Проблема сверхъестественного

Рудиментарное мышление, полагает Маретт, признает, если не всегда в абстрактной форме, то во всяком случае на уровне конкретных представлений, существование универсального опыта, выделяя в нем непостижимое и ужасное. Пигмеи Боканы, сталкиваясь с частными явлениями, а иногда и с различными типами явлений, могли с большей точностью определить, присутствует ли в этих явлениях oudah, или «таинственное» (если такое туманное понятие вообще выразимо в наших терминах). Между тем подобрать слово, при помощи которого наука смогла бы охарактеризовать этот аспект, достаточно трудно. По мнению Маретта, «сверхнормальное» или «экстранормальное» были бы вполне подходящими терминами, но в них отсутствуют мистические ассоциации. Ученый отдает предпочтение понятию «сверхъестественное», хотя и подчеркивает, что не намерен приписывать дикарям какие-либо абстрактные концепции единообразной «природы», которые постулированы мышлением цивилизованных людей.

Сверхъестественное, взятое в таком значении, обладает двумя экзистенциальными модусами – негативным и позитивным. Его негативной стороной является табу – «не сметь легкомысленно приближаться». Этот запрет не распространяется на все отношения со сверхъестественным (в противном случае был бы невозможен культ), он налагается на беспечные и нечестивые отношения. Позитивной стороной сверхъестественного является мана – «инстинктивное чувство чудодейственной силы». Об этом можно сказать «иметь» мана; мистическая сила, испытываем мы ее воздействие или нет, присутствует во всем; мана может быть скрытой или потенциальной. Изучение использования данного термина или его эквивалентов показывает, что фундаментальным является понятие силы и что данный термин соответствует тому, что называют «сверхъестественной» силой. Поэтому формулу табу–мана можно считать пригодной для исчерпывающего выражения универсальной природы сверхъестественного. Табу и мана описывают сверхъестественное в его первичном, или экзистенциональном, измерении; другие термины предназначены для выражения вторичного, или морального, измерения. Например, табу содержит в себе значение как святого, так и профанного. С другой стороны, в языках дикарей можно обнаружить обилие слов, имеющих самостоятельное значение «чистого» или «нечистого» в их религиозном понимании. Мана также является сверхъестественной силой, способной причинять добро или зло, призываемой для благословения или проклятия, используемой для исцеления или насылания порчи.

Маретт полагает, что термины «магия» и «религия», вероятно, в обыденном языке не всегда обладают нормативной функцией (хотя мы можем говорить о ложной религии или о белой магии), однако в научных целях они должны быть наделены оценочной характеристикой, поскольку соответствующее выделение морального смысла прослеживается в священной логике языка мира. Термит «магико-религиозный» (хотя он, несомненно, является подходящим для выражения того, что магия и религия имеют общий источник в признании сверхъестественного) не может быть напрямую применен по отношению к сверхъестественному, которое понимается только как табу–мана, так как в своем экзистенциональном качестве сверхъестественное не является магическим или религиозным, напротив, – не магическим, не религиозным.

По мнению Маретта, понимание сверхъестественного, которое можно обнаружить у коренных жителей тихоокеанского региона, включает в себя представление о табу и мана, но исключает анимистическую интерпретацию в тайлоровском смысле. И хотя он называет эти явления преанимистическими, однако, оговаривается, что этот термин не совсем точен, ибо подразумевает хронологическую; последовательность. В то же время исследования показывают, что в Меланезии представления о табу и мана всегда сосуществовали с анимизмом в достаточно гармоничной системе идей. Например, если мы сосредоточим внимание только на мана, то в любом случае мы будем иметь дело с одним из трех ее носителей: 1) «призрак» умершего человека; 2) «дух», который никогда не был человеком; 3) живой человек. И все же, как нечто противопоставляемое мана или табу, анимизм не так хорошо подходит на роль конечной категории рудиментарной религии, поскольку мана и табу всегда сопутствуют сверхъестественному, а анимизм – нет. Анимистическая терминология уводит нас далеко за границы специфического опыта, который является общей основой для магии и религии. Только высшая ступень анимистической иерархии относится к сверхъестественному бытию. Табу и мана, всегда сопутствуя сверхъестественному, являются гомогенными, анимизм же имеет дело с более или менее отличными друг от друга сущностями, такими, как «душа», «призрак» и «дух». Мана, являясь позитивным модусом сверхъестественного, полностью приспособлена для выражения нематериального и невидимого, но в то же время, благодаря непоследовательности рудиментарного мышления, успешно разрешает противоречия между безличным и личным. Анимизм имеет тенденцию терять соприкосновение со сверхъестественным в его наиболее безличных формах и не подходит для выражения способов его передачи, а также его нематериальности.

