежную, тут потребно искусство ткача: если же нужна крепкая и защищающая одежда, этому служит оружейное или кузнечное искусство, за­ключающееся в изготовлении разного вида доспехов из железа и иного металла, камня или дерева.

Что же касается действительно хорошей пищи, то она бывает двух видов:

ведь мы употребляем пищу растительную и животную. Растительная пища – объект земледелия, животная – охоты. Или иначе: относительно действительно хорошей пищи нужно различать ее производство и умножение, называемое земледелием, и заготовле­ние любого рода – охоту, состоящую в заготовлении пищи, напитков и лакомств, чем занимаются охотники, пекари, повара и трактирщи­ки. … Если же обратиться к помощи чем-либо, то станет ясно, что и она бывает двоякой: или это восполнение убывшего, то есть навигация, охваты­вающая всякого рода торговлю одеждой или пищей, или удаление мешающего и вредного – медицина, состоящая из производства ле­карств в виде микстур и мазей, излечивания ран и совершения ампу­таций, что называется хирургией. Театральное искусство является единым.

Второй свет, который озаряет нам природные формы, — это свет чувственного познания; его правильно называть низшим, ведь чувственное познание начинается с низшего и осуществляет­ся благодаря телесному свету. Подразделяется оно на пять частей, соответственно числу наших органов чувств.

Третий свет, озаряющий нас для того, чтобы мы погрузились в истины умопостигаемые, есть свет философского познания: он также называется внутренним, ибо исследует причины внутренние и скрытые, используя начала наук и врожденные человеку истины. Состоит он из трех частей: рациональной, натуральной и мораль­ной. … Имеются истины высказывания, истины вещей и истины нравов.

…Возможны три способа отразить в высказывании то, что нали­чествует. Ведь очевидно, что постигаемое умом познается для большего побуждения к вере, любви или ненависти. И соответст­венно философия высказывания, или рациональная философия, состоит из трех частей: грамматики, логики и риторики; первая из них занимается выражением, вторая научением, третья побужде­нием. Первая учит разум постигать, вторая — судить, третья — побуждать.

Четвертый свет, озаряющий истины нашего спасения, — свет

Священного Писания, называется также высшим, ибо ведет нас вверх к обнаружению высших реальностей, которые превосхо­дят наш разум; этот свет не открывается нашим разумом, а через Откровение нисходит от «Отца светов». Хотя свет этот в букваль­ном смысле един, толкуемый же в мистическом и духовном смыс­ле, он выступает тройственным. Во всех книгах Священного Писа­ния, помимо буквального значения слов, звучащих в речи, имеется тройственный духовный смысл, а именно

аллегорический, кото­рый нас учит тому, во что следует верить относительно Божест­венного и человеческого; моральный, научающий нас, как должно жить; и анагогический, указующий, как приблизиться к Богу.

Из сказанного ранее следует, что хотя исходящий свыше свет по первой классификации состоит из четырех частей, однако име­ется шесть его различных видов, а именно свет Священного Пи­сания, свет чувственного познания, свет технических умений, свет философии рациональной, свет натуральной философии и свет мо­ральной философии. В нашей бренной жизни мы располагаем эти­ми шестью озарениями, но настанет вечер, когда всякое знание уп­разднится, и за ним придет седьмой день покоя, день невечерний, то есть озарение славы.

…Божественная мудрость открывается в оза­рении технических умений, направленных на производство изделий. В них мы можем усмотреть эту триаду, а именно рождение и вопло­щение Слова, жизненный порядок и союз Бога и души. Здесь мы рассмотрим производство, результат и выгоду, или, иначе, искусство обработки, качество произведенного изделия и полезность получен­ного продукта.

Если мы рассмотрим производство, то увидим, что изде­лие изготовляется мастером посредством существующего в его уме подобия: мастер измышляет его прежде чем приступить к производству, а затем производит так, как прежде расположил. Лучшее, на что он способен, это придать предмету максимальное сходство с подобием, которое он имеет в себе, и если будет делать [это] со знанием и любовью, то осуществит задуманное. И узна­ет свое изделие мастер посредством подобия, которым руководст­вовался при его создании, а если помутится его познавательная способность так, что он не сможет подняться над собой, необходи­мо сразу, как только мастер это поймет, низвести используемый образ до уровня той природы, которую он может уловить и по­знать.

