Глава X. Нирвана

Ее удаленность Приготовительные ступени Частичная Нирвана Порог Нирваны

Нирвана

Пара-Нирвана

Нирвана, достигаемая адептами

Общий прогресс в направлении Нирваны

Условия для ее достижения

Духовность и религия

Преследование истины

Глава XI. Вселенная

Дни и ночи Брамы

Различные манвантары и пралайи

Солнечная система

Общая пралайя

Возобновление эволюции

«Создание»

Великая Первопричина

Вечность циклического прогресса

Глава XII. Краткое повторение доктрины

Соотношение эзотерической доктрины с видимым миром

Свободная воля и предопределение

Происхождение зла

Геология, биология и эзотерическое учение

Буддизм и знание

Происхождение всех вещей

Искаженная доктрина

Конечное исчезновение сознания

Переселение

Душа и дух

Личность и индивидуальность

Карма

Предисловие к 1-му изданию

Учения, изложенные в этой книге, объясняют те вопросы буддийского мировоззрения, которые до сих пор представляли большую трудность для специалистов и предлагают вам ключ к объяснению почти всего религиозного символизма древности. Можно даже утверждать, что хорошо понятая эзотерическая¹ доктрина завладеет вниманием мыслящих людей, пытающихся по-настоящему разобраться в этом учении. Ее утверждения не преподносятся нам как измышления пророка или основателя религии. Она не ищет свидетельств в писаниях. Ее понимание природы достигнуто благодаря исканиям большого числа исследователей, обладавшими для выполнения этой задачи выдающимися умственными способностями и восприятием по сравнению с нормальными, обыкновенными людьми.

С течением веков накопленная масса знаний о происхождении мира, человека и судеб человечества, о происхождении и сущности других миров и иных видов существования стали рассматриваться их обладателями как абсолютная истина духовных событий и как точная картина наблюдаемых в этих широких кругах жизненной деятельности, которые находятся вне нашего земного существования.

Европейская философия давно установила ненадежность мышления и признала рассуждения о религии и метафизике выходящими за границы физического опыта, так что осторожные мыслители не считают больше абсолютную духовную истину предметом, достойным исследования. Азиатские способы мышления отличны от европейских. Оккультная доктрина, которую автор излагает достаточно широко, рассматривается там не только последователями, но и огромным кругом людей как источник достоверного знания, который питает все религии и философии. Автор не утверждает, что эта книга докажет истинность эзотерической доктрины. Это доказательство не входит в задачу логики; оно заключается в развитии способностей каждого ученика для непосредственного наблюдения над природой по указанным методам.

Эзотерическая доктрина расширит изложение до глубокого и реального изучения особенной религии, называемой Буддизмом. Но этот эзотерический Буддизм, хотя он и неотделим от экзотерического², не должен рассматриваться как imperio in imperio, т. е. внутренний центр культуры среди Буддийского мира. По мере проникновения в святое святых своей веры, Буддизм открывает, что это святилище является общим для всех религий. Космогония (учение о сотворении мира) и природоведение - основы Буддизма и эзотерической доктрины - являются также основой и эзотерического Браманизма. Таким образом, всеми религиями, с буддистской точки зрения озаренными, эзотерическая доктрина признана за абсолютную истину в отношении природы, человека, происхождения вселенной и тех целей, к которым ведут пути человечества. С другой стороны, экзотерический Буддизм сохранил наиболее тесную связь с эзотерической доктриной в сравнении с другими религиями. Таким образом, буддийский эзотеризм будет европейскими читателями неминуемо связываться в мыслях с самим Буддизмом. Буддизму эзотерическая доктрина обязана более глубоким смыслом, которого она кажется обычно лишенной, и это будет лучшим поводом, чтобы изучать эзотерическую доктрину в аспекте Буддизма.

Хотя сущность эзотерической доктрины и берет свое начало в самой глубокой древности, сила влияния Готамы Будды была столь велика, что окрасила всю ее сущность. Таким образом, будет употреблен термин «эзотерический буддизм», ибо всякое другое название для европейского ученика было бы неподходящим.

