Питание падалью

Таким образом, эффективность стратегий этого вида обезьян повышалась. Хабилисы активно осваивали береговой биогеоценоз, где жили самки с детёнышами, а самцы и бездетные самки по-прежнему бегали в поисках пищи по саванне. Самцы вырастали из тех самых детёнышей, которые на берегу баловались с камушками. Соответственно убегая в саванну, некоторые из них прихватывали с собой эти самые камушки. С течением времени это привело к ещё одному важному шагу. Как уже упоминалось, в саванне периодически попадались останки копытных, убитых хищниками или умерших своей смертью. Надо сказать, что в такой ситуации, буквально через несколько часов остаётся кучка костей и если некоторые из них сломаны, то из них можно высасывать костный мозг, чем пытались заниматься ещё австралопитеки. Но, среди этих костей лежит череп! Этот череп у копытных настолько прочен, что ни один хищник не в состоянии его раздробить. А вот хабилис, с помощью острого камня, может это сделать. В награду он получает сотни граммов, а иногда и килограммы мозга – самого питательного субстрата из всех существующих. Тем самым, хабилисоткрывает в саванне ещё один принципиально новый пищевой ресурс, недоступный никаким другим животным. Если исходно у хабилисовосновную еду находили самки с детёнышами, сидя на берегу, а саванные скитальцы с грехом пополам обеспечивали пищей себя, то с течением времени картина принципиально меняется.

Продуктивность береговых биогеоценозов в засушливый сезон уменьшается всё более резко и самкам с детёнышами всё труднее становится себя пропитать. А вот в саванне дела идут всё лучше и лучше. Помимо черепов там обнаружился ещё один ресурс, ещё более объёмный, но столь же недоступный любым другим животным. Этот ресурс был связан с так называемой мегафауной. Это предки нынешних слонов, носорогов и других животных этого типа (например, индрикотерий, названный по имени «индрика» - мифического зверя, столь же фантастичного, что и китайские драконы). У всех представителей мегафауны настолько толстая шкура, что ни при жизни, ни после смерти ни один хищник не может её прокусить и вся мёртвая туша целиком достаётся насекомым и червякам. Но хабилис, взяв в руку заострённый камень и вооружившись терпением, мог пробить эту шкуру и, тем самым, получить доступ к мясу этой огромной туши. Конечно мясо жёсткое, но мясо, причём в огромном количестве (до десяти тонн). Для того, чтобы отрезать мясо от шкуры, от костей, выскрести шкуру, пришлось существенно усложнить «орудия». В свою очередь, чтобы пользоваться такими «орудиями», нужно проделывать много мелких движений, для которых нужна развитая кисть и развитые теменные доли коры больших полушарий.

Это существенное усложнение заняло полмиллиона лет, и в результате возник новый вид, обозначаемый в антропологии Хомо эректус (Homo erectus) – «Человек выпрямленный». Название обусловлено исключительно историей палеоантропологии. Его ископаемые останки нашли первыми, назвав вид питекантропом, и считали «промежуточным звеном». Несмотря на гордое имя, это по-прежнему обезьяна, принципиально не отличающаяся от своих предков[66].