Эту книгу о Миларепе я посвящаю тем, кто не удовлетворяется верой, основанной на книгах и традиции, и стремится к прямому познанию Истины

Предисловие переводчика ВЕЛИКИЙ ЙОГ ТИБЕТА МИЛАРЕПА

О великом святом Тибета Миларепе (Миларайпе) русские читатели впервые узнали от Николая Константиновича Рериха, посвятившего ему картины: "Миларайпа Услышавший" - на восходе познавший голоса дэв" (см. Н. К. Рерих. Алтай - Гималаи, М., 1974, с. 63), "Пещера Миларайпы". Однако на Западе о Миларепе знают больше, чем у нас, благодаря опубликованным переводам его "Жития" на английский, французский и немецкий языки.

Перевод на английский язык, сделанный тибетским ученым ламой Кази Дава-Самдупом, являющийся наиболее полным переводом на европейский язык тибетского подлинника, был впервые издан в 1928 г. под редакцией известного антрополога и востоковеда Эванса-Вентца, написавшего к нему подробные комментарии и введение.

Эта книга, предназначенная не только узкому кругу специалистов, но и всем интересующимся культурой Востока, на протяжении десятилетий неоднократно переиздавалась в Европе и Америке, как и другие три тома тибетской серии Эванса-Вентца - "Тибетская книга мертвых", "Тибетская йога и тайные учения" и "Тибетская книга о Великом Освобождении".

В то время как последние три представляют собой трактаты по тибетской йоге, философии и религии Северного буддизма (Махаяны), книга о Миларепе - автобиографическая повесть, записанная со слов Миларепы его близким учеником Речунгом, к которой он добавил собственное предисловие и заключительную часть.

Написанная более 800 лет назад, в начале расцвета тибетской культуры в лоне буддизма Махаяны, она содержит в рамках увлекательного повествования обширный материал о быте и жизненном укладе тибетцев, их обычаях и распространенных в их среде оккультных знаниях, применяемых ими на практике. Она есть также компендиум религиозно-философских концепций буддизма, изложенных в проповедях и поэтических произведениях Миларепы, занимающих значительное место в книге.

В самом Тибете и сопредельных с ним странах Миларепа - самый почитаемый святой, светоч буддизма. Духовная победа, одержанная Миларепой, особенно впечатляюща потому, что в молодости он совершил тяжкие преступления, но смог впоследствии искупить свою ужасную карму ценой жесточайших страданий и испытаний, им подробно описанных, и в течение одной жизни подняться до высших ступеней святости, осуществив своей жизнью высшие духовные идеалы, общие для всех мировых религий. Й потому эта проникнутая суровым оптимизмом книга, проповедующая непреходящие общечеловеческие ценности, и теперь глубоко волнует каждого небезразличного читателя.
О. Т. Туманова

ЭТУ КНИГУ О МИЛАРЕПЕ Я ПОСВЯЩАЮ ТЕМ, КТО НЕ УДОВЛЕТВОРЯЕТСЯ ВЕРОЙ, ОСНОВАННОЙ НА КНИГАХ И ТРАДИЦИИ, И СТРЕМИТСЯ К ПРЯМОМУ ПОЗНАНИЮ ИСТИНЫ

ПОБЕДНАЯ КОЛЕСНИЦА ЙОГА
Кто стяжал Веру и Мудрость,
Того, хорошо снаряженного, движет вперед разум его.
Сознание - дышло, а Ум - запряженная пара,
Бдительность - осторожный возничий.
Праведная жизнь - Колесница;
Радость - ось, Энергия - колеса.
Спокойствие - союзник уравновешенного Ума.
Отсутствие желаний - его украшения.
Доброжелательность, непричинение вреда и отрешенность - его оружие. Терпение - броня Порядка. Колесница эта движется к Миру. Самим человеком она строится, его внутренним я создается. Она лучшая из всех колесниц. Мудрецы на ней покидают этот мир И, воистину, они достигают Победы.
Будда, "Самъютта-шкая", V, с. 6