При рассмотрении истории религии с генетической точки зрения, полагает Маретт, «должна быть прослежена не только центральная, или «ортогенетическая», линия человеческой эволюции, но и одновременно должен быть произведен полный учет огромного множества боковых ветвей развития, которым дало рождение постоянно растущее «материнское дерево» нашей культуры... Ключ для религиозной эволюции, несомненно, следует искать в эволюции социальной»*. При рассмотрении «сложных» религий анимизм не достиг успехов в преодолении безличной концепции сверхъестественного, не достиг успехов в этом деле и антропоморфический теизм. В результате «аниматизм» получил гораздо большее распространение, чем тайлоровский анимизм. Буддизм представляет собой выдающийся пример сложной религии, который возвеличивает безличное. Двусмысленность, заключенная в понятии мана, сохраняется в той или иной степени на протяжении всей истории религии. Между тем, подводит итог Маретт, все религии, рудиментарные или сложные, могут присоединиться к словам псалмопевца: «Сила принадлежит Богу».

20. Социальные, гносеологические, психологические, исторические корни религии.

При объяснении религии важно ответить на вопрос, под влиянием каких факторов она возникает, существует и воспроизводится. Причинные отношения порождают религию, различные религиозные явления и процессы в качестве следствий, каузальные связи являются главным генетическим фактором. Большое влияние на религию оказывают функциональные отношения. Наряду с различными видами связей можно выделить социумные, социокультурные, антропологические, психологические, гносеологические детерминанты, их обычно метафорически называют "корнями религии". Они представляют собой комплекс факторов, создающих необходимость и возможность появления и существования религии. Социумные связаны с жизнедеятельностью общества как целого, находятся "на стороне" отношений вне сознания. Определяющими явл. материальные отношения-это "перводетерминанты", но их влияние опосредовано. На религию оказывают "вторичное воздействие" различные области духовной сферы - политика, государство, мораль, искусство, философия, наука. Основу религии составляет совокупность общественных отношений, продуцирующих объективное бессилие людей перед внешними обстоятельствами. На базе социумных действуют социокультурные, антропологические, психологические, гносеологические детерминанты.

В области культуры это такие явления, как деформация системы ценностей, наступление бездуховности, широкое распространение шаблонной масс-культуры. Антропологические корни образуют те стороны жизни человека как индивида, в кот. обнаруживается хрупкость бытия, ограниченность существования - болезни, эпидемии, алкоголизм, наркомания, исчезновения человечества и пр. Психологические предпосылки религии существуют в индивидуальной и общественной психологии, в тех психологических процессах, в кот. переживается ограниченность и зависимость бытия людей. Наконец, религия имеет и гносеологическую почву - в познавательной деятельности человека.

Социумные основы образует совокупность материальных (экономических, технологических) и производных от них отношений в духовной сфере (политических, правовых, государственных, нравственных и др.), тех объективных отношений, кот. господствуют над людьми в повседневной жизни, чужды им, продуцируют несвободу и зависимость людей от внешних условий. Основными сторонами этих отношений являются: стихийность природных и общественных процессов; развитие отчужденных форм собственности; неблагоприятные моменты условий существования, индивид выступает лишь как экземпляр множества (совокупности); политический гнет государства; межэтнические конфликты, угнетение одного этноса другим; войны; зависимость от природных стихий.

