Глава 4. Я стою посреди тёмного зала для обедов

Я стою посреди тёмного зала для обедов. Он не такой светлый и просторный, как при свете, теперь это огромное тёмное пространство с зажжёнными лампочками в самом конце, у выхода. Я должен был прийти сюда в 02:30. Но пришёл на двадцать минут раньше, поскольку у меня ужасное предчувствие по поводу всего этого.

Я должен был ждать доктора Таласки. Он не объяснила ничего, просто сказала, чтобы я собрался, дала кое-какую одежду и пропускные карточки, чтобы беспрепятственно пройти мимо запертых на ночь дверей.

И вот уже 02:35, а доктора нет. Я начинаю волноваться. И вдруг отдалённо слышу шаги из одного коридора. Они ускоряются, и вот я вижу чёрный силуэт, только это не доктор Таласки, а кто-то гораздо сильнее, крупнее и выше. За спиной у него рюкзак, на нём плотно зашнурованные сапоги, как и у меня, тёмная куртка.

- Шапку-то, зачем напялил, - я искренне удивлён, что Таласки прислала мне Трэйтора. Неужели он пойдёт со мной?

- Мне идёт, что пристал, - огрызнулся Трэй.

- Что дальше? – спрашиваю я, не обращая внимания на бурчание Трэйтора.

- Сейчас мы тихо покинем второе отделение, так же тихо проникнем в первое, вытащим твою подружку, - тут я уже был готов напасть на него, но он продолжал, не желая огрызаться со мной, - затем доедем в восточную часть города, а там охрана пропустит нас к Туннелям, через которые попадём на поверхность.

- Ты взял еду, воду?

- Послушай, мне воду-то раз в день дают, по твоему в психушке ананасы едят? Конечно, мы зайдём за едой и водой, ты совсем не изменился, всё так же тупишь. Пошли.

Мы вбежали в коридор. Бесшумно продвигаясь по узким длинным комнатам больницы, мы кое-как добрались до первого отделения. Охраны не было, а девушка у стойки регистрации мирно спала над книгой. Мы зашли в отделение. Пробрались к палате Саммер. Я открываю дверь, но тут передо мной возникает испуганное лицо какой-то старухи. Медсестра. Сейчас точно поднимется шум. Я уже приготовился было бежать, как вдруг она заворчала:

- Чего так долго, не могу же я всю ночь вас караулить? Она готова.

Саммер вышла навстречу нам. Последний раз я видел её настолько обезображенной, уставшей, что сейчас я не верю своим глазам. На ней такая же одежда, как и на нас с Трэйтером. Я всматриваюсь в эмблему на моём свитере – организация моего отца. Вот откуда эта форма.

- Пора, - говорит старуха и закрывает дверь, выталкивая Сэм вперёд.

Сэм смотрит на меня не больше двух секунд, а затем поворачивается к Трэю, представляется, и вот мы уже бежим по новым коридорам, только навстречу свободе.

Я ошеломлён. Насколько слабой и беспомощной она мне казалась совсем недавно. А сейчас эта хрупкая и испуганная девушка подгоняет меня вперёд, обзывая черепахой и трусливым олухом. В ней появился стержень.

Признаться, я должен думать сейчас только о нашей затее, поскольку всё в любой момент может разрушиться. Но я смотрю на бегущую впереди Саммер и думаю, чтобы было, если бы я потеря…

- Дарриан! Дарриан! – Трэйтор дергает меня за плечи, я вижу его напряжённое лицо, вокруг нас полнейшая тьма и лишь одна единственная лампа мигает где-то у потолка, - Что с тобой? Ты хочешь все испортить?

- Где мы? – спрашиваю я.

- Неважно, - бурчит Трэй и открывает дверь где-то в паре шагов от меня.

Он исчезает, бросая меня и Сэм одних. Она молчит, не произносит и звука, а только рассматривает меня, избегая глаз. Я отворачиваюсь. Это выглядит, будто мне пять лет и я стесняюсь подойти к учительнице, чтобы отдать ей свой завтрак. Я боюсь смотреть на неё. Сэм осмелела.

