Глава 5. перевод: Камка (пересказ)

перевод: Камка (пересказ)

Три недели.

Домашний арест закончился, и Рики снова был в салоне.

Чтобы попасть в салон, нужно было переместиться на грави-лифте на 30-ый уровень. Дорога в сад шла через другой лифтовый холл, по эскалаторам через три этажа и каждый раз, проходя там, Рики ощущал беспокойство.

Кто? Когда? Где? Почему?

И тогда он вспомнил. Арка. Детский голос. Воспоминания, воспоминания, воспоминания.

Лифтовый холл напоминал один из музеев Гардиан. Память об этом была спрятана глубоко.

Рики подумал, что, возможно, разница между салоном и Гардиан не так уж велика. Для жителей Кереса время, проведенное в Гардиан, было священным, так же как Эос был раем для петов. Даже если этот рай отнимал всё человеческое достоинство.

Рики не мог привыкнуть к Эос, потому что все здесь было фальшивым.

В Кересе тринадцатилетних подростков выставляли из Гардиан. В Эос тоже существовали ограничения возраста для петов, но обычно это было 17 лет (за исключением Рики). Как в Гардиан, так и в Эос молодые люди были товаром. Рики не принадлежал ни одному из этих миров.

Рики шел вперед, игнорируя шепотки вокруг. Завернув за угол, он услышал громкую перебранку:

«Ты грубая Гилрея» - резанул по ушам голосок одной из девушек. Петы столпились как раз у того лифта, к которому направлялся Рики.

«А ты вообще ничто, всего лишь Амида» - отвечал такой же пронзительный голос другой петки. «Меня ценят выше, чем тебя». (Gilrea и Amida - названия пород петов)

«И кто это так решил?»

«Вот поэтому ты никуда не годишься, ты даже не понимаешь!»

Девочки продолжали спорить о превосходстве своих пород. У каждой из спорщиц была группа поддержки, которые еще добавляли шума. Речь шла именно о родословной, а не о красоте. Именно она определяла статус пета. Она, и положение хозяина в Эос.

Для элиты было неписанным правилом выбирать петов, соответствующих их собственному статусу. Единственный, кто полностью проигнорировал это правило, и поставил все с ног на голову, был Ясон, когда выбрал монгрела.

Гилрея и Амида продолжали ссориться. Все это казалось Рики совершенно бессмысленным. Различия в родословной были даже у петов-академок высшего ранга, впервые Рики услышал это от Мимеи. Пусть петы не умеют читать и писать, ведь превыше всего статус породы.

Для Рики же, вынужденного всего в жизни добиваться в борьбе, статус не имел никакого значения. Мимея совсем не понимала его в этом, что делало разницу между ними огромной.

Перебранка все продолжалась, и Рики уже подумывал о том, чтобы вмешаться, когда один из петов заметил его. Пет замер от ужаса, шепча имя Рики, толпа отшатнулась.

Это он.

Рики.

Монгрел.

Ссора прекратилась, петы молча смотрели, как из толпы вышел Мигель и, улыбаясь, направился к монгрелу:

«Рики!»

Рики потерял дар речи.

Я три недели был под арестом, а теперь вот это. Не везет мне, – подумал он.

«Как поживаешь?» - не сумев почувствовать напряжение вокруг него, Мигель продолжал улыбаться. Рики посмотрел на него сердито и засомневался, а действительно ли Мигель такой тупой или тут есть что-то еще. Рики быстро пошел в сторону лифта, толпа разбежалась, давая дорогу.

«Ты идешь в сад, да?» - спросил Мигель. Монгрел проигнорировал его.

«Пока тебя не было, Рики, везде расцвели голубые цветочки».

Рики обернулся: «Хватит ходить за мной».

Мигель застыл на месте.

«Иди играй с другими детишками, хватит меня преследовать».

Мигель смотрел на Рики, будто эти слова ударили его физически. Рики вошел в грави-лифт и дверь за ним закрылась.

Не будет ничего хорошего, если ты свяжешься со мной.

Рики знал, насколько правдивы эти слова. Он только стискивал зубы, пока лифт вез его наверх.

Прошло десять дней.

Рики с планшетом сидел в своем любимом месте в саду и читал переведенную версию мифов о Вилии Напас на древнеэлантском языке (ancient Elant). Так время проходило быстрее.

Все в саду – ветер, солнце, тень – все было искусственным. Но земля, деревья, цветы, птицы и звери были живыми, пусть и являлись вершиной достижений Танагурских технологий, сумевших воссоздать вымерших животных. Никто не беспокоил Рики. Тут не было никакого Мигеля. Рики был доволен.

Заткнись.

Ты, блин, достал.

Перестать за мной ходить.

Рики все время говорил Мигелю одни и те же слова, но, сказанные на публике, они, похоже, сработали. Вернулись обычные для Рики дни. Да, всё сработало, он не сомневался.

А затем мир Рики был разрушен с неожиданной стороны.

