Материалы для самостоятельной работы студентов. Вопросы ко второму разделу:

Вопросы ко второму разделу:

1. Какова методика определения типа склонения имени существительного?

2. На чём основано выделение местоимений-существительных в особую часть речи в "Русской грамматике" 1980 г.?

3. Что объединяет компаратив прилагательного с остальными формами этой части речи, в чём его специфика?

4. В чём состоит общность и различие морфологических и синтаксических свойств числительных и прилагательных?

5. Какова специфика категорий рода и числа местоимений-существительных?

6. Почему слова местоименной семантики ЧТО, ЭТО, КАК, ТАКОЙ, ТАК, КТО, КОГДА, ГДЕ, ЗАЧЕМ, ПОЧЕМУ, ТАМ, ТОТ не могут быть объединены в одну часть речи?

Тренировочные упражнения

Современный русский язык: Сборник упражнений. М.: Высш. шк., 1990. Именные части речи. Местоимение. С. 130-168.

ИМЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ

Лексико-грамматические разряды существительных: упр. 365.

Одушевлённость / неодушевлённость: упр. 366.

Категория рода: упр. 368, 370, 371, 374-376.

Категория числа: упр. 380, 382, 383, 385, 386, 388, 389, 393.

Категория падежа: 394, 396-398, 400, 401(I), 402 (13-22), 403.

ИМЯ ПРИЛАГАТЕЛЬНОЕ

Лексико-грамматические разряды прилагательных: упр. 404.

Качественные прилагательные. Краткие и полные формы: упр. 405 (II), 407, 408. Степени сравнения: упр. 410, 411.

Относительные прилагательные: упр. 412, 413, 415, 416.

Субстантивация: упр. 407-419, 421.

ИМЯ ЧИСЛИТЕЛЬНОЕ

Упр. 422, 423, 426-428, 431, 432, 434, 436, 438, 439.

МЕСТОИМЕНИЕ

Упр. 441, 444, 451, 453, 455, 458, 459, 462, 463 (II,2).

Тексты для анализа

1. Можно подолгу следить за игрой света во время дождя, за разнообразием звуков – от мирного стука по тесовой крыше и жидкого звона в водосточной трубе до сплошного, напряжённого гула, когда дождь льёт, как говорится, стеной.

Всё это – только ничтожная часть того, что можно сказать о дожде. Но и этого довольно, чтобы возмутиться словами одного писателя, сказавшего мне с кислой гримасой:

Я предпочитаю живые улицы и дома вашей утомительной и мёртвой природе. Кроме неприятностей и неудобства, дождь, конечно, ничего не приносит. Вы просто фантазёр! (К. Паустовский).

2. Потом дождь расходится. Тогда-то и возникает чудесный прохладный запах земли, смоченной дождём. Он держится недолго. Его вытесняет запах мокрой травы, особенно крапивы.

Характерно, что независимо от того, какой будет дождь, его, как только он начинается, всегда называют очень ласково – дождиком. <…>

Разберёмся в нескольких видах дождя, чтобы понять, как оживает слово, когда с ним связаны непосредственные впечатления, и как это поможет писателю безошибочно им пользоваться.

Чем, например, отличается спорый дождь от грибного? (К. Паустовский).

3. Он [лесничий] думал, что вот уже давно собирается съездить в Синезёрки, на старые места, но всё никак не соберётся. Вот и теперь поезд простоит в Синезёрках час-два, пока не починят путь, и, кроме знакомой пустынной станции, где по платформе бродят занятые своим делом куры, он ничего не увидит.

Да, жаль! – вздохнул лесничий.

Наташа тоже волновалась. В Крыму она ещё не была. Он казался ей синим, туманным, пахнущим гвоздикой. Хотелось поскорее увидеть море. Говорили, что оно открывается неожиданно и похоже на высокую тучу (К. Паустовский).

4. "Спи-спи! – крикнула где-то над головой проснувшаяся птица. – Спи-спи!"

"Я и так сплю", – подумала Наташа и засмеялась от неожиданного счастья. Ей даже стало холодно от радости и захотелось, чтобы без конца неторопливо постукивала по корням телега, чтобы всё глуше, дремучей становился лес.

Ну, кажись, приехали, – сказал дед.

Стало светлее. Наташа оглянулась и ничего не поняла: звёздное небо лежало у самой дороги и тихо плескалось, набегая на невидимый берег (К. Паустовский).

5. В это лето я узнал наново – на ощупь, на вкус, на запах – много слов, бывших до той поры хотя и известными, но далёкими и непережитыми. Раньше они вызывали только один обычный скудный образ. А вот теперь оказалось, что в каждом таком слове заложена бездна живых образов.

Какие это слова? Их так много, что трудно решить даже, с каких слов начинать. Легче всего, пожалуй, с дождевых (К. Паустовский).

