Максим Фрай 18 страница

«Еще бы не паршиво! —- согласился Махи. — Что, вам требуется моя консультация?»

«Разумеется, — вздохнул я. — Джуффин сказал, что с ним вы говорить все равно не будете, — хотел бы я знать почему!»

«Я действительно не могу говорить с Джуффином, — согласился Махи.— Видишь ли, в свое время я был его учителем... впрочем, это ты и сам знаешь. А когда мне показалось, что с нас обоих пока хватит, я отпустил Джуффина на свободу. Отпустить на свободу — это не красивые слова, а необходимый в таких случаях ритуал. Его следует совершать, чтобы разорвать связь между учеником и учителем... Сложно объяснить почему, но так действительно лучше для обоих, поверь уж мне на слово! С тех пор мы с Джуффином должны вести себя так, словно вообще никогда не встречались. Правильнее будет сказать, что мы просто не можем вести себя иначе. Так что дело не в том, что я не хочу с ним говорить. Я просто не могу этого сделать, и он не может... Вернее, мы можем, конечно, — в случае крайней нужды! — но за такое удовольствие придется слишком дорого платить, а это не входит в наши планы на ближайшую тысячу лет... Ладно, с этим мы разобрались, а теперь выкладывай, что тебе от меня нужно».

«Сегодня днем я обнаружил, что мои Смертные Шары могут лечить больных, даже самых безнадежных, — сказал я.— Но моего могущества хватает на четыре дюжины Смертных Шаров за один присест, никак не больше. Потом я временно превращаюсь в мешок навоза... В общем, все это хорошо, но слишком мало».

«Совершенно с тобой согласен, — отозвался Махи. — Глупо заниматься пустяками, сначала следует покончить с самим злом, а уже потом разбираться с его последствиями».

«Но как? — спросил я.— Мне тоже кажется, что я могу что-то изменить, но я не знаю, с чего начать... и вообще я ничего не знаю, если честно!»

«Не сомневаюсь, — спокойно согласился Махи. — Есть один очень простой выход, коллега. Странно, что Джуффину это не пришло в голову... хотя, возможно, он тоже не знает, как король Халла Махун Мохнатый собственноручно придушил леди Анавуайну: все-таки дело было пару дюжин тысячелетий назад!»

«Леди Анавуайну?! — изумленно переспросил я. — Так что, Анавуайна — это имя какой-то леди?»

«Можешь себе представить. Красивая леди из древнейшего рода, одна из многочисленных внучек Ульвиара Безликого — старого эльфа, владевшего всей Хонхоной в начале времен. Она была хозяйкой земли, на которой теперь построен Ехо... Легенды гласят, что Мохнатый пришел в гости к леди Анавуайне, сел играть с ней в карты и выиграл эту землю: он давно хотел основать город поближе к Сердцу Мира, а тут такой случай! Леди умела достойно проигрывать: в тот вечер она и бровью не повела, тут же собрала вещички и уехала из Угуланда. А Халла Махун начал строить город, который тебе так нравится... Все было бы хорошо, но, покинув окрестности Сердца Мира, леди Анавуайна быстро стала безумной старухой, у которой не осталось ничего, кроме сожалений о былом, — думаю, это худшее, что может случиться с существом, подвластным разрушительному действию времени! Но могущество все еще оставалось при ней, так что в один прекрасный день Анавуайна призвала к себе Тень Халлы Махуна — сам-то он к тому времени был совершенно неуязвим, но его Тень не могла противостоять древним эльфийским заклятиям — и призналась, что Мохнатый сплутовал во время игры — то ли из озорства, то ли ему действительно так уж приспичило выиграть... Покончив с допросом, леди Анавуайна отправилась к Халле Махуну и потребовала, чтобы ей вернули ее земли. Разумеется, он и не подумал выполнять ее пожелание — не такой он был парень, этот легендарный основатель Соединенного Королевства! Леди Анавуайна ужасно обиделась, всплакнула, а потом решила не сдаваться и хорошенько прокляла жителей Ехо. Тогда горожанам пришлось даже хуже, чем сейчас: в те времена почти не было опытных знахарей, которые умели лечить эту заразу, — только сам Мохнатый, его старшая дочь и несколько заезжих эльфов. Люди в страхе бежали из новой столицы, но смерть находила их и по дороге... На третий день Халла Махун появился на пороге убежища леди Анавуай-ны и собственноручно пресек ее земное существование. Ему пришлось придушить старуху, поскольку никакое оружие не могло причинить ей вред, но руки Мохнатого оказались вполне подходящим инструментом... На следующий день 6 Ехо все еще умирали люди — но только те, кто заболел раньше. Новых больных не было. Через несколько дней всем стало ясно, что беда миновала. Горожане похоронили своих мертвых, вписали еще одну страницу в объемистую летопись подвигов своего Короля и постарались как можно скорее забыть о леди Анавуайне и ее проклятии. Правда, впоследствии им еще не раз пришлось о ней вспомнить: любое проклятие можно разбудить, было бы желание! Это даже практичнее, чем изобретать свое собственное... Но если умрет тот, кто его разбудил, проклятие опять уснет. Ты все уяснил, коллега?»

