5 страница. В современной методологической литературе в структуре объяснения выделяют следующие элементы: 1) исходное знание об объясняемом явлении (так называемый

В современной методологической литературе в структуре объяснения выделяют следующие элементы: 1) исходное знание об объясняемом явлении (так называемый экспланандум); 2) зна­ния, используемые в качестве условия и средства объяснения, по­зволяющие рассмотреть объясняемое явление в контексте опре­деленной системы или структуры (так называемые основания объяснения, или эксплананс). В качестве оснований объяснения могут использоваться знания различного рода и уровня развития; 3) познавательные действия, позволяющие применить знания, вы­ступающие в качестве оснований объяснения, к объясняемому яв­лению.

Наиболее развитой и широко известной формой научного объяснения являются объяснения, предпринимаемые на основе теоретических законов (как динамических, так и вероятностно-ста­тистических) и предполагающие осмысление объясняющего яв­ление в системе теоретического знания.

Это дедуктивно-номологическая модель научного объяснения. Эта модель (схема) подводит объясняемое явление под опреде­ленный закон — в этом состоит его особенность. В данной моде­ли объяснение сводится к дедукции явлений из законов. В каче­стве законов в этой модели рассматриваются не только причин­ные, но и функциональные, структурные и другие виды регуляр­ных и необходимых отношений. Следует обратить внимание на то, что дедуктивно-номологическая модель объяснения описыва­ет лишь конечный результат, а не реальный процесс объяснения в науке, который отнюдь не сводится к дедукции факта из закона или эмпирического закона из теории, а всегда связан с весьма трудоемким исследованием и творческим поиском.

В области гуманитарных наук используется так называемое рациональное объяснение. Его суть заключается в том, что при объяснении поступка некоторой исторической личности исследо­ватель старается вскрыть те мотивы, которыми руководствовался действующий субъект, и показать, что в свете этих мотивов по­ступок был рациональным (разумным).

Гораздо большую сферу охватывает телеологическое (интен-циальное) объяснение. Оно указывает не на рациональность дей­ствия, а просто на его интенцию (стремление), на цель, которую преследует индивид, осуществляющий действие, на намерения участников исторических событий. Телеологическое объяснение, по мнению крупного современного философа и логика Г. X. фон Вригта* «является той моделью объяснения, которая так долго от­сутствовала в методологии наук о человеке и которая является подлинной альтернативой модели объяснения через закон»¹.

Следует иметь в виду, что, во-первых, дедуктивно-номологи-ческая модель (схема) иногда провозглашается единственно на­учной формой объяснения, что неверно (особенно применительно к гуманитарным наукам). Во-вторых, при объяснении поведения отдельных личностей данная модель неприменима, здесь «рабо­тают» рациональная и интенсиональная схемы.

Обе эти схемы являются в социальном познании приоритет­ными по отношению к дедуктивно-номологическому объяснению, которое, конечно же, применяется и в гуманитарных науках, но занимает здесь более скромное место, чем в естествознании.

Что касается научного познания в целом, то в нем необходи­мо сочетать (а не противопоставлять друг другу) различные виды объяснения для более глубокого постижения природы и социаль­ной жизни.

Понимание и объяснение тесно связаны. Однако надо иметь в виду, что понимание не сводится к объяснению, так как — осо­бенно в социальном познании — невозможно отвлечься от конк­ретных личностей, их деятельности, от их мыслей и чувств, це­лей и желаний и т. п. Кроме того, понимание нельзя противопо­ставлять объяснению, а тем более отрывать друг от друга эти две исследовательские процедуры, которые дополняют друг друга и действуют в любой области человеческого познания.

Различая эти процедуры, М. М. Бахтин писал: «При объясне­нии — только одно сознание, один субъект; иряпонимании — два сознания, два субъекта. К объекту не может быть диалогического отношения, поэтому объяснение лишено диалогических момен­тов (кроме формально-риторического). Понимание всегда в ка­кой-то мере диалогично»².

