Пратибха Рай 13 страница

События в Грузии поначалу развивались по варианту, более

близкому к балтийскому. Но существенное отличие внесли тра-

гические события в Тбилиси 9 апреля 1989 г. - первый опыт

применения войск против массового митинга, проходившего под

лозунгами национальной демократии (4). Несмотря на разночте-

ния в вопросах трактовки меры личной ответственности членов

высшего руководства, можно сказать, что здесь был опробован -

и весьма неудачно - силовой вариант воздействия на ход собы-

тий. В Центре в данном случае одержала верх позиция радикаль-

ного вмешательства: руководство страны бросалось из одной край-

ности в другую, не имея какой-либо теоретически осмысленной

точки зрения на происходящие события.

Кроме того, здесь также имел место определенный опыт само-

стоятельного государственного существования в краткий проме-

жуток времени между падением царского самодержавия и установ-

лением советской власти на территории Закавказья в ходе граж-

данской войны. Опыт провозглашения независимого от России

государства, возглавлявшегося меньшевистским крылом социал-

демократии, был использован в качестве своего рода модели или

политического символа в борьбе за выход из состава СССР в новых

условиях. Вместе с тем национальный вопрос здесь осложнялся

существенным образом внутригрузинскими проблемами и конфлик-

тами; грузино-осетинский и грузино-абхазский конфликты превра-

тились во внутренние войны, что привело к значительному осложне-

нию ситуации не только в Закавказье, но и на Северном Кавказе.

Среднеазиатский регион бывшего СССР вместе с Казахста-

ном продемонстрировал новые варианты национальных движе-

ний и национально-этнических конфликтов. Несмотря на ряд

вспышек, включавших в себя столкновения национального ха-

рактера, в многонациональном Казахстане ситуация развивалась

наиболее спокойным образом. Политические акции руководства

Казахстана были лишены экстремистской окраски как в реше-

нии внутренних проблем, так и в отношениях между Россией и

Казахстаном. Можно сказать, что Казахстан был в наименьшей

мере заинтересован в распаде СССР. Не случайно Н. Назарбаев

не был приглашен на историческую встречу лидеров славянских

республик в Беловежской пуще. Декабрьское соглашение застало

руководство Казахстана врасплох. Тем более, что результаты ре-

ферендума 17 марта 1991 г. о сохранении СССР показывали, что

население всех среднеазиатских республик было даже более про-

союзно настроено, чем население России (5). По сути дела эти

страны были поставлены перед необходимостью самоорганизо-

вываться под давлением российско-украинско-белорусского союза.

Близкий вариант развития наблюдался в Туркменистане, Кыр-

гызстане, Узбекистане.

Наиболее драматическим образом разворачивалась ситуация в

Таджлкистане, где гражданская война, разразившаяся на почве

клановых интересов, окрашенных идеологическими установками,

приобрела наиболее ожесточенные формы и унесла сотни тысяч

жертв (6). Воюющие группировки продемонстрировали при этом

крайние формы жестокости и бесчеловечности.

Краткий обзор национальных движений и конфликтов, возник-

ших на волне демократизма и быстро превращавшихся в движения

этнократического характера, был бы неполон, если бы мы обошли

вниманием ситуацию в трех <славянских> странах и государствах.

4. ФОРМИРОВАНИЕ ИНТЕРЕСОВ РОССИИ:

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП

Еще во времена достаточно прочного существования СССР

сформировалась Коммунистическая партия РФ, взявшая на себя

миссию представлять <собственно российские интересы> в КПСС

и, следовательно, в государстве. Исходная точка зрения состояла в

признании обделенности России и русского народа. Советский Союз

признавался империей, но оказалось, что у этой империи нет им-

перской нации, в пользу которой осуществлялась эксплуатация

окраин и накопление имперской мощи. Образование этой полити-

ческой структуры означало, что идеология интернационализма, а

точнее говоря, идеология и практика игнорирования националь-

ных особенностей и интересов, потерпела крах. Следующим шагом

в определении российских интересов был Первый съезд народных

депутатов РСФСР, который принял 12 июня 1990 г. Декларацию о

суверенитете - правовую платформу утверждения российской го-

сударственности в противоположность государственности Союза.

