Глава 50. Часть 1

Я знаю, что вы меня ненавидите, поэтому я выложила хотя бы кусок главы:3

помните, что я вас очень люблю:*

Глава 50. Часть 1.

«Что такое тысяча лет? Время ничтожно малое для тех, кто думает, и бесконечное для тех, кто желает».

Прошла неделя с того момента, как Луи впал в кому. Гарри пользовался каждой возможностью, чтобы оставаться в палате с Луи.

Лиам вернулся в Ливерпуль. Прощание не было таким же сентиментальным, как с Найлом, но Лиам пообещал вернуться при первой же возможности.

Неделя была ужасной. Врачи обследовали Луи на наличие реакций, но все было бесполезно. Однако врачи обнадеживали родственников. «Пациенты, которые были в худшем состоянии, просыпались. Луи очень силен, так что он должен выйти из комы».

Гарри снова проводил много времени в одиночестве. Иногда Элеонор, бродившая по коридорам, решала пообщаться с Гарри, хотя ситуация оставалась все такой же напряженной. Гарри наоборот думал, что Луи обрадовался бы, если бы узнал, что они с Элеонор начали хоть как-то общаться.

Найл оставался на связи с Гарри с момента отъезда. Он постоянно писал ему ободряющие сообщения, заставляя Гарри чувствовать себя не таким одиноким.

- Привет, Лу. Как у тебя дела сегодня? – Спросил Гарри, заходя в комнату и садясь на стул рядом с Луи. – Не могу поверить, что ты все еще не проснулся. Ты, вероятно, сильно устал? – Он наклонился, чтобы поцеловать Луи в лоб, и закрыл глаза. – Медсестры заботятся о тебе, они держат тебя в чистоте и порядке, жаловаться не на что.

На коленях у Гарри лежало розовое пианино.

- Я сыграю тебе песню. Я услышал ее, и она напомнила мне о тебе, хотя слова… немного не подходят. Я надеюсь, тебе понравится.

Ты пришел тогда, когда запела первая ласточка. Темноволосый незнакомец, с прекрасным именем.

Гарри улыбнулся, когда пропел эти строки.

Мы целовались там, где растут дикие ягоды, у меня выросли крылья, и я летел всю дорогу домой.

Он покачивал головой, пока наигрывал мелодию, стараясь петь как можно лучше для Луи.

В палату вошел врач, и Гарри прекратил играть. Доктор покачал головой.

- Продолжай, Гарри, пожалуйста. Все это может помочь Луи.

Мои щеки были красными, греясь от тепла твоего тела, и я знаю, что наши дни сочтены.

Ранняя летняя птичка, ты улетишь сразу, как только начнется осень...

Мужчина улыбался, пока проверял медицинские приборы. Он повернулся к Гарри.

- Ты музыкант?

- Нет… Я просто люблю играть на пианино и петь, особенно для него, - ответил Гарри, улыбаясь. – Очевидно, что я не имею возможности играть на нормальном пианино, но так я хотя бы не должен петь а капелла.

Доктор Роджерс кивнул и начал просматривать бумаги. Потом он снова взглянул на Гарри.

- Нам нужно будет увидеть тебя на следующей неделе, Гарри.

Тик-так.

*

«Лучший способ предсказать будущее – это создать его» - Питер Дрюкер

Прошла еще одна неделя, а Луи все еще был в госпитале. На этой неделе Гарри должен был получить результаты его экзаменов, и из-за этого он нервничал еще больше. Он не мог не думать о Луи, о том, как он был бы рад узнать о его оценках.

- Гарри?

Гарри повернулся и заметил вошедшего доктора Роджерса.

- Доброе утро, доктор Роджерс, - поприветствовал его Гарри. – Как вы?

- Я в порядке, Гарри. Как ты?

Он пожал плечами.

- Могло бы быть и хуже, я думаю.

- Я понимаю, - кивнул врач. – Я искал тебя. Я надеялся, что ты найдешь минутку для меня.

- Конечно. На самом деле, я хотел сходить к Луи…

- Они забрали его пару минут назад. Пойдем, я хочу тебе кое-что показать. И пожалуйста, возьми свое розовое пианино.

Гарри зашел в комнату и, слушаясь доктора Роджерса, забрал пианино с собой. Доктор Рождерс позвал его, и они направились по длинному коридору к лифту.

- Где Луи?

- Не волнуйся насчет него. Мы сейчас увидим его. Я хочу, чтобы ты следовал моим указаниям, и тогда все будет в порядке. Я обещаю, тебе понравится.

Гарри вздохнул и кивнул, доверяясь доктору Роджерсу и прижимая к груди маленькое пианино.

Когда двери лифта открылись, Гарри зашел внутрь за доктором Роджерсом, будучи озадаченным. Он был заинтригован: зачем он понадобился доктору, да еще и с пианино?

Снова следуя за ним, Гарри зашел в маленькую комнатку. Там была раковина, какие-то зеленые костюмы и белые халаты.

Доктор повернулся к Гарри и улыбнулся.

- Гарри, почему бы тебе не надеть халат? Такой же как у меня.

Он кивнул и тут же надел халат, чувствуя себе немного странно. Прижав к себе пианино, Гарри толкнул дверь и его взору предстало совершенно отличное от маленькой комнаты место.

Луи лежал на кровати, на его голове было что-то вроде шапки, которая была присоединена к приборам. Кроме того, к его ушам было присоединено что-то отдаленно напоминающее наушники.

- Доктор Роджерс?

Он улыбнулся, кивая.

- Мы делаем еще одну ЭЭГ. Мы делали одну, когда он только прибыл, но мы решили сделать еще один тест. Я прошу тебя об одолжении, Гарри. Я хочу, чтобы ты спел и сыграл. Я хочу понять, слышит ли он тебя, хотя я уверен, что слышит. Я просто хочу удостовериться в этом и проверить, как он реагирует на эту стимуляцию. Хорошо?