Говоря о соотношении объяснения и понимания интерпрета­ции Вригт считает, что различие между ними «лучше проводить». Это различие он видит в следующем: «Результатом интерпрета­ции является ответ на вопрос «Что это такое?». И только тогда, когда мы задаем вопрос, почему произошла демонстрация или каковы были «причины» революции, мы в более узком и строгом смысле пытаемся объяснить происходящие события.

Кроме того, эти две процедуры, по-видимому, взаимосвяза­ны и особым образом опираются друг на друга... Объяснение на одном уровне часто подготавливает почву для интерпретации фак­тов на более высоком уровне»¹.

Однако в социальном познании предпочтение отдается пони­мающим методикам, обусловленным прежде всего спецификой его предмета, в естествознании — объясняющим.

Согласно Г. X. Вригту, объяснение имеет ряд форм, среди которых одна из основных — каузальное объяснение. Последнее, в свою очередь, бывает двух видов: предсказание и ретросказа-ние. Обосновывая это свое деление, философ отмечает, что объяс­нения, обладающие силой предсказания, играют исключительно важную роль в экспериментальных науках. С другой стороны, ретросказательные объяснения занимают важное место в таких науках, как космогония, геология, теория эволюции, изучающих историю (развитие) природных событий и процессов. В этих на­уках мы путем исследования прошлого можем обнаружить его элементы («следы») в настоящем.

Ретросказательные объяснения, т. е. пересмотр отдаленного прошлого в свете более поздних событий, «в высшей степени ха­рактерны», по Вригту, для исторической науки. При этом он пре­достерегает, что, применяя ретросказательное объяснение, следу­ет избегать абсолютизации прошлого, его переоценки.

Последняя легко может ввести в заблуждение, так как делает суждение историка вопросом его вкусов и предпочтений, в соответ­ствии с которыми он отбирает важное или «ценное». Разумеется, этот элемент присутствует в историографии. В процессе понима­ния и объяснения более недавних событий историк, согласно Вриг­ту, приписывает прошлым событиям такую роль и значение, кото­рыми они не обладали до появления этих новых событий. А по­скольку полное будущее нам неизвестно, мы и не можем сейчас знать все характеристики настоящего и прошлого. А это означает, что «полное и окончательное» описание прошлого невозможно.

Осуществление функций объяснения в науке органически свя­зано с предсказанием и предвидением. По существу, рассматри вая научно-познавательную деятельность в целом, можно гово­рить о единой объяснительно-предсказательной функции научнп^ го познания по отношению к его объекту.

Интересные и продуктивные идеи о соотношении объяснений и понимания и шире — эпистемологии и герменевтики — разви­вает современный американский философ Р. Рорти. Он полагает, что герменевтика приспособлена к «духу» (к «наукам о человеке»), в то время как «методы объективизации» (т. е. методы естествен­ных, «позитивных» наук) подходят природе. Но философ считает, что «две эти дисциплины не конкурируют друг с другом, скорее оказывают друг другу помощь».

Герменевтика — это, по его мнению, «описание нашего ис­следования незнакомого, а эпистемология — описание нашего ио следования знакомого». При этом он замечает, что «было бы луЧй ше вообще отбросить различие духа и природы». Общий выво; Рорти таков: «Герменевтика не есть «другой путь познания» — «по­нимания» в противоположность предсказательному «объяснению». Лучше всего рассматривать ее как другой путь совладения с мате­риалом»¹.

2.14. В сфере социально-гуманитарного исследования (коль скоро оно научное) могут и должны использоваться все философские и общенаучные методы и принципы (о которых шла речь в гл. V). Однако они здесь должны быть конкретизированы, модифицированы с учетом особенностей социального познания и его пред­мета (общество, культура, личность).

