I. Общая характеристика работы 3 страница

В дальнейшем изложении материала согласие рассматривается в связи с близкими, но иными понятиями, которые тоже занимают важное место в теории и философии согласия. Это “согласование” и “взаимосогласование”, “согласованность” и “несогласованность”, “событийная согласованность”, “процессуальная согласованность” и др. Сейчас актуализируется необходимость исследования “согласных процессов”, “согласованных процессов”, “несогласованных процессов”, “согласованных и несогласованных действий”, как и “согласованных” и “несогласованных” сообществ, демократий, государств и др.

Сообразно тому, что человек является высшим прообразом развития природы и потому имеет значение эталона для изучения предшествующих форм развития бытия, присущие ему формы согласия также занимают ключевое место в познании согласия в мире.

Таким образом, согласие является многомерным теоретическим понятием, активно используемым рядом естественных и социальных наук, особенно социологией и политологией, а также в социальном опыте, поведении и познании мира каждым человеком. По своей природе оно представляет собой категорию философского познания, отражающую одно из всеобщих начал Универсума, выступает принципом взаимодействия в природе, живой и разумной реальностях, способом соединения противоположностей, средством разрешения противоречий и преодоления конфликтов, приоритетом морали, социально значимой праксиологической идеей, духовной институцией общества. В каждой отрасли знания согласие имеет своё понимание, соответствующее её видовой специфике. Его общее, родовое понимание призвана дать философия. Здесь согласие можно понять как специфическую форму взаимодействия предметов и процессов, отражающую процесс стихийного и сознательного соединения противоположностей, их соотнесения друг с другом, достижения гармонии, симметрии и пропорциональности частей целого в определённых соотношениях. В более узком смысле согласие — это принятие разными телами и системами иных свойств, позиций или функций. На праксиологическом уровне согласие понимается как единомыслие, одинаковые с кем-либо мысли и чувства, намерения и убеждения, духовное, психологическое состояние тех, кто не только соглашается на общее дело, но и принимает в его осуществлении практическое участие. Соответственно различаются видовые понятия согласия, а именно: стихийное и организованное, инстинктивное и бессознательное, системное и бессистемное, существенное и несущественное, содержательное и формальное, упорядоченное и хаотическое, событийное и процессуальное и др.

Во втором разделе “Самосогласие и самонесогласие человека”, который состоит из двух глав, реализуется воспринятая философией методология исследования менее развитых объектов природы через высокоразвитие. “Для понимания низших ступеней необходимо знакомство с высшим организмом, ибо он является масштабом и прообразом для менее развитых”. Говоря об этом предметно, Гегель считал человека “наиболее совершенним живым организмом”, который “стоит на высшей ступени развития”[48], следовательно, выполняющим роль “масштаба и прообраза для менее развитых”. Эта закономерность выявляется и при исследовании согласованности-несогласованности в сущности и существовании человека в мире. Смысл, содержание, форма антропологического согласия задаются ему, с одной стороны, естественной природой, а, с другой стороны, его общественной природой. В сущности и существовании человека обнаруживается и внутренняя противоречивость человека. Он одновременно наделен свойствами самосогласия и самонесогласия, придающими ему особую уникальность.

В первой главе “Согласие и несогласие в естественном существовании человека” отмечается, что в чисто естественном состоянии отношения согласия-несогласия людей с собой, другими людьми и природой строятся и регулируются на основе существующих в психике человека инстинктов. Наиболее фундаментальными из них являются инстинкты выживаемости и свободы. Человеку позволено природой делать всё, что он желает, владеть и пользоваться всем, вести борьбу за существование.

В истории философии сложились разные истолкования связи человеческого согласия, разногласия и несогласия с природными инстинктами, задатками и предрасположениями. В представлениях философов, для которых “война всех против всех” является универсальной формой существования людей, человек по своей природе зол, он является злым существом, ибо зла сама природа, которая располагает человека к злу, злому умыслу. Однако, как отмечает Гоббс, “естественным законом” является и осознание людьми того, что “война всех против всех” не имеет победителей, её жертвой может стать любой индивид. Поэтому естественно-закономерный характер приобретает осознание людьми “необходимости стремиться к миру всюду, где это возможно”[49]. Подобное осознание приводит их к идее передачи части своих защитных функций одному или многим лицам, которые направляют действия всех людей “к одной и той же цели и общему благу”, в частности достижению “согласия большинства”, под которым Т.Гоббс понимает “общество”. Но общество не обеспечивает вступающим в соглашения, т.е. своим членам искомой им безопасности, позволяющей соблюдать в отношениях людей законы природы. Большие надежды возлагаются им на государство, располагающее правами и инструментами удерживать граждан в мире и повиновении.

