Обсуждение ответов учеников на вопрос анкеты

Иванова Анна. Нужно ли сейчас писать о войне? Я думаю, нужно. Надо писать правду, люди должны ее узнать. Многие с ней не согласятся, кто-то отвергнет ее, кто-то прочтет долгожданную правду о своей жизни на войне. Необходимо показывать всю жестокость и несправедливость войны. Надо писать так, чтобы люди задумались.
Горбачев Тарас. Книги о войне писать, безусловно, нужно, необходимо. Наша страна участвует в вооруженных конфликтах, и знать правду о том, что там происходит, просто необходимо. Необходимо для того, чтобы ребята, вчера сидевшие за школьной партой, не шли в пекло, как слепые котята...
Синев Евгений. Книги о войне необходимы нам, как и все другие. Книги о войне надо писать, чтобы помнили о том, что такое война, но книги о войне не должны нести в себе всю правду. Правда о войне ужасна, а потому ее не выносят на суд читателя, как сор из избы.
Соловьева Юлия. По-моему, книги о войне должны писаться всегда. История повторяется. Любая книга о войне — это бесценный урок для нас. Книги о войне должны остановить человека от безумия. Это неизвестная война, и писать об Афгане не просто нужно, а необходимо. Ведь проходя мимо искалеченных людей в инвалидных колясках и иногда заглядывая им в глаза (когда осмеливаешься), видишь там одну боль, неисчерпаемую грусть и... пустоту, хочешь понять, откуда она. Читая книгу Светланы Алексиевич, все понимаешь...
Канонич Анастасия. Прав Евтушенко в поэме «Фуку!»:

Тот, кто вчерашние жертвы забудет, Может быть, завтрашней жертвою будет...

...Сейчас эти книги особенно актуальны.
Османова Катя. Мне кажется, что сейчас не нужно писать книги о войне. Нам и так по горло хватает информации о тех событиях, что происходят в Чечне. Мы слишком много читаем о войне в прессе... Сейчас, если бы не школьная программа, я вряд ли купила бы просто так книгу о войне. Я устала думать о ней...
Мирошниченко Иван. Писать ли книги о войне? Я думаю, что не нужно писать об этом, конкретно об Афганистане. Я полагаю, что не стоит тревожить рану прошлых лет...
Сысоев Денис. Нужно ли писать о войне? На мой взгляд, нет. Но под словами «писать о войне» я подразумеваю правду о войне, пусть даже горькую. Я ужасался, читая книгу «Цинковые мальчики», и после ее прочтения изменил свое отношение к жизни. Я понял не то, как жизнь прекрасна, а то, что она ничего не стоит...

Что есть война — «наука ненависти» или школа гуманизма? Можно ли ответить на этот вопрос однозначно?

Учитель. Послушайте «голоса» героев книги С. Алексиевич «Цинковые мальчики».
Чтец. «Удивительно мало мы там задумывались. Жили с закрытыми глазами. Видели наших ребят, покореженных, обожженных. Видели их и учились ненавидеть...»
«Убили друга... На следующий день увидел в кишлаке афганскую свадьбу — открыл огонь... Они будут смеяться? Радоваться? А его нет... Где больше людей, туда стреляю. Мне никого не жалко...»
Чтец. «...Как я буду убивать, я себе не представлял... Разведчики убивают не в бою, а вблизи. Не автоматом, а финкой, штыком, чтобы тихо, неслышно. Я быстро научился это делать, втянулся... У меня потом был трофей... Японский нож, длина — тридцать один см. Этот легко в человека входит. Поерзает и упадет, не вскрикнет. Привыкаешь... Один раз что-то внутри сдало, щелкнуло. Стало жутко... Чтобы не сойти сейчас с ума, надо себя оправдывать. А если это правда, что души убитых смотрят на нас сверху?
Я вернулся домой, я хотел быть хорошим. Но иногда у меня появляется желание перегрызть горло. Я вернулся слепой... Научился ходить, не видя... Я никогда не видел свою жену, но знаю, какая она... Я знаю, какой у меня сын... Я научился жить без глаз. Я ощущаю мир... Я его слышу... Я могу быть счастливым... Без глаз... Это я понял... Сколько зрячих не видят! С глазами я был больше слепой, чем сейчас. Хочется от всего очиститься... только во сне я бываю ребенком...»
Учитель делает вывод. Прозрение, пусть нелегкое, приходит и к героям книги С. Алексиевич. Помните: «С глазами я был больше слепой, чем сейчас. Хочется от всего очиститься...»
Итак, война — это, конечно, «наука ненависти», но более школа гуманизма. Наука ненависти ведет к самоистреблению, мысль же о том, что нет ничего ценнее человеческой жизни — любой! — спасительна, дает надежду.
Война учит ценить такие человеческие качества, как доброта, милосердие; человек и на войне не хочет забывать в себе человеческое...