Так, в социально-гуманитарных науках результаты наблюде­ния в большей степени зависят от личности наблюдателя, его жиз­ненных установок, ценностных ориентации и других субъектив­ных факторов. В этих науках различают простое (обычное) на­блюдение, когда факты и события регистрируются со стороны, и соучаствующее (включенное) наблюдение, когда исследователь включается, «вживается» в определенную социальную среду, адап­тируется к ней и анализирует события «изнутри».

В психологии давно применяются такие специфические фор­мы наблюдения, как самонаблюдение (интроспекция) и эмпатия. Интроспекция (лат. — смотрю внутрь) — осознанное системати­ческое наблюдение за действиями собственной психики с целью выявления ее особенностей. Для преодоления субъективизма са­монаблюдение должно сочетаться с внешним наблюдением («со стороны»). Блестящие примеры использования интроспекции как способа познания и регуляции жизни дают многие восточные уче­ния, ориентированные на самосовершенствование человека.

Эмпатия (от лат. — вчувствование, проникновение) — спо­собность представить себя на месте другого человека и понять его чувства, желания, идеи и поступки, т. е. это проникновение в пе­реживания других людей. Эмпатия— восприятие внутреннего мира другого человека как целостное, с сохранением эмоциональ­ных и смысловых оттенков, сопереживание его духовной жизни.

Своеобразные методы и приемы наблюдения формируются с 60-х гг. XX в. в рамках трансперсональной психологии в работах американских психологов А. Маслоу, А. Уотса, С. Грофа и др. В трансперсональной психологии сделана продуктивная попытка за­ново взглянуть на человека в тех областях, где он выходит за пре­жние границы сознания — в экстатическом, религиозном, мисти­ческом опыте, в опыте околосмертных переживаний умирания и рождения. Активно развивается экзистенциальная психология (с ее «личностно-центрированным подходом»), которая, по оценке ряда авторов (В. Франкл, Р. Мэй, И. Ялом и др.) — сегодняшний день психологии, ее «живой нерв».

Разновидностью включенного наблюдения является этноме-тодология, суть которой состоит в том, чтобы результаты описания и наблюдения социальных явлений и событий дополнить идеей их понимания. Такой подход сегодня все более широкое примене­ние находит в этнографии, социальной антропологии, социоло­гии и культурологии.

Этнометодология претендует сегодня на новую теорию соци­ального познания, в которой онтологический и методологический аспекты очень тесно переплетаются. Их трудно разделить, пото­му что понимание выступает и на стороне объекта познания как основа взаимодействия, и на стороне субъекта познания (исследо­вателя) как способ постижения этой основы социального бытия, т. е. как своеобразное понимание понимания.

Специфика этнометодологического подхода выражается в том, что он ориентирует исследователя на изучение сугубо духовных явлений культуры, выражая социальную реальность через значе­ние слов, понятий, суждений и т. п., отождествляя ее с практи­кой языковой коммуникации. Методы познания этой практики и представляются в качестве основных средств познания социаль­ной реальности. Последняя же предстает как онтологизация зна­чений (смыслов) слов и она конструируется в ходе речевой ком­муникации.

Все шире развиваются социальные эксперименты, которые способствуют внедрению в жизнь новых форм социальной орга­низации и оптимизации управления обществом. Объект социаль­ного эксперимента, в роли которого выступает определенная группа людей, является одним из участников эксперимента, с интереса­ми которого приходится считаться, а сам исследователь оказыва­ется включенным в изучаемую им ситуацию.

В психологии для выявления того, как формируется та или иная психическая деятельность, испытуемого ставят в различные экспериментальные условия, предлагая решать определенные за­дачи. При этом оказывается возможным экспериментально сфор­мировать сложные психические процессы и глубже исследовать их структуру. Такой подход получил в педагогической психоло­гии название формирующего эксперимента. Это метод активного воздействия на испытуемого, способствующий его психическому развитию и личностному росту. Активное воздействие экспери­ментатора заключается главным образом в создании специаль­ных условий и ситуаций. Они, во-первых, инициируют появление определенных психических функций и, во-вторых, позволя­ют целенаправленно их изменять и формировать.