Избрание Президента России, состоявшееся ровно через год

- 12 июня 1991 г. - стало не менее мощным стимулом надвигав-

шегося распада СССР: именно в этот момент сложилась ситуа-

ция двоевластия с двумя президентами, двумя правительствами и

двумя Верховными Советами, притязавшими, по сути дела, на

одно и то же географическое и политическое пространство. По

крайней мере сферы компетенции этих двух властей очень силь-

но пересекались, и провозглашение лозунга государственной су-

веренизации России было сильнейшим ударом по Советскому

Союзу. Россия - в лице ее Президента и Демократической Рос-

сии, противостоявшей КПСС, - стремилась к низложению цент-

ральной власти любой ценой. Но для этого нужно было ликвиди-

ровать СССР. Б. Ельцин почувствовал эту несовместимость ин-

тересов гораздо раньше, чем М. Горбачев, о чем он заявил пуб-

лично 19 февраля 1991 г. в выступлении по Центральному теле-

видению. К этому моменту он уже опирался на эффект всенарод-

ного избрания, и теперь его политическая задача состояла в том,

чтобы представить своего оппонента в качестве оплота консерва-

тивных сил. В решении этой задачи он опирался на союз демо-

кратических-антикоммунистических сил и национальных движе-

ний, выступавших до декабря 1991 года единым фронтом.

В этот же период национальное движение завоевывает проч-

ные позиции на Украине. Возглавлял его РУХ, ставший массовым

политическим движением, формировавшимся по типу народных

фронтов в Балтии. Естественно, что наиболее сильную поддержку

РУХ получает на Западной Украине. Кандидат в президенты

Л. Кравчук, чтобы пройти на выборах, перехватывает у своего кон-

курента В. Черновила лозунги защиты национальной самобытнос-

ти Украины и ее национального суверенитета. Дополнительным

фактором оказывается проведение 1 декабря 1991 г. референдума о

суверенитете Украины, результаты которого были использованы

для обоснования легитимности Беловежского соглашения (8 де-

кабря), принятого лидерами трех славянских государств и обозна-

чившего конец существования одной из великих держав послевоен-

ного мира.

Третье славянское государство - Белоруссия - по сути дела

не имело социальной почвы для националистических движений.

Они проявились там в наименьшей степени. Однако руководство

республики хорошо оценило общую ситуацию кризиса националь-

ных отношений в масштабах СССР и постаралось использовать ее

в своих интересах.

5. ПОЛИТИКА ЦЕНТРА КАК ДЕСТАБИЛИЗИРУЮЩИЙ

ФАКТОР МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Национальным движениям, проявившим себя в столь разно-

образных формах, Центр не смог противопоставить стабилизи-

рутощей политики. Выработка его решений опиралась во многом

на иллюзорно-идиллические представления, заданные концепция-

ми <интернационализма> как господствующей идеологической ус-

тановки в массовом сознании и <дружбы народов> как неруши-

мого фундамента национальной политики единого, по сути дела,

унитарного государства.

В то же время под прикрытием Центра, и как теперь выясня-

ется, при поддержке его силовых министерств и определенных

партийных структур в регионах развития национальных движе-

ний создавались контрдвижения, ориентированные не на методы

культурного взаимодействия, а на использование властных пол-

номочий и провоцирование инцидентов, которые могли бы быть

использованы для осуществления чрезвычайных мер. Именно та-

кого рода силы и были задействованы в апрельских событиях

1989 г. в Тбилиси, в событиях в Баку весной 1990 г., в январских

1991 г. провокациях в Литве и Латвии. Во всех этих эпизодах бы-

ли использованы вооруженные силы, приведшие к жертвам. Все

эти акции представляли собою попытки решить вопросы целост-

ности государственного пространства Союза путем отказа от

демократических завоеваний и установления режима военной дик-

татуры.