Я совершенно не понимаю, что происходит сейчас. Я опять где-то далеко, я не здесь. Я вспоминаю, как она вломилась ко мне в комнату, как я нелепо поцеловал её, как я перестал её ненавидеть…

Хотя нет, я всё ещё ненавижу её, а может, нет…

Дверь открывается, и под светом вспыхивающей лампы я узнаю лицо, которое не видел несколько лет. Мони.

- Зачем ты взял её? – мгновенно вспыхиваю я, - Её точно будут искать! Сума сошёл?

- Подожди, - повышает голос Трэйтор, - Она – единственный наш шанс выйти наружу, ведь выходы охраняются, причём, договориться мы сможем только с «заложником», к тому же, где бы ты взял припасы, - указал он на довольно большие сумки за спиной.

- Делай, как знаешь, - я выхватил сумку из рук Трэя, и пошёл вперёд.

Я уже достаточно отошёл вперёд, как меня окрикнула Мони:

- Мы не сможем выйти прямо наверх, с момента появления здесь этой девчонки охрану удвоили, а то и больше. Так что нам ничего не остаётся, как …

- Пойти по катакомбам … - продолжил Трэй.

Я напрягся. Резко оборачиваюсь, иду к Трэю. Я жутко зол, ведь идти по катакомбам придётся идти не меньше 3-4 дней. В кромешной темноте, сырым, вонючим Туннелям. И то, не факт, что мы осилим подобное путешествие.

- Если ты хочешь нас убить – вперёд, я только за.

- Ты уже давно не жилец, - мягко отвечает Трэй и усмехается.

Мы молча бежим в совершенно другую часть колонии, не в ту, которую планировали. В ту часть, где каждый жилец, посмотрев в окно тут же позвонит службе безопасности. Здесь каждого можно купить, здесь богатый район, никто не хочет быть причастным к побегу опасных для общества людей.

Мы мчимся по тёмным закоулкам, минуя освещённые улицы, чтобы нас не заметили. Улицы как никогда пусты и глухи. Будто кто-то специально сдул всех людей подальше, чтобы мы могли спокойно убежать.

Я бегу позади всех, один. Моя грубость отплатила мне одиночеством. Мони взяла Трэйтора за руку, они бегут вместе. Сэм бежит рядом, пусть и чувствует себя не в своей тарелке, но она выберет их, нежели меня. Она очень злится на меня. Думает, что это я затащил нас сюда. Но рано или поздно, она бы умерла. Здесь, на опасном пути или же от руки жестоких и упивающихся жаждой смерти людей – не важно. Кровь пролилась бы.

- Эй, вы, куда бежите? – слышен крик из окна какого-то дома позади.

- Быстрей, Дарриан, - кричит мне Трэй.

Этот человек из окна что-то неразборчиво кричит нам, но мы не слышим, и вот, свернув, мы минуем эту опасность. Признаться, я довольно испугался. Все-таки не хочу обратно в психушку, или того хуже, в карцер, где меня убьют уж точно.

Наконец, мы на месте. Мы выдохлись. Особенно, я вижу, как тяжело Мони. Она ели держится на ногах, но его так заботливо опекает Трэйтор, что мне даже смешно. Он законченный эгоист, никогда ничего не сделал бы для меня или для людей, которые являются дополнением в его жизни. Сэм, в отличии от Мони, чувствовала себя прекрасно, будто бегала каждый день на такие расстояния.

- Слушайте, сейчас нам нужно незаметно забежать вон в то освещённое, окружённое постовыми, здание. В принципе, ничего сложного, - попытался пошутить Трэй.

Но на наших лицах не было и намёка на веселье. Мы совершенно не понимали, что делать, и надеялись на Трэйтора – очевидного лидера среди нас. Но глядя на Трэя. Я понимал, что использовать «заложника» здесь будет намного опаснее, чем в помещении, ведь найдётся куча зевак, которые привлекут внимание других зевак, поумнее, которые вызовут подмогу.

