Универсальный справочник 16 страница

Как показал Пригожий, такие точки случаются только в открытых системах, далёких от равновесия. В живой клетке существуют различные типы неустойчивости, и их природа - химическая, а не механическая. Они берут начало в каталитических циклах, составляющих главную особенность всякого метаболического процесса. Подчеркнём лишь, что химическая неустойчивость не возникает автоматически вдали от равновесия. Для этого необходимы каталитические петли: они подводят систему к точке неустойчивости через многократно усиливающую (положительную) обратную связь. В этих процессах объединяются химические реакции и диффузия (физический поток молекул, вызванный разностью концентраций). Описывающие их нелинейные уравнения называются уравнениями реакции-диффузии. Самоусиливающиеся через петли обратной связи каталитические циклы способны продвигать систему всё дальше и дальше от равновесия, пока они не достигнут определённого порога устойчивости. Этот порог и есть точка неустойчивости или точка бифуркации; в таких точках могут спонтанно возникать новые формы порядка, полагая начало развития и эволюции.

Наличие точек бифуркации, в которых система может пойти по любому из нескольких различных направлений, предполагает, что неопределённость является ещё одной чертой теории Пригожина. В точке бифуркации система может сделать «выбор» - этот термин здесь используется метафорически - между несколькими возможными направлениями, или состояниями. Какое направление она выберет, будет зависеть от истории системы и внешних условий и никогда не может быть предсказано. В каждой точке бифуркации существует неустранимый элемент случайности.

Что на самом деле происходит в этой критической точке, зависит от предыдущей истории системы. В зависимости от того, каким путём она достигла точки неустойчивости, она направится по той или иной ветке после точки бифуркации. В точке бифуркации диссипативная структура также проявляет исключительную чувствительность к малейшим флуктуациям в окружающей среде. Незначительное случайное отклонение, часто называемое «шумом», может определить выбор направления. Все детерминистские описания оказываются несостоятельными, когда диссипативная система проходит точку бифуркации. Поскольку все живые системы существуют в непрерывно флуктуирующей среде и поскольку невозможно узнать, какое отклонение произойдёт в точке бифуркации в «тот самый» момент, мы никогда не можем предсказать будущее направление развития системы.

Поведение далёкой от равновесия диссипативной структуры не подчиняется ни одному из универсальных законов; оно уникально для данной системы. Вблизи точки равновесия мы находим повторяющиеся феномены и универсальные законы. По мере удаления от равновесия мы движемся от универсального к уникальному, в направлении богатства и разнообразия. Это, конечно, хорошо известная характеристика жизни. Детерминистские уравнения Пригожина управляют поведением системы на отрезках между точками бифуркации; что касается точек неустойчивости, то здесь решающими оказываются флуктуации -небольшие случайные отклонения. Таким образом «процессы самоорганизации в далёких от равновесия условиях соответствуют компромиссу между случайностью и необходимостью, между флук-туациями и детерминистскими законами».

Точки неустойчивости, в которых происходят непредсказуемые драматические события, где спонтанно возникает порядок и разворачивается скрытая ранее сложность, представляют, вероятно, самый интригующий и замечательный аспект теории диссипативных структур. Теория Пригожина, как квантовая теория и теория хаоса, ещё раз напоминает нам, что научное знание обеспечивает не более чем «ограниченное окно во вселенную». Поскольку типов аттракторов установлено достаточно мало, то немного существует и точек бифуркации, и их можно классифицировать топологически, как и аттракторы. С этой целью создаются альбомы (энциклопедии) бифуркаций.