«Да, — с облегчением ответил я. — Значит, если мы кокнем Угурбадо...»

«Что вы с ним сделаете?» — заинтересованно переспросил Махи.

«Кокнем, — гордо повторил я. — То есть убьем... Правда, сэр Маба Калох давеча прочитал нам с Джуффином довольно туманную лекцию, смысл которой сводился к тому, что Угурбадо вполне бессмертен... Но с этим мы, наверное, справимся!»

«Не сомневаюсь, — согласился Махи. — Тебе очень хочется оказаться в прежнем Ехо, правда?»

«Именно этого мне и хочется больше всего на свете», — честно признался я.

«Могу тебя понять, — неожиданно сказал Махи. — Со мной было то же самое, когда я оказался на развалинах Кеттари, и я очень дорого заплатил, чтобы вернуть хоть что-то... Впрочем, я ни разу не пожалел об этом решении! Мы смешно устроены: некоторые привязываются к собственной личности, некоторые — к другим людям, некоторые — к вещам, некоторые — к месту... Судя по всему, мы с тобой принадлежим к последней категории».

«Боюсь, что я одинаково легко привязываюсь ко всему, о чем вы сказали», — сокрушенно признался я.

«Ты еще ничего о себе не знаешь, коллега, — мягко возразил Махи.— Впрочем, в данный момент это не так уж важно... Ладно, можешь сказать мне спасибо и попрощаться. Кажется, у тебя куча дел».

«Ваша правда, — согласился я. — У меня действительно куча дел... и я действительно должен

сказать вам спасибо. Честно говоря, хотелось бы сделать больше!»

«Успеется, коллега. Жизнь — штука длинная», — равнодушно заметил Махи.

На этом наша беседа и закончилась. Я чуть не умер от облегчения: все-таки невыносимая тяжесть, которая наваливается на безумца, решившего перекинуться парой-тройкой Безмолвных словечек с сэром Махи Аинти, — не самое приятное переживание! Я с наслаждением прислонился затылком к шероховатому стволу — это каким-то'образом помогло мне почувствовать себя по-настоящему живым. Потом я поднялся и пошел в дом: кажется, у меня были хорошие новости, специально для ушей сэра Джуффина Халли... Во всяком случае, у меня были хоть какие-то новости, а это дорогого стоит!

— Вот теперь твое лицо опять похоже на человеческое, — одобрительно сказал Джуффин. — Кажется, этот хитрец Махи умудрился здорово поднять тебе настроение!

— Надеюсь, что сейчас я сделаю то же самое для вас, — улыбнулся я. — Махи совершенно уверен, что, если мы убьем Угурбадо, эпидемия тут же закончится.

— Почему он так считает? — Брови моего шефа удивленно поползли вверх.