Психологические факторы религии - это состояния, процессы, механизмы общественной, групповой и индивидуальной психологии, кот. создают возможность, благоприятную психологическую почву для производства и усвоения религии. Различают общественно-психологические и индивидуально-психологические детерминанты.

Общественно - психологические предпосылки религии составляют феномены психологии общества и групп. К ним относятся: кризисные состояния общественно-психологической атмосферы, превратный характер общения, общественное и групповое мнение, механизмы внушения, подражания, психического заражения, традиции, обычаи и пр.

Индивидуально-психологические факторы действуют в психологии индивида. Это предпосылки переживание всесторонней зависимости от других людей, заданность механизмов психики и личностных свойств, личное страдание и горе. Психологическую почву религии создает устойчивое, постоянное чувство страха перед разрушительными силами природы и общества.

Гносеологические детерминанты представляют собой те моменты познавательной деятельности, кот. делают возможным возникновение религиозных представлений, понятий, идей, мифов.

Философия стремиться к сущностному определению. В соответствии с вышесказанным можно выделить следующее. 1. социально-историческое определение. Религия – сложная, социально-историческая, динамическая система, кот., благодаря своему универсальному и символическому языку способна выражать и отражать идеалы и потребности представителей самых различных социальных слоев и групп населения. 2. гносеологическое. Религия - это фантастическое отражение в головах людей тех внешних сил, кот. господствуют над ними в повседневной жизни, отражение, в кот. земные силы принимают силы неземных.

13. Функции религии. Выделяется несколько функций религии: мировоззренческая, компенсаторная, коммуникативная, регулятивная, интегрирующе-дезинтегрирующая, культуротранслирующая, легитимирующе-разлегитимирующая.

Мировоззренческую функцию религия реализует благодаря прежде всего наличию в ней определенного типа взглядов на человека, общество, природу. Религия включает миропонимание (объяснение мира в целом и отдельных явлений и процессов в нем), миросозерцание (отражение мира в ощущении и восприятии), мирочувствование (эмоциональное принятие или отвержение), мироотношение (оценку) и проч. Религиозное мировоззрение задает «предельные» критерии, Абсолюты, с точки зрния которых понимаются человек, мир, общество, обеспечивается целеполагание и смыслополагание. Придание смысла наличному бытию предоставляет возможность тому, кто верует, вырваться, хотя бы в воображении, за пределы ограниченности, поддерживает надежду на достижение светлого будущего, блаженства, на избавление от страданий, несчастий, одиночества, морального падения.

Религия выполняет компенсаторную функцию, восполняет ограниченность, зависимость, бессилие людей в плане воображения, перестройки сознания, а также изменения объективных условий существования. Реальное угнетение преодолевается «свободой в духе», социальное неравенство превращается в «равенство» в греховности, в страдании; церковная благотворительность, милосердие, призрение, перераспределение доходов смягчают бедствия обездоленных; разобщенность и изоляция заменяются «братством во Христе», в общине; безличные, вещные отношения безразличных друг другу индивидов возмещаются личностным богообщением и общением в религиозной группе и т.д. Важное значение имеет психологический аспект компенсации – снятие стресса, утешение, катарсис, медитация, духовное наслаждение, в том числе и в том случае, если психологический процесс приводится в движение с помощью иллюзии.

Религия обеспечивает общение, осуществляет коммуникативную функцию. Общение складывается как в нерелигиозной, так и в религиозной деятельности и отношениях, включает процессы обмена информацией, взаимодействия, восприятия человека человеком. Религиозное сознание предписывает два плана общения: 1) верующих друг с другом; 2) верующих с гипостазированными существами (Богом, ангелами, душами умерших, святыми и т.д.), которые выступают в качестве идеальных медиаторов, посредников общения между людьми – в литургии, молитве, медитации, «тайнозрении».

Регулятивная функция состоит в том, что с помощью определенных идей, ценностей, установок стереотипов, мнений, традиции, обычаев, институтов осуществляется управление деятельностью и отношениями, сознанием и поведением индивидов, групп, общин. Особенно большое значение имеет система норм (религиозного права, морали и проч.), образцов (многочисленных примеров для подражания), контроля (слежение за реализацией предписаний), поощрений и наказаний («воздаяний» действительных, реальных и обещаемых в посмертном существовании).