Достижения молекулярной биологии, позволившие разгадать генетический код, побуждают нас воспринимать геном как некий биохимический компьютер, выполняющий «генетическую программу». Тем не менее последние исследования с нарастающей убедительностью показывают, что этот путь мышления ошибочен. Фактически он так же не адекватен, как метафора мозга в виде компьютера, обрабатывающего информацию. Геном формирует обширную взаимосвязанную сеть с множеством петель обратной связи, в которых гены прямо или косвенно регулируют деятельность друг друга. По словам Франсиско Варе-лы, «Геном - это не линейный массив независимых генов (проявляющихся как личные качества организма), по, в высшей степени, взаимно переплетённая сеть множества взаимных воздействий, передаваемых посредством репрессоров и депрессоров, экзонов и нитронов, скачущих генов и даже структурных протеинов».

Хорошо известен феномен дифференциации клеток в ходе развития живых систем. Все типы клеток в организме, несмотря на весьма различные формы и функции, содержат примерно одни и те же генетические инструкции. Считаясь с этим неопровержимым фактом, биологи, занимающиеся проблемами развития, пришли к выводу, что типы клеток различаются не потому, что содержат различные гены, но потому, что в них различны активные гены. Другими словами, структура генетической сети одинакова во всех клетках, однако паттерны генетической деятельности различаются; а поскольку различные паттерны генетической деятельности отвечают различным циклам состояний сети, Стюарт Кауффман предположил, что разные типы клеток могут соответствовать разным циклам состояний и, следовательно, разным аттракторам⁶.

«Аттракторная» модель дифференциации клеток приводит к интересным предсказаниям. Каждая клетка человеческого тела содержит около 100000 генов. В двоичной записи информации возможности различных паттернов выражения генов описываются астрономическими

цифрами. Тем не менее число аттракторов в такой сети на пороге хаоса примерно равно квадратному корню из числа её элементов. Поэтому сеть из 100000 генов должна выражать себя примерно в 317 типах клеток. Это число, выведенное из самых общих положений модели Ка-уффмана, замечательно приближается к 254 различным типам клеток, обнаруженных в человеческом организме.

Кауффман проверил свою модель также по числу типов клеток у различных других биологических видов; оказалось, что и эти числа связаны с количеством генов.

Аттракторная модель указывает также и на то, что видоизменение клетки любого типа должно совершаться как переход к немногим непосредственно соседним типам, от них - к следующим соседям и так далее, пока не будет создан полный набор типов клеток. Другими словами, видоизменение клеток должно происходить в виде последовательно ветвящихся траекторий. Биологам известно, что в течение почти 600 млн. лет дифференциация клеток происходила именно по этому паттерну.

* * *

Примечания к гл. 18:

/. Паттерн (англ. pattern - система, структура стать, характер, модель, шаблон, выкройка).

2.Каира. Фритьоф. Паутина жизни. «София», ИД «I елиос», 2002. С. 153,

3.Золотое сечение - это пропорция, обнаруживающаяся повсюду в органическом мире, для которого типичны асимметрия и нечётные числа; она основана на ряде Фибоначчи (1,1,2,3,5,8,13,21... п), в котором отношение любых двух последовательных членов стремится к 0,62 при п —» њ. Эта «кривая жизни» представляет пропорции роста последовательных веток деревьев, а также спиральной структуры сосновых шишек и морских раковин. Она справедлива для соотношений частей тела и конечностей у большинства позвоночных. Золотое сечение обнаруживается в пропорциях последовательных частей тела живых существ от лягушек и рыб до костей человеческой руки. Золотое сечение обнаруживается в некоторых спиральных галактиках и кристаллах. (См.: Cook, Т. 1914. The Curves of Life. New York: Dover, 1979).

4.Thompson, D'Arcy. 1961. On Growth and Form. Cambridge: Cambridge University Press,

5.Schwenk, T 1965. Sensitive Chaos: The Creation of Flowing Forms in Water and Air. Bristol England: Rudolf Steiner Press.

6.Kauffman, Stuart. The Origins of Order. Oxford University Press, N.Y., 1993.

7.

Глава 19

Формула жизни

^5иолог и философ Гейл Фляйшакер обобщил свойства разнообразных самоорганизующихся сетей и сформулировал три критерия, характеризующие живую систему: система должна быть самоограниченной, самопорождающейся и самосохраияющейся.