— Ну, если я правильно его понял, это что-то вроде закона природы, с которым не поспоришь. — Я пожал плечами. — Во всяком случае, Махи рассказал мне о трм, как король Халла Махун Мохнатый доказал это, собственноручно убив леди Анавуайну во время самой первой эпидемии... Вы знаете эту историю?

— Впервые слышу. Это же было Магистры знают когда! О событиях, происходивших в те времена, нет почти никаких сведений, только невнятные легенды, больше похожие на сказки... Но если Махи говорит, значит, так оно и есть. Ему виднее. Если однажды выяснится, что он лично присутствовал на коронации Халлы Мохнатого, я даже не стану делать вид, что мне трудно в это поверить...

— Да и я тоже, пожалуй... — согласился я. — Ладно, в любом случае нам следует взять пример с Халлы Мохнатого и проверить теорию на практике... Кстати, а почему этот самый Халла Махун был именно мохнатым, а не каким-нибудь еще?

— Понятия не имею, — удивленно сказал Джуффин. Потом ехидно заулыбался: Наверное, у него были такие же проблемы с прической, как у тебя!

— А что, у меня проблемы с прической? — Я провел рукой по волосам, внутренне содрогнулся и попытался связать непослушные патлы в какое-то подобие хвоста. Джуффин с нескрываемым интересом наблюдал за моими мучениями.

— Ладно уж, красавчик, можешь считать, что теперь на тебя можно смотреть без особого отвращения! — великодушно заявил он. — Лучше съешь что-нибудь и заодно расскажи мне, как ты себе представляешь убиение сэра Угурбадо? Давеча у тебя была отличная идея: послать за его головой мертвеца...

— Вот именно. По крайней мере, в городе полным-полно кандидатов на должность палача! — усмехнулся я.— Даже несколько больше, чем хотелось бы...

— Ты имеешь в виду умирающих? — поморщился Джуффин. — Сомневаюсь, что этого будет достаточно: все-таки они еще живы...

— Нет, я имею в виду тех, кто уже умер. Эти жуткие скелеты, которые валяются на улицах, — мрачно объяснил я.

— Скелеты? Ну ты даешь, парень! — Шеф посмотрел на меня с нескрываемым восхищением — это вполне стоило публичного вручения дюжины Нобелевских премий, но в данный момент у меня было не то настроение, чтобы наслаждаться триумфом: сейчас меня занимали совсем другие вещи... Я давно заметил, что всякие замечательные события, на сладкие мечты о которых было угроблено немало драгоценных часов моей жизни, происходят со мной именно в тот момент, когда я совершенно неспособен их оценить!

— Вы сможете их оживить? — с надеждой спросил я. — Ну хотя бы так, как оживляли мертвецов для допроса?

— Смогу, почему бы и нет, — кивнул Джуффин. — Правда, на это придется убить кучу времени: дюжину часов как минимум. Но дело того стоит... Подожди, Макс, а что потом? Ты собираешься провести их на Темную Сторону?

— Собираюсь, — угрюмо подтвердил я. — Нет ничего лучше, чем приятная прогулка в хорошей компании... С другой стороны — а что еще делать?

— Собственно говоря, почему бы и нет, — задумчиво согласился шеф.— На Темной Стороне тебе все удается... Ладно, сейчас я пошлю зов лейтенанту Апурре, пусть отправит кого-нибудь из своих подчиненных проехаться по городу и собрать для нас дюжину-другую крепких скелетов.

— Да, кстати, о Городской Полиции... Как поживает генерал Бубута? — спросил я. В подобных обстоятельствах не следует пренебрегать возможностью лишний раз улыбнуться! Впрочем, на этот раз у меня ничего не получилось.

— Бубута заболел в первый же день, — вздохнул Джуффин. — Такие здоровенные дядьки почему-то всегда сдаются первыми... Разумеется, его тут же вылечили — как-никак Генерал Полиции, большая шишка! — но страху он натерпелся на всю оставшуюся жизнь... Теперь сидит дома, приходит в себя, на улицу не высовывается — честно говоря, ему можно только позавидовать!

