К. С. Станиславский, создавая свое учение, названное «системой», органической частью которой является артис­тическая этика, воспитывал новый тип художника — актера-гражданина

Первые заметки об этике были написаны Станислав­ским пятьдесят-шестьдесят лет назад. Многие примеры, которыми он пользовался, естественно, устарели. Вместе с исчезновением зависимости актера от вкусов капита­листа-антрепренера, от произвола конторы император­ского театра исчезли многие уродства дореволюционного театра. Актер из человека бесправного, отвергнутого об­ществом, стал его выразителем, полноправным членом. Любительство из культурного развлечения немногих стало массовой, всенародной школой нравственного и эстетического воспитания. Но суть учения об этике, главные мысли Станиславского не потеряли своего зна­чения. Слова Станиславского: «люби искусство в себе, а не себя в искусстве» — были и останутся на века самой краткой и самой точной формулировкой театральной этики.

Этику» Станиславского читают и изучают ученики театральных школ, актеры профессионального и само­деятельного театра. Главными учителями «этики» являются педагоги и режиссеры. Чтобы кого-то учить и воспитывать, надо самому быть знающим и воспитан­ным. Поэтому первейшая обязанность всякого руководи­теля творческого коллектива — знать учение Станислав­ского об актерской этике.

В том, что говорит Станиславский об актерской этике нет ничего, что имел бы право не знать режиссер, что не относится к нему самому.

Система» не свод правил и инструкций. Ее нельзя только прочесть, понять. Ее надо «уметь». «Система» не есть нечто застывшее, догматическое. Ученики и последо­ватели Станиславского продолжают и развивают «сис­тему», совершенствуют ее. «Этику» тоже надо не только знать — она должна стать «второй натурой», войти в плоть и кровь. «Этика», как составная часть «системы», тоже претерпевает перемены.