Интегрирующе-дезинтегрирующая функция в одном отношении объединяет, а в другом – разъединяет индивидов, группы, институты. Интеграция способствует сохранению, дезинтеграция – ослаблению стабильности, устойчивости личности, отдельных социальных групп, учреждений и общества в целом. Интегрирующая функция выполняется в тех пределах, в которых признается более или менее единое, общее вероисповедание. Если же в религиозном сознании и поведении личности обнаруживаются несогласующиеся друг с другом тенденции, если в социальных группах и обществе имеются различные, противостоящие друг другу конфессии, религия выполняет дезинтегрирующую функцию.

Отметим и культуротранслирующую функцию. Религия, являясь составной частью культуры, способствовала развитию определенных ее слоев – письменности, книгопечатания, искусства, одни культурные феномены принимала, другие – отталкивала. Обеспечивалось сохранение и развитие ценностей религиозной культуры. Осуществляется передача накопленного наследия от поколения к поколению.

Легитимирующе-разлегитимирующая (лат. legitimus – законный, узаконенный) функция означает узаконение некоторых общественных порядков, институтов (государственных, политических, правовых и др.), отношений, норм, образцов как должных или, наоборот, утверждение неправомерности каких-то из них. Религия выдвигает высшее требование – максиму (лат. maxima – высший принцип), в соответствии с которым дается оценка определенных явлений и формируется определенное отношение к ним. Максиме придается обязательный и непреложный характер.

14. Ему принадлежит приоритет в создании анимистической теории. Анимизм, «дикарская религия» анализируются в контексте исследования первобытной культуры, главным образом духовной. По мнению Тайлора, «культура... в широком этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества»*. Исследование явлений культуры в различных человеческих обществах позволяет выявить законы человеческой мысли и деятельности. Тайлоровский эволюционизм в науке о культуре исходит из того, что история человечества есть часть или даже частичка истории природы. По его мнению, человеческие мысли, желания и действия сообразуются с законами столь же определенными, как и те, которые управляют движениями волн, сочетанием химических элементов и ростом растений и животных. К числу важнейших законов он относит «общее сходство природы человека» и «общее сходство обстоятельств его жизни». Эти законы обусловливают единство человечества и единообразие его культуры, в том числе и верований, на сходных ступенях развития. Этнограф принимал и отстаивал идею прогресса в культурной истории человечества. С одной стороны, однообразие, широко проявляющееся в культуре, в значительной мере результат однообразного действия однообразных причин, с другой – различные ступени культуры могут считаться стадиями постепенного развития, из которых каждая является продуктом прошлого и в свою очередь играет известную роль в формировании будущего. Все явления культуры – материальные объекты, обычаи, верования и т.п. – развиваются одни из других, поэтому историк культуры должен применять ту же методику, что и естествоиспытатель: систематизировать культурные явления по их видам, располагать в эволюционные ряды от более простых к более сложным, прослеживать их прогресс.

15. Теория прамонотеизма (В. Шмидт).

Одна из концепций происхождения религии была выдвинута представителями теологических и околоцерковных кругов и вошла в историю изучения религии под названием концепции "прамонотеизма", или первобытного монотеизма. Впервые в сжатом виде она была сформулирована шотландским литератором и ученым Э. Лэнгом в его книге "Становление религии".

Однако в наиболее полной форме она была изложена католическим пастором В. Шмидтом, кот. посвятил обоснованию этой концепции 12-томную работу "Происхождение идеи Бога". Суть теории "прамонотеизма" сводится к тому, что за всем многообразием существующих верований, в том числе верований отсталых народов, можно обнаружить остатки древнейшей веры в единого Бога-творца. Именно она предшествовала всем формам религии, и лишь впоследствии к ней примешались загрязнившие ее элементы. Для подтверждения этой теории В. Шмидт привлек огромный массив этнографических фактов, давая им теологическую интерпретацию, факты же, кот. не укладывались в его схему, оставлял вне поля зрения. Эти факты показывали, что монотеизм является не исходным пунктом религиозной эволюции, а этапом развития одной из ветвей генеалогического древа религии.