Для Ж.Ж.Руссо исходной точкой взаимоотношений согласия и несогласия между людьми является то же “естественное состояние”, как у Т.Гоббса, однако французский философ дает ему иную трактовку. “Не зная человека в его естественном состоянии, мы напрасно старались бы определить и закон, данный ему в руководство природой или наиболее соответствующий его организации”. По нему естественным законом человека является тот, которому человек может подчиниться, а чтобы он был естественным, “ещё необходимо, чтобы человек говорил непосредственно голосом природы”[50]. От природы человек добр, — считает Ж.-Ж.Руссо. Что же касается реального зла, имеющего место в обществе, то оно все больше порождается противоречиями общественного развития, человеческой алчностью, неравенством, угнетением, болезнями, скученностью населения в городах. Если бы не множились акты зла и злодеяний в обществе, человек остался бы верен своему естественному состоянию. Для того, чтобы согласие из возможности переросло в действительность, по мнению Ж.-Ж.Руссо, необходимо заключить между всеми людьми, образующими некое общество, “общественный договор”.

Третий подход обоснован И. Кантом: “Человек хочет согласия, но природа лучше знает, что для его рода хорошо и она хочет раздора”[51]. Следовательно, в принципе от своей природы человек добр, но он не может реализовать свою доброту, поскольку природа постоянно настраивает его на раздоры.

Четвёртый подход состоит в признании того, что и природа, и человек, а не только человек, “хотят согласия”, но человек, будучи органической частью природы, не ограничивается “хотением согласия”, он хочет и определенного соперничества с себе подобными, и не относится к этому как к чему-либо неестественному, отрицательному, искусственно изобретённому и со стороны внесенному в психологию и этику человека.

Спорны утверждения многих социал-биологов об “избыточности” в природе человека агрессивности, более того, её взрывном росте с развитием общества и даже полезности её выхода и реализации. Спорны утверждения и иных социологизаторов о возможности преодоления избыточной агрессивности в человеке социальными реформами, как и путём достижения разумной справедливости и равенства граждан. История показывает существование определённых периодов активизации и пассивизации повышенной агрессивности и повышенной согласованности в естественной и социальной природе человека и человечества. В повседневной практике, если одни индивиды находят смысл жизни в агрессии, то другие находят в добротворчестве и помощи. И то и другое в основе своей работают на эффективность естественного отбора, которым достигается изменяющаяся мера конфликтности и примирения.

За пределами их разумной меры внутренний механизм стабилизации биологического вида, каким является человек, разрушается. Между тем, социл-биологизм находит дестабилизирующий фактор биологического вида человека не в одностороннем господстве растущей конфликтности или инстинкта согласия, а вообще в самой возможности взаимодействующего существования добра и зла.

Во второй главе “Согласие-разногласие между телом и душой, чувством и разумом” рассматриваются единство и раздвоенность человека, которые определяют его самопротиворечивость, обуславливающая сосуществование согласия и разногласия в его сущности и существовании. Уяснение богатого проявлениями содержания внутреннего согласия-разногласия его с самим собой позволяет аргументированно объяснить сложности согласительных тенденций и процессов в человеческом обществе и во взаимодействии последнего с окружающей средой.

Человек обладает телом, он телесен, анатомия и физиология его тела, как и в целом тело во взаимодействии внутренних и внешних органов относится к природе. Оно функционирует по законам физической и биологической природе, независимо от законов идеального, духовного бытия человека. Однако эта независимость относительная. Для своего выживания и размножения, являющихся природным предназначением человека, недостаточны инстинкты, нужны еще духовные силы, природные задатки, чувства, эмоции, различные способности, проникнутые активностью. Поэтому природа человека определяется не одним лишь физическим телом, но и идеальными свойствами — сознанием, умом, разумом. Как нет человека с одним лишь телом, так нет у него и души, которая живет вне тела, как что-то самостоятельное от тела. Природа человека находится в единстве тела и души, в котором заключается их согласие. Однако и оно относительно, ибо по мере выхода человека из “животного состояния” его жизнедеятельностью управляет не столько инстинкты, сколько разум. Инстинктивный человек трансформируется в разумного человека. Чем больше человек инстинктивен, тем более он живёт во власти чувственных вожделений и страстей, напротив, разумный человек стремится к власти разума над чувствами и эмоциями. Как отмечал средневековый арабский философ Н. Джин, “род человеческий обрёл совершенно особое положение во всем мироздании именно благодаря тому, что человек способен к самопознанию, различению зла и добра. Каждому человеку предоставлен свободный выбор”[52]. Однако разум может проявиться и нередко проявляется и в неразумной форме, он подавляет, более того дезорганизует естественные инстинкты. Разумный человек знает, что люди рождены быть свободными. Но разум, полагающий свободу как принцип деятельности человека, расторгает согласие человека с природой. Поскольку под давлением разума человек покидает природное единство, инстинктивные торможения постепенно теряют свою силу. Люди убивают своих братьев по виду, хотя знают, что не вправе их убивать.