• Самоограничение означает, что протяжённость системы определяется границей, которая является неотъемлемой частью сети.

• Самопорождение означает, что все компоненты, включая элементы границы, создаются как продукты процессов, происходящих внутри сети.

• Самосохранение означает, что процессы производства длятся непрерывно таким образом, что все компоненты постоянно заменяются в ходе системных процессов преобразования.

Все живые системы - это сети более мелких компонентов, а вся картина жизни в целом - многослойная структура живых систем, вложенных в другие живые системы - сети внутри сетей. Организмы - это совокупности автономных, но тесно связанных клеток; популяции -это сети автономных организмов, принадлежащих отдельным видам; а экосистемы - это паутины организмов, как одноклеточных, так и многоклеточных, принадлежащих различным видам.

Эволюция живого

Наблюдая жизнь от бактерий до широкомасштабных экосистем, мы видим сети с компонентами, которые взаимодействуют друг с другом таким образом, что вся сеть реагирует и организует себя. Главная особенность самосозидания заключается в том, что система проходит непрерывные структурные изменения, сохраняя, однако, свой паутинообразный паттерн организации. Компоненты системы непрерывно производят и преобразуют друг друга, и осуществляют они это двумя различными способами. Один тип структурных изменений представ

ляют изменения самообновления. Всякий живой организм постоянно обновляет себя, клетки разрушаются и восстанавливаются, ткани и органы заменяют свои клетки в непрерывных циклах. Несмотря на эти непрекращающиеся изменения, организм постоянно поддерживает свою общую идентичность, или паттерн организации.

Многие из этих циклических изменений происходят гораздо быстрее, чем это можно себе представить. Например, наша поджелудочная железа заменяет большинство своих клеток каждые двадцать четыре часа, клетки внутренней оболочки желудка воспроизводятся каждые три дня; наши белые кровяные тельца обновляются за десять дней, а 98% протеина в нашем мозгу сменяются меньше чем через месяц. Что ещё более поразительно - клетки нашей кожи заменяются со скоростью 100 ООО клеток в минуту. Фактически основная часть пыли в наших домах состоит из мёртвых клеток кожи.

Второй тип структурных изменений в живой системе представляют изменения, посредством которых создаются новые структуры - новые связи в автопоэзной сети. Изменения второго типа - эволюционные, а не циклические; они тоже совершаются непрерывно либо как последствия влияния окружающей среды, либо как результат внутренней динамики системы. Согласно теории автопоэза, живая система взаимодействует со своей окружающей средой через структурное сопряжение, т.е. через повторяющиеся взаимодействия, каждое из которых запускает структурные изменения в системе. Например, клеточная мембрана непрерывно вводит вещества из своего окружения в метаболические процессы клетки. Нервная система организма реагирует и изменяет свою внутреннюю связность с каждым сенсорным восприятием. Тем не менее эти живые системы автономны. Окружающая среда лишь запускает структурные перемены, но не определяет и не направляет их.

Структурное сопряжение, как его определяют Матурана и Варела, устанавливает чёткое различие между тем, как взаимодействуют со своей окружающей средой живые и неживые системы. Пнуть камень и пнуть собаку - это две совершенно разные истории, как любил говорить Грегори Бейтсон. Камень будет реагировать на пинок согласно линейной причинно-следственной цепочке. Его поведение может быть просчитано на основе фундаментальных законов ньютоновской механики. Собака ответит структурными изменениями, согласно своей собственной природе и нелинейному паттерну организации. Результирующее поведение в общем случае непредсказуемо.

Поскольку живой организм отвечает на влияния окружения структурными изменениями, то и эти изменения, в свою очередь, влияют на его последующее поведение. Другими словами, структурно сопряжённая система -• это обучающаяся система. Пока организм остаётся живым (и чтобы выжить), он будет структурно сопрягаться со своим окружением. Его непрерывные структурные изменения в ответ на события - и, следовательно, его непрерывное приспособление, обучение и развитие - это и есть ключевые характеристики поведения живых существ. Благодаря его структурному сопряжению мы называем поведение животного разумным, но мы не применяем этот термин к поведению камня.

