Нравственность перед искушением иномириостью. мятся быть гуманными и не путать добродетель с поро­ком

мятся быть гуманными и не путать добродетель с поро­ком. Для них могут быть святыми чужая жизнь, процве­тание Родины, благополучие семьи, счастье детей. Ми­ротворчество, жертвенная любовь свойственны неверую­щим, как и верующим разных конфессий.

Тезис «смерть абсолютна» может быть истолкован в смысле прямо противоположном-тому, который вклады­вают в него нигилисты. Неизбежность ухода делает жизнь не абсурдной, а, напротив, исполненной содержания. «Обязывающее значение смерти» — это значение всех жизненных ценностей, перед которыми и за соблюдение которых мы в ответе как перед самими собой, так и перед другими людьми. Перспектива смерти делает особенно острым переживание добра и зла, в то время как бес­смертие как бы уравновешивает их, нивелирует корен­ное различие. Бессмертие, по сути дела, уничтожает и само стремящееся к ценностям «я». Бесконечно суще­ствующая личность размывается временем, меняет свои очертания, разваливается (как и все слишком большое) под своей темпоральной тяжестью. Вот почему авторы-эзотерики подчеркивают в своих работах благодатность заб­вения. Душа не помнит своих прошлых существований. Однако что же есть это забвение, как не та же самая смерть?

Таким образом, нравственное содержание ориентации на жизнь не может быть оценено негативно, если подхо­дить к нему без предвзятости. Стремление полнокровно жить эмпирической человеческой жизнью — не заблуж­дение грешного или невежественного ума, а, возможно, только лишь часть истины.

2. Пути иномирности или метафизический компромисс?

Как мы уже выяснили выше, обычный средний чело­век (средний не в смысле серости, а в смысле типичнос-