6. Около этих [лесных межевых] столбов теплее, чем в лесу (или, может быть, так только кажется). Поэтому здесь всегда садишься отдохнуть, прислонившись к столбу спиной, слушая тихий гул вершин, глядя на небо. Оно хорошо видно над просеками. По нему медленно плывут облака с серебряными краями. Должно быть, можно просидеть так неделю и месяц и не увидеть ни одного человека.

В небе и облаках – тот же полуденный покой, что и в лесу, в склонившейся к подзолистой земле синей сухой чашечке колокольчика, и в вашем сердце (К. Паустовский).

7. Мысль о том, чтобы собрать слова, имеющие отношение к природе, пришла мне в голову в тот день, когда на луговом озере я услышал, как хрипловатая девочка перечисляла разные травы и цветы.

Словарь этот будет, конечно, толковым. Каждое слово должно быть объяснено, и после него следует помещать несколько отрывков из книг писателей, поэтов и учёных, имеющих научное или поэтическое касательство к этому слову.

Например, после слова "сосулька" можно напечатать отрывок из Пришвина <…> (К. Паустовский).

8. Если есть у человека великая цель, то она должна проявляться во всём – в самом, казалось бы, незначительном. Надо быть честным в незаметном и случайном: тогда только будешь честным и в выполнении своего большого долга. Большая цель охватывает всего человека, сказывается в каждом его поступке, и нельзя думать, что дурными средствами можно достигнуть доброй цели (Д. Лихачёв).

9. Вдруг с грустью обнаружил, что время шагает быстрей моей мысли…

Конечно, это и объяснить можно: у времени одна заказанная дорога, а мысль мечется, ищет свои стёжки-дорожки. Потому и отстаёт всё чаще и чаще, натыкаясь на протоптанное и исхоженное, непроходимое и неодолимое…

Вот и получается, что по хоженой тропе уже гордость не пускает, а завалы иные одолеть – сил маловато, не накопил или истратил попусту (В. Детков).

10. И любил Кузьма только напевы его [Кошеля] слушать. Сидишь в темноте у открытого окна, нигде ни огонька, деревня чуть чернеет за логом, тихо так, что слышно падение яблок с лесовки за углом дома, а он медленно похаживает по двору с колотушкой и заунывно-мирно напевает себе фальцетом: "Смолкни, пташка-канарейка"… До утра он караулил усадьбу, днём спал, – дела почти не было: с дурновскими делами Тихон Ильич поспешил в этот год управиться рано, из скотины оставил всего лошадь да корову (И. Бунин).

11. Всякие мысли приходят в голову. Например, мысль о том, что хорошо бы составить несколько новых словарей русского языка (кроме, конечно, уже существующих общих словарей).

В одном таком словаре можно, предположим, собрать слова, имеющие отношение к природе, в другом – хорошие и меткие местные слова, в третьем – слова людей разных профессий, в четвёртом – мусорные и мёртвые слова, всю канцелярщину и пошлость, засоряющие русский язык.

Этот последний словарь нужен для того, чтобы отучить людей от скудной и ломаной речи (К. Паустовский).

12. Поздней ночью, когда на деревне погаснут огни, когда в небе уже высоко блещет бриллиантовое семизвездие Стожар, ещё раз пробежишь в сад, шурша по сухой листве, как слепой, доберёшься до шалаша. Там на полянке немного светлее. А над головой белеет Млечный Путь.

Это вы, барчук? – тихо окликнет кто-то из темноты.

Я. А вы не спите ещё, Николай?

Нам нельзя-с спать. А, должно, уж поздно? Вон, кажись, пассажирский поезд идёт… (И. Бунин).

13. Зима наступила долгая, снежная.

Бледно белеющие под синевато-сумрачным небом поля стали шире, просторней и ещё пустыннее. Избы, пуньки, ловины, риги резко выделялись на первых порошах. Потом завернули вьюги и намели, навалили столько снега, что деревня приняла дикий северный вид, стала чернеть только дверями да окошечками, еле выглядывающими из-под нахлобученных белых шапок, из белой толщи завалинок. За вьюгами подули по затвердевшему серому насту полей жёсткие ветры, оборвали последние коричневые листья с бесприютных дубовых кустарников в логах… (И. Бунин).

14. Не стесняйтесь своей застенчивости: застенчивость очень мила и совсем не смешна. Она становится смешной, только если вы слишком стараетесь её преодолеть и стесняетесь её. Будьте просты и снисходительны к своим недостаткам. Не страдайте от них. Хуже нет, когда в человеке развивается "комплекс неполноценности", а вместе с ним озлобленность, недоброжелательность к другим лицам, зависть. Человек теряет то, что в нём самое хорошее, – доброту (Д. Лихачёв).