Третья учебная ситуация

Работа над названием

Учитель. Всмотритесь в название документальной повести: «Цинковые мальчики». Прокомментируйте это словосочетание.

Какие части речи входят в его состав? Каково грамматическое значение словосочетания?

Относительное прилагательное и одушевленное существительное; словосочетание обозначает предмет и его признак (материал).

В прямом или переносном значении употреблено прилагательное «цинковый» в данном словосочетании?

В переносном: имеются в виду не буквально мальчики из цинка, а погибшие мальчики; мальчики, покоящиеся в цинковых гробах...
Приведите примеры подобных словосочетаний.
Золотой человек, железная женщина.

Какие ассоциации возникают при словах «мальчики», «цинковые»?

• Мальчики — мама, детство, солнце, тепло, начало жизни...
• Цинковые — смерть, гроб, конец жизни...
Подберите возможные прилагательные к этим словам.
• Мальчики — маленький, малолетний, неопытный, наивный, открытый.
• Цинковые — холодные, тяжелые, страшные, бесчувственные, безжизненные.

Какой художественный прием использует автор в названии произведения и с какой целью?

Это оксюморон, то есть соединение противоположных по смыслу слов, образно раскрывающих противоречивую сущность обозначаемого.
В самом названии произведения отражена авторская позиция: мальчики, юноши должны быть живыми, а не цинковыми — это противоестественно.
Учитель. В названии есть и дополнительный смысл. Подумайте, уместны ли наивность, неопытность, открытость в ситуации войны. Могут ли юноши сами принимать решения в таких противоестественных условиях, когда и взрослые не находят выхода? Кто они, «афганцы» — герои, жертвы, преступники? И если герои, то почему они смертельно тоскуют? Если жертвы, то ради чего они жертвуют собой? Если преступники, то кто возьмет на себя смелость определить состав преступления, меру наказания? На эти вопросы отвечают герои повести — многочисленные «голоса», принадлежащие повзрослевшим участникам войны, автор же словно остается в стороне.
Чтец. «Они — герои! Герои! О них красивые книги надо писать...»
«...Наша армия давно не воевала. Тут мы проверяли себя, проверяли современное оружие... Эти мальчики все — герои!»
«...Мы — жертвы слепой веры. Нам говорили об идеалах Апрельской революции. Мы поверили, потому что мы все привыкли верить со школьной скамьи...»
«Воевавшие в Афгане — жертвы... все они нуждаются в психологической реабилитации...»
«...Я разобраться хочу... Там мы поняли, что нас обманули. Там задумались: почему мы так легко обманулись? Почему нас так просто обманывать?»
Чтец. «... — Ты опять кричал. Ты опять всю ночь кого-то убивал... — так говорила моя жена. А я еще ей не рассказал о восторге вертолетчиков, которые бомбят. О восторге людей возле смерти...»
«Довольно геройствовать „афганцам“! <...> Угнетенные, безнравственные люди могли быть вынуждены участвовать в войне. Но они, и сами погибая, несли разрушения и смерть другому народу. И это уже не подвиг, а преступление...»

Как же нам с вами понять, кто прав, кто виноват, как разрешить эту историческую коллизию?

Четвертая учебная ситуация

Размышления над книгой. Работа по карточкам

Карточка №1

Ответы на вопросы анкеты

Что вам было известно о событиях войны в Афганистане?