Я осматриваю местность. Здание, в которое мы хотим попасть, я знаю отнюдь хорошо. Даже слишком. Я проводил здесь кучу времени, ведь отец ленился заниматься со мной после смерти матери и брал меня сюда, во второй штаб безопасности. Я всегда задавался вопросом: почему второй штаб охраняется сильней, чем первый? Ответ прост: в катакомбах могут быть жильцы. Люди, которых, осудили за что-то серьёзное. Их попросту толкали в темное пространство катакомб. Они либо погибали, либо…

- Я знаю, что делать, - вдруг вырывается у меня, - слушайте, я знаю там всё. Позади здания есть чёрный ход. Насколько я помню, он не очень хорошо охраняется, скорее всего, заперт. Мы легко его взломаем. Но нужно пробраться туда. Для этого нам нужно будет обогнуть улицу вон там, - я указываю на тупик в конце улицы, - но не всё так просто: когда мы будим идти вдоль изгороди, мы будем полностью в распоряжении охранников. Так что я останусь их отвлечь, - на этих словах я смотрю на реакцию моих «друзей». Они не показывают и капли сожаления, не произносят ничего, наподобие «ненужно», «ты храбрец». Только в глазах Сэм вдруг что-то мелькает, но тут же исчезает.

- Ну, вперёд.

Я молча провожаю взглядом их силуэты, бегущие в темноте. Самое время создать шум.

Сейчас я подумываю о том, чтобы отвлечь охранников, но при этом остаться с группой и убежать. Может мне выбежать и поорать? Нет, в меня моментально выстрелят. Или может…

- Да, сэр, этот тип бежал по улице, - я слышу голоса позади меня – это постовой и тот безумный жилец из окна. Постовой уже достаёт пистолет, идёт ко мне. Я растерялся, но затем вспомнинаю о тяжёлой сумке за спиной, тянусь к ней. Солдат замечает это движение:

- Даже не думай.

Я уже совсем отчаялся. Я уже протягиваю руги для наручников, но, слава болтливому идиоту, глупый оконный зевака обратился ос своей грузной и противной речью к охраннику:

- Извините, сэр, я могу идти? Может мне полагается какая-то награда или вот так Колония благодарит своих верных граждан?

Я отчётливо не вижу этих людей в темноте, но я слышу, что охранник ругнулся, а затем повернул голову, чтобы послать глупца подальше, но тут среагировал я.

Я выбиваю пистолет из рук солдата, ударяю коленом в живот. Пистолет у меня в руках, направлю его на идиота.

- Прошу, не надо, у меня дома жена, дети…

- Да заткнись ты, - бурчу я, - подай вон лучше ту железяку.

- Что де будет, я ещё и помог вам, меня посадят, - мямлит он, подчиняясь моему приказу.

Я вырубаю охранника. Не сводя дуло с идиота, я кое-как напяливаю на себя форму охранника. Свою одежду кладу в рюкзак с провиантом. Сойдёт, будут думать, что я из увольнения. А этого придурка я возьму с собой.

- Идём.

- Но куда? Я же ничего не сделал…

- Закрой рот и иди.

Мы подходим к служащим на другой улице.

- Ваши пропускные…

- Извините, - перебиваю его я, - я только из увольнения, вот, поймал по пути, он вырубил охранника, попытался одеть его форму. Но я успел помешать ему. Могу ли я срочно пройти в кабинет допроса, а то мало ли…

- Конечно, проходите.

- Благодарю.

Я веду своего «заложника» по светлым коридорам, теперь вижу, что у меня в руках никакой не преступник, а облысевший старикан в тапочках. Не понимаю, как они вообще могли поверить мне.