Гарри удивленно кивнул. Спустя пару мгновений он уже сидел рядом с Луи, держа на коленях пианино.

- Играй, что хочешь, Гарри. Любую песню. Если у нее будет какое-то особое значение, это прекрасно. Если он вспомнит, это отобразится на экране. Если услышит, это тоже будет видно. И так далее. Готов?

- Да.

Он нашел идеальную песню. Доктор Роджерс подал Гарри знак, и Гарри начал играть. Звук был смехотворный, но он надеялся, что это сработает.

If I don’t say this now, I will surely break, as I’m leaving the one I want to take.\Если я не скажу это сейчас, то я конечно сломаюсь, поскольку я оставляю то, что я хочу забрать с собой.

Гарри держал глаза закрытыми, пока пел. Он просто боялся посмотреть на Луи, или на доктора, или на монитор. Он хотел узнать результат теста только тогда, когда закончит петь.

Forgive the urgency, but hurry up and wait. My heart has started to separate. Oh, be my baby, oh… be my baby, and I’ll look after you.\Прости назойливость, но торопись и жди, мое сердце начало разбиваться. О, о, будь моим малышом. О, о, будь моим малышом, и я присмотрю за тобой.

Как он мог забыть эту песню? Луи спел ее однажды вечером. Той ночью он поцеловал Гарри, когда услышал всю историю, и пообещал присматривать за ним. Гарри пообещал себе позаботиться о Луи, пока он будет в больнице, и он был горд проделанной работой.

There now, steady love, so few come and don’t go. Will you, won’t you be the one I always know? When I’m losing my control, the city spins around, you’re the only one who knows to slow it down.\Теперь, крепкая любовь, так подойди и не уходи. Будешь ли ты или нет, тем единственным? Когда я теряю контроль, город вращается вокруг, и только ты знаешь, как это остановить

Доктор Роджерс неверующим взглядом смотрел на экран. Гарри продолжал петь.

Oh, be my baby, and I’ll look after you …\ О, о, будь моим малышом, и я присмотрю за тобой.

Этот мужчина восхищался Гарри по многим причинам. Он был просто молодым парнем с огромной душой, и доктор просто не мог не восхищаться им. Он так хотел помочь, просто чтобы понять, сможет ли Луи очнуться раньше. Этого, конечно, не могло произойти, потому что человек в коме очень слаб, но его отношение к ситуации, его желание помочь были достойными восхищения.

If ever there was any doubt, my love she leans into me. This most assuredly counts, she says most assuredly. Oh, be my baby and I’ll look after you…\Если когда-либо возникает сомнение, моя любовь, она полагается на меня. Это дело решенное, он говорит очень уверенно. О, о, будь моим малышом, и я присмотрю за тобой...

Гарри все еще держал глаза закрытыми, раскачиваясь в такт музыке. Он все еще не знал, что было на экране. Он чувствовал музыку сердцем, а мелодия бежала по его венам. Этого было достаточно. Это была музыка, которая ему нравилась.

It’s always have and never hold, you’ve begun to feel like home. What’s mine is yours to leave or take, what’s mine is yours to make your own.\Она всегда появляется и никогда не остается, ты начал чувствовать себя как дома. Всё моё - твоё, оставляй или забирай, всё моё - твоё, делай что хочешь.

Доктор Роджерс в неверии смотрел на ЭЭГ.

Oh, be my baby, and I’ll look after you …\ О, о, будь моим малышом, и я присмотрю за тобой.

Гарри закончил играть и открыл глаза, увидев широкую улыбку.

- Сработало.

Гарри моргнул, не поверив услышанному.

- Сработало, Гарри. Увеличилась мозговая активность. Он слушает. Он может слушать, мозг реагирует на аудио-стимулирование. Гарри. Ты понимаешь, что это значит? Мы на правильном пути.

- Правда?

- Я бы никогда не солгал тебе, Гарри. Спой что-нибудь и взгляни на экран.

Он послушался. Теперь Гарри очень нервничал, наблюдая за тем, как линии изменяли свое положение на мониторе. Он повторил часть песни, посматривая на экран.

Он заметил, что ресницы Луи стали влажными. Они были влажными от слез. Доктор Роджерс снял очки и осмотрел Луи.

- Гарри… Гарри, это чудо.

Сердце Гарри готово было взорваться от переполнявших его эмоций. Он не мог перестать улыбаться, как идиот, замечая, как блестят его глаза.

- Он слушает меня…

Тик-так.

*

«Одна минута счастья стоит года славы» - Вольтер.

Гарри получил результаты экзаменов, но так и не вскрыл конверт. Он решил подождать, пока его мама вернется с работы и они поедут в больницу, чтобы открыть письмо рядом с Луи. Он все еще не очнулся, но Гарри не представлял, как сможет сделать это вдали от него.

Родители Луи тоже были в палате, когда он открывал письмо. В Саутгемптоне был закат, и небо окрасилось в бардовый цвет.

На громкой связи были подключены Лиам и Найл. Они тоже не открыли свои конверты.

- Вы готовы?

- Готовы, - в унисон ответили Найл и Лиам.

Гарри вскрыл конверт и, взглянув на свои оценки, уронил его на пол, улыбаясь. Он слышал радостные возгласы Лиама и Найла, но Гарри сохранял спокойствие, побоявшись потревожить Луи.

Он отвел взгляд от оценок и произнес: - Я еду в Университет!

Все тут же обняли Гарри. Между поцелуями и поздравлениями кто-то обронил фразу, которую он запомнит очень надолго.

Луи бы очень тобой гордился.

Тик-так.