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Путь к ПРОСТОЙ жизни и подвигу
Иметь немного желаний и довольствоваться малым свойственно возвышенным людям
Заветы Учителей (Гуру)

Все тот же призыв Великих Людей древности к простой жизни и подвигу, не раз повторенный в течение десятилетий и услышанный в Америке Торо, Эмерсоном и Уитменом, звучит вновь со страниц этой книги из Страны Снежных Гор - Тибета, переданной людям Запада, превозносящим свою беспокойную жизнь в наш век индустриализации и отдающим ей предпочтение, хотя и не без многих смущающих их с недавнего времени предчувствий.

В то время как "Тибетская книга мертвых" (первый том нашей оксфордской серии о религии Тибета) дает знание о том, как правильно умирать, чтобы родиться вновь, эта составляющая второй том серии книга о великом буддийском святом Тибета Миларепе учит, как правильно жить и направить жизнь к трансцендентной цели Освобождения от обусловленного существования.

Поскольку жизнь, смерть и повторное рождение рассматриваются последователями Будды и приверженцами многих других религий как неразрывные части Единого Бытия, первый том серии следует считать продолжением второго, хотя он представляет собой отдельный трактат о йоге.

Откликом на первое издание "Жития Миларепы" было большое число восторженных писем, присланных редактору этой книги не только мирянами и членами Сангхи Северного и Южного буддизма, но также инду-истами и христианами - католиками и протестантами. Им всем редактор выражает глубокую признательность за высокую оценку его труда. В каждом письме содержалась мысль о том, что в личности Миларепы воплотились те универсальные черты святости, которые присущи святым всех религий и которые ни одна религия не может считать своим исключительным достоянием.

Миларепу можно назвать одним из источников света, рассеивающим мрак Невежества, о котором Просветленный сказал, что он (этот мрак) окутал мир. К Миларепе также приложимы слова, сказанные об Аврааме Линкольне: "Он больше не принадлежит только своей стране, а всему миру".

В книге многократно подчеркивается мысль о том, что путь йоги, ведущий к достижению Высшего Состояния, трансцендентен умозрительным спекуляциям о спасении и открыт для всех людей независимо от их вероисповедания.

Миларепа учил, что ни один метод развития ума не приводит к Мудрости. Истинное Знание не может быть достигнуто путем изучения книг или изложения вероучения. Многие из святых высшей учености и культуры, жившие в Тибете и Индии, были неграмотными, как об этом свидетельствует готовящийся к выпуску четвертый том оксфордской серии - Тибетская книга о Великом Освобождении. Эту же мысль Миларепа выразил в своей песне:

Привыкнув с давних пор медитировать
на Избранных Истинах,
передаваемых шепотом, Я забыл все, что сказано в переписанных
и напечатанных книгах.
Привыкнув с давних пор приобретать все новый и новый опыт на пути духовного совершенствования,
Я забыл все верования и догмы.
Привыкнув с давних пор знать смысл Несказанного, Я забыл о способах исследования корней слов и происхождения слов и фраз.

Приведя ум посредством самодисциплины, аналогичной способу приручения дикой лошади, в состояние невосприимчивости к навязчивым и, с точки зрения йоги, нежелательным влияниям, порождаемым иллюзорной фантасмагорией мира, мы освобождаемся, как учит Миларепа, от оков, привязывающих к нему. Как поет он в своей песне о Коне Ума, недисциплинированный ум должен быть пойман Лассо Единой Цели, привязан к Столбу Медитации, накормлен Учениями Гуру и напоен из Источника Сознания. Молодость Разума будет Наездником, скачущим на Коне Ума по широкой Равнине Счастья к достижению состояния Будды.

Как химик экспериментирует с элементами материи, так и Миларепа экспериментировал с элементами сознания, и кроме него никто другой не проводил более плодотворно испытаний учений его Великого Учителя Будды путем практического их применения. За высшие достижения в практике буддизма Миларепа почитается не только буддистами всех школ на его родине, в Тибете, и в соседних странах Азии, где он признается совершенно Просветленным, но и все возрастающим числом искателей истины во всем мире, узнавших о нем после опубликования его биографии на Западе.

