Добродетель

Здравствуй, Зона, Новый год!

Сборник рассказов

Описание:

Даже Зона подвластна предновогодней суете. В этом сборнике собраны разные истории, но их всех объединяет одно главное событие. Какой же он, Новый год в Зоне? Здесь собраны самые лучшие новогодние истории, написанные фанатами вселенной S.T.A.L.K.E.R.

Здравствуй, Зона, Новый год!

Любовь Кошкина

Вьётся проволока спиралью,

Сталкеров не пропуская,

Колючке нас не удержать.

Здравствуй, Зона, наша мать.

Снегом Зону приукрыло,

Все дороги завалило,

Веет холодом зимы.

Здравствуй, Зона, это мы.

Гомон голосов в подвале,

Водка плещется в стакане,

Здесь плохого не случится.

Здравствуй, Зона, праздник мчится.

Шум, веселье, шутки, песни,

Каждый сталкер счастлив, весел,

Этой ночью чуда ждёт.

Здравствуй, Зона, Новый год!

Добродетель

Сергей Скобелев

Тридцать первое декабря, утро. Наверное, не так много людей на планете, кто не испытывал бы странной, внутренней и порой необоснованной радости праздника. Скоро знаменитые куранты пробьют двенадцать ночи, отсекая прошлый тяжёлый год и отворяя врата в неизвестный будущий. Улицы и павильоны, особняки и квартиры переливаются светом гирлянд; повсюду возвышаются наряженные ели, а главный символ волшебства, добродушный Дедушка Мороз, дарит всем лучезарные улыбки…

Такова бурлящая жизнь по ту сторону “колючки”. Здесь, посреди враждебных нор и аномальных полей, никому нет дела до наступающего праздника. Когда время отмеряется прожитыми сутками, формальные разделения на месяцы и годы невольно отбрасываются за ненадобностью. Глубокие сугробы и смертоносные холода только усложняют нелёгкую бродяжью долю. В мире боли и скорби, где пьют лишь за упокой, взывания к веселью выглядят как минимум нелепо. Всем попросту наплевать.

Только один из сотен местных помнил и ждал. Человек грузного телосложения, с длинными седыми волосами и бородой, он, словно копируя фольклорный образ, нёс за спиной огромный баул. На нём сидел белоснежный комбинезон из утеплённой ткани, на плече висела охотничья двустволка. Сталкер Дед, урождённый Николай, никогда не применял оружие против себе подобных. Живя под девизом «неси людям добро», он всем существом старался помогать ближним, даже если приходилось идти вразрез себе. Никто не смог бы дать объяснение альтруистским наклонностям собрата, но каждый благодарил Деда за доброту, ведь не было человека, кому не понабилась бы помощь и кто её не получил. Миролюбивый нрав, поначалу не вписывающийся во всеобщую алчность, был принят с распахнутыми объятиями.

Сейчас Дед бродил среди сугробов, сверяя путь с отметкой на КПК. В который раз его просили помочь.

— Ногу… — Тарас обмякшей куклой сидел на снегу. — Подвернул. Или сломал. Больно. — Рубленые фразы сменялись сопением.

— Давай помогу. — Дед, закинув руку мужчины за шею, резко его приподнял. — Терпи. Опирайся на меня и пошли.

Сталкеры осторожно двинулись к бару, который, благо, располагался совсем рядом.

— Поскользнулся на ровном месте. Чтоб эту зиму…

— Успокойся. Цел, главное. Времени у нас много, так что расскажи о себе. Есть у тебя заветное желание на Новый год?

— Зачем? — Тарас неподдельно удивился. — Я тебя уважаю, конечно, но…

— Вот так всегда. Живём в одном обществе, но ничего друг о друге не знаем. Высматриваем чужие неудачи в надежде оправдать свои, а в душу заглянуть боимся.

Сталкер собрался с мыслями.

— Моей дочери шестнадцать лет. Лизонька всегда хотела стать дизайнером. Талант от бога: все краски в её власти; за секунды создаст любой шедевр.