Таким образом, разум разсогласовывается. С одной стороны, он обусловлен естественной природой человека, обслуживает инстинкты, дает им санкцию и оправдание, но и как двигательная сила, полная энергии и жизненности, позволяет наиболее полно реализоваться инстинктам, в том числе и инстинктам властности, агрессивности, конфликтности, эгоистичности. С другой стороны, разум устанавливает определённый контроль за проявлениями инстинктивной природы человека, ограничивает побудительные способности одних инстинктов, сдерживает или напротив провоцирует действия других инстинктов, подавляет третьих. В свою очередь инстинкты уклоняются от согласия с требованиями разума, стремятся к автономному действию.

Существуют два класса инстинктов, по-разному согласованных между собой. Один класс является общим для всех живых существ, а другой класс — специфически человеческими бессознательными реакциями на биологические и социальные условия своего существования, будь то физические явления, другие люди или же собственные психо-физиологические состояния. По мере пробуждения сознания подсознательные психологические процессы не изменяются по своему содержанию, жизненности, но они получают возможность проявляться и в формах приспосабливаемости, адаптивности к нему или, напротив, отчужденности от него.

Согласие и несогласие, разногласие и отрицание обнаруживаются и во взаимодействии чувственного и разумного, конкретного и абстрактного, эмпирического и теоретического, исторического и логического в познании человеком мира. Познание им мира начинается с чувственных восприятий, проходит этап логических рассуждений и выводов и завершается волевой деятельностью, направленной к реализации выводов, теоретических знаний и суждений в практике. Существует определенная согласованность, с одной стороны, между органами внешних и внутренних чувств и мозгом, который воспринимает идущие от них сигналы в форме слуховых, зрительных и прочих ощущений, перерабатывает их в соответствующих нервных центрах, переводит на язык понятий. С другой стороны, внутренне согласованы между собой различные органы чувств, соответственно согласовываются между собой ощущения, вырабатывающиеся в них под воздействием внешних раздражителей. Существует, наконец, третья сторона согласованности внутренних и внешних органов, благодаря которой разные по содержанию формы чувственного и логического познания объединяются в целостный процесс духовного постижения человеком мира, которое достигается синхронией и диахронией полушарий его головного мозга.

Во взаимодействии оппозиций “тело-душа”, “чувство-разум” с оппозициями “согласие-разногласие”, тем более “согласие-конфликт” складывается сложный клубок перекрестно-противоречивых состояний, создающий запутанный переплёт разнонаправленных представлений и волевых действий в отношениях человека с самим собой и окружающим миром.

Третий раздел “Социализация согласия” посвящен раскрытию социального качества согласия в тех сферах человеческой жизни, которые глубоко восходят к биологическому складу человека и потому определяют фундаментальную взаимозависимость естественного и общественного бытия человека.

В первой главе “Согласие-несогласие в диалектике биологического и социального” анализ согласия переносится из плоскости биологии человека в плоскость, где она взаимодействует с социологией. Такой подход обусловлен реальным взаимодействием биологических и социальных факторов в сущностных свойствах человека. Осмысление этого взаимодействия преодолевает узкие рамки концепций биологической обусловленности социального и социальной обусловленности биологического, ставших теоретической догмой. Социал-биологисты абсолютизируют “доминирующую” роль биологии в социальной жизни человека, а социологизаторы - социальных качеств человека в его биологической жизни. Между тем здесь действует закон взаимообусловливания. Человек не может биологически существовать, если его природное существование не дает пространства для развития его социальных качеств. Быть социальным является благоприятной чертой с биологической точки зрения. Это обстоятельство находит непосредственное подтверждение в таком фундаментальном свойстве человека, как его согласие и несогласие с самим собой и себе подобными и природной средой, где он обитает. Биологическое согласие и социальное согласие его находятся не столько в отношениях причины и следствия, сколько происхождения и эволюции, продолжения и дополнения, повторения и заимствования, отражения и копирования, подражания и приспособления.