Мы идем к лифту. Подойдя, я нажимаю кнопку. Ждём. Подозрительно, что никого в штабе нет. Обычно, отец уходил по ночам сюда по вызову, иногда и вовсе оставался здесь на несколько дней. Осторожность не помешает, я оглядываюсь по сторонам. Здесь довольно темно, я не могу хорошо рассмотреть обстановку. Последний раз я был здесь два года назад, зесь было так мутно. Серые обои, полы. Все вокруг навеивало панику и ужас. Наконец лифт приехал. Мы заходим. Нужно опуститься вниз, на два уровня. По пути как раз успею посадить старикана в комнату для допроса. Пусть посидит ночку.

Неожиданно лифт открывается. Я проехал лишь один уровень. Передо мной стоят мои испуганные беглецы, они приняли меня за солдата.

- Всё в порядке, я жив, вам назло.

- Ты как всегда остроумен, Дарриан, - язвит Мони.

- Заткнитесь оба, - прикрикивает Сэм. Видно они все сдружились.

Мы приехали. Стоим на втором уровне. Мы переглядываемся, никто не решается нарушить тишину.

- Мони и Трэйтор – вы идёте к шлюзам, вырубаете постовых. Я и Сэм запрём старикана где-нибудь. Встретимся у шлюза через десять минут. Если нас не будет – подождите ещё две минуты. А потом уходите сами. Ясно?

Трэйтор кивает. Мы с Сэм бежим направо по коридору, дергаем за все ручки стеклянных дверей, в надежде, что хоть какая-то не заперта. Есть! Одна из комнат открыта нараспашку. Мы впихиваем заложника туда. Сэм ногой захлопывает дверь. Но чем закрыть? Сэм хватается за шкаф у противоположной стены, мы тащим его к двери. Спустя минуту, мы взмокли, но всё же забаррикадировали выход. Можно бежать. Наконец мы у двери к шлюзам. Но никаких звуков не слышно. Я показываю Сэм знаками, чтобы она осталась здесь, а я пойду первым внутрь. Она кивает и отходит в сторону.

Я как можно тише захожу через массивную дверь в комнату, напичканную всяческой техникой. Передо мной дверь в Туннель к катакомбам, рядом с ней лежит постовой в отключке, а рядом сидят связанные Мони и Трэйтор. Они пытаются мне что-то сказать сквозь ротовые повязки, но слишком поздно.

- Приветствую, напарник, - не может быть. Я и не думал, что предателем окажется…

- Кими.

- А ты не такой тупой, как я думал. И дедка с собой притащил. Пробрался всё-таки.

- Что тебе нужно?

Он усмехнулся. Затем громко и заливисто захохотал. Прежде, я никогда его таким не видел. Он был злой, остервеневший. За эти пару секунд я узнал его совсем с другой стороны. С ужасной стороны. Со стороны сумасшедшего.

У него в руке был нож. Она направился ко мне без всякого желания беседовать, а приступать к делу. Я беспрекословно сдался. Кими дал мне, безоружному, коленом в живот, от чего я скрючился в позе эмбриона на холодном белом полу. Он резко приподнял меня, связал руки и ноги каким-то проводом, хотел было уже заткнуть мне рот обрезком синей материи, но тут что-то случилось на панели управления шлюзом и он, вспорхнув, понёсся к ней.

Он начал быстро шагать по комнате, иногда замедляясь, задумывался о чём-то. Наконец он подошёл к панели управления. Начал что-то беспорядочно набирать, постоянно стуча по клавиатуре, когда красный сигнал выдавал ему ответ «нет». Он яростно носился глазами по голографическому экрану, но так и не мог подобрать нужного решения.

Я недоумевал, зачем он нас связал, вообще, что он делает? Неужели главным злодеем в моей жизни всё это время был Кими? Неужели это он? Нет, не верю и в упор не хочу. Стоит ли его спросить об этом? Возможно. Так и быть, попытаюсь. Надеюсь, только Сэм не сглупит и не понесётся на него.

- Зачем ты всё это устроил? – без тени обиды спросил я.

Он вдруг резко обернулся, вопросительно посмотрел на меня, а затем, будто вновь вспомнив свои коварные планы, улыбнулся в жуткой улыбке.