Дед чувствовал, как тяжело Тарасу говорить о собственном ребёнке.

— Два года прошло, как она потеряла зрение. Попала под машину, чуть не умерла, а когда вышла из комы…

— Не смогла видеть мир, — с печалью заключил спаситель.

— Не знаю за что ей, моей лисичке, такое наказание…

— Почему ты здесь, а не с ней?

— На операцию нужны огромные деньги. Что легче найти: сотню тысяч «зелёных» в постоянно меняющемся мире или один-единственный артефакт на загороженной площади? Мы семья небогатая, и я решил попытать счастье в Зоне. Спрашиваешь, какое у меня желание, Дед? Исполнишь?

— Я знаю, что ты ищешь: «Гирлянду». О её целебных свойствах ходят легенды, и много кто заплатит немалую сумму за такой образец.

— Будь у меня этот артефакт, никогда бы не продал. Моя дочь ценнее всех денег на свете. — Сталкер вздохнул. — Тоже слышал про «Гирлянду»? Я давно убедился, что всё это брехня.

Дед резко остановился, отчего Тараса понесло вперёд. Тот чуть не взвыл от негодования, но прозвучавшие слова затмили гнев и боль.

— Я принесу «Гирлянду». Ради твоей дочери, слышишь?

— Зачем обнадёживаешь?..

— Когда же случаться чудесам, как не под Новый год? Как вылечишься — покинешь Зону и прямиком к семье, ясно? Хватит тебе адову землю топтать.

Абсолютно пустой бар. В лучшие времена здесь нельзя было протолкнуться, но сейчас, когда многие уехали из заледенелой Зоны, столики остались без клиентов. Бармен, дороживший репутацией заведения, и тот не обращал внимание на пришедшего. Мирно сопя за стойкой в окружении чистых стаканов, он бубнил какие-то числа, явно выходившие за все разумные ценовые пределы. Что-что, а такие желания Дед исполнять не собирался. Вместо этого седовласый грохнул о стойку свинцовым контейнером.

— А? Что?

— Хабар принимай. — Сталкер в белоснежном комбинезоне откинул крышку, и наружу полилось ровное голубое сияние.

— За «Лунный свет» дам пять… Постой! — Бармен окончательно проснулся и внимательно посмотрел на Деда. — Ты никогда не берёшь деньгами. Снова консервами для нищих?

— Просто оставь себе. Только сделай кое-что: подсоедини артефакт к току и поставь на стойку. Пусть светит до завтрашнего утра.

— Решил украсить комнату к празднику? — Бармен усмехнулся. — Ты даёшь… Сделаю. Сам ночью будешь? Ты у нас местный символ любых хороших дел, так что на празднике присутствовать должен. Обещаю всем, а их будет не больше десяти, налить бесплатно. Что-то ещё?

— У тебя связи со всеми здешними. Не знаешь случаем, как можно покинуть Зону без осложнений?

Бармен потёр вспотевший от духоты лоб. Снаружи царила зима, но внутри было довольно тепло.

— Есть один военный: капитан Мстислав Гедеонов из миротворческого корпуса. Говорят, помогает всем желающим беспрепятственно вылезти на ту сторону. Конечно, без оружия и хабара. Грезит, что помогает тем, кто внезапно опомнился и решил завязать. Такой же чёртов альтруист. Только в последнее время тронулся маленько: гоняет солдат по Кордону с приказом валить всех сталкеров. Поменял ориентиры.

Николай забросил баул за спину и собирался уходить, как заметил одинокого паренька в углу с початой бутылкой.

— Егор? Что с ним?

— Сам спроси. — Бармен махнул на него. — Через такое каждый сталкер проходил. Кто-то выдерживает, а этот, похоже, спёкся.

Дед, вопреки злому взгляду молодого, убрал алкоголь на другой столик.

— Не время ещё, а тебе по летам рано.

— Не учи, хорошо? — нечленораздельно пролепетал Егор.