В генетическом плане социальное согласие возникает на основе биологического согласия, но, обретая общественное качество, все более характеризуется относительной самостоятельностью, строится под воздействием таких фундаментальных свойств человека, как любовь к жизни, свобода и разум. Тотализация свободы делает актуальной проблему согласия в том смысле, что свободные люди, взаимодействуя между собой, как социальные субъекты, не только постоянно конкурируют между собой, доводя порой конкуренцию до острых конфликтов и открытой войны, но и, зная опасные как для других, так и для себя последствия, ведут поиски и находят многочисленные по содержанию и формам согласия и несогласия. Как результат социальной деятельности согласие закрепляется в обществе, уходит в культуру, привычки, поведенческие стереотипы, традиции, выступая своеобразным механизмом взаимодействия биологических и социальных факторов в практическом опыте человека.

Благодаря многоаспектному взаимодействию биологических и социальных факторов в жизни общества, люди в своих стремлениях действуют в общем не чисто инстинктивно, как прочие животные, но и не как разумные граждане мира, по естественному плану. Социальное согласие приобретает новое качество развития, когда оно возвышается с инстинктивно-чувственного и интуитивного уровня на рациональный уровень, и через него на практически-деятельностный. Благодаря противоречивому взаимодействию биологического и социального человек одновременно тянется и к согласию, и к разногласию, общению и сопротивлению. Хотя с этической точки зрения согласие человека с самим собой, себе подобным и окружающей природой воспринимается как более важное, более предпочтительное свойство, чем разногласие, тем более конфликт и раздор, с фундаменталистских позиций они оба закономерны не только в естественной, но и в “искусственной”, социальной природе человека. Общение, приводящее к согласию и согласованным действиям и разобщение, предполагающее движение к разногласиям, — таковы две стороны единого естественно-исторического процесса, в котором возникает, развивается и обновляется человеческое общество.

Человеческое согласие, выработанное эволюционным путём в биологической жизни, таким образом, с одной стороны, служит естественно-природной предпосылкой социального согласия, а с другой стороны, оно всё более социализируется, возвышается над биологическим согласием,опираясь на социальный опыт, социально-культурные и морально-этические программы, на условия и потребности всё более усложняющегося социального существования.

Во второй главе “Взаимоотношения мужского и женского начал с точки зрения согласия-несогласия” ставится вопрос о необходимости преодоления ставшего философской догмой сведения человека к мужчине и на этой основе построения мужской модели развития человека и человеческих отношений. Между тем процесс морального развития как мужчины, так и женщины представляет собой переплетение двух различных путей, обусловленных мужским и женским путями развития, которые имеют свои уникальные критерии, ценностные ориентиры и способы решения моральных проблем в обществе. Феминная модель развития человека открывает неожиданные и уникальные возможности, познание и использование которых позволяет обществу выработать и более действенную практическую философию согласия не только между различными полами, но и в целом в общественных взаимоотношениях.

В половой любви мужчины и женщины заложен особый смысл, связанный с тем, что благодаря ей между людьми достигается уникальная и одновременно высокая степень согласия, возможного в человеческом бытии. В любви реализуются не только сексуальные потребности человека, но и нечто большее, возвышенное и идеальное. Исходным пунктом любви является свободное согласие лиц на составление одного лица. Благодаря господству естественной природы мужчины и женщины над их волей первым моментом в любви становится преодоление мужчиной, как и женщиной, желания остаться самостоятельным лицом и для себя, и для другого, а вторым моментом — обретение обоими себя в лице другого. Благодаря такой метаморфозе свободное согласие обоих через половую любовь превращается в любовное согласие. В этом процессе согласие — любовь выходит за пределы естественных взаимоотношений мужчин и женщин, оно воспитывает в них родовую склонность к согласию и в других сферах жизнедеятельности, в моральном поведении, культуре и образе жизни.