ПРАМОНОТЕИЗМ - теория происхождения религии, построенная на утверждении единобожия в качестве изначальной ступени истории религиозного развития. Привлекая обширный этнографический материал полевых исследований народов Африки и Океании, Шмидт пытался обнаружить в "примитивных" верованиях в верховное существо общие черты, что подтвердило бы их зависимость от древнейшего единобожия. Согласно представлениям Шмидта, древнейший образ небесного Бога, Бога-Творца был наиболее "чистым" выражением единобожия; развитие хозяйства, в особенности земледелия, общественных отношений, обусловило возникновение религиозного почитания природы, тотемизма, фетишизма, магизма и мифологии, что отрицательным образом сказалось на сохранении первоначального единобожия. Ряд наблюдений Шмидта, основанных на этнографическом материале, имеют серьезное научное значение, однако развитая в его трудах общая теория П. не получила широкой поддержки в современном религиоведении, и используется главным образом для обоснования теологических подходов.

Эта концепция базируется на концепции культурных кругов: одни и те же изобретения не могут делаться наукой в различных странах. Открытие делается один раз в одном регионе при определенных условиях. Факт неповторим, история пишется «индивидуально». Распространение – путем диффузии, эмиграции.

Русская православная церковь стоит на позициях прамонотеизма.

16 Антропология религии - религиоведческая и культурно-антропологическая дисциплина, занимающаяся установлением и систематизацией эмпирических данных о различных этапах эволюции человеческой культуры в её религиозно-мифологическом и магическом выражении путём изучения традиционных обществ, а также построением теоретических концепций.

ЛЕВИ-БРЮЛЬ Люсьен (1857—1939) — фр. философ и психолог. Филос. взгляды и психологическая концепция Л.-Б. сформировались под влиянием позитивистских идей О. Конта и фр. социологической школы. В нач. 20 в. внимание Л.-Б. привлекли новые этнографические данные, описывающие жизнь современных первобытных популяций Юж. Америки, Африки, Австралии и Океании и особенности их менталитета. Постепенно первобытное мышление становится главной целью его филос. и психологических исследований.

Л.-Б. выделял в эволюции сознания два этапа — первобытное и современное. Отталкиваясь от идей Э. Дюркгейма о социальной детерминации высших психических функций человека считал, что человеческое сознание социализировано и содержит множество традиционно воспринятых коллективных представлений, а различным обществам соответствуют различные формы мышления. Первобытное сознание отличается от сознания людей современных цивилизованных популяций как по содержанию, так и по доминирующим мыслительным стратегиям (логике). По содержанию — оно мистическое, т.к. присущие ему коллективные представления неотделимые от сильных религиозных эмоций и веры в сверхъестественное и составляют главный неотъемлемый элемент целостного восприятия первобытного человека. Первобытное сознание не различает естественное и сверхъестественное, ориентируется на выявление мистических таинственных сил и безразлично к противопоказаниям опыта, который оказывается не в состоянии поставить под сомнение эффективность магических действий и ритуалов. Доминирующие мыслительные стратегии первобытного сознания также обладают рядом специфических характеристик, которые Л.-Б. назвал пралогическим мышлением. Хотя это мышление не склонно без причины впадать в противоречия, оно и не пытается их избегать, оставаясь к ним нечувствительным. Пралогическое мышление опирается на когнитивные механизмы магии мысленного образа и магии слова, «мистической» абстракции и «мистического» обобщения. Оно подчиняется «закону партиципации» (или сопричастия), который управляет ассоциациями и связями представлений в первобытном сознании и предполагает существование различных мистических форм трансляции свойств от одного объекта к другому путем соприкосновения, заражения, овладения словом, ритуальных действий и т.д. Пралогическое мышление в состоянии уловить действительные связи между причинами и следствиями, которые, однако, получают в рамках первобытного сознания сугубо мистическую интерпретацию. Первобытные люди могут изобретать орудия труда лишь благодаря интуиции, практической ловкости, искусности, развившихся в результате упражнений и не требующих логического анализа и обобщения. Согласно Л.-Б., пралогическое мышление нельзя рассматривать как стадию, предшествующую по времени появлению логического мышления. Речь идет о типах мышления, которые сосуществуют в социальном сознании. В ходе эволюции от первобытного сознания к сознанию современному область логического мышления расширяется, а пралогического — сужается. Тем не менее всегда будут сохраняться коллективные представления, выражающие сопричастность, а соответственно всегда будет иметь место конфликт между древними и новыми коллективными представлениями.