Он явно рад, что я его спросил об этом, даже, думаю, он рад. Связанные Мони и Трэйтор подняли голову. Их тоже интересовал подобный вопрос, но у них не было подобной привилегии, как у меня. Все приготовились слушать логичное объяснение, но Кими всё никак не мог собраться с мыслями. Он то протирал свои очки-мерзавчики, то нервно откашливался. Наконец, он выплюнул первое слово.

- Аламор, - прозвучало неясно, - Аламор была причиной всех тех ужасных вещей, что я натворил, - он начал тереть лоб тыльной стороной ладони, я заметил, насколько он покраснел, - Ты сам прекрасно знаешь, что она была мне небезразлична, даже больше, но после того, как вы стали близки…

- Вот тут попрошу тебя заткнуться, мы с ней никогда не были близки.

- Она спасала тебя! Всегда помогала, тебе, полному идиоту без каких-либо положительных качеств, она всегда выгораживала тебя… - начал орать Кими.

Я начал смеяться. Громко и отчётливо, чтобы он хорошо слышал и перестал свою громкую речь.

- Аламор Шелоу всегда, всегда была остервеневшей курицей, которая ненавидела всех и вся, и это огромное чудо, что хоть ко мне она испытала что-то хорошее.

Кими широко раскрыл глаза. На его лицо выступала ярость, капельки пота у висков давали о себе знать. Он был в ярости. Но вдруг этот приступ сошёл с его смешного, тонкого и бледного лица. Он решил не поддаваться моим словам и продолжить рассказ.

- Меня очень обидело то, что ты так обходишься с ней. После того, как я услышал сплетню о том, что случилось в лесу после смерти твоей матери, когда Аламор побежала за тобой. Я был оскорблён. Примерно в тот момент, когда я увидел на глазах Аламор синяки от слёз, я решил убить тебя.

В его глазах появился огонёк, он бешено смотрел на меня, чувствую, он еле сдерживается, чтобы не наброситься на меня.

- Поэтому, я решил убивать тебя по чуть чуть. Для начала, я кое-как отправил Мони домой к твоему лучшему другу, зная тот факт, что ей строго запрещено находиться в обществе молодых людей наедине. Позвать твоего папу было не трудно. Так я «убил» твою душу.

А дальше от нехватки общения ты снизошёл до меня. Так я получил доступ к тебе домой.

После дня основания Колонии ты напился в хлам, и зная то, что ты не захочешь протрезвляться в «столь печальный» для тебя день, я пришёл к тебе и любезно предложил пару бутылок со снотворным. Разумеется, ты бы и не вспомнил обо мне наутро, но вот сестрёнка твоя вспомнила бы…

- Что ты с ней сделал, говнюк? – это было явно лишнее. Что он с ней сделал. Если тронул хоть пальцем – ему не жить.

- Ничего, ничего, успокойся, семьянин, она ничего и не заподозрила. Но вот твой отец… Он сначала не обрадовался моему приходу, но после того, как я посоветовал ему поместить тебя в клинику, он вполне обрадовался и был доволен принятым решением. Его твои нервишки беспокоили.

Но я не рассчитывал на Саммер. Её не должно было быть там. Но, ничего не поделаешь. Я ей не желал зла. Но подставил её хорошенько, поскольку в Колонии есть группа людей, желающих ей смерти, и они настроены весьма серьёзно, потому как твой любимый доктор Таласки стал находить в еде Сэм разные виды наркотических средств, которые очень сильно разрушают головной мозг. Она бы лаяла и мяукала через несколько дней, а ещё спустя неделю умерла бы в конвульсиях.