Таким образом, половая дифференциация людей имеет высокое социальное, интеллектуальное и чувственно-эмоциональное значение. Действительная субстанциональная жизнь мужчины проходит преимущественно в хозяйственной деятельности, материальном производстве средств к существованию не только себя, но и членов семьи, в политике, военных занятиях, женщина же проводит свою субстанциональную жизнь большей частью в семье, в духовном производстве, культуре, искусстве и нравственной сфере, где преобладают чувственные факторы. Отсюда следует, что половая дифференциация людей не разобщает людей, а напротив, интегрирует их. Разделение труда между мужчинами и женщинами, происходящее в любви и через посредство любви, делает согласие между ними ассиметричным и разногласным. Мужчина не может покушаться на женские занятия, а женщина — на мужские. Кроме того в согласии-любви внутреннее или в себе сущее согласие естественных полов преобразуется в их духовное единство, самосознательную любовь. Чувственное согласие любви обретает силу и устойчивость, когда оно закрепляется рациональным, сознательным согласием.

Вместе с тем исторически сложившийся патриархат в семейной жизни подавляет равенство полов. В этих условиях согласие-любовь сохраняется в сфере интимных отношений, в то время как в других согласие мужчины и женщины сменяется господством мужчины над женщиной. В результате женское начало индивидуальной и общественной жизни, культуры и морали оказалось подавленным всесилием мужского начала. Согласие между ними, предопределённое естественной природой, сменилось их разрывом и разногласием. Именно в той сфере человеческой жизни, которая уготовлена природой быть пространством, где мужчина и женщина должны формироваться благодаря высокому соединению в целостных личностей, продолжают и ныне сохраняться отношения, содержащие разногласия, конфликты и раздоры.

Разорванность и противоречия между мужским и женским началами отрицательно сказываются во всех сферах общественной жизни. Для того, чтобы в обществе воцарилась философия согласия, необходима своего рода “человеческая революция”, которая призвана пополнить абсолютным содержанием первичные основы существования человека, сделать человеческую форму раскрытия мужского и женского начал вполне интегрированной и целостной. Однако противоречивость человеческой натуры не позволяет это осуществить, поскольку биологическая природа мужчины жаждет индивидуализации и разногласия, а природа женщины требует интеграции и согласия.

Третья глава “Согласие-несогласие в механизме взаимодействия индивидуального и общественного” посвящена определению роли согласия в процессах индивидуализации и социализации. Индивидуальное, применительно к человеку, есть совокупность физических и умственных, внешних и внутренних свойств, поступков и деяний каждого человеческого существа, по которым он отличается от групповых, общественных свойств. Оно реализуется в многообразии проявлений жизни, внешнем и внутреннем портрете, физическом здоровье, интеллектуальных и волевых качествах, природных задатках, труде, общении и поведении. Индивидуальному противоположно общественное, как свойства человеческих существ, которые повторяются у разных людей, это их общие и всеобщие качества, которые возникают у них в процессах совместного труда, общения, поведения и познания. С этих позиций само человеческое общество является продуктом взаимодействия индивидов, это богатое многообразие живых человеческих существ, которые являются живыми и активными участниками исторического процесса. Общество — не особая личность, которая пользуется человеком как средством достижения своих целей. Общество, его история — это деятельность преследующих свои жизненные цели людей, равно как и совокупность их общественных отношений в определенном пространстве и времени.

Находясь под воздействием тенденций индивидуализации и социализации, человеческие индивиды, своей совокупностью и взаимодействием образующие общество, с одной стороны, всё более дифференцируются, а с другой, интегрируются. В них согласие в сочетании с несогласием выполняет роль внутреннего механизма их сочетания в определенных соотношениях и пропорциях. Причём постоянно возникают ситуации то обновления и возобновления, то возникновения и исчезновения, в которых сталкиваются между собой силы их притяжения и отталкивания. Идеальным было бы такое их взаимодействие, которое приводит к их гармоническому согласию. В реальной же жизни социализация, имея более мощные силы поддержки, чем индивидуализация, во многом, особенно в тоталитарных обществах, подавляет, обезличивает индивиды. Лишь в обществах с плюралистическими порядками, культурой и моралью складывается реальное общественное согласие, не свободное, однако, от противоположных тенденций.

В процессе одновременной дифференциации и интеграции общество обретает характер бесконечного, постоянно изменяющегося многообразия то возникающих, то распадающихся сообщностей и микрогрупп. Между различными группами, как и между членами микрогрупп складывается множество разнохарактерных связей, обусловленных согласными, разногласными и несогласными идеями, настроениями, интересами. И чем устойчивее шаблоны согласия и несогласия в группах, тем настойчивее общество приобретает характер живого и противоречивого социального организма. В нём согласие, как и конфликтность, достигается не только добровольными, но и силовыми методами и средствами. Победители силой принуждают принуждённых поступать так, как требуют эталоны поведения побежденных. И в этом случае единство групп и сообществ сохраняется, однако, основывается оно не на добровольном согласии всех групп — сообществ поступать определенным образом, не на консенсусе представления должного поведения всех членов групп, а на насильственном принуждении одних другими.