Нужно прочесть все написанное, чтобы понять, почему последователи эзотерической доктрины считают разоблачение главных черт их доктрины уступкой громадной важности. Одно из объяснений этого взгляда заключается в том, что древние обладали пониманием скрытых истин природы и считали их глубоко священными, поэтому круг познавших это был ограничен. Ныне большое количество посвященных с изумлением и сожалением говорят о том, что это перестало быть секретным и доступно каждому.

Увидеть критикуемую (иногда некомпетентно) доктрину, до сих пор считавшуюся слишком священной, будет для посвященных ужасной профанацией великих тайн. Но с европейской точки зрения весьма безрассудно надеяться, что эта книга смогла бы избежать такого бесцеремонного обсуждения. Ведь всякие новые идеи наталкиваются на консерватизм и банальность обывательского мышления. Все это естественно для европейца, но возбудит у старших и более верных хранителей доктрины искреннее огорчение и отвращение. Полные печали, будут они напоминать о незапамятном и мудром правиле, запрещавшем «метать бисер перед свиньями».

Этот запрет снят в пользу тех, кто с оккультной точки зрения еще далек от посвящения.

Часть сведений, содержащихся в этой книге, была отрывками напечатана в «Теософисте» - ежемесячнике, издававшемся в Мадрасе главами Теософического общества. Так как почти все эти статьи вышли из-под пера автора, то он не колеблясь ввел в эту книгу то, что счел нужным. Доктрина или система, излагаемая в широких чертах, была так строго охраняема до сих пор, что никакое самое тщательное литературное изыскание по всей Индии не смогло бы найти малейшего ее зачатка. Она, наконец, открыта миру свободной милостью ее обладателей; ничто не могло бы вырвать у них хотя бы один слог. Лишь объяснения, даваемые здесь, могут дать возможность критиковать или даже понять их точку зрения на нынешнее откровение или прошлое молчание.

Понимание природы, которое мы излагаем, совершенно ново для европейских мыслителей, и отношение посвященных эзотерической науки, исходящее из долгого соприкосновения с этим пониманием, может быть обсуждено лишь на основании особенных данных самой доктрины.

Теософическое общество, предоставившее автору материалы для настоящего труда, обязано своим основанием некоторым лицам, находящимся среди обладателей эзотерической науки. Доктрина, наконец, открытая в пользу всех, созревших, чтобы ее воспринять, должна была быть открыта миру Теософическим обществом, и лишь обстоятельства выбрали именно автора этой книги, но он не считает себя единственным пропагандистом теософской Истины. В отношении философского знания, это изложение есть результат общения Стражей эзотерической Истины с внешним миром, происшедшим через посредство автора. У него нет точных знаний о действиях и намерениях эзотерических Учителей, которые хотели воспользоваться им. Несколько других писателей в различных формах и по широко задуманному плану как будто стараются изложить миру другие аспекты Истин, которые автору поручено огласить. Может быть, нынешнее активное созерцание, касающееся задач, выходящих за пределы физических наук, также каким-то образом вызвано этой деятельностью Великих Обладателей эзотерических Истин, как и эта книга. С другой стороны, мы констатируем, что талантливые, культурные и выдающиеся люди в «Психических Изысканиях» развивают совсем новое усердие; и это мое внутреннее убеждение, основанное на некотором знании приемов, коими мировые умственные стремления безмолвно подвергаются влиянию тех, кто как раз облачен этими функциями, что эта деятельность есть явный плод усилий, параллельных тем, которым служит автор. Остается отказаться от претензии в этой книге на законченность литературного изложения. Более глубокое знакомство с широким космогоническим комплексом, разворачивающимся в книге, без сомнения, внушит более точную и хорошую фразеологию.