Неопределенность позиции М. Горбачева в оценке такого рода

фактов привела к кризису доверия и массовому выходу радикаль-

ных сторонников перестроенного курса из рядов КПСС. Массовая

волна выхода интеллигенции из КПСС прошла в связи с январ-

скими событиями 1991 г. в Литве. Августовский путч 1991 г. завер-

шил серию этих эпизодов, в результате которых вся ситуация при-

обрела иррациональный характер: путч ближайшего окружения

Горбачева был направлен против него, инициаторы путча потер-

пели поражение, а победа пришла не к Горбачеву, а к Демроссии,

символом которой выступал Президент Российской Федерации,

действовавший на этом этапе совместно с Верховным Советом

РСФСР. Кроме того, решения, касавшиеся фундаментальных про-

блем сохранения СССР, принимались с большим запозданием. Они

не опережали развития политической ситуации, а шли вслед за

нею. Достаточно вспомнить судьбу Союзного договора. Подписа-

ние подготовленного и согласованного документа было отложено

на несколько недель в связи с летним отпуском Президента, а за

этот промежуток времени произошли августовские события

1991 г., решительным образом изменившие политическую ситуа-

цию в стране и все направление политических процессов. Пери-

од перестройки закончился. С августа по декабрь 1991 г. проис-

ходил процесс оформления передачи власти: союзные структуры

рухнули под мощным напором национально-демократического

движения, возглавлявшегося политическим штабом демороссов.

Закончилось время М. Горбачева и началось время Б. Ельцина.

Новая власть должна была принять эстафету <российскости>,

ибо победа над Союзом и КПСС была одержана под знаменами

национальной демократии: Об этом, в частности, свидетельствова-

ла кампания по трансформации государственной и культурной сим-

волики, начиная от государственного герба и гимна, смены назва-

ний городов и улиц и кончая демонстративными участиями в бого-

служениях высших должностных лиц государства. Изменение сим-

волического пространства означало проявление мощных реставра-

ционных тенденций (в смысле возврата к ценностям дореволюци-

онной России) как определенной линии государственного стро-

ительства. Это означает, по сути дела, глубокую противоречивость

сложившейся ситуации, ее конфликтогенность, не сводящуюся к

личностным моментам борьбы за власть и к политическим амбици-

ям. С одной стороны, существовали и существуют заверения о вхож-

дении России в современный цивилизованный мир, а с другой сто-

роны, восстанавливается атрибутика царской империи. С одной

стороны, провозглашается принцип приоритета прав человека, за-

крепленный в новой Конституции, а с другой, - возрождаются

самые различные архаичные структуры, выступающие в качестве

потенциальной и актуальной угрозы применения насилия к инако-

мыслящим. Из этих противоречий российского государственного

строительства еще не найден выход, но они оказывают прямое воз-

действие на напряженность национальных отношений.

Можно утверждать, что перед российским правительством, ка-

кого бы курса оно ни придерживалось в реализации экономичес-

кой реформы, возникает альтернатива, связанная с избранием

формы и содержания в становлении государственности. Один ва-

риант, который просматривается в практической политике, осно-

ван на реставрационных идеалах и концепциях. В его основе -

идея Великой России, представлявшей собою извечную угрозу За-

паду; питательной почвой для движения в этом направлении ока-

зываются чувство оскорбленности российской нации, возникшее

как результат поражения Советского Союза в <холодной войне>, а

также традиционный круг идей, обосновывающих особое истори-

ческое призвание России и претендующих на понимание смысла

русского национального характера. При этом реставрационное

движение пока еще не имеет четко обозначенных хронологичес-

ких границ, за исключением того, что почти бесспорно: Россия до

1917г. была подлинной Россией. После 1917 г. сущность <россий-

скости>, с точки зрения реставрационной идеологии, была чу-

т

довищным образом искажена. Другой вариант построения рос-

сийской государственности предполагает совмещение государст-

венности с модернизацией при отказе от тех методов модерниза-

ции, которые были свойственны тоталитарному режиму. А для

этого необходимо по-новому, не в реставрационном варианте,

осмыслить действительное содержание интересов России, дать

им новую интерпретацию, адекватную требованиям времени.

6. РАСЩЕПЛЕНИЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО

И НАЦИОНАЛЬНОГО КОМПОНЕНТОВ

В ПОСЛЕАВГУСТОВСКОЙ СИТУАЦИИ

Послеавгустовская ситуация в России, как и в других странах

СНГ, означает создание новой политической реальности, в кото-

рой национальный компонент играет особую роль. Если дальней-

шее развитие российской государственности будет связано с рес-

таврационным вариантом, то это вряд ли будет содействовать раз-

решению национальных конфликтов. Точки напряженности на

Северном Кавказе, как и в отношениях с некоторыми странами

СНГ и в первую очередь с Украиной, будут почти неизбежно пере-

растать в открытый конфликт. Как явствует из представленного

выше обзора, непосредственной силой, приведшей к распаду СССР,

выступили национальные движения (включая, разумеется, и дви-

жение за реализацию российского суверенитета). Цели этих дви-

жений в подавляющем большинстве своем реализовались, что как

бы подтвердило правоту идеологических и психологических уста-

новок, сформировавшихся в ходе их развития. Однако в этой свя-

зи возникли новые проблемы.

