Сыма Цянь Из «Исторических записок»[513] Отдельное повествование о Цюй Юане 7 страница

Будь вблизи, лишь только забрезжит Ушас!

Примири нас с Варуной, Благосклонный;

Милосердный, являйся по нашему зову!»

Вслед за тем подвел Шунахшепа жертвователя к жертвенному огню и произнес такой стих:

«Шунахшепу, за тысячу коров купленного,

От столба отвязал ты по его молитве.

Избавь же от пут и нас, Агни,

Снизойди к нам, о Жрец всевидящий!»

Окончив жертвоприношение, Шунахшепа сел на колени к Вишвамитре. Тогда Аджигарта, потомок Суявасы, сказал Вишвамитре: «Риши, возврати мне сына». – «Нет, – ответил Вишвамитра, – его дали мне боги». И стал Шунахшепа сыном Вишвамитры, прозванным «Богоданный», а его потомки – это те, кто принадлежит к роду капилейев и роду бабхравов.

Аджигарта Сауяваси сказал Шунахшепе: «Вернись к нам! Я и мать зовем тебя». И еще сказал Аджигарта Сауяваси:

«Ты по рожденью из рода Ангирасов,^[675]

Певец прославленный, сын Аджигарты.

Не оставляй наследия предков,

Ко мне обратно вернись, риши!»

Шунохтепа ответил:

«С ножом в руках тебя здесь видели.

Такое даже шудрам^[676] неведомо.

Вспомни, как за три сотни коров

Ты продал жизнь мою, Ангирас».

Аджигарта Сауяваси сказал:

«Теперь оно мучит меня, сынок.

Злое дело, что я совершил,

Я хотел бы память о нем стереть,

Возьми себе эти сотни коров».

Ему ответил Шунахшепа:

«Тот, кто зло учинил однажды,

Не раз, отец, учинит его снова.

Не изменить тебе нрав свой шудры,

С содеянным примириться нельзя».

Услышав слова «примириться нельзя», Вишвамитра согласился с ними и добавил:

«Ужасен стоял с ножом Сауяваси,

Когда готов был тебя зарезать.

Нельзя тебе быть его сыном!

Теперь моим сыном стань, Шунахшепа!»

Шунахшепа сказал:

«Объясни слова свои, Вишвамитра,

Скажи мне, отпрыск царского рода,

Как я, Ангирас по рождению.

Могу в сыновья быть тобою принят?»^[677]

Ему ответил Вишвамитра:

«Средь моих сыновой ты будешь старшим,

А твое потомство всех счастливей.

Раздели же мой божественный жребий –

В этом тебя убедить стараюсь».

Шунахшепа сказал:

«Пусть сыновья твои согласятся

На дружбу со мной и мое счастье!

Только тогда, о бык среди Бхаратов,^[678]

Поистине, стану я твоим сыном».

Тогда так сказал Вишвамитра своим сыновьям:

«Послушай меня ты, Мадхучхандас,

Ришабха, Рену, и ты, Аштака,

И все остальные ваши братья:

Примите как старшего Шунахшепу!»

Вишвамитра имел сто одного сына. Пятьдесят были старше Мадхучхандаса, а пятьдесят моложе. Те, кто были старше, решили, что Вишвамитра поступил несправедливо, и он проклял их, сказав: «Ваши потомки получат в наследие край земли!» И действительно, от них пошли племена андхров, пундров, шабаров, пулиндов и мутибов,^[679] которые по большей части живут вне пределов земли ариев: среди дасью^[680] много потомков Вишвамитры.

А Мадхучхандас и младшие пятьдесят братьев сказали:

«То, что решает наш отец,

Всегда согласно мы принимаем.

Среди нас, Богоданный, ты будешь первым,

Мы вслед за тобой идти готовы».

Тогда обрадованный Вишвамитра благословил этих сыновей:

«Отныне вы будете богаты, дети,

Скотом и многими сыновьями

За то, что, выказав послушанье,

Меня наградили таким сыном.

Впереди вас пойдет Богоданный,

Путь правды указуя вам, дети.

С ним, богатые сыновьями,

Вы будете счастливы, Гатхина^[681] внуки!

Потомки Кушики!^[682] Он – первый средь вас!

Так следуйте же за Богоданным!

Наш род и дарованное нам Знание

Он получил от меня в наследство».

_______

Так эти сыновья Вишвамитры,

Согласные, поступая как должно,

Приняли первенство Богоданного,

Ему, как старшему, подчинились.

Он, Богоданный, мудрый риши,

Получил в наследство два дара:

Царскую славу рода Джахну,^[683]

Священное знание рода Гатхина.