Но вернёмся к тебе, мой дорогой друг. По моим расчётам, спустя неделю тебе должны были предложить беседу с комиссией, которая решила бы, сумасшедший ты или нет. Исход был бы таков: ты остался бы психом, более того, тебя бы отвели куда-нибудь в район Трэйтера, где ты бы явно свихнулся от нехватки социума. Ты такой, тебя не исправишь. Всё было идеально, я обо всём договорился, всё спланировал, очень точно и качественно. Но вмешался твой папаша. Несмотря на то, что ты его так ненавидишь, он пожалел своего любимого сыночка и перекупил тех, с кем договорился я. Мои планы начали рушиться на глазах. Тут ещё и Амор принеслась к тебе в больницу с утешениями. Я был раздавлен. Но это же не конец. Я был уверен, что ты отправишься сюда – уж снова расчёты не подвели. Твой отец освободил только тебя, я рассчитывал на одного идиота, но вместо него приволоклись ещё двое! Видно, доктор Таласки решила освободить твоего друга. Но ничего, я перережу ему горло после того, как разберусь с тобой.

Он повернулся спиной ко мне и начал что-то доставать из шкафчиков на стене. Затем он повернулся ко мне и присел на колени. В его руке дрожал крошечное электронное существо, похожее на паука, вместо лап которого блестели лезвия.

- Этой штуковине названия не придумали. Но какая разница, всё равно эффективная. Она пролазит под кожу, разрезая сосуд за сосудом, пока не доберётся до сонной артерии, а затем ты умрёшь в диких мучениях. Вот такая перспектива.

Я сглотнул. Представил сейчас, как эта штука выпустит мне кишки, и я умру только из-за какого-то психически нестабильного Ромео.

Кими протянул к моей шее жучка. Резкая боль. Я чувствую, как он пробивается сквозь кожу. Перед моими глазами проплывает вся жизнь. Образ мамы самый частый, я уже подготавливаю себя для встречи с ней. Вот и всё. Боль адская. По свитеру течёт алая кровь, щека забрызгана ею ещё больше, перед собой я вижу радостное лицо Кими. Мерзкая тварь.

Вот она почти добралась до «мясца». Я стараюсь, чтобы не закричать, ведь если закричу – Сэм вбежит себя и, возможно, обретёт себя на ещё большие муки.

Я вижу слёзы Мони и широко открытые глаза Трэйтера. Они в ужасе, стали невольными свидетелями моей безвинной казни, хотя, может, я этого и заслуживаю.

Он уже почти пробрался сквозь кожу. Ещё немного – он поползёт вверх, к носу, чтобы обрезать один единый проводок.

Всё слилось в один момент.

Вот она. Смерть.

Вдруг лицо Кими меняется. Он плавно закрывает глаза, падает передо мной мёртвым телом на пол.

За ним стоит Сэм с огнетушителем в руках.

- Нож, - кричу я ей.

Она метается из стороны в сторону в поисках ножа, и только тогда, когда я еле шепчу «карман», она, наконец, находит его.

Подбежав ко мне, она останавливает движение этого жучка возле моего уха, зажимая его рукой. Трясущимися руками она вспарывает кожу, откуда теперь струйками потекла кровь. Ножом она выкорчёвывает жучок. Резко бросив его на пол, она притаптывает его ногой, несколько раз.

На её лице светится улыбка. Но вдруг она пропадает с её лица, мгновенно, как только взгляд её падает на меня. Моя шея и зона под ухом кровоточат, её приводит в ужас один вид крови. Я вижу как Трэйтор привлекает внимание, подавая звуки из под повязки.

- Развяжи… Трэйтора… - еле бормочу я. Каждое слово дается мне с трудом.

Она всё ещё в ступоре. Трясёт головой, очнувшись, мчится к Трэйтору. Развязывает его. Затем развязывает Мони и плюхается рядом с ней на пол с лицом, полным ужаса и страха.

Трэйтор тем временем перевязывает мне раны тканью, что мы прихватили с собой. Я всё ещё не могу говорить, судорожно хватаю рану, но чувствую острую боль - не стоило бы ковырять её.

Вот результат: раненый, два в шоковом состоянии, один в норме, псих в отключке. Оставалось только решить…

- Что делать дальше?