— Что случилось?

— Знаешь, я друга предал. Бросил военным, вот. — Парень замолк, но под тяжёлым взглядом сталкера продолжил: — Мы когда ошивались вдоль Кордона, попали под огонь военных. Бежали к Тёмной долине, только там нас приняли… Не знаю кто, явно не вояки. Я убежал, а Глеб остался там, прикрывать.

— Мне жаль…

— Я свалю отсюда, клянусь! Не нужно мне Зоны! Сегодня Новый год, а мне сидеть в подвале Богом забытого края. К чёрту всё! Узнать бы только, что с Глебом случилось. Где пал, быстро ли умер…

— Постараюсь, — заверил собеседник. — Только с условием: сделаешь как сказал. Уйдёшь отсюда и никогда не вернёшься. И ещё кое-что, но уже по ту сторону…

Тёмная долина встретила Деда заснеженными нетронутыми полями. Одно из опаснейших мест южной Зоны прикрылось одеялом невинности, завлекая наивных в сети. Их участь предрешена: гибель, несомая дланью холода. Одним из обречённых стал окоченевший парень, тело которого успел покрыть снег. Дед проверил пульс и, к радости, почувствовал хоть слабые, но стабильные признаки жизни.

— Что же ты, славянин, а зиме проиграл…

Неподалёку возвышался заброшенный сарай. Сталкер, схватив парня за шиворот куртки, втащил того вовнутрь. Здесь же, найдя пару досок и облив бензином из фляги, которую носил с собой на всякий случай, организовал костёр. Парень лежал без сознания, но теперь имел хоть какие-то шансы остаться в живых. Дед же отправился дальше, движимый обещаниями. Он никогда не гордился на людях подвигами и не выставлял помощь как одолжение. Его искреннее желание сделать добро не всегда воспринимали должным образом, но Николая это не останавливало. Он не брал оплату, но отдавал нуждающимся всё, чем владел сам.

Когда-то седой сталкер вёл совсем другую жизнь, но те времена остались там же, где сегодня мир готовился справить всеми любимый праздник: по ту сторону “колючки”.

Болотная вода покрылась хрупкой коркой, метровые сугробы скрыли нужное Деду место: основание мостика. Раскидав снег, сталкер с трудом добрался до перил. Здесь он надеялся найти ту самую «Гирлянду»: артефакт настолько редкий, что мало кто верил в его существование.

Скрип снега под сапогами и чужой хрип. К сталкеру со спины подобрались три человека не самой приятной наружности. Мародёры, будто невзначай поглаживая ружья, окружили Николая со всех сторон.

— Здравствуй, Дедушка Мороз! Ты подарки нам принёс? А ну покажи!

Один из бандитов приподнял дробовик, но его тут же окрикнул другой:

— Тихо! Это вправду Дед, уважаемый сталкер. Так что лапы придержи. Я Кречет. — Бригадир протянул ладонь, на что сталкер ответил недоверчивым взглядом. — Ладно, как хочешь. У нашего босса есть разговор к тебе, поэтому пойдёшь с нами.

— А если мне некогда?

— Тогда всё: не будет у вольных Нового года. Брось, ты помогаешь всем нуждающимся, так? Вот у бугра тоже есть проблема, которую надо решить.

Когда-то машинные отделения, бывшая военная база, принадлежали «Свободе». С тех пор прошло много времени, и на оставленное в войнах пепелище позарились стервятники. Комнатку на втором этаже занимал криминальный авторитет Муслим, возглавлявший одну из бандитских ячеек. Неизвестно, как дагестанец стал во главе местной братвы, но его группировка славилась лютой жестокостью по отношению к врагам. Сам “бугор”, откровенно толстый человек с располневшими щеками, сидел за обшарпанным столом. Потрескивали брёвна в самодельном камине, дым которого валил через дыру в потолке. Убогость помещения не оказала на Деда никакого впечатления, в отличие от царившей здесь атмосферы мест не столь отдалённых.