Прежде всего, резче обозначилось несовпадение демократичес-

ких и национальных компонентов <антитоталитарного>, <антиим-

перского> движения. До некоторого момента казалось, или так во

всяком случае стремились представить себе дело лидеры нацио-

нальных фронтов, что антиимперское содержание национальных

движений и есть суть борьбы за демократию или, по крайней мере,

важная составляющая этой борьбы. Так, борьбу за независимость

балтийских государств поддерживала определенная часть русско-

го населения, стремившаяся отмежеваться от позиций так назы-

ваемых интерфронтов, занимавших жесткие антиперестроечные

и процентристские позиции. Однако результат победы не замед-

лил сказаться на расщеплении ранее единых сил.

Интерфронты ушли в подполье, их лидеры, объединенные

поражением, поначалу делали ставку на поддержку Верховного

Совета России, занявшего с апреля 1992 г. жесткую антиправи-

тельственную и антипрезидентскую позицию. После октября 1993

г. эти силы передвинулись в сторону союза с ЛДПР, что и приве-

ло к неожиданному для многих выдвижению партии Жиринов-

ского как правонационалистической силы на декабрьских выбо-

рах в Государственную Думу.

В балтийских странах стала формироваться и проводиться в

жизнь этнократическая политика выдавливания русского и русско-

язычного населения, в связи с чем у нового Российского государст-

ва возникла проблема: защищать права этого населения, используя

методы экономического и политического давления, или же при-

звать русских возвращаться в Россию и обустраивать их с помощью

Федеральной миграционной службы. В том и другом случае Россия

вынуждена апеллировать к национальным чувствам. Но демокра-

тические установки не позволяют прямо переориентироваться на

принятие официального курса предпочтения каких-либо групп по

национально-этническому признаку. Они ориентируют на невме-

шательство в национальные конфликты: пусть все каким-то обра-

зом отрегулируется само собой на основе приоритетности прав че-

ловека над правами и интересами национально-этнических групп.

Эта ситуация означает вновь воспроизведение политики 1991 г.,

она дает возможность правонационалистическим силам принять

на себя лозунги и идеи защиты интересов национального русского

меньшинства, чем они и пользуются не без успеха. Расщепление

демократического и национального компонентов политики не мо-

жет не сказываться и на процессах становления государственности

в России. При этом выделение национального компонента ведет к

реставрационному варианту становления государственности, а со-

хранение приоритета демократических ценностей дает более ши-

рокие возможности модернизационной политике.

Кроме того, возникла проблема наследства СССР, которая

может приобрести не менее важное значение, чем проблема ис-

панского наследства в период становления национальных госу-

дарств в Европе (7). В наиболее отчетливой форме эта проблема

выступает во взаимоотношениях России и Украины. Проблемы

ядерного оружия. Черноморского флота и армии, Крыма - все

это разные части союзного наследства, приобретающие все боль-

шее значение для российско-украинских отношений. В перспек-

тиве здесь еще раз может проявиться известный закон политики:

наибольшая степень конфликтности наблюдается между бывши-

ми тесными союзниками, почти единомышленниками. Не следу-

ет во всяком случае пренебрегать данными одного из опросов

общественного мнения на Украине, приведенными в <Независи-

мой газете> послом Украины в России г-ном Кржижановским:

30% респондентов во второй половине 1993 г. признали возмож-

ность войны между Украиной и Россией (8).

Резко изменилось и содержание национальных российских ин-

тересов в связи с обстановкой в Закавказье и на Северном Кавка-

зе. Важнейшим приоритетом российской политики, закреплен-

ным в Конституции, принятой 12 декабря 1993 г., является це-

лостность территории России. Это предполагает, что Российское

государство уважает целостность и других государств, возникших

на территории бывшего Советского Союза. Но политики-сецес-

сионисты в Абхазии хотят заручиться поддержкой России против

Тбилиси. Они готовы <присоединиться к России>, провоцируя ее

на конфликт с Грузией. Это тем более опасная ситуация, что оп-

ределенная часть населения Северного Кавказа и тем более лиде-

ры Конфедерации Народов Кавказа открыто поддерживали аб-

хазскую сторону на основе этнической солидарности адыгских

народов. Здесь возрождаются идеи шейха Мансура, поднимается

авторитет Шамиля, которые оказывали героическое сопротивле-

ние русской колонизации Северного Кавказа, завершившейся

всего лишь немногим более столетия назад.