Запыхавшаяся петка появилась перед ним с криком: «Ты глупый монгрел, ты разрушил всё, всё! Я столько недель ждала, а ты всё это разрушил, ты глупый монгрел, я ненавижу тебя! Ненавижу тебя!» Петка накричала на Рики и убежала так же быстро, как и появилась, оставив Рики в полном недоумении. И это повторилось на следующий день, с другой самкой. И еще через день еще с одной. Рики задумался, не было ли это какой-то новой петской игрой, своего рода вызовом. Сначала он молчал. Потом почувствовал раздражение. В конце концов, он пришел в ярость.

Рики был не настолько глуп, чтобы мстить и нарываться на неприятности, но причины происходящего ускользали от него. И, похоже, единственным, кто ничего не понимал, был Рики, как будто существовала какая-то тайна, которую знали все, кроме него. Рики хотел было спросить Кэла, но передумал. Если он спросит, обо всем узнает Ясон, а Рики хотел избежать этого любой ценой.

Как обычно, Рики вышел из апартаментов Ясона на верхнем этаже и переместился на грави-лифте на 30-й. Войдя в салон, он внезапно почувствовал тревогу и, поискав причину, нашел её: в лифтовом холле кто-то был, кто-то, кто определенно не был петом.

Это был фурнитур, и его униформа отличалась от той, что носил Кэл. Стало ясно, что этот фурнитур не принадлежит блонди. И рядом с ним не наблюдалось пета на поводке. Фурнитур стоял там один. Рики удивился, кто же это такой.

Рики остановился и присмотрелся, потому что фурнитур был бледен и покачивался, сжимая кулаки. Их глаза встретились. Глаза фурнитура расширились и кулаки задрожали.

«Ты» - голос получился обвиняющим. «Это все твоя вина. Почему ты? Что в тебе такого особенного? Почему? Почему?»

Рики привык к оскорблениям. Его не беспокоило, когда на него кричали ни за что. Но то, что все это говорил фурнитур, а не пет, было новым. Почему? Рики был поражен. Черт, кто он? Рики никогда не общался с фурнитурами, даже с теми, кто принадлежал блонди. Единственные, кого он знал, были Томасс Аиши и Рэй Рауля. Это стало возможным благодаря Стину и Мимее. Все остальные были незнакомцами. Но даже если Рики их не знал, обратное не было верным. Обязанностью фурнитуров была забота о петах. Их нейро-сеть была заполнена болтовней о монгреле из черного списка.

Это плохо.

Петы отличались незрелостью и импульсивностью, но сейчас ситуация была иной – фурнитур находился на грани взрыва. Рики хорошо знал эти симптомы. В доказательство у него были шрамы из трущоб – вернее, были раньше, до того, как Ясон приказал удалить их хирургическим путем.

Что-то говорить в такой ситуации не имело смысла, это только ускорит столкновение. Неважно, с петом ли, с фурнитуром – Рики хотел избежать конфликта любой ценой. Рики держался подальше от проблем, и понятия не имел, что же он мог натворить, чтобы настолько вывести фурнитура из себя. Фурнитур был опасен, но не в физическом смысле. Рики был опытным бойцом в трущобах, а фурнитур никогда и шагу не ступал за пределы Эос. Нет, неприятности будут из-за создания беспорядков. От Ясона.

«Это все твоя вина! Но у тебя даже на лице ничего не отражается, будто тебя это и не беспокоит. Почему? Это несправедливо!»

У Рики появилось навязчивое ощущение, что всё это уже было.

Этого не может быть.

Стин нападает на него с ножом.

Если я потерял все, ты тоже все потеряешь.

Эти слова возникли в его памяти.

Я потерял Шелла, это несправедливо, если я потерял что-то, ты тоже потеряешь.

Робби.

Когда он был в Гардиан.

Это не то.

Это не Робби. Рики помнил Робби, но этот фурнитур был не он. И тут он понял.

«Ты Винс?»

Имя всплыло из глубин памяти.

Лицо фурнитура потемнело, превращаясь во что-то ужасное.

Верхний этаж.

Аишин фурнитур Томасс стелил постель для своего пета. Идеально, чтоб без единой складочки, разглаживал простыню. Обычное дело. Вдруг его фурнитурский браслет коротко завибрировал. Звонок голофона.

Что это может быть? От кого?

Номер абонента принадлежал не службе безопасности, а Платине.

У всех фурнитуров были доступ к нейронной сети и браслет, так что, имелась возможность вызвать их в любое время, но экстренные вызовы были редкостью. Это было просто неслыханно.

Оскар?

Томасс включил голофон, но, прежде чем он смог что-то сказать, Оскар крикнул: «Быстрее, неси аптечку, лифтовый холл 30-го этажа!», и вызов прервался. Ошеломленный Томасс замер на мгновение.

Почему? Что?

Томасс схватил аптечку и побежал.

30 этаж. Лифтовый холл.

Примчавшийся Томасс обнаружил там бледного Оскара.

«Что случилось? Кто-то ранен?»

Оскар молча отвел Томасса за руку в другой конец лифтового холла, в «мертвую зону» камер безопасности. Томасс начал было задавать вопросы, но остановился.