Два года тому назад ни автор, ни другой живущий европеец не знал даже азбучных истин, изложенных здесь, если не в систематической форме, то с попыткой систематизации, науки о духовных причинах и их следствиях, сверхфизическом сознании и космической эволюции. Хотя многие идеи, покрытые флером мистической символики, уже были преподаны, ни одним Учителем никогда не была сделана попытка объявить эту доктрину в порядке чистой отвлеченности. По мере познания в этом направлении автору необходимо было находить нужные слова, чтобы излагать мысли, ему преподававшиеся. В начале книги появилась необходимость дать название различным элементам или атрибутам, из которых состоит цельный человек. Ввиду возможных ошибок при других значениях пришлось отбросить слово «элемент» и заменить его словом «принцип»³. Вполне возможно, что со временем западная номенклатура эзотерической доктрины широко усовершенствует то, что уже сделано. Восточная терминология гораздо более точна, но метафизический санскрит ставит переводчика в большое затруднение. Винить за это надо не сам санскрит, а язык, на котором пытаются передать санскритские понятия. Вскоре мы увидим, что благодаря некоторым заимствованиям из греческого, который нам более близок, английский окажется более подходящим для новой доктрины или, вернее, древней доктрины, недавно раскрытой, что считалось невозможным на Востоке.

Предисловие к данному изданию

Со времени издания этой книги в начале 1883 г автор получил много добавочных сведений о затронутых здесь предметах. Эти сведения устанавливают недостаточность понимания эзотерической доктрины на этапе написания этой книги, но никак не устанавливают какой-либо существенной ошибки. Бывший учитель автора высказал свое мнение об этой книге, что она, т. е. книга, представляет точное и истинное изложение системы мира, как его понимают посвященные; изложение, подлежащее развитию в будущем, если возбужденный им интерес будет достаточно острым и общим, чтобы вызвать эту необходимость, но не подлежит ни изменению, ни исправлению.

Доказательство того, что существует общая гармония между этим учением и философскими доктринами, принятыми другими большими индийскими школами, - это признание этой гармонии содержится в критической статье на эту книгу, напечатанной в индийском журнале «Теософист» за июнь 1888 г. за подписью «Индийский Брамин». В ней содержится упрек в том, что, излагая эзотерическую доктрину, автор без надобности удалялся от санскритской номенклатуры; эта критика относилась к единственному пункту, где даны мало принятые названия идеям, уже внедрившимся в священные писания Индии, и что это делает слишком много чести религии, известной под названием Буддизма, представляя ее как наиболее связанную с эзотерической доктриной.

«Народная мудрость большинства нынешних индусов», пишет мой критик Брамин, «более или менее окрашена эзотерической доктриной, проповедываемой книгой Синнета и неудачно названной эзотерическим Буддизмом, тогда как нет деревни или хутора во всей Индии, где народ не был бы более или менее в курсе чудесной доктрины философии Веданты...» «Следствия кармы в будущем воплощении, вкушение хороших или плохих плодов в состоянии субъективного или умственного существования монады перед ее воплощением в этом или ином мире, пребывание неудовлетворенных душ или человеческих остовов на земле (Кама-лока), периоды пралайи и манвантары... суть понятия не только понятные, но даже близкие большому числу индусов, под другими наименованиями, чем те, которыми пользовался автор «эзотерического Буддизма»...»

С точки зрения западных читателей совершенно безразлично, которая из религий - индийская или буддизм - более приближена к истинной духовной науке; и она, конечно, не должна иметь имени, которое соединяло бы ее с одним внешним верованием больше, чем с другим. Все, чего мы можем желать в Европе, это прийти к точному пониманию главных принципов этой науки; и когда мы замечаем, что принципы, определенные в этой книге, выдвигаются компетентными представителями нескольких больших восточных религий, как олицетворяющие фундаментальные истины их разных систем, это еще больше располагает нас посвятить наше внимание настоящему изложению доктрины.