— Можно, — согласился я. — Но поскольку нам с вами такой кайф все равно не светит... Может быть, пока вы будете оживлять мертвых, мне стоит прогуляться по городу, вылечить еще несколько дюжин их товарищей по несчастью? Хоть какая-то польза...

— А что, прогуляйся, — согласился Джуффин. — Только не переусердствуй, ладно? Завтра ты должен быть в очень хорошей форме. По моим расчетам, где-то в полдень у меня все будет готово... Получится довольно глупо, если мы потеряем еще полдня.

— Ладно, вы меня убедили: я не буду увлекаться добрыми делами, — пообещал я. Потом спрятал растрепанные волосы под тюрбан, закутался в Мантию Смерти, залпом допил остывшую камру и направился к выходу.

— Смотри, не больше трех дюжин, сэр Макс! — строго сказал мой шеф. — И не забывай о своей привычке спать несколько часов кряду! Надеюсь, на рассвете ты уже будешь украшать этот дом своим присутствием.

— Из вас мог бы получиться отличный отец семейства, сэр! — рассмеялся я. — У меня такое впечатление, что, если я вернусь на полчаса позже, вы непременно поставите меня в угол!

— Могу и поставить, — гордо сказал Джуффин. И тут же с любопытством спросил: — А зачем ставить кого-то в угол, Макс? Что, это какой-то магический ритуал твоей родины?

— Что-то в этом роде! — прыснул я. — Считается, что с помощью этого ритуала любое непокорное человеческое существо становится более сговорчивым... Только он не работает, я сам проверял!

— Может быть, этот ритуал снова обретет силу вблизи от Сердца Мира? Ты же знаешь, так часто бывает...— совершенно серьезно заметил Джуффин. На этой оптимистической ноте я и покинул его гостиную.

Поездка на амобилере по ночному городу оказалась похожей на сон — скорее просто странный, чем кошмарный. Я не узнавал улицы Ехо: на моей памяти они всегда были озарены оранжевым светом фонарей и разноцветными квадратиками сияющих окон, а сейчас крошечные камешки мозаичных мостовых тускло мерцали в зеленоватом свете полной луны. А когда я поднял голову и увидел фантастические очертания пузыря Буурахри, медленно проплывающего над остроконечными крышами Старого Города, происходящее окончательно перестало быть похожим на реальность. Потом я вспомнил, что на борту этого диковинного летательного аппарата должен находиться сэр Кофа Йох, и послал ему зов.

«Это вы маячите у меня над головой, Кофа?»

«Маячу понемножку, есть такое дело, — согласился он. — А я-то думаю: что за безумец решил покататься на амобилере по ночному городу? Вроде бы обстоятельства не способствуют такой романтической прогулке...»

«Ну почему! Они очень даже способствуют, — усмехнулся я. — Кофа, Джуффин сказал мне, что вы патрулируете город. Может быть, вы знаете, где сшиваются мои потенциальные пациенты?»

«Поезжай к Воротам Трех Мостов, мы как раз оттуда. — Кофа тут же перешел на деловой тон: — Прямо напротив ворот стоит новый двухэтажный дом — знаешь, с такой смешной красной остроконечной крышей, под старину. В этот дом недавно зашел парень из Семилистника, чтобы вылечить очередного счастливчика, а на углу топчется около дюжины больных — на ребят смотреть тошно! Но кажется, они что-то затевают. Я уже вызвал туда ребят из полиции, но ты наверняка приедешь раньше...»

«Ладно, тогда я поехал, — отозвался я. — До встречи, Кофа».

«До встречи, мальчик, — согласился он и, немного помолчав, добавил: — Хотел бы я, чтобы эта встреча состоялась в «Обжоре" и чтобы старушка Жижинда суетилась за стойкой...»

«Кофа, я сейчас заплачу, так что лучше не надо! — жалобно попросил я. — А она жива, наша мадам Жижинда, вы не в курсе?»