Таков рассказ о Шунахшепе, который содержит сто стихов из «Ригведы», а также другие стихи. Его рассказывает хотар царю после обряда помазания.

Он рассказывает, сидя на золотой циновке, и, сидя на золотой циновке, отвечает ему адхварью. Золото – это, поистине, слава; и потому хотар наделяет царя славой.

«Ом!»^[684] – отвечает адхварью на каждый стих из «Ригведы».

«Так!» – на каждый иной стих. «Ом!» – это, поистине, божественное слово, «так!» – человеческое; и потому божественным и человеческим словом адхварью очищает царя от зла и греха.

Пусть царь, желающий себе победы, просит рассказывать ему рассказ о Шунахшепе, даже если не совершает он жертвоприношения. Тогда и от малого греха будет он избавлен.

Тысячу коров должен дать царь тому, кто рассказывает, сто – тому, кто отвечает, а, кроме того, хотару – обе циновки из золота и повозку, запряженную белым мулом.

И те, кто хотят иметь сыновей, пусть слушают этот рассказ. Тогда будут у них сыновья, непременно будут сыновья!

Обмен загадками ^[685]

Блеска и благочестия лишается тот, кто совершает ашвамедху – жертвоприношение коня. Тогда хотар и брахман задают друг другу священные загадки^[686]; или они возвращают ему и блеск и благочестие.

Справа от жертвенника стоит брахман; поистине, правая сторона – сторона брахмана. Брахман же – воплощение Брихаспати;^[687] и справа наделяет он благочестием приносящего жертву. Потому правая половина тела богаче благочестием, чем левая.

Слева от жертвенника стоит хотар; поистине, левая сторона – сторона хотара. Хотар же – воплощение Агни, а Агни – это блеск; и слева наделяет он блеском приносящего жертву. Потому левая половина тела богаче блеском, чем правая.

Стоя по обе стороны жертвенника, задают загадки хотар и брахман. Жертвенник же, поистине, – воплощение приносящего жертву; и хотар и брахман возвращают приносящему жертву блеск и благочестие.

«Что было первой мыслью?» – спрашивает хотар. «Небо, дождь^[688] – вот, поистине, первая мысль», – отвечает брахман. И приносящий жертву овладевает небом и дождем.

«Что было большой птицей?» – спрашивает хотар. «Конь – вот, поистине, большая птица». И приносящий жертву овладевает конем.

«Что было темным?» – спрашивает хотар. «Ночь, поистине, темная». И приносящий жертву овладевает ночью.

«Что было полным?» – спрашивает хотар. «Шри, богиня блага, поистине, полная». И приносящий жертву овладевает пищей и прочими благами.

«Кто странствует в одиночестве?» – спрашивает брахман. «Это солнце, поистине, странствует в одиночестве», – отвечает хотар. И приносящий жертву овладевает солнцем.

«Кто каждый раз рождается снова?» – спрашивает брахман. «Луна, поистине, каждый раз рождается снова». И приносящий жертву овладевает долгой жизнью.

«Какое есть лекарство от холода?» – спрашивает брахман, «Огонь – вот, поистине, лекарство от холода». И приносящий жертву овладевает благочестием.

«Что есть великий посев?» – спрашивает брахман. «Этот мир – вот, поистине, великий посев». И приносящий жертву утверждается в этом мире.

«Я спрашиваю тебя, где верхний предел земли?» – говорит хотар. «Жертвоприношение – вот, поистине, верхний предел земли», – отвечает брахман. И приносящий жертву овладевает жертвенником.

«Я спрашиваю тебя, где пуп вселенной?» – говорит хотар. «Жертвоприношение – вот, поистине, пуп вселенной», – отвечает брахман. И приносящий жертву овладевает жертвоприношением.

«Я спрашиваю тебя, что есть семя могучего коня?» – говорит брахман. «Сома – вот, поистине, семя могучего коня», – отвечает хотар. И приносящий жертву овладевает соком сомы.

«Я спрашиваю тебя, что есть высшее небо Слова?» – говорит брахман. «Брахман – вот, поистине, высшее небо Слова», – отвечает хотар. И приносящий жертву овладевает благочестием.

Из «Упанишад»

Переводы А. Сыркина

Брихадараньяка-упанишада (II, 4) ^[689]

1. «Майтрейи,^[690] – сказал Яджнявалкья, – поистине, я собираюсь оставить это состояние^[691] домохозяина. Давай же я произведу раздел между тобой и Катьяяни».

2. Майтрейи сказала: «Господин. Если бы вся эта земля, полная богатства, сделалась моей, стала бы я от этого бессмертной?» – «Нет, – сказал Яджнявалкья. – Какова жизнь наделенных имуществом, такой стала бы и твоя жизнь. Но нет надежды достичь бессмертия с помощью богатства».