Кроме формирующего в психологии выделяют естественный, лабораторный, экспериментально-патологический и некоторые другие виды экспериментов.

Следует сказать о том, что в последние годы некоторые пси­хологи и философы говорят о том, что «в психологии экспери­мент невозможен». С этим положением можно согласиться, если под экспериментом понимать классический естественнонаучный эксперимент, а не социальный эксперимент и его differentia specifica.

Своеобразной формой социального эксперимента является со­циальная инженерия, большой вклад в разработку которой внес британский философ и социолог К. Поппер. Развитием социаль­ной инженерии является социальное проектирование, широко рас­пространенное в современной социологии.

Социальные эксперименты требуют от исследователя строго­го соблюдения моральных и юридических норм и принципов. Здесь (как и в медицине) очень важно требование — «не навреди!». Глав­ная их особенность (социальных экспериментов) — в «способнос­ти служить орудием проникновения в тайники интимно челове­ческого».

В социально-гуманитарных науках широко применяется срав­нительный (компаративистский) метод, опять же с учетом спе­цифики их предмета.

В социально-гуманитарных науках кроме философских и об­щенаучных применяются специфические средства, методы и опе­рации, всецело обусловленные особенностями предмета этих наук. Выше уже шла речь о таких методах, как идиографический ме­тод — описание индивидуальных особенностей единичных исто­рических фактов и событий; диалог («вопросо-ответный метод»); понимание и рациональное (интенциональное) объяснение; ценнос­тный подход («отнесение к ценностям») (Риккерт, Вебер).

Назовем еще некоторые из своеобразных методов, подходов и принципов, характерных именно для социально-гуманитарного познания. (Заметим, что проблема их классификации еще по су­ществу не решена.)

1. Анализ документов, который позволяет получить сведения о прошедших событиях, наблюдение за которыми уже невоз­можно. Анализ документов может быть качественным («про­блемный поиск», тематические обобщения) и количественным (контент-анализ, основанный на идентификации «поисковых образцов» и их подсчете).

К числу документов относятся письменные источники-тек­сты в любой форме; статистические данные; иконографические изображения (кино, фото и т. п.); фонетические документы (ра­дио, телевидение, магнитофон и т. п.); информация в машиночи­таемой форме (дискеты, компакт-диски и т. п.).

Качественный анализ направлен на полное, всеобъемлющее выявление содержания документов. Основной недостаток анали­за этих документов — субъективизм — во многом преодолевает формализованный (количественный) метод изучения документов (контент-анализ). По некоторым данным, около 80% разведыва­тельной информации в мире «вычерпывается» с помощью кон­тент-анализа открытых СМИ.

2. Методы опроса — основаны на высказываниях людей с це­лью выявления их мнений по каким-либо проблемам. Все раз­ новобразие указанных методов сводится к двум основным фор­мам.

•Анкетирование — опрос по специальным анкетам, содержа­щим конкретные вопросы.

• Интервью — целенаправленная, заранее запланированная бе­седа с опрашиваемым (респондентом) «лицом к лицу».

В зависимости от источника (носителя) первичной информа­ции различают опросы массовые (где таким источником выступа­ют представители различных социальных групп) и специализиро­ванные. Носители информации в последних — высокопрофессио­нальные компетентные в определенной области лица (эксперты). Поэтому специализированный опрос называют экспертным опро­сом (методом экспертных оценок).

Разновидностью последнего является метод групповой дис­куссии, который, обеспечивая глубокую проработку имеющейся информации, разных точек зрения по данной проблеме, тем са­мым способствует вьфаботке адекватного в данной ситуации ее решения. Существует целый ряд форм организации групповой дискуссии. Наиболее известный из них — «мозговой штурм», метод активизации творческого мышления в группе. Метод опро­са особенно широко применяется в социологии и социальной пси­хологии.