«Во всяком случае, она еще не присылала зов в Иафах. А если она не просила о помощи, значит, пока не заболела. Так что у нас с тобой есть шанс еще когда-нибудь попробовать ее знаменитый горячий паштет...» — с надеждой ответил Кофа.

Через несколько минут я уже был у Ворот Трех Мостов и лихо притормозил в нескольких шагах от небольшой кучки обреченных на смерть горожан — впрочем, это зрелище не было таким уж ужасным: темнота великодушно избавила меня от жутких подробностей. Я не стал предварять свои действия вступительной лекцией, а просто защелкал пальцами. Маленькие шаровые молнии с едва слышным потрескиванием растворялись в изуродованных телах. Мои пациенты один за другим усаживались на тротуар, что-то покорно бормотали — я не очень-то прислушивался к их выступлениям, какая разница! Через несколько минут я покончил с этим фейерверком и приказал своим верным рабам немедленно выздороветь. Убедившись, что это опять сработало, я с облегчением отдал им последний приказ: освободиться от моей власти, а потом посоветовал совершенно ошеломленным, но счастливым людям отправляться по домам и постараться спокойно дожить до конца этого кошмара. Потом я взялся за рычаг амобилера и пулей сорвался с места: меньше всего на свете мне сейчас хотелось услышать дюжину «спасибо». Что я мог им ответить — «пожалуйста», что ли?!

«Кофа, у вас есть еще что-нибудь на примете?» — Я снова связался с ним, поскольку решил, что гораздо разумнее снова воспользоваться информацией нашего воздушного патруля, чем носиться по темным улицам в поисках очередного пациента.

«На Гребне Ехо, как раз напротив моего дома, собралась довольно большая толпа, — тут же сообщил Кофа. — Они стоят там уже несколько часов, но это не засада. Время от времени кто-нибудь из них прыгает в воду, остальные смотрят... Кажется, они просто пытаются умереть как-то иначе».

«Их можно понять, — мрачно отозвался я. — Ладно, я туда еду».

Толпа на мосту была куда больше, чем мне бы хотелось: там собралось около пяти дюжин человек. Я уже немного потрудился у Ворот Трех Мостов, так что моего скромного могущества теперь могло хватить на то, чтобы вылечить еще две дюжины больных, в крайнем случае три — это если махнуть рукой на прощальное напутствие сэра Джуффина!

«Ладно, сначала заброшу пару дюжин Смертных Шаров — на кого бог пошлет! — а там видно будет!» — легкомысленно подумал я и проворно защелкал пальцами. В конце концов я пошел на компромисс: выпустил в ошалевшую от неожиданности толпу умирающих не две и не три, а ровно две с половиной дюжины Смертных Шаров — очень на меня похоже, даже моя мама в таких случаях неодобрительно качала головой и говорила: «Не вашим, не нашим», — в глубине души я и сам всегда разделял ее неодобрение, но против природы не попрешь!

— Я хочу, чтобы вы выздоровели, — устало сказал я своим случайным пациентам. А потом добавил: — И еще я хочу, чтобы вы освободились от моей власти.

После этих слов я в изнеможении откинулся на спинку сиденья. Кажется, я все-таки немного переборщил с этими грешными Смертными Шарами, оставалось надеяться, что несколько часов сна и очередная порция бальзама Кахара приведут меня в порядок... Но дело было сделано: мои пациенты уже поднимались на ноги, растерянно оглядывались по сторонам, — одним словом, все как положено.

— Что с нами случилось? — изумленно спросил один из них.

— Случилось так, что я вас вылечил, — улыбнулся я.