Сами буддисты, даже те, кто не принадлежит к школе Миларепы, признают, как и мы должны признать, что путь Миларепы - короткий путь, ведущий за пределы ограниченного земного существования, может быть пройден только исключительной личностью, подготовленной в процессе эволюции к тому, чтобы сделать этот дерзновенный рывок к недоступной для медленно эволюционирующего человечества цели. Хотя очень немногие обладают столь могучей силой духа, физической выносливостью и волей, чтобы следовать Миларепе, его открытие, что эта цель - не мираж, и ее можно достичь, представляет громадную ценность для этой наименьшей части человечества. С точки зрения почитателей Миларепы, из этой книги можно почерпнуть мужество, необходимое для подготовки вступления на путь, независимо от того, каким долгим и тернистым он будет и сколько жизней потребуется прожить для достижения этой цели, которой Миларепа, благодаря его особой подготовке, достиг в течение одной.

Независимо от того, как будет принят Святой Миларепа в наш утилитарный век - с почитанием со стороны немногих или с полнейшим равнодушием со стороны многих, с антропологической точки зрения необходимо признать, как это сделал наш знаменитый оксфордский историк, профессор Арнольд Тойнби, что наилучший вклад в улучшение жизни человека на земле внесли из представителей человеческого рода не ученые со всеми их чудесными и заслуживающими похвал открытиями, не изобретатели и инженеры, не технократы, не военачальники, не правители и не государственные деятели, а пророки и святые:

"Кто же они, эти величайшие благотворители человечества? Смею утверждать, что Конфуций и Лао-цзы, Будда, пророки Израиля и Индии, Зоро-астр, Иисус, Магомет и Сократ".

Они - одинокие светочи цивилизаций, занимавших территории от Тихого океана до Средиземного моря, и в этих немногих личностях воплотилась высшая мудрость всех исторических эпох. В них нашла совершеннейшее выражение эволюция разносторонних устремлений бесчисленных поколений людей, живших на нашей планете на протяжении тысячелетий существования великих культур Китая, Индии, Персии, Сирии, Египта, Аравии и Европы, представленной Грецией.

"Произведения художников и писателей переживают дела предпринимателей, военачальников и государственных деятелей. Поэты и философы превосходят историков, но пророки и святые не имеют равных себе".

Житель Запада гораздо больше, чем Востока (где все еще преобладают в деревенской общине простой уклад жизни и самообеспечение) будет, вероятно, удивлен, прочитав в этой книге о жизни человека, не имеющего никаких привязанностей к преходящим вещам. Для Миларепы, так же, как для многих мудрецов Азии, победа над собой выше победы над миром и отречение от мира лучше приобретения всех земных богатств.

Имущество, которое оставил после себя Махатма Ганди, мало чем отличается по виду и ценности от вещей, которые оставил Миларепа: деревянный посох, две пары сандалий, очки в старомодной оправе, низкий столик, за которым он писал, сидя на полу, чернильница, ручка, стопка писчей бумаги, циновка для молитв и медитаций, несколько религиозных книг и среди них "Бхагавадгита", две чашки, две ложки и несколько кусков домотканой хлопковой ткани, служившей ему одеждой.

Бамбуковый посох, платье и накидка также из домотканой хлопковой ткани, чаша из человеческого черепа, найденного на кладбище, кремень с огнивом и костяная ложка составляли все имущество Миларепы.
Хотя слабый физически по причине возраста и аскетической жизни, Ганди Святой влиял на ход событий в могущественной и процветающей необъятной Британской Империи так, как не могла повлиять ни одна армия, ни одна морская и воздушная армада.

Когда к Миларепе явилась делегация высокопоставленных чиновников с приглашением посетить правителя Непала, Миларепа отказал посланникам монарха и этим подчеркнул мнимость его превосходства. Он смело заявил, что он сам могущественный царь, владеющий богатствами, и его величие и могущество выше всех царств мира.