3. Метод монографический (греч. monos — один, единственный и grapho — пишу) — метод, состоящий в том, что данную про­блему или группу проблем тщательно и со многих сторон анализируют на одном социальном объекте («случае»), после чего делают гипотетический вывод от этого объекта к более широ­кой области сходных объектов. Названный метод требует максимально полного описания данного случая как характерного, типичного.

4. Биографический метод — один из методов исследования субъективной стороны общественной жизни индивида, осно­ванный на так называемых личных документах, в которых
кроме описания определенной социальной ситуации содержит­ся также личный взгляд пишущего.

Разновидностями биографического метода являются автоби­ография и просопография, т. е. создание коллективных биогра­фий. Иначе говоря, это выявление определенного круга лиц, их дат жизни, социального происхождения, образования, места жи­тельства, рода деятельности, религии и т. п. Например, группы императоров, президентов, Нобелевских лауреатов, спортсменов, звезд шоу-бизнеса и т. п.

5. Проективные методы (в психологии) — способ опосредован­ного изучения личностных особенностей человека по резуль­татам его продуктивной деятельности. Эти методы позволя­ют «проявиться личности вовне» и сделать выводы о тех или иных ее «склонностях», о специфике ее психологического раз­вития.

Наиболее известными и давно применяемыми проективны­ми методами являются метод чернильных пятен Роршаха и мето­дика фрустраций Розенцвейга. В первом случае выявляется связь между продукцией воображения и типом личности, во втором — реакции индивида в ответ на травмирующую (фруетрирующую) ситуацию. (Фрустрация — это состояние, вызванное переживани­ем неудачи, крушением планов.) Проективные методы широко применяются и в современной социологии.

6.Тестирование (в психологии и педагогике) — стандартизиро­ванные задания, результат выполнения которых позволяет из­мерить некоторые личностные характеристики (знания, уме­
ния, память, внимание и т.п.). Выделяют три основные груп­пы тестов — тесты интеллекта (знаменитый коэффициент IQ), тесты достижений (профессиональных, спортивных и др.) и
тесты способностей — как общепсихологических (сенсорных, моторных и др.), так и специальных (математических, худо­жественных, музыкальных и др.). При работе с тестами оченьважным является этический аспект: в руках недобросовестно­го или некомпетентного исследователя тесты могут принестисерьезный вред и моральный урон личности.

7. Метод социометрии — применение математических средств к изучению социальных явлений. Чаще всего применяется при изучении «малых групп» и межличностных отношений в них (например, выявление «лидеров» группы, отношений фор­мальных и неформальных, конфликтных и неконфликтных ит. п.). Конечно, «подсчет процентов» кое-что дает, но далеконе все. И все же метод социометрии позволяет выявить ре­альную позицию человека в коллективе по различным при­знакам.

Еще раз подчеркнем, что при всей важности процессов математизации и компьютеризации не следует забывать пределов при­менимости этих формальных методов в социально-гуманитарных науках. Целый ряд явлений «живой жизни» они охватить не в состоянии. Особенно это относится к внутреннему опыту личнос­ти, к «абсолютно-интимному ее ядру» (А. Шюц), к числу таких ее глубинных структур сознания, как воображение, фантазия, интуи­ция, неосознанные чувства и др.

8. Игровые методы — применяются при выработке управлен­ческих решений — имитационные (деловые) игры и игры от­крытого типа (особенно при анализе нестандартных ситуаций).
Среди игровых методов выделяют психодраму и социодраму,где участники проигрывают соответственно индивидуальныеи групповые ситуации.