Дестабилизирующим фактором с точки зрения интересов рос-

сийской государственности является и фактор Чечни. Опираясь

на лозунг суверенизации, выдвинутый российским руководством,

она провозгласила себя независимым государством и претендует

на равноправные отношения с Российской Федерацией, находясь

геополитически в центре Северного Кавказа, который Россия не

собирается терять или уступать. Вместе с тем тайные пружины

чечено-российского конфликта имеют прямое отношение к про-

блеме контроля над распределением энергоресурсов, равно как и

потоков распродажи вооружения бывшей Советской армии. Дек-

ларация независимости Чечни маскирует притязания определен-

ных военно-промышленных кругов на монополию распоряжения

не только тем промышленным потенциалом, который был создан

на территории этой республики, но и на всю совокупность энер-

горесурсов, проходящих через перерабатывающие мощности гроз-

ненских предприятий (9). Не последнее значение в развитии этого

конфликта имеет и мотив реванша по отношению к репрессиям

1944 г.: вместо признания неопределенной декларации <О реа-

билитации репрессированных народов> Д. Дудаев и его последо-

ватели заявили перед всем миром о факте существования чечен-

ской нации и чеченской политики, которая через ее отношение

к России приобретает немаловажное международное значение.

Весьма драматический оборот приобрели события, связанные с

территориальным конфликтом между вновь образованной Ингуш-

ской республикой и Северной Осетией. Этот затяжной конфликт

достиг кульминационной точки в ходе эпизода этнической войны

между двумя соседствующими народами. В значительной мере этот

конфликт - наследие сталинских времен. В 1944 г. чеченцы и

ингуши - коренное население Чечено-Ингушской автономной

республики - были насильственно депортированы в Казахстан и

другие регионы Средней Азии. Сама республика была ликвидиро-

вана с передачей части территории Северо-Осетинской АССР. В

состав переданных территорий входил и Пригородный район Се-

верной Осетии, традиционно заселяемый ингушским населением.

В 1957 г. Чечено-Ингушская автономная республика восстанавли-

вается, чеченцы и ингуши возвращаются в районы своего традици-

онного расселения, хотя в административном отношении Приго-

родный район остается в составе Северной Осетии. В этой ситуа-

ции был заложен источник национально-этнической напряженнос-

ти, но в течение 30-ти с лишним лет он не давал о себе знать. Лишь

в начале 90-х годов напряженность преобразовалась в открытый

конфликт и в первые вооруженные действия на территории Рос-

сийской Федерации. Стимулирующим моментом выступили два

обстоятельства: принятие Верховным Советом России закона <О

реабилитации репрессированных народов> (апрель 1991 г.), кото-

рый стал основанием для возбуждения территориальных споров.

Кроме того, в целях ограничения пагубного влияния Чечни на си-

туацию на Северном Кавказе был принят закон <Об образовании

Ингушской республики> в составе Российской Федерации (июнь

1992 г.), не подкрепленный каким-либо решением относительно

границ вновь образованной республики. Таким образом, действия

центральных властей - в данном случае Верховного Совета - сти-

мулировали конфликт, нарушив баланс интересов, сложившийся

после возвращения чеченцев и ингушей из ссылки. Со своей сто-

роны местные власти Северной Осетии стали использовать Приго-

родный район для расселения на этой территории жертв другого

этнического конфликта, спровоцированного правительством 3. Гам-

сахурдия, т.е., беженцев из Южной Осетии. Одновременно, как бы

независимо от этих обстоятельств, с осени 1992 г. нарастает волна

столкновений между осетинами и ингушами. При этом события

развиваются по сценарию карабахского конфликта: от трех чело-

век, убитых в октябре 1992 г., к массовым действиям, направлен-

ным против ингушского населения, в результате которых оно вто-

рично изгоняется из мест своего традиционного проживания в При-

городном районе. В целях стабилизации обстановки указом Пре-

зидента России от 2 ноября 1992 г. на территории Северной Осе-

тии и Ингушетии было введено чрезвычайное положение, которое,

однако, не внесло успокоения. Первый глава временной админи-

страции Г. Хижа недвусмысленно заявил о поддержке осетинской

стороны в возникшем конфликте, стремясь спровоцировать на

вступление в открытый конфликт генерала Дудаева и таким обра-

зом покончить с чеченским фактором. Однако этот расчет оказался

глубоко ошибочным как в тактическом плане, так и по существу.