Во взаимодействии с окружающей средой живой организм проходит последовательность структурных изменений и со временем формирует свой собственный, индивидуальный путь структурного сопряжения. В каждой точке этого пути структура организма представляет собой запись предыдущих структурных изменений и, следовательно, предыдущих взаимодействий. Живая структура - это запись предыдущего развития, и онтогенез - ход развития индивидуального организма - это история структурных изменений организма.

Таким образом, поскольку структура организма в любой точке своего развития представляет запись его предыдущих структурных изменений, и поскольку каждое структурное изменение влияет на последующее поведение организма, то из этого следует, что поведение живого организма определяется его структурой. Так, с одной стороны, живая система определяется своим паттерном организации, а с другой - своей структурой. Паттерн организации определяет своеобразие системы, т.е. её существенные черты; структура, сформированная последовательностью структурных изменений, определяет поведение системы.

Эта концепция структурного детерминизма бросает новый свет на старые философские споры о свободе и детерминизме. Согласно Мату-ране, поведение живого организма детерминировано. Однако оно детерминировано не внешними силами, а самой структурой организма -структурой, образовавшейся через последовательность автономных структурных изменений. Получается, что поведение живого организма и детерминировано, и свободно. Более того, факт структурной детерминированности поведения не означает, что оно предсказуемо. Структура организма просто обусловливает ход своих взаимодействий и ограничивает структурные изменения, которые могут быть вызваны этими взаимодействиями. Например, когда живая система достигает точки бифуркации, как это описано у Пригожина, её история структурного сопряжения будет определять новые ставшие возможными направления; но по какому направлению пойдёт система, остаётся непредсказуемым.

Как и пригожинская теория диссипативных структур, теория авто-поэза показывает, что творчество - создание всё новых и новых конфигураций - является ключевым свойством всякой живой системы. Особая форма такого творчества - порождение разнообразия через воспроизведение, начиная с деления клетки и вплоть до чрезвычайно сложного процесса полового размножения. Для большинства живых организмов онтогенез - это не линейный путь развития, но цикл, и воспроизведение является жизненно важной частью этого цикла.

Миллионы лет тому назад объединённые способности живых систем к воспроизведению и созданию новизны естественным образом привели к биологической эволюции - творческому раскрытию жизни, которое в виде непрерывного процесса продолжается до сих пор. От самых архаичных и простых форм до самых запутанных и сложных современных форм - на этом поле жизнь развернула непрерывный хоровод, а, возможно, гигантский эксперимент, подчинённый скрытому от нас паттерну автопоэзных сетей.

Направление эволюции

Взгляд на эволюцию как на результат случайных мутаций и естественного отбора сменяется признанием творческого раскрытия Жизни, непрерывно возрастающего разнообразия и сложности - этих неотъемлемых характеристик всякой живой системы. Комбинация дарвиновской идеи постепенных эволюционных изменений с открытой Менделем генетической устойчивостью привела к рождению неодарвинизма, который сегодня представляется как общепризнанная теория эволюции. Согласно неодарвинистской теории, все эволюционные вариации являются следствием случайных мутаций, т.е. случайных генетических изменений, за которыми следует естественный отбор.

Центральная проблема неодарвинизма состоит в том, что он основан на давно устаревших редукционистских понятиях и, в первую очередь, редукционистской концепции генома - набора всех генов организма, что выразилось в тенденции изображать геном в виде линейной цепи независимых генов, каждый из которых соответствует конкретному биологическому признаку. Исследования показали, что отдельный ген может влиять на широкий спектр признаков и, наоборот, часто один лишь признак определяется множеством генов. Биологи пришли к пониманию генома живого организма как глубочайшим образом переплетённой сети и начали изучать деятельность этой сети, исходя из системной точки зрения.