9. Иконография (греч. — изображение, образ и описание) — сис­тематическое изучение и описание изображений каких-либо (чаще всего — религиозных и мифологических) сюжетов или лиц, истолкование их смысла, символики, атрибутов, харак­терных особенностей. В искусствознании иконография — опи­сание и систематизация типологических признаков и схем, принятых при изображении каких-либо персоналий или сю­жетных сцен — преимущественно в средневековом искусстве с его символикой.

Подводя итоги рассмотрения вопроса о необходимости форми­рования новой парадигмы социальной методологии, отметим сле­дующее. Наиболее перспективный путь создания такой парадиг­мы — синтез, целостное единство любых и всяких методологи­ческих подходов на основе принципа «все дозволено» (П. Фейера-бенд). Исходя из такого понимания структура социально-гумани­тарной методологии может быть представлена в следующем виде:

I. Имманентный (внутренний) уровень — совокупность мето­дов, принципов, приемов и т. п., непосредственно обусловлен­ных специфическим предметом гуманитарного познания, т. е. со­циумом во всех его многообразных проявлениях — общих, осо­бенных и единичных (в том числе уникальных).

П. Трансцендентальный (внешний) уровень, который включа­ет в себя методы и средства: философские, общенаучные (эмпи­рические, теоретические, общелогические), вненаучные, методы естественных наук.

III. Единство, тесная взаимосвязь двух названных уровней, их взаимодействие входе применения.

При этом подчеркнем, что, во-первых, методология социаль­ного познания есть целостная, органическая система, а не случай-"ный, произвольный, эклектический набор каких-либо отдельных ее элементов (методов, принципов и т. п.). В своем применении эта система всегда модифицируется в зависимости от конкретных условий ее реализации.

Во-вторых, решающим, определяющим уровнем данной сис­темы, ее «ядром» является имманентный (внутренний) уровень.

В-третьих, вся система социально-гуманитарной методологии (а не только ее внутренний уровень) должна соответствовать пред­мету социального познания и данному, конкретному этапу его развития. А это означает, в частности, что методологические сред­ства естественных наук нельзя механически переносить на гума­нитарные науки без учета специфики их предмета и своеобразия применения.

В-четвертых,,всегда должна быть свобода выбора исследо­вателем необходимых методов, а не навязывание каких-либо из них как «единственно верных». Но никогда в исследовательской практике недопустимо так называемое «методологическое при­нуждение».

В-пятых, углубляя и совершенствуя уже имеющиеся методы и принципы социально-гуманитарного познания, следует искать новые методологические подходы и средства, не абсолютизируя ни один (или несколько отдельно взятых) из них.

В-шестых, представляется невозможным существование со­вершенно обособленной методологии социального познания, не связанной, оторванной от всех других уровней и форм методоло­гического знания.

ВОПРОС 15. Специфичность комплекса методологических и методических средств познания в конкретно-научной области СГЗ (культурология)

Теоретические исследования в культурологии

Культурология выступает как общая теория культуры, стремящаяся обобщить факты, предоставляемые отдельными изучающими культуру науками. Поэтому особое значение в культурологии приобретают теоретические исследования: разработка теорий, которые бы позволили систематизировать историко-культурный материал.

Научная теория, в том числе культурологическая, является сложным построением, включающим в себя различные элементы: понятийный аппарат, логические и научно-исследовательские схемы, научные модели, методики экспериментальной проверки теоретических построений и многое другое. Не затрагивая иных аспектов теоретической культурологии, рассмотрим основные понятия, или категории, используемые культурологической наукой. Данные категории составляют фундамент теоретической культурологии. Разумеется, они связаны со всеми элементами культурологических теорий, «встроены» в эти теории.

Среди наиболее широко распространенных понятий (категорий) теории культуры можно назвать: функции культуры, культурные явления, культурные объекты, свойства культуры, типы исторического развития культуры, культурные процессы, культурные смыслы, символы культуры, культурные ценности, культурное поведение, культурные контакты и взаимодействия (аккультурация) и их различные формы, культурная среда, инкультурация (вхождение человека в культурную среду), культурные и социокультурные институты (организации, осуществляющие функционирование культуры), культурная политика, культурные и социокультурные группы, система культуры, социальные, национальные, исторические и иные типы культур и т.д. Особое значение для культурологической мысли имеет понятие «цивилизация», во многом близкое по значению к понятию «культура».