— Значится, Дед, я о тебе слышал. Ты перед тем, как отказывать, вот на что посмотри.

В комнату втащили избитого парня лет двадцати. Руки заломлены за спину, на глаза накинута повязка.

— Говорит, из вольных. Глебом звать. Он до последнего ждёт чуда. Все верят, что следующий год будет лучше предыдущего, и наслаждаются первой ночью января. Ты местный символ счастья в округе, объединяющий зверей в человечьей шкуре. Так подари же моим людям праздник. Чего они хотят? Бабу, пойла и беспамятства.

— Настолько пошлые желания вы исполните без моей помощи.

— Ошибаешься… От нас сбежала девушка, зовут Айгуль. Мне она очень нужна. Приведёшь сюда — получишь своего Глеба. В полночь его застрелят. С наступающим! — Смешок сорвался с грязных уст.

— Где мне её искать? — презрительно спросил Николай.

— Да на Кордоне; больше ей бежать некуда. Возьмёшь с собой Кречета. Я бы пацанов послал, да военные постоянно шмаляют. Так что будь осторожнее. Главное, про Глеба не забывай, а то он до сих пор в Деда Мороза верит. Не разочаруй.

Уже на выходе сталкер повернулся к авторитету, задавая последний вопрос:

— Почему военные ополчились на нас?

— Ха, интересная тема. Кто-то подложил взрывчатку на их посту. Вот и мстят за убитых. Так что не попадайся им на глаза.

День медленно кланялся к вечеру. Дед и Кречет брели вдоль тропинки, еле различимой в снегах.

— Нельзя её к Муслиму приводить, — вдруг пробубнил бандит.

— Почему?

— Она ему кем-то вроде подруги приходилась. За каким-то чёртом приволок её в Зону. Ясное дело, не лучшее место для девушки. Та и взбунтовалась. Муслим жестокий человек: отдаст своим петухам, а после убьёт.

— Тогда почему ты на него работаешь? Видно, что путь бандита тебе неприятен.

— Правду люди говорят: ничего от тебя не скрыть. Из-за Айгуль и не ухожу. Понимаешь, она хоть и восточная девушка, но оттого не менее привлекательная. Я потому и не ухожу, что если брошусь на поиски, то приведу на хвосте головорезов Муслима. А уйду — так никогда не узнаю, что с ней будет. Сейчас за нами не пойдут, ведь у них заложник.

— Предположим, найдёшь её. Что дальше?

— Уведу из Зоны. Как-нибудь да уведу. Ты, сталкер, не серчай, но тебе я Айгуль не отдам. — Мародёр наигранно передёрнул затвор «ксюхи». — Мне жаль вашего Глеба, но девушка туда не вернётся.

— И не собирался, — произнёс Николай.

— То есть? А как же твой друг?

— У меня есть план. Сначала найдём девушку…

— Берегись!

Кречет повёл Деда в сторону, а спустя мгновение по тропинке ударили короткой очередью.

— Вояки… Давай за мной!

Они побежали сквозь заснеженные заросли, постоянно виляя в стороны. Солдаты находились достаточно далеко, но и те явно не отставали. Впереди показалась заброшенная деревушка.

— Там нас и зажмут, — заскулил Кречет, но быстро переменил решение и сам повёл сталкера к избам.

Причиной была копна тёмных волос, показавшаяся из-за угла.

— Ваня, сюда!

Беглецы ввалились в избу, и девушка забаррикадировала дверь, навалив на неё шкаф.

— Это их не задержит! Ах, Айгуль, как ты? Тебя ищут, и я не знаю что делать!

— Выберемся! И сбежим! А это кто?

Девушка в женской кожаной куртке с удивлением воззрилась на деда.

— Вы хотели бежать вместе, не так ли?

— Как ты…

— Он всё знает, — бросил Кречет. — Веришь в Деда Мороза? Впрочем, неважно. Военные уже здесь. Муслим, сволочь…

— Вы хотите уйти от бандитов и Зоны?

