Эмоциогенность медицинского термина

Мне очень часто приходилось ездить на поездах. Есть поезда, которые следуют со всеми остановками. Они ассоциируются в моем сознании с людьми, которые многими ожидаемы и многим нужны.

Подобные аналогии справедливы в отношении В.И. Шаховского, известного отечественного лингвиста, внесшего значительный вклад в развитие лингвистики эмоций. Моя первая встреча с Виктором Ивановичем состоялась в 2005 году. Тогда я отметила его заботливое отношение ко мне, начинающему терминологу. Меня изумила его готовность решать проблемы термина, я испытала излучение его энергии убеждения. Идеи, высказанные Виктором Ивановичем во время наших встреч, во многом способствовали моему осмыслению глобальных проблем терминоведения. На меня произвели глубокое впечатление его ум, энергия, тихий, спокойный голос, интеллигентная непринужденность. Я научилась у Виктора Ивановича тщательности исследования, не пропускать мелочей, не упускать ни одной появившейся новой работы. Его мысли о лингвистической экологии, эмоциогености, эмоциональности позволили поставить вопрос: эмоционален, эмоциогенен, экологичен ли термин, а именно медицинский термин; ведь доказано, что термину присущи точность, однозначность и отсутствие экспрессивности (Б.Н. Головин, Д.С. Лотте).

Виктор Иванович рекомендовал изучать термин с антропологических позиций, так как термин является результатом мыслительной деятельности, что подтверждено исследованиями С.Л. Мишлановой, Е.И. Головановой, М.Н. Володиной и др., а медицинский термин связан с такими понятиями как «жизнь» и «смерть». Термин создается человеком, отражает движение человеческой мысли, а, следовательно, он может вызывать эмоции.

Виктор Иванович убеждал, что в появлении и функционировании термина большую роль играют психические процессы сознания, а именно ощущение, восприятие, представление. Представление рассматривают и как высшую ступень познания и как низшую ступень рационального познания [Гринев-Гриневич, 2008, с. 19]. Наивысшей ступенью развития сознания является мышление, оперируемое понятиями. Термин же появляется в результате познавательной, исследовательской деятельности. Поэтому в области исследования терминов произошли существенные изменения, в результате чего в терминоведении стал разрабатываться кoгнитивный аспект исследования, согласно которому прагматические правила описания и конструирования толкуют условия, при которых знаковое средство является для интерпретатора знаком. Трактуя знаки, человек приобретает сведения не только и не столько о том, что в них сообщается, сколько о личности и сознании субъекта коммуникации. При нoвом подходе в терминоведении во внимание принимается стремление к объяснению явлений «с разных точек зрения» с учетом человеческого фактора, что позволяет охарактеризовать медицинский термин как эмоциогенный. Это связано с тем, что превращение фактов познания в логические категории опирается на сложный процесс поиска истины. Однако поиск истины всегда эмоционален, он связан с присвоением знания, переживаниями, радостями, неудачами. Эмоциональное, экспрессивное сопутствует становлению логического содержания в смысловом объёме терминологизированного слова.

Наша концепция основываются на сложности смысловой структуры термина. Исходя из этого положения, термины могут быть выразительными, семантически острыми и экспрессивными, они могут показывать отношение говорящего к предмету речи. Изучая медицинские термины, мы пришли к заключению, что многие термины передают определённое отношение субъекта к предмету мысли, значит, они характеризуются некоторыми эмоциональными и экспрессивными свойствами, что лишает термины чисто интеллектуального содержания [Маджаева, 2013, с. 228].

Способность текста к эвокации эмоционального состояния у реципиента В.И. Шаховский определяет как эмоциогенность [Шаховский, 2008, с. 182]. Эмоциогенность – потенциальная способность вызывать эмоциональный отклик, эмоциональную реакцию у реципиента. Эмоциогенность может быть присуща как слову, высказыванию, так и целому тексту.

В связи с этим нами были проанализированы тексты СМИ о пандемическом заболевании СПИД. Важность изучения термина СПИД, отражающего страшное, неизлечимое заболевание, обусловлена стремлением к познанию того, каким образом оно моделируется в сознании человека. Функционирование термина СПИД позволяет представить окружающий мир больного как часть экосистемы человека (ВИЧ-инфицированного), выполняющую единую глобальную экологическую задачу – здоровьеохранительную, и доказать, что тексты о СПИДе не оставляют никого равнодушными и безразличными, а эмоциогенность термина СПИД – есть «эмоциогенность фрагментов мира, отраженных в тексте» [Маслова, 1997].

Использование терминов в тексте позволяет выявить их смысловой потенциал и свидетельствует о значительной эмоциогенности самого понятия и обозначающего его термина. В значительно большей степени это относится к заболеванию СПИД. Оно вызывает негативные эмоции у больных, которые ассоциированы с негативным психологическим состоянием, обозначенным предикативом «стыдно». Получение информации о болезни, ее последствиях вызывает у пациента беспокойство, страх, ужас, что отражается на его вербальном поведении, выражающем отрицательные эмоции. Тем не менее, используя отрицательно ориентирующие слова и словосочетания серость, чума XX века, смертельный приговор, описывающие заболевание СПИД, автор может решать и другую задачу – стремиться заинтересовать неподготовленного читателя, воздействовать на него, аргументировать, что с таким заболеванием можно жить. Анализ функционирования термина СПИД в научно-популярных статьях выявил, что термин СПИД попадает в особое лексическое окружение, состоящее из лексических единиц, тематически связанных между собой: термин СПИД часто окружен метафорами, отражающими эмоционально-оценочную коннотацию термина. Данные слова-метафоры не только формируют представление о заболевании, но и предопределяют способ мышления о нем. Метафора становится способом когнитивной обработки информации, обладая свойствами, способствующими более эффективному достижению прагматических целей: отображение знаний об одной концептуальной области в другой, что помогает быстрому восприятию и усвоению новой информации; формирование у читателя определенного отношения. Заболевание СПИД конкретизируется такими словосочетаниями, как a social phenomenon, an epidemic dramaturgic form, suffering.