Косвенным признанием ошибочности занятой позиции, включав-

шей в себя применение российских войск против ингушского на-

селения Пригородного района, стал Указ Б. Ельцина о возвраще-

нии четырех населенных пунктов ингушам и заселении их ингуш-

скими беженцами (10). О неопределенности российской политики

в этом наиболее остром регионе свидетельствует и тот факт, что за

короткий промежуток времени здесь сменилось пять глав админи-

страции района чрезвычайного положения, при этом один из них -

Виктор Поляничко - был убит группой террористов 1 августа 1993

г. К концу первого полугодия 1993 г. итоги ингушско-осетинского

конфликта исчислялись шестьюстами убитых (171 - с осетинской

стороны, 419 - с ингушской, 60 человек - иных национальнос-

тей). До сих пор числятся пропавшими без вести около 200 человек

(из них 179 ингушей и 20 осетин). В ходе конфликта - главным

образом после завершения военных действий - было сожжено и

разрушено около четырех тысяч жилых домов. По данным Феде-

ральной миграционной службы РФ, на территории Осетии более 7

тысяч беженцев, на территории Ингушетии - около 50 тысяч че-

ловек (11). К концу 1993 г. конфликтная ситуация характеризова-

лась введением войск в зону конфликта в целях разведения проти-

воборствующих сторон. За три с лишним года после эпизода этни-

ческой войны конфликт остался неразрешенным, несмотря на уси-

лия специально созданного для этих целей Временного Государст-

венного Комитета Российской Федерации по ликвидации послед-

ствий осетино-ингушского конфликта (12).

К обозначенным выше конфликтам и центробежным тенден-

циям нужно было бы добавить и проблемы территориальных спо-

ров между Россией и двумя государствами Балтии, проблему бе-

женцев из бывших республик СССР в Россию, насчитывающих

ныне по неофициальным данным около двух миллионов человек

(13), проблемы правового статуса русскоязычного населения в

тех же балтийских государствах, вопросы, связанные со статусом

вооруженных сил России, расположенных на территории стран

ближнего зарубежья. Для полноты картины следовало бы доба-

вить вопросы транспорта и коммуникаций между вновь возник-

шими на территории СССР государствами, использование войны в

Таджикистане и других горячих точках в криминальных целях, ис-

пользование территорий СНГ и балтийских стран для вывоза из

России сырьевых и энергетических ресурсов и многое другое.

Картина национально-этнической напряженности усугубля-

ется еще двумя проблемами. С большим трудом решаются вопро-

сы практической реабилитации репрессированных народов, рав-

но как и немногочисленных народов, по отношению к которым

должна быть выработана этносберегающая политика.

Но в то же время следует с должным вниманием отнестись к

примерам согласованного регулирования действительных и потен-

циальных конфликтов. Далеко не все очаги напряженности пре-

вращаются в зоны конфликтов. Ход развития событий здесь во

многом зависит от стремления к сотрудничеству, от взаимоуваже-

ния, от готовности вести достаточно сложные переговоры по спор-

ным вопросам.

Наиболее интересные примеры с точки зрения предотвраще-

ния возможностей перерастания напряженности в конфликты и в

более серьезные столкновения дают Республика Саха, Кабардино-

Балкария, Карачаево-Черкесия, Башкортостан, Республика Марий

Эл, Чувашия, даже если принимать во внимание те территории, в

которых русские не составляют абсолютного большинства.

7. НАЦИОНАЛЬНЫЕ ЭЛИТЫ И ПРОБЛЕМА

ЛИДЕРСТВА

Различия вариантов политического процесса в разных регио-

нах России и в ее отношениях с вновь возникшими государства-

ми лишний раз подчеркивают, что национальные конфликты не

могут быть объяснены с помощью этнических факторов. Этносы

как таковые не выступают самостоятельными субъектами истори-

ческого или политического действия. В качестве такого рода субъек-

тов выступают определенные элитные группы, претендующие на

участие во власти и формулирующие содержание национальных

интересов. Большая часть этих групп сформировалась в тех соци-