— Больше всего на свете, — ответила девушка.

— Хорошо. — Сталкер снял с плеча ружьё, отпер дверь и, заложив руки за голову, вышел на улицу.

— Стоять!

Три автоматчика в бушлатах направили оружие на грузную белоснежную фигуру.

— Сдаюсь. Проводите меня к Мстиславу Гедеонову. Я должен с ним поговорить.

— Ещё чего? Парни, кончайте.

— Подождите, товарищ лейтенант, — встрял другой солдат. — Праздник же. Пусть ещё поживёт. А надо будет, так капитан его сам в расход пустит.

Минута растянулась в долгие часы. Военные застыли, будто статуи, а вместе с ними окаменел седовласый сталкер. Они смотрели друг на друга, и если бы взглядом можно было убить, на снегу бы валялись четыре окоченевших трупа.

— Твоя взяла. — Лейтенант опустил автомат. — Давай сюда, только без глупостей. Сам провожу. Остальных стеречь здесь. Хоть на миллиметр высунутся — стреляйте на поражение.

Бойцы миротворческого корпуса заняли старую позицию военных под полуразрушенным железнодорожным мостом. Пулемётная точка и десяток вооружённых до зубов людей показывали, как яро последние готовились к войне. С чего бы? В вагоне, давным-давно свалившемся с путей, обосновался сам Гедеонов: коротко стриженый человек с внушающей уважение выправкой. Глаза с некоей злобой впились в Деда.

— Мне сказали, ты искал встречи. — Мстислав пододвинул стул. На столешницу поставил жестяную кружку с чайным пакетиком, наполнил кипятком.

Николая удивило странное гостеприимство, оказанное военным, но горячий чай был как нельзя кстати.

— Ты не убийца, — продолжил капитан, — и не станешь им.

— Я пришёл просить о помощи, потому что верю в твою добродетель. Ты помогал сталкерам покинуть Зону.

— Пока они не подорвали моих людей!

— Это не они. Подумай, пошли бы вольные на такую пакость?

— Тогда кто? — Черты лица ужесточились. Казалось, Гедеонов прямо сейчас готов вцепиться в горло виновному.

— Я скажу, но перед этим ты пообещаешь мне помочь. У меня есть четыре друга, и им нужно вернуться домой. Сегодня.

— Предположим.

— С собой они пронесут редкий артефакт. Он обязан быть там, на Большой земле.

Серые, ничего не выражающие глаза капитана мгновенно налились кровью.

— Что? Да как ты смеешь? Лейтенант!

— Подожди. Сначала выслушай мою историю, а после сам думай. Можешь отдать меня под трибунал или помочь, но удели ещё пять минут.

В вагон залетел Дедов проводник, подгоняемый метелью. Автомат в руках недвусмысленно покосился в сторону грузной фигуры.

— Как думаешь, сколько мне? — Гость погладил бороду, намекая на седость. — Сорок. Моя жизнь перевернулась за какие-то двенадцать часов. Было тридцать первое декабря, утро…

***

Было тридцать первое декабря, утро. Пятилетняя девочка, укутанная одеялом, еле сдерживала боль. Мама, красивая, но уставшая женщина, сидела на краешке кровати, пытаясь отвлечь дочь.

— Дорогая, ты у нас вылитая Снегурочка!

— Правда?

— Правда-правда!

— А где Дед Мороз?

— Он обязательно придёт, только ночью! И папа подтвердит. Так ведь? — Ира с укором посмотрела на мужа.

Николай не смог ответить. Он не хотел обманывать любимых, давая ложные обещания. Сегодня ночью его ждала работа, оплаты которой хватило бы, чтобы вылечить Майю. Мнимая простуда за неделю с лишним переросла в пневмонию и букет другой мерзости. Даже зрение не выдержало под напором болезней. Маленькая девочка, всегда светившаяся радостью, мгновенно померкла, будто роза на лютом холоде. Окружающий мир — и тот скрылся за пеленой.