Когда Ганди встретился с английским королем в Бу-кингемском дворце, он был не в костюме, отвечающем требованиям этикета, установленного, как учит Миларе-па, "невежественными приверженцами условностей", а в белой набедренной повязке из простой домотканой хлопковой ткани, какую носят индийские крестьяне. В таком одеянии предстал Ганди перед монархом в его роскошном дворце. Когда Ганди затем спросили, достаточна ли была его лишь прикрывающая тело повязка для такого торжественного момента, он ответил: "На короле было достаточно одежды для нас обоих".

Человек, обладающий такими необычными способностями, какими обладал Миларепа, например, способностью летать по воздуху, не нуждается в автомобилях, самолетах и других средствах передвижения, и, следовательно, ему не нужны были бы материальные блага индустриального общества, приобретаемые ценой изнурительного труда в угольных копях, на железоплавильных заводах и на фабриках массовой продукции.

Ганди также выступал против индустриализации, хотя и без особого успеха у себя в Индии. Он считал, что индустриализация не является печальной необходимостью, неизбежным злом, но не потому, что, как показывает жизнь Миларепы, йога делает ее ненужной, а потому, что индустриализация наносит ущерб искусству и ремеслам, обычно процветающим в условиях простой и относительно счастливой жизни деревенской общины и поэтому заглушает ростки Прекрасного, заложенного в каждом человеке.

Деревенские общины, которые в Индии и Китае в течение тысячелетий были центрами национальной культуры, не связанной с массовым производством, являются, по мнению Ганди, наилучшей и экономически устойчивой общественной формацией. И эта простая, естественная и материально независимая форма социальной жизни, способствующая развитию Высшей Культуры, ближе идеалу Миларепы, чем индустриально развитое общество.

Благодаря постоянному контролю за своим физическим телом Миларепа мог жить, хотя и испытывая страдания, к которым как йог он был безразличен, в условиях арктического климата гималайских высот, на простой и скудной пище и нередко не имея никакой другой пищи, кроме той, которую он получал из воздуха, воды и солнечной энергии способом, подобным осмосу,- так, как растение вырабатывает хлорофилл. В его пещере не было ни центрального, никакого другого отопления кроме того, которое рождалось в его телесной обители с помощью йогической практики Туммо.

Производимые во все возрастающем числе товары массового потребления, считающиеся на Западе необходимым атрибутом нормальной жизни, ради приобретения которых люди добровольно жертвуют своей жизненной энергией и, как правило, здоровьем, отдавая этому свое короткое время пребывания на Земле, являются для Миларепы, так же, как для Будды, лишь препятствием для Правильного Образа Жизни. Миларепа учил, что цель жизни в человеческом теле не в том, чтобы погрязнуть в трясине довольства и комфорта, привязывающих к миру, но удаляться от него, каким бы изобильным, благоденствующим и по-земному счастливым ни становился он благодаря открытиям западной науки.

Из своей гималайской пещеры Миларепа смотрел с жалостью и состраданием на жизнь людей, стремящихся к роскоши и довольству.

Как учит он в своей песне о Пяти Видах Довольства, когда желание довольства, общее для людей и животных, преодолено и достигнута Свобода, "нет никаких терниев; все приятно", и он просит не вдохновленных аскетической жизнью оставить при себе их жалость к нему. О довольстве жизни в монастырях он сказал так:

Привыкнув с давних пор считать мое физическое
тело моей обителью, Я позабыл о довольстве и удобствах жизни в монастырях!.
С еще большей жалостью и состраданием смотрел бы Миларепа на жизнь людей в наше время, окруженных многочисленными вещами, без которых не мыслят свое существование жители Европы и Америки и среди них даже многие монахи, проповедующие благочестие. Он видел смысл жизни не в том, чтобы пользоваться материальными благами и одержать победу над природой с помощью науки, а в том, чтобы победить самого себя и разорвать путы, привязывающие человека к колесу существования.
Миларепа, как и святые всех религий, всех цивилизаций и эпох, был убежден в том, что отсутствие желаний и полный отказ от мирских благ, а не всепоглощающая страсть к приобретению преходящих вещей, ведут к достижению состояния, которое является наивысшим на нашей планете.

