Любовь, доверие, нация, доброта

Подобная позиция, безусловно, свидетельствовала о глубоком

кризисе идеалов. Стремление писателей «Группы 47» к реализму

часто оборачивалось натуралистической фиксацией ужасов войны,

а состояние разочарования и отчаяния делало их в высшей степени

Восприимчивыми к эстетической практике экспрессионизма.

Но как бы то ни было, писатели «Группы 47» с самого начала

противопоставили себя «магическим реалистам». Если они еще не

могли на первых порах пробиться к целостному, обобщающему

взгляду на историю, то сделали в этом направлении существенный

шаг: они стали рассказывать неприкрашенную правду о только что

минувшем моменте этой истории. Понятно, что поначалу они

обращались к малым жанрам — новеллам, публицистическим очеркам,

лирике: пережитый страшный опыт взывал к немедленному

воплощению, а времени для эпического, панорамного его осмысления

еще не хватало.

В начале 50-х годов писатели-антифашисты оказались перед

лицом развернутого наступления неофашистской и реваншистской

идеологии в самых разных ее формах — от откровенной до завуалированной,

рядящейся под пацифизм и антифашизм. Тем насущнее

стала необходимость конкретно-исторического и реалистического

осмысления событий фашизма и второй мировой войны,

их предыстории, истоков и причин.