Османова Екатерина. Из книг по истории России я многое узнала о той войне, и я считаю, что война действительно была бессмысленной.
Иванова Анна. До того, как я прочла книгу С. Алексиевич «Цинковые мальчики», мне мало было известно о войне в Афганистане. Ведь она началась, когда меня еще не было на свете! Эта война для меня всегда была загадкой.
Синев Евгений. О войне в Афганистане я знаю, пожалуй, больше, чем многие.
Мой отец участвовал в боевых действиях в республике Афганистан, и многие его друзья тоже. Войной эти события были только для них, потому что людям говорили о том, что они там оказывали помощь братскому народу Афганистана.
Канонич Анастасия. «Цинковые мальчики» С. Алексиевич открыли много нового для меня о событиях войны в Афганистане. Долгие годы эта тема вообще умалчивалась, об этом не говорили, не писали, по-моему, самое время узнать правду, какая бы она ни была. Жаль, что столько времени мы были в неведении.
Козленков Алексей. Я был уверен, что наша страна в той войне в Афганистане воевала против бандитов, «боевиков»... Вообще война в Афганистане началась в 1979 году, многие из моего поколения еще не родились, да и когда она заканчивалась, многие в силу возраста не понимали почти ничего...
Жолейкис Ольга. Война в Афганистане началась за несколько лет до моего рождения, а когда закончилась, я была еще слишком маленькой, чтобы понять весь ужас происшедшего, хотя ее отголоски дошли и до меня. Мой дядя, который был очень жизнерадостным человеком, вернулся оттуда другим. Впалые щеки, казалось бы навсегда остановившиеся глаза, крик по ночам. Мертвец, живой мертвец...

Что нового вы открыли для себя в книге С. Алексиевич?

Синев Евгений. Книга Алексиевич открыла для меня судьбы ребят после возвращения в СССР из Афганистана.
Иванова Анна. Я была маленькой и мало интересовалась войнами, поэтому книга Алексиевич стала для меня открытием. Я узнала много нового, но мало приятного. Эту книгу читать слишком тяжело морально... Я узнала, что люди, прошедшие Афганистан, совсем не такие, как мы. Они чувствуют по-другому, для них все по-другому, весь мир. Это обиженные люди.
Горбачев Тарас. Не знал и не думал, что солдат заставляли ехать туда. Не думал, что там были необычные ребята, не знал о жестокости наших солдат.
Мирошниченко Иван. Документальная повесть Алексиевич «Цинковые мальчики» — это наиболее точное, доскональное отображение той войны.
Никишин Роман. Очень много нового я открыл для себя в этой книге. Не знал, что советские солдаты жили в плохих условиях, издевались над афганцами. Не знал, что у выживших психика нарушилась. Я примерно представлял это, но всерьез подумать об этом не мог.
Жолейкис Ольга. Уже сейчас, повзрослев, я, читая книгу Алексиевич, очень многое поняла. Я переживала вместе с ребятами, прошедшими этот ад...
Учитель. «...Совершенно другая война: другое поколение, другая человеческая психология — мальчишек вырвали из обыкновенной жизни... и бросали в ад, в грязь. Восемнадцатилетних мальчиков, десятиклассников, которым можно было внушить все. Это потом к ним придет: „Я ехал на Великую Отечественную войну, а попал на другую...“» — читаем в книге С. Алексиевич...
Попытаемся разобраться, понять, что стоит за этим выражением — «совершенно другая война...».
В книге «Спрятанная война» журналист Артем Боровик пишет: «Эта война стала для нас началом переоценки наших... ценностей. Именно в Афганистане изначальная нравственность нации вошла в вопиющее противоречие с антинародными интересами государства». Светлана Алексиевич образно продолжает: «Расстреливая притихшие кишлаки, бомбя дороги в горах, мы расстреливали и бомбили свои идеалы».