Миларепа осознал в начале своей жизни то, что большинство людей осознает слишком поздно:
"Все мирские цели имеют один неизбежный и неотвратимый конец, который есть печаль: приобретения оканчиваются их потерей, построенное разрушается, встречи оканчиваются расставанием, рождение оканчивается смертью. Зная об этом, нужно с самого начала отказаться от приобретений и накоплений, строительства и встреч и, следуя указаниям мудрого гуру, стремиться к достижению Истины [которая не имеет ни рождения, ни смерти]. Это и есть наилучший ритуал [или наука]".

Перед переходом в нирвану Миларепа продолжал напутствовать своих учеников: "Жизнь коротка, и час смерти неизвестен. Поэтому усердно медитируйте. Не совершайте фехов и приобретайте заслуги, не жалея сил и даже жертвуя жизнью. Все, что я сказал, кратко выражается в следующем: поступайте так, чтобы вам не пришлось стыдиться самих себя, и твердо придерживайтесь этого правила. Если вы будете поступать именно так, знайте, что вы не нарушаете заповедей Высших Будд, если даже в книгах вы встретите противоречивые требования".

Заповеди Миларепы о праведной жизни - это те же заповеди, провозглашенные святыми всех эпох - Древнего Китая, Индии, Вавилона, Египта, Рима и нашего времени. Но только очень немногие личности, подготовленные свой эволюцией к тому, чтобы соблюсти их и слиться с Братством Сострадания и Мира, передавали Факел Мудрости от одного поколения к другому.

Пусть сбудутся слова преданного ученика Миларепы Речунга, написанные им в колофоне к "Житию" о том, что преданные Учению будут получать духовную помощь от этой книги даже во время слушания, размышления о ней; прикосновения к ней, и ее изучение и следование содержащимся в ней заповедям угодны Иерархии Учителей.

Тибетский гуру Пхадампа Сангай (как предполагается, современник Миларепы), проповеди которого будут опубликованы в четвертом томе серии - "Тибетская книга о Великом Освобождении", обратился к своим ученикам и жителям деревни Тинфи со словами, не потерявшими своего значения и для нас, которыми мы завершаем это предисловие:

"Дхарма подобна солнечному свету,
проникающему сквозь расселину среди туч. Знайте, что сейчас есть этот свет.
Мудро пользуйтесь им, люди Тинфи".
У. Й. Э.-В.
Сан-Диего, Калифорния День Всех Святых, 1950

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

Во вводной части и примечаниях к данной книге, как и к "Тибетской книге мертвых", я попытался разъяснить и сделать понятными западному читателю некоторые аспекты Высших, или Трансцендентных учений Махаяны, которые были переданы мне моим тибетским гуру, ныне почившим ламой Кази Дава-Самдупом. За все погрешности, которые критики могут обнаружить в этих комментариях (и я не уверен, что их нет), я один несу полную ответственность.

Кроме моего гуру, которому я больше всего обязан, я также глубоко признателен йогам Гималаев и Индии (пожелавшим, чтобы их имена не были названы), от которых я имел счастье получить, во время моего путешествия с научной целью по Индии, авторитетную информацию из первых рук относительно тех же древних идеалов аскетизма и отречения от мира, которым Мила-репа, преданный ученик своего Первого Гуру Гаутамы Будды, так непоколебимо и неукоснительно следовал в своей жизни. Эти идеалы, к счастью, все еще находят многочисленных приверженцев среди индуистов, буддистов, джайнистов, даосистов, исламских суфи и даже христиан, живущих в Азии.