Определяющим фактором согласия между людьми, социальными субъектами, как и в целом между личностью и обществом является человеческая свобода. Когда общество создаёт им благоприятные условия существования, тогда индивиды изнутри, спонтанно соглашаются с общественными шаблонами, нормами, правилами и обязанностями. Они воспринимают их не как внешнее и чуждое, а как внутреннее и желанное.

В четвертой главе “Материальное и духовное в контексте согласия-несогласия” рассматриваются два направления изучения материального и духовного, бытия и духа. Первое связано с изучением соотнесённости их друг к другу по существу на субстанциональных основаниях, в возможности, источнике и тенденции. Оно предполагает существование между материальным и духовным потенциального согласия. Второе направление выходит на проблемы взаимодействия материальных и духовных закономерностей, потребностей, интересов и ценностей преимущественно в социальном плане. Эти два направления интегрируются в общую проблему объективного и субъективного, стихийного и рационально-организованного в жизни общества. Материальное в нашей работе понимается как всё то, что обладает свойством объективной реальности, независимости от духовного. Это вечное и бесконечное бытие или объективная реальность, включая и нас самих, людей как социо-природных существ, так и связи и отношения, присущие материальному миру, в котором особое место занимает и мир общественных явлений. Содержание понятия “дух”, “духовное” вытекает из философского осмысления всего нематериального, идеального, присущего как отдельному человеку, так и людским ассоциациям, народам и всему человечеству. Оно охватывает разум и эмоции, сознательные и подсознательные структуры человеческой психики, внутренние чувства, переживания и самооценку, совесть, веру, мотивации воли и многое другое.

Актуальное согласование духовного и материального является прерогативой человека, его самостоятельных, сознательных волевых усилий. На человека природой возложена обязанность установить внутреннее согласие между обеими природами, быть всегда гармонически целостным и действовать во всей полнозвучности своего человеческого существа. Недостаточно то согласование человеком в себе “природного существа” и “разумного существа”, которое происходит стихийно, под воздействием материально-природных сил. Недостаточно и интуитивное согласие между ними, достигающееся действием природных инстинктов и социальных чувств и эмоций, необходимы ещё сознательные, волевые усилия. Человек должен на основе разумных доводов согласовать их, не совершая насилия над собой, обществом или природой. Он достигает своей целостности, если ему удаётся согласовать внешнюю сторону (природное, материальное) с внутренней. В природе человека заложена предпосылка согласования внешнего с внутренними определениями. Идя на согласование их, человек не совершает насилия, он не принуждает себя. Согласование материального и духовного, социально-экономических интересов с духовными, внешних обстоятельств жизнедеятельности с идеальными побуждениями воспринимается психически-нормальным человеком как необходимость, в осознании которой он приходит к идее свободы и её реализации.

Согласие-нужда, согласие-потребность, преодолевая свою единичность, обретает форму согласия-удовольствия. Дух соединяет идеи, идеалы и убеждения, он активен и деятелен, и благодаря этому свойству дух обладает большой энергетической силой. Освободившийся от внешней определённости дух, став свободным, выходит из зависимости от природного, вступает в конфронтацию с ней. Он свободно парит над людьми, народами, цивилизациями, не подчиняясь каким-либо стесняющим обстоятельствам. Напротив, развиваясь из самого себя, свободный дух заражает массы нередко ложными идеями и представлениями, становясь причиной войн, революций, крестовых походов и др. Он ведёт к авантюризму и тоталитаризму, фашизму и национализму. Извращённый дух порождает и извращённые формы и методы согласования интересов в обществе. В этой связи актуальным становится вопрос исследования духовных состояний, наиболее распространённых на переломных этапах истории, в разных культурах, философских системах и цивилизациях. Внесение духа в материальные процессы, в объективный ход природных процессов и общественно-экономических явлений имеет предел, за которым он вступает в конфронтацию с природным и социальным бытием. Природа, как правило, мстит человеку за претензии на господство над ней, а социальное бытие, временно поддавшись силе общественного, партийного или индивидуального духа, тоже отторгает человека от себя. Поэтому всякое идеальное стремление внести дух гармонии в общество не достигает желанной цели, хотя она представляется привлекательной.