— А нас? — требовательно спросил еще один голос из темноты. И тут до меня дошло, что я совершил ужасную ошибку: мне с самого начала следовало подумать о том, что будут чувствовать остальные умирающие, когда поймут, что спасение было так близко, но не для них... и самое главное: какие меры эти невезучие решат предпринять, узнав, что я не смогу их вылечить! Я судорожно соображал, как быть. В первую очередь следовало позаботиться о том, чтобы те люди, которых я только что вернул к жизни, спокойно разошлись по домам. Сэр Шурф Лонли-Локли дело говорил: если уж знахарь спас чью-то жизнь, на нем лежит ответственность за этого человека. Я по-прежнему не видел в его утверждении никакой логики, но есть вещи, с которыми просто сразу соглашаешься, не требуя доказательств, — не знаю уж почему...

— А за вас я примусь через несколько минут. Мне нужно немного отдохнуть и покурить. — Я приложил максимальные усилия, чтобы мой голос звучал уверенно и невозмутимо, потом демонстративно извлек из кармана Мантии Смерти сигарету. Что-что, а идея насчет перекура показалась мне как нельзя более своевременной! — Между прочим, господа, всем, кто уже в порядке, лучше отправиться домой, — небрежно заметил я. — Вам опасно находиться поблизости, когда я буду лечить остальных... Но гулять по Ехо сейчас тоже довольно опасно. Пожалуй, я вызову сюда наряд полиции: ребята развезут вас по домам.

Несколько человек заверили меня, что живут поблизости и доберутся домой самостоятельно. Я кивнул, и они растворились в темноте: кажется, им не очень-то хотелось оставаться в компании своих недавних товарищей по несчастью. Вообще-то я мог их понять... Остальные подошли поближе и столпились вокруг моего амобилера.

Я послал зов сэру Кофе и вкратце описал ему обстановку. Он понял все с полуслова.

«Полицейские будут у вас через пару минут: наряд из трех амобилеров как раз сшивается возле твоей старой квартиры, это совсем рядом, так что жди, — тут же отозвался он. — Они заберут твоих пациентов и развезут их по домам, никаких проблем... А что ты собираешься делать с остальными?»

«Вылечить их я сейчас не могу, это точно, — удрученно признался я.— Я и так едва жив... Наверное, всем будет лучше, если они поскорее умрут, да?»

«Да, — согласился Кофа.— Подожди, но в таком случае тебе же, наверное, нужна помощь?»

«Вот именно. Я же, в сущности, довольно дерьмовый убийца: разве что ядом могу плюнуть, но их здесь больше двух дюжин... Может быть, мне следовало вызвать на подмогу сэра Шурфа?»

«Сэр Шурф сейчас находится у себя дома и пытается вылечить свою жену, — мрачно сообщил Кофа.— Хотелось бы надеяться, что он не опоздал... Сегодня я окончательно понял, что этот сумасшедший парень — самое дисциплинированное существо во Вселенной. Можешь себе представить, он честно угробил полдня, чтобы добиться аудиенции у Магистра Нуфлина и получить официальное разрешение на применение Недозволенной магии, — я даже не знаю, плакать мне по этому поводу или смеяться! Все, кто способен лечить анавуайну, начали со своих родных и друзей, не утруждая себя попытками узнать, что думает по этому поводу Великий Магистр Нуфлин Мони Мах, и только наш Шурф почему-то счел своим долгом не переступать через закон... Ладно, сейчас я сам к тебе присоединюсь! Ты же знаешь, я тоже могу быть неплохим убийцей, если очень припечет. Только тебе придется немного затянуть паузу: мы сейчас как раз пролетаем над Воротами Кагги Ла-муха, а это не ближний свет...»

«Ладно, я постараюсь», — уныло пообещал я.

Из темноты вынырнул первый из четырех обещанных Кофой полицейских амобилеров. Через несколько минут я с облегчением смотрел вслед своим недавним пациентам: они ехали домой под надежной охраной Городской Полиции, и я здорово надеялся, что они никогда не узнают, чем закончилась эта история... Кто-то осторожно взял меня за локоть, я вздрогнул и обернулся. На меня смотрели отчаянные глаза невысокой темноволосой леди. Ее лицо все еще оставалось нормальным человеческим лицом — на мой вкус, довольно привлекательным, — и с рукой, вцепившейся в мой локоть, все было в полном порядке, но неопрятные мокрые пятна на ее белом лоохи не оставляли сомнений: эта женщина была больна так же, как и все остальные — те, кто неподвижно стоял на мосту, доверчиво ожидая, пока я докурю и наконец-то займусь их исцелением, как и обещал...