Важным аспектом классической теории эволюции является идея о том. что в ходе эволюционных изменений и под давлением естествен

ного отбора организмы постепенно приспосабливаются к окружающей среде, пока не достигнут состояния, достаточно благоприятного для выживания и воспроизводства. В новом системном подходе, наоборот, эволюционные изменения рассматриваются как результат присущей жизни тенденции к созданию нового, причем этот процесс может сопровождаться, но может и не сопровождаться адаптацией к изменяющимся условиям. Соответственно, системные биологи стали изображать геном как самоорганизующуюся сеть, способную к спонтанному производству новых форм порядка. Предполагается, как пишет Стюарт Кауффман: «Большая часть порядка, который мы наблюдаем в организмах, может быть прямым результатом не естественного отбора, но естественного порядка, привилегию работать над которым получил отбор... Эволюция - это не просто «починка на ско-РУ^Ю руку»... Это внезапно возникший порядок, выпестованный и отточенный отбором».

В реальном мире во всей его целостности эволюция не может быть ограничена приспособлением организмов к окружающей среде, поскольку сама эта среда формируется сетью живых систем, способных к приспособлению и творчеству. В таком случае, что же к чему приближается? Каждый к каждому - это коэволюция.

В свете последних достижений микробиологии просматриваются три основных направления эволюции.

Первое - случайная мутация генов, центральная концепция неодарвинистской теории. Мутация вызывается случайной ошибкой при репродукции ДНК, когда две цепочки двойной спирали разъединяются, и каждая из них служит шаблоном для построения новой дополнительной цепочки. Частота возникновения таких случайных ошибок явно недостаточна (одна мутация на несколько сот миллионов клеток в каждом поколении) для объяснения эволюции огромного разнообразия форм жизни, если учесть тот хорошо известный факт, что большинство мутаций гибельны и лишь очень немногие обусловливают полезные отклонения. Что же касаегся бактерий, то здесь ситуация иная. Благодаря неимоверной скорости воспроизведения бактерий мутации для них действительно представляют важное эволюционное направление.

Второе направление - обмен генами, известный как рекомбинация ДНК, - должен занять достойное место среди наиболее поразительных открытий современной биологии. Технологии вроде генной инженерии и глобальной коммуникационной сети, которые мы считаем выдающимися достижениями нашей современной цивилизации, используются планетарной паутиной бактерий уже в течение миллиардов лет для регулирования жизни на Земле. Скорость, с которой сопротивляемость лекарствам распространяется среди сообществ бактерий,

вот решающее подтверждение того, что эффективность их коммуникационной сети значительно превосходит эффективность адаптации посредством мутаций. Бактерии могут приспособиться к окружающим условиям в течение нескольких лет там, где более крупным организмам понадобилось бы тысячи лет эволюционной адаптации. Непрерывный обмен генами среди бактерий помимо их основной цепочки ДНК приводит к поразительному разнообразию генетических структур. Это же относится и к структуре вирусов. Случайный акт объединения или заимствования генов у своих соседей постепенно эволюционировал в непрерывный обмен генами, который и определил самое эффективное направление эволюции бактерий.

У высших форм жизни рекомбинация генов различных особей связана с воспроизведением, но в мире бактерий два эти феномена протекают независимо. Бактериальные клетки воспроизводятся бесполым путём, но зато они непрерывно обмениваются генами. Мы обмениваемся генами «вертикально» - через поколения, - тогда как бактерии меняются ими «горизонтально» - непосредственно со своими соседями из того же поколения.

Третье направление - симбиогенез. Согласно этой версии, создание новых форм жизни через постоянные симбиотические образования рассматривается как основное направление эволюции для всех высших организмов¹.