Карточка №2

1. Идея войны: насколько важно солдату осознание ее? Какова цена прозрения?
2. Прочитайте монологи героев книги Алексиевич. На примере одного из них ответьте на предложенные вопросы.
•...Мы перед Родиной чисты. Я честно выполнил свой солдатский долг... Я помогал братскому афганскому народу. Убежден! Те, кто там со мной был, — тоже искренние, честные ребята. Они верили в то, что пришли на эту землю с добром... Нам казалось: новая власть дает землю, и все должны с радостью брать ее. И вдруг... крестьянин не берет землю! Нам казалось: мы построим машинно-тракторные станции, дадим им трактора, комбайны, косилки, и вся жизнь их повернется. И вдруг... они уничтожают МТС. (Рядовой, артиллерист.)
•...Мы воевали хорошо, храбро. За что вы нас? Я целовал на коленях знамя, я дал присягу. Мы так воспитаны, что это свято, раз ты поцеловал знамя. Мы любим Родину, мы ей верим. Я люблю ее, несмотря ни на что... Как невыносимо после боя смотреть на красоту. На горы, на сиреневое ущелье. Хочется все расстрелять! Или тихий-тихий становишься, ласковый... (Рядовой.)
•...Как попал в Афганистан? Сам попросил направить меня на помощь афганскому народу. Тогда по телевизору показывали, по радио говорили, в газетах писали о революции... Что мы должны помочь... Первый убитый... Афганский мальчик, лет семи... Лежал, раскинув руки, как во сне. И рядом развернутое брюхо застывшей лошади... В чем повинны дети? В чем повинны животные?.. Кто-то сказал, что сумасшедшие — это изумившиеся люди. Живу как сторонний наблюдатель... У меня есть жена, ребенок... Я любил раньше голубей... Утро любил... Теперь как сторонний наблюдатель... Что угодно бы отдал, только бы вернуть мне радость... (Рядовой.)
•...Я вернулся оттуда и через год ушел из армии. Вы не видели, как блестит штык при лунном свете? Нет? А фотографию: советский офицер стоит рядом с повешенным афганцем? Любительский снимок... На память... Наш офицер возле повешенного афганца... Улыбается... Я там был... Я это видел, но можно ли об этом писать? Никто об этом не пишет... Значит, нельзя. Если об этом не напишут, выходит, этого как бы не было. Так было или не было? (Старший лейтенант, переводчик.)
•...У настоящих военных другая психология: справедливая война или несправедливая — неважно. Куда нас послали — там справедливая, нужная. Когда посылали, и эта война была справедливая... Я сам стоял перед солдатами и говорил о защите южных рубежей, идейно подковывал. Два раза в неделю — политические занятия. Разве я мог сказать: «Я сомневаюсь»? Армия не терпит свободомыслия... И только сейчас сам задумался... Что мы защищали? Революцию? Нет, я уже так не думал, я уже внутренне разрывался. Но убеждал себя, что мы защищаем наши военные городки, наших людей... я не знаю, с кем мне драться. Я уже не могу стать среди своих пацанов и агитировать: мы — самые лучшие, мы — самые справедливые. Но я утверждаю, что мы хотели такими быть. Но не получилось. Почему? (Майор, командир батальона.)
Учитель. «На войне человек познает о себе такое, о чем бы никогда не догадался в других условиях. Ему хочется убивать, нравится — почему? Это называется инстинктом войны, ненависти, разрушения. Вот этого биологического человека мы вообще не знаем, его не хватает в нашей литературе. Мы недооценили это в себе, слишком уверовав в силу слова и идеи», — скажет в своей книге С. Алексиевич. «Правда твоя — это наша правда, Родина...» (Р. Рождественский). Родина сказала: «Нужно помочь братскому афганскому народу отстоять завоевания Апрельской революции», и эти мальчишки 80-х, которые в школьной программе по литературе изучали романы Н. Островского «Как закалялась сталь», А. Фадеева «Молодая гвардия», помнили горьковские слова: «В жизни всегда есть место подвигам», они стали «воинами-интернационалистами» в составе Ограниченного контингента советских войск на земле Афганистана...
И это была их идея войны, их правда. И это было чудовищной ложью, обернувшейся крушением идеалов, душевными муками:

Война, не давшая ответа ни на один вопрос. Война, в которой выигравших нету, есть только страшная цена. Из стихотворения, написанного в Афганистане

Эту «другую войну» позже назовут афганской авантюрой, политической ошибкой, неизвестной войной... Но это случится позже, много позже. И это не совсем правда:
«...Неправда, что народ ничего не знал. Привозили в дома цинковые гробы, возвращались к ошеломленным родителям искалеченные дети — это же видели все. Конечно, по радио и телевизору об этом не говорили... но ведь это на глазах у всех происходило... А что же тогда делало наше „гуманное“ общество?.. А наше общество... выполняло и перевыполняло... очередные пятилетки...»