3. Майтрейи сказала: «Что я буду делать с тем, от чего все равно не стану бессмертной? Поведай мне, блаженный, что ты знаешь».

4. Яджнявалкья сказал: «Да. Ты всегда была дорога нам и говоришь дорогое. Подойди же и сядь – я объясню тебе это. А ты поразмысли над тем, что я буду объяснять».

5. И он сказал: «Поистине, не ради супруга дорог супруг, но ради Атмана дорог супруг. Поистине, не ради жены дорога жена, по ради Атмана дорога жена. Поистине, не ради сыновей дороги сыновья, но ради Атмана дороги сыновья. Поистине, не ради богатства дорого богатство, но ради Атмана дорого богатство. Поистине, не ради брахманства дорого брахманство, но ради Атмана дорого брахманство. Поистине, не ради кшатры^[692] дорога кшатра, но ради Атмана дорога кшатра. Поистине, не ради миров дороги миры, но ради Атмана дороги миры. Поистине, не ради богов дороги боги, но ради Атмана дороги боги. Поистине, не ради существ дороги существа, но ради Атмана дороги существа. Поистине, не ради всего дорого все, но ради Атмана дорого все. Поистине, лишь Атмана следует видеть, следует слышать, о нем следует думать, следует размышлять, о Майтрейи. Поистине, когда Атмана видят и слышат, когда думают о нем и распознают его, все становится известно.

6. Брахманство оставляет того, кто считает брахманство отличным от Атмана. Кшатра оставляет того, кто считает кшатру отличной от Атмана. Миры оставляют того, кто считает миры отличными от Атмана. Существа оставляют того, кто считает существ отличными от Атмана. Все оставляет того, кто считает все отличным от Атмана. Это брахманство, эта кшатра, эти миры, эти боги, эти существа, это все – Атман.

7. Это подобно тому, как не могут быть восприняты сами по себе внешние звуки, возникающие, когда ударяют в барабан, но, благодаря восприятию барабана или ударяющего в барабан, воспринимается и звук.

8. Это подобно тому, как не могут быть восприняты сами по себе внешние звуки, возникающие, когда трубят в раковину, но, благодаря восприятию раковины или трубящего в раковину, воспринимается и звук.

9. Это подобно тому, как не могут быть восприняты сами по себе внешние звуки, возникающие, когда играют на лютне, но, благодаря восприятию лютни или играющего на лютне, воспринимается и звук.

10. Подобно тому как из огня, в который подложено сырое топливо, выходят один за другим клубы дыма, поистине, так же и с дыханием этого великого существа^[693] вышли «Ригведа», «Яджурведа», «Самаведа», «Атхарвангираса»,^[694] итихаса,^[695] пураны,^[696] науки,^[697] упанишады, шлоки,^[698] сутры,^[699] анувьякхьяны, вьякхьяны.^[700] Все они вышли с его дыханием.

11. Это подобно тому, как океан – средоточие всех вод, как кожа – средоточие всех прикосновений, как ноздри – средоточие всех запахов, как язык – средоточие всех вкусов, как глаз – средоточие всех образов, как ухо – средоточие всех звуков, как разум – средоточие всех решений, как сердце – средоточие всех знаний, как руки – средоточие всех дел, как детородный орган – средоточие всех удовольствий, как задний проход – средоточие всех извержений, как ноги – средоточие всех путешествий, как речь – средоточие всех вед.

12. Подобно тому как брошенный в воду комок соли растворяется в воде и нельзя вытащить его снова, но какую часть воды ни возьмешь – она соленая, поистине, так же и эта великая, бесконечная, безграничная, состоящая из одного лишь распознавания сущность, возникнув из этих элементов,^[701] исчезает в них. Нет после смерти сознания. Так говорю я», – так сказал Яджнявалкья.

13. Тогда Майтрейи сказала: «Ты смутил меня, господин, словами: «нет после смерти сознания». Тогда он сказал: «Поистине, я не говорю смущающего. И этого достаточно, чтобы понять.

14. Ибо, где есть что-либо подобное двойственности, там один обоняет другого, там один видит другого, там один слышит другого, там один говорит другому, там один мыслит о другом, там один распознаёт другого. Но когда для него все стало Атманом, то как и кого сможет он обонять, то как и кого сможет видеть, то как и кого сможет слышать, то как и кому сможет говорить, то как и о ком сможет мыслить, то как и кого сможет распознать? Как сможет он распознать того, благодаря которому он распознаёт все это? Как сможет он распознать распознающего^[702]?»

Чхандогья-упанишада (VI, 8-16) ^[703]