До Леви-Брюля был принят постулат одинаковости законов мышления для народов всех времён. Леви-Брюль считал, что разным типам общества и разным эпохам присущи разные типы мышления. Является автором теории до-логического мышления, отличного от современного нам логического. До-логическое мышление нечувствительно к опытному знанию, оно мистично. В любом явлении первобытный человек видит действие сверхъестественных сил: болезнь, неурожай, плохая погода — это следствие колдовства. Применительно к такому мышлению Леви-Брюль вывел закон партиципации (сопричастия): для первобытного человека предмет может быть самим собой и одновременно чем-то иным. Примером действия такого закона может служить тотемизм, когда человек верит, что он одновременно является и животным. Другой пример — билокация, то есть одновременное нахождение какого-либо предмета или человека в двух местах.

ЛЕВИ-СТРОСС Клод (р. 1908) - французский этнолог и социолог, положивший начало структуралистским исследованиям в области культурологии. Неудовлетворенный субъективизмом господствовавшей в середине 20 века во Франции экзистенциальной философии, Л.-С. обращается к этнографии и антропологии. Наибольшее внимание уделил исследованиям мифологического мышления, стремясь показать наличие общей структуры в мифах различных племен и народностей. Его вывод: одни и те же мифы воспроизводятся с буквальной точностью в разных регионах мира. Причем с его точки зрения и мифологическое, и научное мышление подчинены одной и той же логике.В отличие от «теории пралогизма» Леви-Брюля, выделявшего коллективные формы мышления архаических народов в качестве «дологического мышления», Л.-С. полагает, что «человек всегда мыслил одинаково хорошо». В результате применения особых процедур поиска и моделирования единиц мифа (»мифем») Л.-С. делается вывод о присутствии в нем позитивной логики в форме структуры мифов, функционирующей в режиме медиации (опосредования) основных жизненных противоречий. Разрыв между мыслью о предметах и самими предметами, по Л.-С., заполняется магическим мышлением, что обеспечивает слитность чувственного и рационального в опыте первобытного коллектива. В итоге у Л.-С. складывается идеал своеобразного первобытного «сверхрационализма».

Структурализм в его варианте современного философствования берет начало от работы французского антрополога, философа и социолога Клода Леви-Стросса. "Структурная антропология" она, с одной стороны, вводит читателя в причудливый мир первобытнообщинных отношений и мифического мышления. Леви-Стросс выступает в них как этнограф, антрополог, историк культуры. С другой стороны, в "Структурной антропологии" также заложен фундамент новой философской концепции, связанной с пониманием языка, речи, текстов и их структур, а также с социально-философским исследованием человеческих отношений, форм и типов общественного сознания.

Нельзя не обратить внимание также и на гуманистическую, антирасистскую устремленность исследований Леви-Стросса: он отыскивал общие корни в мышлении, культуре, деятельности, социальной жизни народов, стоящих на разных ступенях исторического развития. ЛевиСтросс исходил из того предположения, что "различные формы общественной жизни представляют в своей сути нечто общее: все они - системы поведения, каждая из которых является некоторой проекцией не плоскость сознательного и общественного мышления всеобщих законов, управляющих бессознательной деятельностью духа".

В "Структурной антропологии", четырех томах "Мифологического", в других работах Леви-Стросс весьма скрупулезно воспроизводит глубинные структуры мифов, их кодирования, "располагая" коды на географической, космологической, социологической, техноэкономической "плоскостях".