...И шутить постепенно не стали в войсках, в нашей армии стал неестественен Теркин, стоит лишь отойти от машин на задворки, как подходит опять притаившийся страх... Из стихотворения, написанного в Афганистане

Кто они — солдаты Великой Отечественной?

Мужчины, женщины, дети — все герои, воевавшие и трудившиеся в тылу, просто жившие и выжившие в это лихолетье. В их честь — памятники, названия улиц, музеи; много книг, стихи, песни...

Учитель. Участников афганской войны тоже «удостоили» — тайные похороны, плохие протезы, маленькие пенсии...

Кто они, солдаты Афганистана?

Герои... жертвы... преступники...
Учитель. «Армия не терпит свободомыслия», все, что совершается, подчинено приказу.
Чтец. «...Я присягал... я был военный человек...»
«В Афганистане подавляющая часть солдат и командиров, верных присяге, исполняла свой долг. Потому что приказ был отдан законным правительством от имени народа...»
«...Мы были крайними на войне, то есть те, кто выполнял приказы, оказываются крайними теперь... было бы справедливее, если бы книга... появилась не о мальчиках, а о маршалах и кабинетных начальниках, посылавших ребят на войну... Солдат всегда грешен, на любой войне. Но на Страшном суде Господь первым простит солдата...»
Учитель. Приказ. Его невыполнение влечет за собой жесткое наказание. Армия есть армия. Дисциплина есть дисциплина. А если приказ несправедлив и не продуман?

Беспрекословное подчинение приказу — норма или наилучший способ уйти от ответственности?

В книге С. Алексиевич читаем: «...ссылаются на приказ: мне, мол, приказали — я исполнял. На это ответили международные трибуналы: выполнять преступный приказ — преступление. И срока давности нет... Вы без конца клянетесь в любви к Родине, потому что хотели бы, чтобы она за все ответила, Родина... а сами вы отвечать не хотите...»
Точка зрения самого автора предельно ясна и бескомпромиссна: «Кто виноват? Мы виноваты — ты, я, они... проблема в другом — в выборе, который есть у каждого из нас: стрелять или не стрелять, молчать или не молчать, идти или не идти... Спрашивать надо у себя...»
Так кто же они, солдаты Афганистана? «Они — жертвы на алтаре нашего тяжелого прозрения. Они — не герои, они мученики. Никто не смеет бросить в них камень» (С. Алексиевич).

Как пишет Светлана Алексиевич о горе и отчаянии матерей, жен, близких воинов-«афганцев»? Зачитайте фрагменты из книги.

«Не могу вернуться в этот мир... Пошел на кладбище... Хотел обойти „афганские могилы“... Встретила чья-то мать... — Уходи, командир. Ты с сединой... Ты — живой... А мой сынок лежит... Мой сынок еще ни разу не побрился...»
«На могильной плите сына выбила: „Помните, люди: он погиб ради жизни живых“. Теперь я знаю, что это неправда, не ради жизни живых он погиб. Сначала обманули меня, потом я помогла обмануть его. Мы все так умели верить! Я твердила ему: „Люби Родину, сынок, она тебя никогда не предаст, не разлюбит“. Теперь я хочу другие слова написать на его могиле: „За что?“».
«...В ту войну у всех было горе, у всей страны. Каждый кого-то потерял. Знал, за что потерял. Бабы хором голосили. В кулинарном училище, где я работаю, коллектив — сто человек. Я одна, у кого муж сегодня погиб на войне, о которой другие только в газетах читали. Когда в первый раз услышала по телевизору, что Афганистан — наш позор, хотела разбить экран. В тот день я второй раз мужа похоронила...»
Учитель. Там и тогда (в Великую Отечественную войну) — слезы и боль, но это свято, здесь и сейчас (в Афганистане) — да, слезы и боль, но это только твои слезы и только твоя боль! Но ведь и в 41-м, и в 86-м погибали дети! Кто же защитит этих, их память? На их защиту встали матери. Они призвали к ответу главного виновника, как им казалось, — того, кто написал книгу об их мальчиках, писательницу Светлану Алексиевич.

Какие «правды» столкнулись в непримиримом поединке — суде над писателем и его книгой?