Одна из самых великих тайн в эволюционной биологии относится к эволюции прокариотов - простейших из всех организмов, клетки которых не имеют оформленного ядра, в эукариоты - организмы, клетки которых имеют оформленное ядро. Однако наиболее убедительным свидетельством эволюции через симбиоз представляются так называемые митохондрии, «силовые станции» внутри большинства клеток. Эти существенные составляющие всех животных и растительных клеток выполняют функции клеточного дыхания; они содержат свой собственный генетический материал и воспроизводятся независимо, в том числе и по времени, от остальной части клетки. Предполагается, что митохондрии изначально были свободно мигрирующими бактериями, которые в древние времена вторглись в другие микроорганизмы и осели в них на постоянное жительство. Слившиеся организмы продолжали эволюционировать в более сложные формы жизни, дышащие кислородом. Здесь, таким образом, наблюдается эволюционный механизм более стремительный, чем мутация: симбиотический союз, который становится постоянным.

Митохондрии присутствуют и в растительных клетках, которые, кроме того, содержат так называемые хлоропласты - зелёные «солнечные станции», ответственные за фотосинтез. Эти органеллы замечательным образом напоминают сине-зелёные бактерии, которые, по всей видимости, и были их предками. Например, если грибок поглощает водоросль, которая может осуществлять фотосинтез, то грибок тоже может приобрести способность к фотосинтезу и передать её своим потомкам.

Теория симбиогенеза предполагает радикальный сдвиг представлений в эволюционной мысли. Жизнь продвинулась ещё на один шаг, от создания сетей свободного генетического обмена к синергии симбиоза. Как научная гипотеза, концепция симбиогенеза - создания новых форм жизни через слияние различных видов - насчитывает около тридцати лет, но как культурный миф эта идея, похоже, стара вместе с самим человечеством. Русалки, кентавры, сфинксы и другие фантастические создания населяли эпические творения, легенды, сказки и другие мифические истории народов всего мира. А механизм оплодотворения, когда сперматозоид, удивительно напоминающий вирус, проникает в клетку и даёт начало качественным изменениям живой материи, не из той же «оперы»?

В течение миллиардов лет, движимая творчеством, присущим всем живым системам, и выраженная в трёх отчётливо различных направлениях - мутациях, обмене генами и симбиозе, - жизнь распространялась и укреплялась, корректируемая естественным отбором, в виде форм нарастающей сложности.

И пока нет свидетельств существования какого-то плана, цели или причины в глобальном эволюционном процессе и, следовательно, нет доказательств прогресса, такой взгляд на эволюцию остаётся наиболее убедительным. Хотя существование вполне различимых паттернов развития признаётся. Один из них, известный как конвергенция, представляет собой тенденцию организмов к развитию сходных форм для решения сходных проблем, несмотря на различные родовые истории и отсутствие всяких контактов между собой. Так развивались, к примеру, глаза, крылья и другие органы различных видов животных в разных пространственно-временных рамках.

Сознательное начало

Целенаправленная деятельность организмов прослеживается на самых ранних стадиях эволюции, когда ещё очень далеко до формирования в них нервной системы или органического процессора (по современным представлениям), руководителя поведения организмов. Этот факт долгое время проходил мимо внимания учёных.

Целенаправленность поведения проявляется уже на доклеточном уровне. Исследователи описывают вирусы как создания, выполняющие вполне определённую последовательность действий: разыскивание нужной клетки, прикрепление к ней, проникновение сквозь оболочку клетки и внедрение в неё своего содержимого. Поразительно целенаправленно выглядит, по данным электронной микроскопии, «самосборка» бактериофага - слишком сложна она для слепого химического сродства. Ещё больше удивляет функционирование сложнейшего хозяйства клетки с его многообразием взаимозависимых процессов и согласованными действиями различных субклеточных органоидов. Целенаправленность и согласованность их действий особенно очевидна при делении клетки. Митоз выглядит хорошо отрепетированным выступлением ансамбля субклеточных органелл, каждая из которых хорошо исполняет свою роль, знает своё место и время выступления.

