Глава 4. В суде Иван Иванович обвинил Ивана Никифоровича в том, что он назвал его гусаком, построил гусиный хлев ему в насмешку и имеет намерение поджечь дом

В суде Иван Иванович обвинил Ивана Никифоровича в том, что он назвал его гусаком, построил гусиный хлев ему в насмешку и имеет намерение поджечь дом. Судья крайне удивлен, предлагает примирение. «Что это вы делаете, Иван Иванович? Бога бойтесь! Бросьте просьбу, пусть она пропадёт! Возьмитесь лучше с Иваном Никифоровичем за руки, да поцелуйтесь, да купите сантуринского, да позовите меня! Разопьём вместе и позабудем всё!» Иван Иванович категорически отказывается.

Не успел уйти из суда Иван Иванович, как появился Иван Никифорович и тоже с прошением. Иван Никифорович утверждал, что Иван Иванович разрушил его хлев, чем нанес материальный убыток, и еще ко всему прочему покушается на его жизнь, для чего пришел выпрашивать у него ружье. «Иван Иванович Перерепенко имеет посягательство на самую жизнь мою. Содержа в тайне сие намерение, пришёл ко мне и начал дружеским и хитрым образом выпрашивать у меня ружьё. Но, предугадывая тогда же преступное его намерение, я всячески старался от оного уклонить его».

Делать было нечего. Обе просьбы были приняты. Но тут случилось непредвиденное: бурая свинья вбежала в комнату и схватила, к удивлению присутствующих, прошение Ивана Никифоровича, которое лежало на конце стола, перевесившись листами вниз. Схватив бумагу, бурая хавронья убежала так скоро, что ни один из приказных чиновников не мог догнать её.