Стих 48

О Дхананджайя (Арджуна), оставаясь погруженным в йогу, осуществляй все действия, отбрасывая привязанность (к их плодам), будучи безразличным к успеху и неудаче. Это умственное равновесие называется йогой.

“О Получатель Богатства! Опьяненный радостью божественного единения, исполняй ответственно все свои обязанности, без привязанности к результатам, удачи или неудачи. Как невидимая река под волнистыми песками течет мягко и бесшумно, так и поток уравновешенного ума должен бежать под всеми удачными и неудачными действиями. Оставаться уютно укрытым в умственном равновесии во время всех состояний активности есть йога; тот, кто может сохранять в себе этот ментальный баланс при всех меняющихся обстоятельствах, есть йог.

Слово йога обозначает совершенное равновесие, или ментальную равностность, являющуюся результатом общения ума с Духом. Йога обозначает также духовную технику, благодаря которой человек достигает единства с Духом.

И далее это слово относится к любому действию, ведущему к этому божественному союзу.

Умственная равностность есть сущностное состояние души. Ординарный человек, отождествлением себя с миром, отводит *

свое сознание от союза с Духом. Лекарство от этой, Выполнение действий

слишком-часто катастрофической, диссоциации сос- при внутреннем единении

тоит в выполнении действий при внутреннем единении с радостью Духа

с радостью Духа. Сознание Бога находится

вечно в состоянии йоги, или вечной равностности, остающейся недоступной влиянию непрестанных изменений творения. Человек, сделанный по образу Божьему, также должен учиться выражать то божественное равновесие, посредством которого он может жить и действовать в этом мире, не будучи жертвой двойственностей последнего.

Ученик, не чувствующий привязанности к результатам, ни медитативных, ни мирских, активностей, остается неподверженным воздействию успеха или неудачи. Осуществлять действия так, необеспокоенным их результатами, значит сохранять ментальное равновесие йоги. Это состояние равностности становится алтарем Духу.

Мирской человек вовлекается в действия, полностью концентрируясь на их результатах. В следствие этого он упорно находится под влиянием своих переменных побед и поражений. Работая для себя, а не для Бога, он возвышается приобретением и сбрасывается вниз потерей. Ум, привязанный к скудным плодам действий, происходящих от ограниченных материальных или медитативных усилий, не может чувствовать спокойствие всеведения вездесущего Духа.

Маленькому уму маленького человека, привязанного к маленьким вещам, невозможно отождествлять себя с универсальным сознанием Бога. Как дрожащее зеркало не может правильно отражать объекты, находящиеся перед ним, так и ум, чье спокойствие нарушено мыслями об успехе или неудаче, неспособен отражать неизменный Дух. Человеческое сознание, когда постоянно отождествляется с материальными переменами или ментальными беспокойствами, не может зеркально отражать неизменное Божественное, чей образ присутствует в нем, как его истинное Я, или душа.

Ученику следует производить действия, с умом, поглащенным Богом. Любой, действующий таким образом, находится в состоянии освобождения, подобно Отцу Небесному, работающему во всем творении, без привязанности, или несвязанным постоянной текучестью последнего. Божье сознание проявляется во всех состояниях сотворения, поддержания и разрушения – и всеже остается неизменным. Также как Господь, вездесущий в космосе, необеспокоен разнообразием последнего, так и человек, который, как душа, есть индивидуализированный Дух, должен учиться участвовать в этой космической драме с совершенно уравновешенным умом.

Одаренный свободным выбором, человек использовал неверно свою независимость и отождествил себя с преходящим телом и космосом. Он должен дисциплинировать свой ум, удаляясь от беспокойства к восприятию неизменности. Обычный индивидуум, через беспокойство, воспринимает лишь мятежную вселенную. Следуя искусству йоги (внутреннего спокойствия), человек воспринимает имманентно-трансцендентный вечно спокойный Дух.

Духовный аспирант должен противопоставить духовную медитацию (производящую спокойствие) материальной активности (производящей беспокойство). Он должен учиться исполнять материальные обязанности, как и медитацию, с умственным равновесием, не ищущим материальной или духовной выгоды и не беспокоемым материальной или духовной неудачей.

Материальная или духовная деятельность, исполняемая с привязанностью (ментальной неравностностью) не может произвести длительное счастье. Бхог, или человек привязанности, пожинает несчастье. Йог, вовлеченный или нет во внешнюю активность, чувствует нескончаемую вечно новую радость Духа.

Человек есть ходячий Бог. Никакое человеческое существо не должно вести себя, как животное, отождествленное со своей низшей природой. Оно должно выражать свое истинное божественное Я. Бог работает во всем творении с нераздельным равновесием; человек, который учится тому же, без привязанности к чему бы то ни было и без раздражения, помнит свое истинное Я и снова подтверждает свое единство с Богом.

Только медитацией человек может навсегда установиться во внутренней равностности йоги. Поэтому слова Кришны к Арджуне особенно значимы для медитирующего ученика. Любой йог, практикующий медитацию, который нетерпелив или легко раздражим кажущейся медлительностью и ничтожностью результатов, действует с эгоистическим мотивом интереса к плодам своих действий. Он должен медитировать только с мыслью об ублажении и любви к Богу; тогда йога, или божественный союз с неизменным Духом, непременно последует.