— Сэр Макс, — шепотом сказала она, отпуская мой локоть, — прошу вас, скажите правду: вы же не собираетесь нас лечить, правда?

Окурок вывалился из моей дрожащей руки. Я изумленно уставился на свою собеседницу — грешные Магистры, и откуда она узнала?!

— Почему вы так решили? — наконец спросил я.

— Я немножко ясновидящая, совсем чуть-чуть, — тихо объяснила она. — Ничего особенного: я никогда не умела предвидеть будущее, ничего в таком роде. Но моего таланта всегда хватало, чтобы понять, что меня пытаются обмануть, — моих детей это ужасно злило... а теперь их больше нет, да и меня, наверное, скоро не будет, так что и их неудавшиеся попытки меня провести, и моя проницательность теперь кажутся мне одинаково бессмысленными... В общем, я вам сразу не поверила, сэр Макс, хотя по-прежнему не могу понять: почему вы не хотите вылечить и нас? Мы что-то сделали не так?

Я схватился за голову: эта милая леди даже не пробовала на меня сердиться, она доверчиво смотрела на меня большими темными глазами и искренне пыталась понять, что они сделали не так, — это надо же было додуматься до такого вопроса! Но она ждала моего ответа, и мне пришлось сказать правду — а что еще оставалось?!

— Просто у меня не так уж много силы, леди. — Я помолчал, собираясь с мыслями, и с отчаянием добавил: — Так вышло, что моего могущества не хватило именно на вас... Я не хотел говорить правду, пока те, кого я смог спасти, оставались здесь: мне показалось, что будет лучше, если они не узнают, что...

— Да, наверное, так лучше, — неожиданно согласилась она. — А еще вы подумали, что мы попробуем заставить их разделить нашу судьбу, — вы не хотите говорить об этом, но все и так понятно... По городу действительно бродят безумцы, одержимые гневом, но среди нас таких нет. Вы не поверите, но я даже рада, что вы смогли спасти хоть кого-то: когда стоишь так близко от смерти, жизнь кажется по-настоящему великой вещью, даже чужая жизнь! Поэтому вы напрасно боялись сказать нам правду. Сэр Макс, если уж все так получилось, я собираюсь попросить вас об услуге... Мы ведь пришли сюда специально для того, чтобы найти другую смерть: говорят, что те, чью жизнь унесла анавуайна, умирают полностью, — вы понимаете, что это значит?

— Наверное, понимаю, — кивнул я.— Но не очень-то верю, что это может быть правдой: слишком уж ужасно... и слишком несправедливо!

— Да, но человеческая жизнь вообще не очень-то соответствует нашим представлениям о справедливости... Так что вы зря мне не верите, сэр Макс, — печально возразила она. — Эта проклятая зараза заставляет утекать не только тело, утекает даже Тень, капля по капле, а мертвец без Тени — ничто. Поэтому мы хотели попробовать умереть, захлебнувшись в водах Хурона. На такое нелегко решиться: если у тебя в запасе есть хотя бы минута жизни, очень трудно заставить себя умереть раньше, но это^оставляло нам хоть какую-то тень надежды... Сэр Макс, я уже поняла, что вылечить нас вы не сможете, но может быть, вы все еще можете убивать?

— Наверное, могу, — хрипло ответил я, и вопросительно уставился на нее, с ужасом ожидая продолжения.

— Тогда убейте нас, пожалуйста, — вежливо попросила эта милая леди.— В Ехо о вас ходили самые разные слухи. Думаю, больше половины из них не имели никакого отношения к истинному положению вещей, но... Одним словом, я не раз слышала, что люди, которых вы убили, продолжают свою жизнь в других Мирах. Для нас это хоть какой-то шанс, по крайней мере лучше, чем ничего!