Николай всегда походил на Деда Мороза. Что-то было в его добродушном лице, в движениях и мимике. Потому он и подрабатывал на утренниках, играя всем известного персонажа. Сегодняшняя ночь, главный праздник года, должна была не только окупить все лишения последних месяцев, но и вернуть зрение Майе. Крупный предприниматель, решивший устроить веселье для детей, сделал предложение, от которого по законам жанра нельзя отказаться. Странное порождение другого мира — «Гирлянду» — пообещал бизнесмен актёру. Нужно всего ничего — отдать драгоценную полночь другой семье. Разве у него был выбор?

В три часа, когда салюты начали сходить на нет, Николай, с деньгами и свинцовым контейнером, ворвался в квартиру. Ирония судьбы: никакой отдушины Нового года в доме Деда Мороза. Всё, что успел застать мужчина, заключалось в словах пятилетней девочки:

— Не верю в Деда Мороза, и в папу тоже.

Мама плакала над кроватью; отец застыл в дверях, не в силах пошевелиться.

***

— Вот почему я хочу помочь другому человеку, пока есть хоть шанс на спасение. Если ты не поможешь, всё пропало.

Мстислав задумался. Серые глаза впились в столешницу.

— Хорошо. Пройдут твои сталкеры границу. Насчёт Муслима уверен? — Имя капитан вымолвил с неприкрытой злобой.

— Абсолютно. Вокруг нет людей, кто пожелал бы тебе смерти. Зато с бандитами солдаты никогда не фамильярничали.

— Верно. — Капитан поднялся из-за стола, продемонстрировав образцовую выправку. — Тогда вопрос решён. Лейтенант, поднимай наших. Устроим новогодний фейерверк.

Слабый свет солнца окончательно скрылся за тёмными небесами. Вдалеке гремели выстрелы: военные проводили зачистку лагеря. Гедеонов обещал, что пленный сталкер останется жив, и Дед ему верил. Он вернулся к месту, где не успел окончить дело. Последний шаг, замыкающий круг.

Сапёрная лопата с огромным трудом проламывала замёрзшую почву, но вскоре из земли выглянула крышка свинцового контейнера. Сталкер отворил вместилище и вновь взглянул на «Гирлянду»: пять разноцветных бусин, каждая из которых переливалась всевозможными цветовыми сочетаниями. Артефакт, способный восстановить зрение. Когда-то Дед закопал его здесь в надежде, что найдёт человека, которому понадобится помощь.

Позади вновь послышался скрип снега. В десяти метрах стоял Муслим: кровавые потёки под глазами, синие пальцы, в которых трясся пистолет.

— Ты навёл военных! Прикончу, собака…

Выстрел. Муслим медленно повалился на корку тонкого льда, и вода приняла тело. С холма спустился молодой парень, в руках которого дымился «макар».

— Спасибо, — прикрикнул Дед.

— На здоровье. Сегодня чуть не подох на холоде. Очнулся в сарае рядом с костром, представляешь? Ещё еду со спиртом оставили. Так что я просто передал эстафету. Спаси кого-нибудь, и будем квиты.

Дед коротко кивнул и захлопнул контейнер. По ту сторону “колючки” били куранты и звучали тосты. Мир верно переходил в новый, пугающий неизвестностью год.

***

Лиза открыла глаза. Перед ней стояли три парня славянской внешности и темноволосая девушка. Они улыбались, неподдельно радуясь произошедшему. В Лизиных руках лежали пять сцепленных бусин, каждая из которых излучала слабое свечение. Минуту назад темноту перед глазами развеяли миллионы вспышек, и теперь, казалось, чёрный цвет пропал навсегда.

— С Новым годом, — произнесла Айгуль. — С новым счастьем.

— Отец обещал приехать, как только сможет, — добавил Егор. — Скоро вы встретитесь.

Мир предстал невиданными доселе или попросту забытыми красками. Лиза не верила в чудо, но оно произошло. Ведь когда ещё сбываться чудесам, как не под Новый год?