Скрыт от нас и механизм управления одноклеточными механизмами (амёбы, простейшие...), ведущими самостоятельное существование. Между тем простейшие, наряду со всеми функциями клетки, выполняют разнообразные обязанности отдельно существующего организма: ориентирование и перемещение в пространстве, поиск, распознавание и захват пищи, используя набор настойчиво повторяющихся приёмов и даже рефлексов.

Сознательное начало уходит вглубь к истокам эволюционного процесса, вплоть до самых простейших форм, откуда прослеживаются целенаправленные действия организмов.

Протоплазматическая эктоплазма огибает препятствие и «убегает» при прикосновении к ней или при освещении её ярким светом. Биология объясняет всё это очень просто: чувствительность и раздражимость представляет собой исконное, определяющее свойство живого. Отдельные молекулы наделяются функциями и рецептора воздействий и датчика управляющих сигналов, особыми путями распространяющихся по протоплазме и управляющих действиями микроорганизма.

Специализированные нервные клетки, а затем разветвлённая нервная система появляются лишь при значительном усложнении организма, как правило, в связи с формированием органов чувств. На следующем этапе образуются ганглии, а из них мозг -- создаётся сложная многофункциональная управляющая система.

Но не все живые существа пошли при усложнении по пути создания специализированной нервной системы. Растения имеют лишь её зачатки, хотя некоторые из них обладают осязанием (мимоза, росянка), соцветия следят за солнцем, побеги тянутся к опорам - совершаются целенаправленные действия. Есть интересные соображения о наличии у растений способности восприятия окружающего и признаков памяти (работы Л. Уотсона, В. Пушкина и др.).

Следует ли считать элементарные формы приспособительной деятельности у бактерий, простейших, высших растений рефлексами, а вместе с тем и примитивными психическими (сознательными) событиями? Есть достаточно оснований утверждать - да!

Сообщества живых существ - термитов, муравьев, рой пчёл, стаи саранчи, птиц, рыб... - обладают качествами, существенно отличающимися от того, чем обладают отдельные особи. Существует некая «критическая масса», определяющая иной, более высокий уровень организации, и «коллективное знание», присущее ему, специализация и иерархия, удивительная ориентация во времени и в пространстве. И всё это подчинено чьей-то воле, приказу, неукоснительно исполняемому, порой вопреки основному жизнеутверждающему инстинкту - инстинкту самосохранения (феномен «самоубийства» китов, южноафриканских антилоп и т.п.). Чьей? Во всех этих случаях мы сталкиваемся с неким целенаправленным воздействием, источник которого находится вне каждой отдельной особи. Где?

По наблюдениям этологов, термиты, участвующие в своей гигантской постройке, - более чем сплочённая масса индивидумов, «но являются единым организмом с уравновешенным и вдумчивым умом, подающим команды миллионам лапок». Точно так же муравейник, рой пчёл, иное подобное сообщество, возможно, ощущает себя как некое «я». Стая саранчи - единое гигантское существо?

Мы постепенно приходим к выводу, что в подобных случаям мы имеем дело с явлением более сложным, чем это было принято считать до сих пор. В специальной литературе появились термины: «организм организмов», «сверхорганизм», «диффузный организм», «надорганиз-менные уровни организации живого» и т.п.

У немецкого философа Артура Шопенгауэра (1788-1860) мы находим высказывание, которое удивительным образом соответствует наблюдаемым явлениям: «Летящие брызги бушующего водопада сменяют друг друга с быстротой молнии, между тем как радуга, основой которой они служат, стоит над ' ними в невозмутимом покое». Не так ли и «сверхорганизм» пребывает в невозмутимом покое, в то время как отдельные капли (особи), составляющие его, поколение за поколением сменяют друг друга?

Нечто похожее мы наблюдаем и в человеческом обществе. В рамках общественных законов, подчиняющихся, хотим мы того или нет, I природным, действуют организации. Специфические формы организа- ' ции жизни, семьи, общества определяют (формируют) сознание членов ^ общества и в целом бытие. Сначала законы, затем организация (созна- 1