— И вы верите в это? — с отчаянием спросил я.

— Разумеется, верю, — серьезно кивнула она. — Я же сказала вам, сэр Макс: когда я слышу неправду, я сразу понимаю, что это неправда. А этим слухам я почему-то поверила... В общем, если уж вы не можете нас вылечить, постарайтесь нас убить, ладно? Может быть, окажется, что по большому счету это — одно и то же...

— Что, вы действительно хотите, чтобы я вас убил? — до меня по-прежнему как-то не очень доходил смысл происходящего. Наверное, я в самом деле немного увлекся своими Смертными Шарами, которых все равно не хватило на всех...

— Лучше уж вы, чем кто-то другой, — твердо сказала темноглазая леди. — Вы же наверняка уже вызвали каких-нибудь людей на подмогу, и я думаю, отнюдь не для того, чтобы они накормили нас пирожными напоследок!

— Все-то вы обо мне знаете! — вздохнул я.

— Сейчас — да, — согласилась она.— Давайте больше не будем разговаривать, хорошо? Действуйте, сэр Макс, пока у нас еще есть Тени... и пока у меня есть мужество. Мне ведь очень страшно!

— Я знаю, — тихо сказал я. — Ладно, если так действительно нужно, я сам вас убью...

Я вышел из амобилера, растерянно заглянул в ее глаза — вот уж чего я никогда не забуду... Я плюнул в эту изумительную умирающую женщину — ужасно глупо, но она же просила, чтобы я ее убил, а ядовитая слюна была единственным оружием, оставшимся в моем распоряжении. Наверное, именно потрясающий идиотизм ситуации помог мне сохранить жалкие остатки своего рассудка: меньше всего на свете мой поступок был похож на убийство! Тем не менее она тут же упала как подкошенная: мой знаменитый яд убивает вне зависимости от моего настроения, он работает даже тогда, когда я сам не очень-то верю, что он вообще существует... А потом я сделал несколько шагов навстречу людям, обреченно замершим у перил моста. Они не сопротивлялись, они даже не пытались оттянуть свою смерть, пустившись в какие-нибудь душеспасительные разговоры, — окажись я сам на их месте, я бы наверняка вцепился в руку своего убийцы, умоляюще бормоча: «Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас!» Меня потрясло доверчивое мужество этих людей: они смотрели на меня со странной надеждой — а я-то думал, что в их глазах должна быть ненависть к человеку, который мог бы подарить им жизнь, но так и не сделал этого по каким-то малоубедительным, никому толком не понятным причинам... Через несколько минут все было кончено: две дюжины изуродованных болезнью тел неподвижно лежали на мозаичном настиле Гребня Ехо, а я сидел рядом, тупо уставившись в одну точку. От меня к этому моменту осталось не так уж много — только усталое тело, временно утратившее способность осознавать происходящее, и это было величайшим подарком судьбы!

— Ты и сам справился, да? — сочувственно спросил сэр Кофа. Его голос вывел меня из спасительного оцепенения. Я поднял голову, посмотрел на его усталое лицо и понял, что просто обязан улыбнуться: неприятных впечатлений сейчас и так хватало, какого черта он еще должен смотреть тоскливую пантомиму на тему «сэр Макс в полной прострации»!

— Вы же знаете, какой я кровожадный... Вызвал вас зачем-то, а потом оставил без работы! Но все равно хорошо, что вы здесь. Я уже полчаса не могу заставить себя отвести глаза от этого чудесного зрелища — что может быть лучше, чем очень много мертвых тел на мосту! Может быть, вашего могущества хватит, чтобы взять меня за шиворот и запихать в амобилер?

— Лучше уж я довезу тебя до дома, — вздохнул Кофа. — Не думаю, что из тебя сейчас получится хороший возница.

— Мне тоже так не кажется, — согласился я. — Кофа, вы переживете, если я буду ныть всю дорогу? Мне позарез приспичило отвести душу и...