Духовные истины, если это истины, должны быть подтверждены или опровергнуты научно, как, например, любая химическая реакция. Религиозное чувство, каков бы ни был его оттенок, не должно оскорбляться при внедрении в универсальную науку новых открытий о происхождении человека и сущности его высшей деятельности. Настоящая религия найдет когда-нибудь возможность усвоить большое количество новых знаний, т. к. она, в конце концов, всегда примеряется с последовательными завоеваниями науки в физической области. Эти идеи, сопоставленные с религиозными верованиями, могут в первый момент показаться обманчивыми; так, геология начала с затруднения библейской хронологии. В конце концов пришли к выводу, что смысл библейского сказания не заключался в дословном толковании сотворения мира Ветхим Заветом, и религиозные понятия, таким образом облегченные, стали лишь чище. Когда позитивная наука примется за изучение законов, касающихся духовного развития человека, будет то же самое; некоторые ошибочные понятия о природе, долгое время отождествляемые с религией, должны будут исчезнуть; однако фундаментальные идеи истинной религии выйдут из этого испытания очищенными и укрепленными. Вражда, раздирающая религиозный мир, успокоится как раз при этом прогрессе, т. к. она не имеет иной почвы, как бессилие соперничающих сект воспринять фундаментальные истины. Если бы настал момент, когда идеи, служащие основой религии, могли бы быть определены с той же уверенностью, что и некоторые основные законы физики, всякое расхождение мнений в их отношении казалось бы цивилизованным людям смешным и религиозный антагонизм потерял бы свою остроту. Внешние проявления религиозной мысли были бы различны соответственно климату и расе, так же как одежда или образ жизни, но эти различия не возбуждали бы интеллектуального антагонизма.

Думаю, что глубокие факты такого рода содержатся в изложении духовной науки, которую мы получили от наших духовных друзей. Религиозные умы не должны отворачиваться из-за боязни, что они примкнут к какой-нибудь восточной религии во вред более распространенному западному верованию. Если бы медицина сделала новое открытие, касающееся человеческого тела, если бы она открыла какое-нибудь новое, доселе неизвестное положение о развитии кожи, мускулов или костей, никогда бы не сочли это открытие вмешательством в религиозную область. Эта область была бы больше затронута открытием источника деятельности более глубокого, чем нервы, мотора более тонкого, который управлял бы нервами, как они управляют мускулами. Во всяком случае, даже если бы такое открытие и было в состояния вызвать примирение религии и науки, ни один человек, из тех, которые не исключают своих высших способностей из области своих религиозных чувств, не отстранит естественного, позитивного и надлежащим образом засвидетельствованного факта, как враждебного религии. Этот неоспоримый факт будет соответствовать другим. То же можно сказать о множестве уроков, представленных в этом труде, о духовной эволюции человека. Приступая к этому изучению, лучше не спрашивайте нас, совпадает ли оно с нашими прежде сложившимися идеями, а спросите, действительно ли оно открывает нам серию естественных фактов, имеющих отношение к росту и развитию высших свойств человека. При утверждении было бы разумно начать рассматривать факты с точки зрения науки, затем послушно предоставить себя разумным и законным влияниям, которые смогут действовать на наши мнения.

Разделяясь на множество второстепенных направлений, по мере развития объяснений, это изложение имеет своей основной чертой быть антропологической теорией, которая дополняет и одухотворяет обычные понятия физической эволюции. Теория, описывающая развитие человека из поколения в поколение через постепенное улучшение и последовательные формы животных, кажется очень бедной и бесплодной в качестве объяснения мирового созидания; хорошо составленная, она, тем не менее, позволяет нам понять этот сходящийся путь, который человеческая душа проходит параллельно, но выше, в области духовной. Эта точка зрения примиряет метод эволюции с жаждой бессмертия каждой индивидуальной жизни, глубоко коренящейся в каждом сознательном существе. Рассматриваемые отдельными сериями, формы, совершенствующиеся на этой земле, не имеют индивидуальности; каждая, живя, в свою очередь, совершает отдельное дело; следующее и аналогичное дело не дает ему никакой компенсации за вынесенные страдания, никакой справедливости, никакого вознаграждения за приложенные усилия. Предположив, что при каждом рождении новой человеческой формы создается независимая душа, можно, в лучшем случае, предполагать, что она получит свое возмездие в некотором последующем духовном состоянии; но это воззрение находится в разногласии с фундаментальной идеей эволюции, которая объясняет или думает, что объясняет, происхождение каждой души деятельностью высокоразвитой материи в каждом случае.

ГЛАВА I