15. Весной в Подмосковье, пряча лыжи на чердак, я заметил развешанные по стропилам кисти рябины, которую сам собирал, сам нанизывал на верёвки, а вот забыл о ней и, если бы не лыжи, не вспомнил бы.

В давнее время на моей родине рябину заготовляли к зиме как еду, наравне с брусникой, и клюквой, и грибами, пользовались ею и как средством от угара и от головной боли (А. Яшин).

16. Между прочим, существует своего рода закон воздействия писательского слова на читателя.

Если писатель, работая, не видит за словами того, о чём он пишет, то читатель ничего не увидит за ними.

Но если писатель хорошо видит то, о чём пишет, то самые простые и порой даже стёртые слова приобретают новизну, действуют на читателя с разительной силой и вызывают у него те мысли, чувства и состояния, какие писатель хотел ему передать.

В этом, очевидно, и заключается тайна так называемого подтекста (К. Паустовский).

17. Замечали ли вы, какое большое впечатление производят те произведения литературы, которые читаются в спокойной, неторопливой и несуетной обстановке, например на отдыхе или при какой-нибудь не очень сложной и не отвлекающей внимание болезни?

Литература даёт нам колоссальный, обширнейший и глубочайший опыт жизни. Она делает человека интеллигентным, развивает в нём не только чувство красоты, но и понимание – понимание жизни, всех её сложностей, служит проводником в другие эпохи и к другим народам, раскрывает перед вами сердца людей. Одним словом, делает вас мудрым (Д. Лихачёв).

18. Мудрость – это ум, соединённый с добротой. Ум без доброты – хитрость. Хитрость же постепенно чахнет и непременно рано или поздно оборачивается против самого хитреца. Поэтому хитрость вынуждена скрываться. Мудрость же открыта и надёжна. Она не обманывает других, и прежде всего самого мудрого человека. Мудрость приносит мудрецу доброе имя и прочное счастье, приносит счастье надёжное, долголетнее и ту спокойную совесть, которая ценнее всего в старости (Д. Лихачёв).

19. Смысл жизни у каждого человека конкретизируется по-своему. Каждый должен стремиться к своему призванию, пусть маленькому, но достойному. Человек всё время должен быть недоволен собой, стремиться к лучшему. Отец моего соседа, имевший до революции слесарную мастерскую, учил сына: "Не для заказчика делай – для себя, чтобы самому получить удовольствие от работы. А в следующий раз старайся сделать ещё лучше. Только так ты станешь настоящим мастером" (Д. Лихачёв).

20. Русский пейзаж в основном создавался усилиями двух великих культур: культуры человека, смягчившего резкости природы, и культуры природы, в свою очередь смягчившей все нарушения равновесия, которые невольно привносил в неё человек. Ландшафт складывался, с одной стороны, природой, и с другой – человеком, смягчившим землю своим трудом и смягчившим пейзаж. Обе культуры как бы поправляли друг друга и создавали её человечность и приволье (Д. Лихачёв).

21. Оружие знания – мирное оружие.

Если до конца понять народное искусство и не смотреть на него как на "примитивное", то оно может служить исходной точкой для понимания всякого искусства – как некоей радости, самостоятельной ценности, независимости от различных, мешающих восприятию искусства требований вроде требования безусловной "похожести" в первую очередь. Народное творчество учит понимать условность искусства (Д. Лихачёв).

22. Мы в большинстве недеятельны, ленивы, довольствуемся зачатками и скоро успокаиваемся на полдороге. Теоретически все знаем, понимаем и всему доброму сочувствуем, свободно решаем вопросы высшего порядка, а в нашей каждодневной будничной жизни теряемся в мелочах, и обновить её нет ни энергии, ни умения (А. Чехов).

23. Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей Родины – ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя – как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу! (И. Тургенев).

24. Он стоял на краю небольшой лесной полянки, обнесённой высокими берёзами. Посреди полянки, отражая небо, голубел не то прудишко, не то бомбовая воронка, полная вешней воды. У подножия берёз ещё держался серый ноздреватый снег. Павлик обнял ствол берёзы и прижался лицом к шершавой пахнущей коре. Он нуждался хоть в чьей-то близости и поддержке после того, что случилось, после ошеломляющего открытия, что он жалкий трус (Ю. Нагибин).

25. – Слышите, откликнулся? – по движению губ Алёша угадал то, что сказал Володя, но, как ни напрягал слух, среди разнообразных звуков и писков синиц, пищух, перезвонов близкого ручья он никак не мог отличить ответного писка рябчика. Володя ещё раз пискнул. И тотчас же они услышали характерный треск взлёта, похожий на приглушённый раскат отдалённого грома (Е. Пермитин).

Примечание.

1. Для анализа взять один из текстов.

2. Формулировки заданий см. в контрольной работе № 3.