Таким образом, понятно, что никакое творение не может про­изойти от высшего Мастера иначе, чем через посредство вечного Слова, которым все устраивается и через которое производятся не только творения, имеющие характер следа, но и те, что обладают характером образа, ибо они могут быть подобными ему через по­знание и любовь.

Если теперь мы рассмотрим полученный результат, то уз­рим порядок жизни. Ведь всякий мастер намеревается произвести творение красивое, нужное и долговечное: и то произведение явля­ется стоящим и приемлемым, которое соответствует этим трем условиям. Соответственно этим трем условиям в жизненном по­рядке с необходимостью открывается триада познания, желания и действия настойчивого и неизменного. Знание придает творению красоту, желание — полезность, настойчивость – долговечность. Первое пребывает в разумной части души, второе – в вожделею­щей, третье – в страстной.

…Если … мы рассмотрим … высказывание, то найдем в нем порядок жизни. Ибо чтобы быть законченным, высказывание должно обладать тремя качествами: соразмерностью, истинностью и изяществом. В этом случае вся наша деятельность должна иметь меру, красоту и порядок, а в своих внешних проявлениях она должна быть уравновешенной скромностью, прекрасной в чистоте своих чувств, упорядоченной в помыслах и украшенной право­той. Ибо тогда живут правильно и упорядоченно, когда наличест­вуют правильные

мысли, благородные чувства и скромность в деяниях.

… Поищем свет Священного Писания в озарении моральной философии, посколь­ку основное внимание ее направлено на справедливость, ибо обра­щено на общую справедливость… С другой стороны, справедливое имеет тройственный характер, и благодаря этому три указанные истины светят нам при рассмотрении справедливости. В одном смысле справедливое определяется как то, чья середина не исключает крайностей. Следовательно, если в Боге имеется высшая справед­ливость как сама по себе, так и в качестве начала и цели всех вещей, то необходимо, чтобы в Боге была личность, которая сама по себе пребывает в срединном состоянии, подобно тому, как есть то, что только производится, а между ними располагается то, что одновре­менно является производителем и произведением. Необходимо также внести нечто промежуточное в процесс восхождения и нис­хождения вещей, однако промежуточным в восхождении с необхо­димостью является то, что больше придерживается стороны произ­водящего, а промежуточное в нисхождении — больше стороны восстанавливающегося; следовательно, как вещь происходит от Бо­га через Слово Божье, так для ее полного возвращения к Нему не­обходимо, чтобы посредником между Богом и человеком(1 Тим. 2, 5) был не только Бог, но и человек, возвращающий людей к Богу.

В другом смысле справедливым называют то, что стремится принять надлежащую форму. В соответствии с этим при рассмот­рении справедливости обращает на себя внимание порядок жизни. Ибо справедливо живет тот, кто руководствуется правилами Бо­жественного закона. А это получается, когда воля человека усвоит необходимые наставления, спасительные предостережения, совер­шенные замыслы, чтобы познал человек, «что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12, 2). И тогда наличествует справедливый порядок жизни, в котором не может быть никакого отклонения.

В третьем смысле справедливым называют то, вершина че­го обращена вверх, подобно тому, как человек имеет прямой рост. И в соответствии с этим в рассмотрении справедливости выража­ется соединение Бога и души. А поскольку Бог пребывает навер­ху, необходимо, чтобы острие нашего ума было направлено ввысь…

Итак, из этого явствует, сколь «многоразлична премудрость Божия» (Еф. 3, 10), которая открыто передается в Священном Пи­сании, сокрыто же во всяком познании и во всякой природе. Оче­видно также, как всякое познание служит теологии и поэтому заим­ствует примеры и пользуется словами, относящимися к познанию всякого рода. Ясно также, сколь широка дорога озарений и каким образом в каждой вещи, воспринимаемой чувствами или разумом, скрыто в глубине пребывает сам Бог.

Он — плод всех наук, дабы во всех созидалась вера, «прослав­лялся Бог» (1 Петр. 4, 11), воспитывались нравы, чтобы были вос­приняты утешения, которые состоят в союзе жениха и невесты и которые притом обретаются в любви, там, где исполняется замы­сел Священного Писания, соответственно всякое озарение, нисхо­дящее сверху вниз, без которого всякое познание тщетно, ибо нель­зя иначе достичь Сына, как через Святого Духа, обучающего нас «всякой истине» (Ин. 16, 13), «который благословен во веки, аминь» (Рим. 1, 25).