Вороны

Специфика австралопитековых, как мы уже упоминали, заключалась в том, что они обитали на границе двух экониш (в одной живут, в другой пищедобывают)[64]. В попытках убежать от катастрофических последствий засухи путём усложнения поведения некоторые популяции австралопитеков обнаружили ещё одну «пограничную» нишу, пригодную для обитания. Такую границу представлял собой берег реки.

Вдоль реки в саванне росли низкий кустарник и трава. Когда австралопитеки переселились на берег реки, для них открылся новый источник ресурсов, связанный с гидрофитными растениями. Их клубни скрыты под водой, и недоступны ни для рыб, ни для копытных, а вот австралопитеки с помощью палки легко могли их откопать и съесть. Кроме того, на берегу реки растёт много осоковых трав. Центральная жилка осоковых покрыта стеклянными[65] шипиками, поэтому ни одно копытное ими питаться не может (рискует разрезать язык). Тогда как австралопитек мог, дёрнув за верхушку листа, обнажить мягкое, сочное основание, которое уже вполне съедобно (иголок на нём нет).

Тем самым, жизнь на берегу куда сытнее, чем на баобабах. Кроме того, на берегу самки с детёнышами защищены от хищников. В саванновой реке не водятся крокодилы – им там негде прятаться, а наземные хищники не охотятся в воде, так что от них можно вполне прятаться в реку.

Таким образом, на берегу самки с детёнышами находят и пищевые ресурсы, и возможность эффективного оборонительного поведения. Им уже не надо рыскать по саванне, истекая потом, в поисках хоть каких-нибудь корешков. Конечно же, для того, чтобы освоить все эти стратегии, необходимо было существенно усложнить поведение. Такое усложнение заняло около полумиллиона лет, но когда оно произошло, появился новый вид, который антропологи относят уже к новому роду, не Австралопитекус (Australopithecus), а Хомо (Homo) – собственно человек. Вид назвали Хомо хабилис (Homo habilis) – человек умелый.

За что такая честь? Что он умел специфически человеческого. Рассмотрим подробнее.

Представим себе картину. Самки гуляют по мелководью. Течение достаточно быстрое, – не особенно погуляешь, не особенно и рыбу половишь. Тем не менее, самки проводят в воде большую часть времени. Детёныши играют на берегу и когда играют, время от времени наблюдают картину: на берег садится врановая птица (упрощённо говоря, ворона), хватает раковину и взмывает с нею вверх. Птица, набрав высоту, разжимает когти – раковина падает, бьётся о камни и раскалывается. По камням расплёскивается содержимое раковины. Тем, что остаётся от птичьей трапезы, может полакомиться детёныш хабилиса. Язык гораздо эффективнее справится с такой задачей, чем клюв, им удобнее собирать мелкие остатки пищи. Такие наблюдения продолжались долго, примерно сто тысяч лет, пока один из детёнышей не начал сам бросать раковину на камни (в порядке игрового подражания). Правда толку от этого было мало, но когда-то у одного из детёнышей раковина раскололась, и всё содержимое сразу досталось детёнышу.

Эта стратегия закрепилась в популяции и, несколько поколений спустя, все детёныши начали играть в бросание раковин. Сокращая изложение, констатируем, что затем возникли существенные дополнения: детёныши начали не раковины бросать на камни, а камни на раковины. Надо сказать с меткостью у них было не очень хорошо и для повышения эффективности, они начали бить камнем по раковине.

У хабилисов, так же, как у всех антропоидов большой палец был очень коротким: держать камень такой кистью не очень удобно, удар получался достаточно слабым и не очень точным. Камень периодически соскальзывал с раковины и ударялся о соседние камни. В результате от той гальки, которая зажата в лапе, могли откалываться кусочки, появлялся острый край. Оказалось что, продолжая стучать острым краем, гораздо легче разбить раковину. Так появилось то, что археологи в последствие назовут гордым именем «каменного орудия труда». Из сказанного ясно, что не труда и не орудия, но то, что эффективность пищедобывания повысилась, – это факт. Достаточно ли этого, чтобы называть «умельца» именем Homo? Можно ли считать «умение» оббивать гальку достаточным условием «человечности»? Оставим вопрос открытым.