Теоретическая культурология постоянно обновляет свой категориальный (понятийный) аппарат, как и другие элементы культурологических теорий. Этот процесс связан с формированием новых течений культурологической мысли, новых научных и философских направлений, новых точек зрения на культурологическую проблематику. Так, с появлением в 70-80-х годах XX века постмодернизма в язык культурологов вошли понятия «симулякр», «деконструкция», «виртуальность», «телесность», «ризома» (особый тип ненаправленного развития, развития «во все стороны») и др.

Теоретические исследования в культурологии постоянно стимулируются творческим обменом между этой наукой и социологией, антропологией, лингвистикой, историей, философией и другими гуманитарными науками.

Теории культуры опираются на серьезную фактическую базу и имеют целый ряд практических применений. Все это позволяет теоретической культурологии быть живой и плодотворной частью культурологического и гуманитарного знания.

Прикладные культурологические исследования

В культурологической науке можно выделить исследования фундаментального теоретического характера, конкретного теоретического характера, экспериментального или направленного на сбор научного материала характера (по типу «полевых» исследований в этнографии), а также ряд промежуточных между ними форм научной работы. Наряду с ними в культурологии существуют и прикладные, то есть имеющие практическое значение и применяемые на практике, исследования.

Практически-прикладные аспекты культурологии весьма многообразны. Приведем в качестве примеров некоторые из них.

Культурологические знания позволяют проводить экспертизу различных проектов культурной политики, законов и юридических документов, которые направлены на регулирование деятельности институтов культуры (искусства, науки, образования).

В последние годы культурология стала основой процесса так называемой культурологизации российского образования, то есть насыщения программ школ и вузов культурологической информацией. Цель культурологизации образования - помочь школьникам и студентам сформировать систему культурных ориентиров, необходимых в условиях резких общественных и культурных перемен как в России, так и во всем мире.

Прикладное значение культурологии проявляется и в том, что она участвует (наряду с психологией, социологией, педагогикой) в изучении явлений социализации, культурализации, то есть «вживания» человека в определенную общественно-культурную систему.

Еще одно направление прикладных культурологических исследований - это охрана культурного наследия, изучение возрождающихся культурных традиций, например, традиций казачьих культур России, форм религиозной культуры и т.д.

Высокая степень изученности вопросов взаимодействия культур делает культурологию незаменимым помощником в исследовании причин конфликтов на национальной, культурной и религиозной почве и выработке мер по предотвращению такого рода конфликтов или ликвидации их последствий.

Теории социокультурного развития в культурологии являются хорошей основой для социального и культурного прогнозирования и проектирования на различные периоды времени.

Новые направления прикладных исследований в культурологии порождаются потребностями общества, сложными проблемами, постоянно встающими перед ним.

Методы культурологических исследований

Понятие «метод» означает способ, путь, подход исследования, выступающие как совокупность приемов, операций, процедур познавательной деятельности, обеспечивающих ее соответствие природе изучаемого объекта и как следствие - истинность познания. В нашем случае речь идет о том, как надо изучать культуру, чтобы она открывала свои тайны.

Это зависит от следующих факторов. Во-первых, от ответа на вопрос, что есть культурология, ибо культуру, как отмечалось выше, изучают многие науки. Во-вторых, исключительно важно определиться с объектом культурологических исследований (из общей теории познания следует, что методы познания в решающей мере зависят от природы изучаемого объекта). В-третьих, если таким объектом является культура, то под каким углом зрения она изучается, что конкретно ищет в ней культуролог. Наконец, все это определяется осмыслением, трактовкой самого понятия «культура».