Рики сполз на пол у стены, его левая рука кровоточила. У его ног в луже крови лежал фурнитур. Рядом съежилась от страха и тихо плакала пет-самочка на поводке.

«Господин Рики!»

Томасс увидел, что на руке у Рики серьезная резаная рана. Розовая ленточка, служившая жгутом, казалась неуместной, скорее всего, она принадлежала петке. На руках Оскара крови не было, так что Рики, без сомнения, повязал её сам. На полу валялся лазерный нож.

Нет.

Томасс открыл аптечку и опрыскал рикину руку коагулянтом.

«Оскар, вызывай охрану!» - крикнул Томасс.

«Нет» - решительно заявил Рики.

Оскар посмотрел на Томасса, потом на Рики и сглотнул.

«Не звони в охрану»

«Что вы такое говорите?»

Бесспорно, все станет известно. Сохранить такое событие втайне невозможно, Рики это знал. Чем оно было спровоцировано, не важно, виноват был фурнитур. И Рики знал, что именно этого Томасс хотел бы избежать.

«Не вызывай охрану. Я сам в медпункт пойду. Помоги мне встать»

Рики имел в виду именно то, что сказал. Томасс потерял дар речи. О чем Рики думает?

«Помоги мне встать» - Рики правой рукой схватил Томасса за руку и попытался подняться.

«Нет, даже если вы уйдете, не сообщив об этом, обвинят все равно фурнитура» - коротко сказал Томасс.

«Неужели?»

Взгляд Рики потух.

«Конечно» - ответил фурнитур. Большая потеря крови, возможно, он просто не в состоянии мыслить ясно – Томасс стиснул зубы.

Если господин Ясон узнает… Томасс вздрогнул.

«Почему ты не можешь справиться с этим по-тихому?»

«Я не могу этого сделать!»

«Никакой охраны» - повторил Рики.

«Оскар! Вызывай безопасность сейчас же!» - закричал Томасс.

Оскар, наконец, отправил сигнал тревоги со своего браслета.

Черт побери, Оскар, ну почему ты такой бесполезный? - Томасс был ужасно расстроен. Для таких ситуаций существовали определенные процедуры.

«Не обвиняй его. Он слушал мои указания» - слабо сказал Рики.

Фурнитуры были приучены подчиняться как хозяевам, так и петам. Но еще ни один пет даже не пытался защитить фурнитура. Рики был исключением. И Томасс не понимал, почему.

«Почему не надо охраны?» - спросил фурнитур. Возможно, это был единственный шанс поговорить с Рики. Возможно, Рики даже ответит. А может и нет.

«У меня было указание не вызывать проблем. Не имеет значения, кто зачинщик. Наказанием стало отлучение от салона»

«Это был приказ господина Ясона?»

Рики кивнул.

Томасс был поражен. Похоже, эти три недели тяжело дались Рики, если он шел на такое, чтобы скрыть происшествие.

«Ты знаешь, кто это?» - Рики подбородком указал на лежащего без сознания фурнитура.

«Это униформа фурнитура Оникса» - ответил Томасс.

«У него, возможно, сломаны два или три ребра» - бесстрастно отметил Рики. Он был знаком с жестокостью.

Это был просто кошмар. Последствия почувствуют все фурнитуры в Эос. Оскару не повезло очутиться на месте происшествия, когда он выгуливал новую петку на поводке.

Кто же это? – беззвучно спросил Томасс. Оскар покачал головой.

Черная униформа. Фурнитур, который нападает именно на Рики…

Это навело Томасса на мысль об одной вероятности.

О, нет.

Томасса прошиб холодный пот. Он зашел с другой стороны и взглянул в лицо бессознательного фурнитура. Подозрение стало реальностью.

«Саймон»

Оскар услышал имя: «Это Саймон?» – переспросил он.

«Саймон? Этот парень?» - прищурился Рики.

Все замолчали.

«Это Саймон? Фурнитур Мигеля Парадиты?»

Услышав такое от Рики, Томасс был потрясен. Петы, как правило, не знали, к кому какой фурнитур приставлен. Многие петы не знали даже, как зовут их собственного фурнитура.

«Ты знаешь Саймона?» - спросил Томасс.

«Нет, но Мигель говорил, что его фурнитура зовут Саймон» - и Рики затих.

Томасс знал, что Мигель одержим Рики, но не знал, что они общались раньше.

Рики смотрел требовательно: «Тот, кто становится фурнитуром в Эос, получает новое имя?»

Этот вопрос поразил Томасса.

«Так случается, если тебя выбирают, чтобы сделать фурнитуром?»

Что он говорит? Пульс Томасса ускорился.

«Я не знаю, о чем вы говорите» - у Томасса задрожали губы.

«Это Саймон, ты Томасс, он Оскар. Я спрашиваю – это просто фурнитурские имена?»

Взгляд Рики ошеломлял своей силой. Глаза неотрывно смотрели на бессознательную фигуру.

«Это не Саймон» - прозвучало тихо и убежденно.

«Я знал его как Винса. Не Саймон. Винс. В Гардиан он был в том же блоке, что и я, только на год младше». Томасс не нашелся, что ответить.