Из моих учителей на Западе я также многим обязан Д-ру Р. Р. Маретту (R. R. Marett), преподавателю социальной антропологии Оксфордского университета и члену совета Эксетер-Колледжа, в особенности за его помощь во время проведения мной антропологических исследований в малознакомой для меня области сразу после моего первого появления в Оксфорде в 1907 году.

Майору в отставке Кемпбеллу (W. L. Campbell) кавалеру ордена Индийской империи, бывшему политическому представителю Британского правительства в Тибете, Бутане и Сиккиме, должны быть благодарны за помощь, оказанную им переводчику, не только редактор, но и все читатели этой книги.
Г-ну Жаку Бако (J. Bacot) я выражаю особую благодарность за помощь в транслитерации и переводе тибетских имен собственных, содержащихся в тексте, а также за служивший мне в качестве руководства его интересный и хорошо иллюстрированный перевод "Жития" на французский язык, озаглавленный "Le Poete Tibetain Milarepa" (Paris, 1925). Я также признателен ему за информацию, содержащуюся в его двух подробных письмах, касающихся редакций и вариантов текста этого литературного памятника.

Д-ру Томасу Бодену (Т. Boden), профессору санскрита Оксфордского университета, я выражаю благодарность за помощь в орфографии и транслитерации ряда заимствований из восточных языков. Я также в долгу перед г-ном Стерли (Е. Т. Sturdy), переводчиком "Нара-да-сутры", прочитавшим корректурные оттиски "Жития".

Моему оксфордскому другу г-ну Е. С. Бушье (Е. S. Bou-chier), члену Королевского исторического общества, автору работ: "Syria as a Roman Province" ("Сирия как римская провинция"), "A Short History of Antioch" ("Краткая история Антиохии") и других, я весьма признателен за критические замечания и поправки, которые он внес в рукопись и корректурные оттиски, ускорив этим опубликование книги как раз тогда, когда мне нужно было вернуться в Индию, чтобы продолжить там свою работу.

Я также в долгу перед Аталом Бихари Гхошем (Калькутта), являющимся вместе с сэром Джоном Вуд-роффом почетным секретарем "Агаманусандхана Сами-ти", за критический анализ книги с точки зрения индуизма - в основном брахманизма и тантризма и перед г-ном Шри Ниссанка (Коломбо, Цейлон) за аналогичную критику, преимущественно с позиций Южного буддизма, а также за составленные ими примечания, вошедшие в книгу.

Я как редактор искренне надеюсь, что эта книга также сослужит свою скромную службу и поможет людям Европы и Америки признать тот факт, что люди Востока, как и все человечество, движимы теми же устремлениями и преданы, в сущности, одним и тем же религиозным идеалам, что с антропологической точки зрения человечество - одна семья и фактически несущественны внешние различия, обусловленные наследственными особенностями, цветом кожи и физическими факторами. Слишком много простояла разделяющая стена, воздвигнутая в Темные Века из предрассудков и непонимания, порождаемых недостатком научного знания. Когда, наконец, Знание разрушит ее, тогда наступит час для лидеров рас и народов работать не только для создания Федерации стран, но и Федерации служения Истине, которая живет во всех Религиях.

Закончим наше предисловие словами самого переводчика:
"Пусть этот английский перевод жизнеописания Ми-ларепы поможет узнать о нем в других странах, и пусть Миларепа будет почитаться там так же, как в его родной стране. Это было единственным желанием, вдохновлявшим меня в работе, и остается моей горячей молитвой сейчас в момент ее окончания".
У. Й. Э.-В.
Джизус-Колледж, Оксфорд 21 июня, 1928

МИЛАРЕПА
Я, Миларепа, осиянный великой славой,
Памяти и Мудрости дитя.
Хотя стар я, покинут и наг,
Из уст моих льется песня,
Ибо вся природа служит мне книгой.
Железный жезл в моих руках
Ведет меня через Океан Меняющейся Жизни.
Я Разума и Света господин
И, совершая подвиги и чудеса,
Я не нуждаюсь в помощи земных богов.
Миларепа, "Тур-Бум"