Во многих статьях заболевание СПИД передает доминирующие ассоциации, закрепившиеся за этим понятием в обществе, среди которых наиболее частотными являются следующие: «нежданный гость», «как что-то, бесконечно сильное», «ворвавшееся, выбив ногой входную дверцу», «третий лишний», «он умный», «трещина» (ассоциация с трещиной на потолке), hysteria, stress, thermonuclear weapon.

Ассоциативная цепочка, характерная для восприятия упоминаний о СПИДе, как правило, включает единицы, указывающие на негативные психологические состояния говорящего об этом заболевании и воспринимающие информацию о нем: СПИД = ВСЁ (мысли в пустоте, сердце почти не бьётся, не дышится) = страх = стыд.

Таким образом, реализация термина в тексте позволяет выявить его смысловой потенциал и свидетельствует о значительной эмоциогенности самого понятия и обозначающего его термина. СПИД вызывает страх. Страх ассоциирован с негативным психологическим состоянием, обозначенным предикативом стыдно. Получение информации о болезни, его последствиях вызывает у пациента беспокойство, ужас, что отражается на вербальном поведении пациента, он вызывает отрицательные эмоции. Тем не менее, используя отрицательно ориентирующие слова «серость», чума XX века, смертельный приговор, описывающие заболевание СПИД, автор может решать и другую задачу – стремиться заинтересовать неподготовленного читателя, воздействовать на него, аргументировать, что с таким заболеванием можно жить. Так, некоторые авторы в своих статьях о СПИДе, используя конкретизаторы (половым путём, через кровь, во время беременности, родов, через грудное вскармливание), доводят до сведения читателей информацию о путях передачи заболевания, при этом успокаивая читателей (за 30 лет произошли большие изменения), стали ясны пути передачи этой инфекции, изменилось и мышление больного, необходимо бороться и ликвидировать «серость» (то есть неинформированность о СПИДе).

Лингвистический портрет заболевания СПИД эмоционален, экспрессивен, в нем находят проявление личностные смыслы участников ситуаций, связанных с заболеванием. Проявление чувств, переживаний пациентов, их родственников, людей, которые знакомы с этой болезнью только теоретически, а также медиков отражается в многочисленных лексических номинациях заболевания и различается по степени эмоциональной напряженности. Например, чума XX века – ассоциация с тяжелой и страшной болезнью Средневековья, чума с Запада – угроза, исходящая от западных стран. Термин СПИД легко входит в новые сочетания, закрепляя в своих названиях новые понятия, появляющиеся в ходе изучения этого явления и борьбы с ним. В связи с этим сам термин СПИД является эмоциогенным, в сознании как больных, так и самих медиков всегда сопровождается коннотативными значениями, отражающими эмоциональные ситуации страха, стыда, осуждения, опасности, надежды, отчаяния, угнетенности, бессилия и др., что подтверждает суждение В.И. Шаховского о том, что «эмоции тесно связаны с квалификативно-оценивающей деятельностью человека и являются компонентами структуры его мыслительной деятельности» [Шаховский, 2008, с. 47].

Таким образом, термин СПИД вызывает эмоциональный отклик, эмоциональное состояние, реакцию реципиента. Следовательно, он эмоциогенен. Термин СПИД вызывает эмоции у представителей разных социальных слоев общества или разных культур. Тем самым подтверждается мнение ученых (В.И. Шаховского, В.А. Масловой, Н.А. Лукьяновой), что не существует неэкспрессивных текстов, так как любой текст потенциально способен оказывать определенное воздействие на сознание и поведение реципиента.

Медицинский термин эмоциогенен в сфере функционирования, так как он связан с такими важными понятиями как «жизнь» и «смерть». Поэтому врачу в общении с пациентом необходимо рефлектировать мыслеформы и слова, которые их отражают и которые пациент произносит, тщательно подбирать слова и термины. Таким образом, суждения В.И. Шаховского подвели меня к истокам коммуникативного терминоведения, реализации принципов антропоцентризма, характеристике термина в дискурсивных и ситуативных условиях, позволили сделать вывод, что «лексическое пространство пациента», которое не совпадает с тезаурусом врача, должно оберегаться носителями медицинского знания и терминологии.

Литература

Гринев-Гриневич С.В. Терминоведение: уч. пос. для студ. высш. учеб. заведений. – М.: Издательский центр «Академия», 2008.

Жура В.В. Дискурсивная компетенция врача в устном медицинском общении: монография. – Волгоград: Изд-во ВолГМУ: ООО «Дарко», 2008.

Маджаева С.И. Медицинские терминосистемы: становление, развитие, функционирование. дис. … д-ра.филол. наук. – Волгоград, 2012.

Маслова В.А. Лингвистический анализ экспрессивности художественного текста. – Минск, 1997.

Шаховский В.И. Лингвистическая теория эмоций: монография. – M.: Гнозис, 2008.

Шаховский В.И. Эмоциональный тьюнинг в речевом общении / Язык – Сознание. – Культура. – Социум: сб. докладов и сообщений Международ. науч. конф. памяти проф. И.Н. Горелова (Саратов, 6–8 октября 2008 г.). – Саратов: «Наука», 2008. – С. 478–482.

А.А. Романов